КАЗАХСТАН
. Диапазон (Казахстан) N-87,
1 ноября 2002 Бедность и безнадежность рождают терроризм.Акмарал Майкузова Известный казахстанский политолог,
директор Центрально-Азиатского центра политических исследований Ерлан Карин считает, что
власти страны не относятся к проблеме религиозного радикализма серьезно.
Корр. - Ерлан, как вы думаете, извлек ли Казахстан
из недавних событий в Москве для себя ценный урок?
Е.К. - Этот вопрос давно стоит на повестке дня.
Другое дело, что власти Казахстана не относятся к нему серьезно, и даже открыто
демонстрируют свое желание использовать эту проблему в политических целях. Дело
в том, что борьба с терроризмом и религиозным экстремизмом в Казахстане имеет
две стороны - реальную и надуманную. Первая - терроризм действительно существует
и его надо истреблять. Надуманная сторона вопроса выражается в том, что
некоторые мировые политики пытаются придать этой проблеме характер глобальной
угрозы, чтобы поддержать существующую внутриполитическую стабильность и под
видом борьбы с терроризмом бороться с оппозицией. Также можно, прикрываясь этой
проблемой, добиться дополнительной экономической и финансовой помощи от развитых
государств. К примеру, только в 2000-м году Казахстан для борьбы с терроризмом
получил около 5 миллионов долларов. Все это говорит о том, что власти по
отношению к этой проблеме ведут себя беспечно.
Корр. - Какого вида терроризм может угрожать
казахстанцам?
Е.К. - У нас почему-то принято говорить, что в
Казахстане террористические организации появились только в 1999 году, после
баткентских событий и после февральских взрывов в Ташкенте. Но это, мягко
говоря, не соответствует действительности. На самом деле признаки терроризма
наблюдались в нашей стране еще лет 8 назад. В южной столице в 1995 году
базировались четыре уйгурские группировки. Если помните, в прошлом году в Алматы
было совершено нападение на инкассаторскую машину "БанкТуранАлем". При этом
оказалось, что глава этой группировки - известный Модан Мухлисов - был
завербован нашими же спецслужбами для организации диверсионно-подрывной
деятельности на территории Синьцзяна, просто затем вышел из-под контроля. Это
говорит о том, что с проблемой терроризма заигрывают не только на уровне
политики, но и на уровне спецслужб. Это, конечно, недопустимо. В то же время
каждый раз при слове "терроризм" употребляются такие определения, как
"чеченский", "христианский", "палестинский" или "исламский". Именно здесь
проблема выходит на второй уровень, и начинается чистая политика. Власти
демонстрируют желание поиграть на этой проблеме, чтобы, как говорилось ранее,
решить на политическом уровне проблемы существующей оппозиции. Особенно этот
прием широко применяется в соседнем Узбекистане, где под видом борьбы с
религиозным экстремизмом официальные власти закрыли более тысячи разных
общественных организаций и объединений. Особенно в этом плане пострадало
религиозное движение "Хизбут-тахрир".
Корр. - Но ведь оно не отличается особой
миролюбивостью...
Е.К. - Речь не идет об этом. Дело в том, что
некоторые так называемые "эксперты" не видят различий между терроризмом и
экстремизмом. Всем известно, что "Хизбут-тахрир", которое пустило свои ростки не
только на юге Казахстана, призывает простой народ к свержению конституционного
строя в стране и установлению исламского халифата. Здесь необходимо четко
понять, что на самом деле "Хизбут-тахрир" не террористическое, а экстремистское
движение. То есть организация, не совершающая, а призывающая к насильственным
актам в виде взрывов и захватов.
Так что если говорить, какой вид терроризма нам
угрожает - религиозный или социальный, сказать сложно. Благоприятные почвы есть
и для этого, и другого вида.
Корр. - Тогда кто из них более опасен для нашего
государства: экстремисты или террористы?
Е.К. - Экстремисты. Поскольку они в отличие от
террористов пропагандируют собственную идеологию и в какой-то мере порождают и
воспитывают террористов. Другое дело - бороться против вооруженных банд.
Бороться против людей, которые пропагандируют идею, сложнее, чем против
вооруженных группировок, к примеру, исламского движения Узбекистана (ИДУ), у
которых нет никакой идеологии и концепции, кроме автоматов и взрывчатки.
Корр. - Экстремизм и терроризм - явления
закономерные?
Е.К. - Даже предсказуемые. Нельзя искать корни
радикализма, будь-то в религиозной или иной форме, в наркобизнесе или торговле
оружием. Это ошибочно. Хотя, несомненно, наркобизнес в каких-то случаях является
финансовой базой террористических организаций, однако связывать проблему
терроризма, повторяю, с проблемой транзита наркотиков нельзя. Причины
возникновения в Центральной Азии экстремизма и терроризма следует искать в
безработице и нищете. В том числе и в нашей стране. Радикализм, социальный или
же религиозный, это и есть своеобразный ответ на экономическую нестабильность
внутри страны. И неудивительно, что террористические организации в большинстве
случаев возникают на юге Центральной Азии, то есть в Ферганской долине, где
царит сплошная безработица. Только в Ошской области на сегодняшний день
действуют около 30 (!) террористических группировок. При этом их костяк
составляют молодые люди, которые в силу ряда причин отторглись от обычного
социального поля, у которых нет возможности реализовывать и выражать свои
политические интересы. В нашей же стране по грубым подсчетам экспертов и
всевозможных аналитиков не имеют постоянного заработка 2 миллиона человек. Это
страшные цифры. Плюс ко всему государственная идеология не только не
обновляется, ее просто нет. В числе ряда причин, способствующих возникновению
радикализма, можно назвать также низкую грамотность населения. Раньше Казахстан
по индексу человеческого развития занимал 60 место в мире. Но с каждым годом
наша страна опускается на несколько ступенек вниз. За последние годы резко упало
качество образования в стране.
Корр. - То есть безработному и безграмотному
молодому казахстанцу, не уверенному в своем завтрашнем дне, есть за кем
последовать?
Е.К. - Я не говорю о том, что уже завтра в наших
краях появятся бородатые дяденьки с дикими лозунгами. Лозунги могут быть
другими, но действия - одинаковыми. Сначала будут безобидные митинги, и если
ситуация не решится элементарными забастовками и сборищами, все приобретет
радикальные формы. Знаете, что может быть тогда? Самое страшное, что люди,
измученные безработицей и неуверенные в завтрашнем дне, примкнут к различного
рода хизбуттахрировцам и бен ладенам. Безработные казахстанцы, проблемы которых
государство не спешит решать, не захотят поддерживать те реформы и политику
государства, которые сейчас проводятся. Дело в том, что Казахстан в октябре
этого года вошел в новый этап своей политической истории. Правительство задалось
целью провести до 2006 года, то есть за короткий срок, 5 электоральных кампаний.
Первая уже состоялась - выборы в сенат. Теперь должны пройти выборы в сельские,
районные акимы, в президенты. Ни в одной стране такой большой динамики не было.
Навряд ли выдержит такую нагрузку при нынешней экономической ситуации
политическая система Казахстана. Просто власти необходимо задуматься над тем,
что при тех благоприятных для возникновения терроризма условиях, которые
складываются сейчас в нашей стране, посторонним "злым дядечкам" манипулировать
нашими людьми будет очень просто.
Корр. - Насколько расширил свои зоны религиозный
экстремизм в Центральной Азии?
Е.К. - Если говорить о религиозном экстремистском
движении "Хизбут-тахрир", то раньше зоны его распространения замыкались на южных
регионах Ферганской долины. Сейчас же оно затрагивает уже южные области
Казахстана. (И не только. В прошлом году в Актобе был задержан житель Алги за
распространение листовок сомнительного содержания организации "Хизбут-тахрир". -
Прим. авт.)
Корр. - Ерлан, расскажите о так называемом
"Алматинском синдроме", думаю, что это тоже имеет отношение к нашей беседе.
Е.К. - "Алматинским синдромом" мы называем то, что
многие эксперты и аналитики, делая свои разработки, рассматривая проблему
радикализма, терроризма, экстремизма, не учитывают региональные особенности
Казахстана. То есть строят свои доводы, не выходя из собственных кабинетов.
Главная беда экспертов и аналитиков в том, что они, говоря о какой-либо
политической проблеме, исходят из собственных впечатлений от увиденного. И не
видят реальной ситуации. Достаточно проехать 200 км от областного центра, чтобы
собственными глазами увидеть, как живется людям вдали от города, как велик
разрыв между городом и селом. К примеру, по дороге в Актобе мы стали свидетелями
разрухи и уныния, которые царят во многих районах нашей области. Вдоль трассы
стояли молодые люди с рыбой в руках, только что выловленной из пруда, и
провожали тоскливыми взглядами проезжающие мимо автомобили.
Корр. - Давайте вернемся к началу. То есть какие
действенные меры после событий в Москве Казахстан теперь должен предпринять?
Е.К. - Есть реальная угроза и ее надо решать. С этим
вопросом Центрально-Азиатское агентство политических исследований неоднократно
выходило на правительство. Однако, как я уже говорил, власти не спешат
демонстрировать свою обеспокоенность по этому поводу. Во-первых, мы не раз
говорили, что необходимо создать специальный антитеррористический центр. Думаем,
что после недавнего теракта в столице России правительство возьмет во внимание
наше предложение. Дело в том, что в Казахстане вопросом борьбы с терроризмом и
экстремизмом занимаются разные ведомства и службы: АЧС, министерство обороны,
КНБ и МВД. Все это, если сказать честно, создает полнейшую неразбериху.
Классический пример: по прибытии на место ЧП экстренные службы долго спорят, кто
будет руководить операцией. То же самое может произойти и, не дай Бог, при
теракте. В то же время не обязательно, чтобы в антитеррористическом центре были
сконцентрированы специально обученные солдаты, оружие последней разработки. В
центре, если он откроется, должны работать люди, которые хорошо знают проблему
терроризма и экстремизма, знают, как надо решать этот вопрос и полностью владеют
обстановкой в стране. У нас же борьба с терроризмом курируется на уровне Совета
безопасности. Тогда как Совбез не является организационной структурой и
выполняет лишь функции консультативного органа. Я сомневаюсь, что при
возникновении опасности Совбез сможет поддерживать координационную работу
различных ведомств, занимающихся борьбой с терроризмом в оперативном режиме.
Если, допустим, произошел захват заложников, специалисты антитеррористического
центра будут знать, сколько должно быть парламентеров, что они должны говорить
на переговорах и так далее. Во-вторых, необходимо усовершенствовать
антитеррористическое законодательство, которое полностью не расшифровывает
понятие терроризм. По нашим меркам за терроризм можно осудить простого
уголовника, в случае телефонного терроризма - школьника, женщин, которые легли
на рельсы. В-третьих, необходимо четко разграничить понятия "экстремизм" и
"терроризм", криминальный и политический терроризм, чего в нашем казахстанском
законодательстве пока еще нет. Но главное, чтобы казахстанцы не столкнулись с
проявлениями религиозного или социального радикализма, нужно уменьшить разрыв
между роскошью и привилегиями одних и бедностью и безнадежностью других...
Время новостей,
12 ноября 2002 Запад возмущен НазарбаевымАркадий Дубнов
 Дело Сергея
Дуванова, независимого казахстанского журналиста и правозащитника, арестованного
28 октября по обвинению в "изнасиловании несовершеннолетней", приобрело
международный резонанс. Сухая голодовка, начатая 49-летним журналистом на
следующий день после ареста в знак протеста против обвинений, была вынужденно
прекращена им на девятый день, когда Дуванову стали насильственно, через
катетер, вводить физиологические растворы.
Дуванов передал на волю письмо, объясняющее, что
заставляет его идти до фатального конца: "Я абсолютно невиновен, я никого не
насиловал и не совращал, все произошедшее - гнусная провокация, чтобы
дискредитировать меня и упрятать за решетку". "Моя голодовка - это протест на
неправовые действия следствия. У меня не остается возможности оправдываться в
глазах общества, кроме как положить на чашу весов свою жизнь. Я чист перед Богом
и совестью и имею моральное право пойти на такой шаг. Если я не доверяю
казахстанскому правосудию, то кто может мне запретить предстать перед Божьим
судом? Это последнее, что может спасти мое доброе имя перед женой, дочерью,
родственниками, перед всеми вами", - написал журналист.
Это драматическое обращение стало ответом на
демонстративный отказ властей изменить меру пресечения Дуванову и освободить его
из СИЗО, что могло бы свидетельствовать о готовности следствия соблюдать
процессуальные нормы ведения дела.
Тем не менее после насильственного прекращения
голодовки Дуванов согласился на уговоры адвокатов начать добровольный выход из
голодовки. Этому способствовали переданные ему послания в его защиту, полученные
от ОБСЕ, ЕС, госдепа, правозащитных организаций.
Общим рефреном звучат слова из заявления Евросоюза,
что последние события вокруг Дуванова "не могут рассматриваться в изоляции от
предыдущих случаев его преследования. Это вызывает предположение, что все они
политически мотивированы, чтобы заставить замолчать одного из ведущих критиков
казахского правительства".
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев почти год
не рискует совершать визиты на Запад из-за опасности оказаться привлеченным к
ответственности по делу о коррупции "Казахгейт", которое расследуют швейцарцы и
американцы. Теперь г-ну Назарбаеву, вероятно, предстоит в ближайшее время
столкнуться с обструкцией в свой адрес. В конце ноября он собирается посетить
Нидерланды. Но только что министр иностранных дел Нидерландов г-н Схеффер
получил письмо от двух депутатов Европарламента Ари Ватонена и Жака Сантера
(последний в течение почти шести лет возглавлял Еврокомиссию). Они призывают
голландское правительство потребовать от Назарбаева соблюдения прав человека.
Преследование Сергея Дуванова названо в письме фактом "ужасающей жестокости".
. Новости недели (Казахстан).,
14 ноября 2002 Выстрелы на линии дружбыАскар Умаров
Они на узбекско-казахстанской границе
раздаются не первый раз. И только на прошлой неделе наши дипломаты услышали их
эхо, когда от пуль узбекского пограничника погиб казахстанский гражданин. В
минувшую пятницу государственный секретарь - министр иностранных дел Касымжомарт
Токаев вручил ноту послу Республики Узбекистан Турдыкулу Бутаярову.
В ней было обращено внимание на участившиеся в
последнее время случаи конфликтных ситуаций на казахстано-узбекской границе.
Напомним, что ранее, 6 ноября, узбекские пограничники при попытке задержания
ранили гражданина Казахстана Эльмурата Байтурганова, который скончался в
больнице. Этот инцидент стал поводом для проведения специального брифинга
спикером мажилиса парламента Жармаханом Туякбаем. В частности, он отметил, что
присутствует множество фактов грубого обращения узбекских пограничников с
казахстанскими гражданами. Такие инциденты Ж.Туякбай расценивает как "вызов и
провокацию, направленные на дискредитацию отношений между братскими соседними
странами".
Как сообщалось, в сентябре этого года главы
государств Узбекистана и Казахстана в результате обоюдовыгодных уступок части
своих территорий подписали итоговый документ о завершении делимитации совместной
государственной границы протяженностью около 2,1 тыс. км. Однако граница между
обеими республиками еще не демаркирована, и жителям приграничных территорий еще
трудно привыкнуть к тому, что они живут в разных государствах.
В ноте казахстанского МИДа было отмечено, что
подобные действия узбекских пограничников не соответствуют добрососедским
отношениям. По словам Т. Бутаярова, данным инцидентом сегодня занимается военная
прокуратура Республики Узбекистан. Посол очень осторожно дал понять, что
предстоит еще детально разобраться в том, кто виновен в убийстве казахстанского
гражданина. Давать комментарии до окончания расследования дипломат отказался.
МИД Казахстана предложил создать двустороннюю комиссию на уровне руководителей
правоохранительных органов для проведения более тщательного расследования
произошедшего инцидента. Тем более что по данному факту было возбуждено
уголовное дело прокуратурой Южно-Казахстанской области. Узбекская сторона, по
словам Т. Бутаярова, согласилась с казахстанским предложением.
Результаты последнего инцидента с убийством
гражданина Казахстана не замедлили сказаться. По сообщениям информационных
агентств, участок казахстано-узбекской границы в районе произошедшего инцидента
перекрыт с казахстанской стороны войсковыми силами и средствами погранвойск КНБ
РК, аналогичные меры по усилению охраны участка границы приняты узбекской
стороной.
 Однако, как сообщил
директор пограничной службы Казахстана Болат Закиев, ни на одну единицу
отечественные войсковые подразделения в районе границы увеличены не были. В
связи с фактом контрабанды пограничники перешли на усиленный режим службы. Это
обычное явление.- Мы просто взяли данный участок под более жесткий контроль, -
заявил Б. Закиев.
Усиливал ли Узбекистан свои воинские подразделения
на границе, об этом нашу пограничную службу не информировали. Казахстанские
военные также не заметили появления дополнительных нарядов с узбекской стороны.
Усиленный режим охраны на данном участке границы сохранится еще некоторое время,
вплоть до выяснения обстоятельств инцидента.
События на казахстано-узбекской границе можно
трактовать по-разному. Не секрет, что это довольно проблематичный регион,
история которого знает немало конфликтных ситуаций. В современности это
проявилось в момент споров вокруг делимитации казахстано-узбекской границы, в
чем подвизалось немало политиканствующих субъектов. После подписания
президентами Нурсултаном Назарбаевым и Исламом Каримовым в сентябре этого года
договора о делимитации граница была провозглашена линией дружбы и
добрососедства. Однако, как бы то ни было, это государственный рубеж, который
требует исполнения надлежащих правил. Но люди привыкли за время существования
единого государства условно воспринимать границы между республиками. И возможно,
что погибший Э. Байтурганов вовсе не был контрабандистом в прямом смысле этого
слова, а просто обменивался товарами с соседями. И вопрос в том: имели ли право
узбекские пограничники открывать огонь по мирным людям? Кстати, это уже не
первый случай стрельбы на границе военными соседней республики.
P.S.Когда верстался номер, стало известно, что
прокуратура Южно-Казахстанской области потребовала от узбекской стороны
возместить ущерб семье погибшего казахстанского гражданина и возбудить уголовное
дело против шести военнослужащих спецназа пограничных войск РУ. По информации
прокуратуры, погибший Э. Байтурганов не занимался контрабандой, а просто пас
скот на узбекской территории. Каких-либо свидетельств его сопротивления
узбекским военным не обнаружено. У погибшего осталось четверо малолетних детей.
Это уже четвертый случай необоснованного применения огнестрельного оружия
военнослужащими Узбекистана против мирных граждан РК.
|
