На недавней совместной коллегии министерств иностранных дел Белоруссии и России в качестве одного из главных рассматривался вопрос предстоящего расширения Европейского союза. Как подобное расширение скажется на дальнейшем развитии белорусско-российских отношений? Об этом беседовал корреспондент «Материка» в Минске Николай Сергеев с директором Центра международных исследований Белорусского государственного университета Владимиром Улаховичем.

Уже в ближайшее время границы двух крупнейших на континенте геополитических образований - Европейского Союза и Союзного государства Белоруссии и России - придут в непосредственное соприкосновение. Как это может отразиться на белорусско-российских отношениях и на ход строительства Союзного государства?

Новый формат Европейского союза окажет существенное влияние на многие процессы в мире и, безусловно, коснется белорусско-российских отношений. Как мне представляется эффект от этого будет несколько неожиданный. Я думаю, что долгосрочной тенденцией, которая будет иметь силу на протяжении ближайших 5-10 лет, явится движение в сторону укрепления партнерства Белоруссии и России. На чем этот тезис базируется? Существует заблуждение, что чем ближе Европейский Союз, тем больше влияние с его стороны на развитие ближайших соседей – Украины, Белоруссии, Молдавии. Но надо представлять себе, что нынешнее расширение Евросоюза – это очень затратное мероприятие. Тем не менее до сих пор никто толком не просчитал реальные затраты Европы необходимые для развития этого процесса. Объем этих затрат действительно колоссален.

К тому же, новые государства - это еще и носители своеобразного жизненного уклада в экономической, в политической и общественной сферах. Для того чтобы притирка между «старыми» и «новыми» европейцами произошла достаточно успешно также нужен ресурс. Причем не только материальный, но и временной. Поэтому ЕС в настоящее время определяет приемлемые рубежи общеевропейского единства через десять лет, что закреплено в платформе «Расширяющая Европа», принятой Евросоюзом в прошлом году. И что характерно, согласно этому документу все государства, являющиеся соседями Европейского союза отнесены на ближайшие десять лет к одной категории. Скажем Украина, которая стремится стать членом Европейского союза и имеет соответствующую государственную программу, специальный государственный аппарат по вопросам присоединения, документ «Европейский выбор Украины» и поддержку парламента отнесена к кругу «государств-соседей». К нему же в платформе отнесены, например, Ливия, Палестинская автономия, а также Белоруссия, которая вообще не ставит вопрос о вхождении в это объединение. Таким образом, мы видим, что Европа, по крайней мере, на десять лет, уже обрисовала круг своего влияния и определила глубину возможной кооперации со своим ближайшим окружением. Исключение сделано только для двух стран. Это Болгария и Румыния срок вступления, которых в ЕС обозначается 2007-2010 гг. К категории кандидатов на вступление можно отнести и Балканские страны, хотя сроки в этом случае отодвигаются на более отдаленную перспективу.

Поэтому ожидать, что Европейский Союз будет тратить большие средства на программу сопряжения с новыми соседями и укрепление этой новой периферии не приходится. Более того, исчезает сразу иллюзия о том, что если в Белоруссии изменится политическая ситуация, то ее сразу же позовут в Европейский Союз. Такого не произойдет. Отсюда следует простой вывод. Для Белоруссии кроме России нет никаких альтернатив для стратегического партнерства. А поскольку Белоруссия не может позволить себе очень высокий уровень автономности, то все равно нужно опираться на какого-то партнера, к примеру, в экономической области. Россия нам близка и ничего другого не просматривается, по крайней мере, в среднесрочной перспективе.

С другой стороны есть еще одна тенденция, которая нарастает в России и может дать довольно неожиданный эффект в развитии белорусско-российских отношений. Это новая российская политика в отношении стран СНГ, в соответствии с которой некоторые государства Содружества могут стать со временем первоочередным приоритетом в российской внешней политике. Мы видим, как интенсивно работает российская дипломатия в государствах СНГ, как растет динамика отношений, например, с Азербайджаном, Украиной и как сложные узлы взаимоотношений с Грузией начинают пытаться постепенно развязывать. В России есть консенсус в отношении СНГ, есть государственная позиция, выражающаяся в развитии, прежде всего, двусторонних отношений, со странами-членами Содружества, есть и различные общественные инициативы. Концепция, скажем, правых о либеральной империи, в которую должны войти Украина, Белоруссия и Казахстан как минимум. Россия на основе своего экономического роста пытается закрепить свое влияние в странах СНГ. Это естественное и вполне объяснимое желание.

Белорусская тема в этом свете приобретает особое значение, так как между Белоруссией и Россией установился самый продвинутый уровень отношений, но при этом и самый чувствительный. И если будет какой-то сбой в наших отношениях, то это будет сказываться во всей российской политике относительно государств на постсоветском пространстве. Россия крайне заинтересована в динамично-последовательном и что важно в рациональном развитии отношений с Белоруссией. Вот те две тенденции, которые и определят в ближайшие десять лет направление развития белорусско-российской интеграции. Это объективные параметры, в рамках которых и будет происходить белорусско-российская кооперация.

В последние годы в России произошли значительные сдвиги в общественном сознании. Происходит формирование новой российской элиты, которая уже практически сменила старую советскую номенклатуру. Осознают ли в Белоруссии эти изменения? Представляют ли, что новый правящий класс в России добивается не деклараций, а вполне конкретных шагов в области интеграции?

В Белоруссии существует определенный уровень понимания этого и поэтому мы подошли к этапу рационализации наших отношений. Все то, что носило мифологический характер, ностальгии по прошлому большому государству, но то, что не подкреплялось жизненной практикой постепенно уйдет в прошлое. Отношения перейдут в рациональное русло. Но это хорошо для Белоруссии, так как чем быстрей мы откажемся от схем оторванных от жизни, тем эффективней будет сотрудничество. Поэтому именно сейчас как раз-то и переходят в это русло белорусско-российские отношения. Идут сложные переговоры по энергоносителям на правительственном уровне, но это - естественный ход событий, поскольку нужно найти ту формулу, которая будет устраивать и то, и другое государство, будет способствовать развитию всей территории Союзного государства.

В Белоруссии и России уже давно говорят о необходимости общего полноценного представительного органа, но дело как-то не движется. Не кажется ли Вам, что объединительные процессы шли бы значительней успешней, если бы был сформирован полноценный союзный парламент и, соответственно, союзная элита, которая была бы непосредственно заинтересована в ускорении нашего объединения?

Не движется потому, что нет реальной практической потребности. Можно конечно такую задачу поставить, но она будет несколько искусственна. Проблема ведь состоит не в том, чтобы формировать элиту искусственным путем. Она вызреет из новых отношений в экономической и политической сфере, которые будут вытекать из практики взаимодействия наших государств, а не столько от каких-то благих пожеланий. Не надо забегать вперед. Элита созревает. Можно ее и не увидеть сегодня, но она уже есть и в белорусском парламенте, и во власти, и в обществе. То же можно сказать и о России. Если дальнейшее объединение будет идти в рамках рационального сотрудничества, то союзная элита очень быстро себя проявит и займет ключевые позиции в этом процессе. Пока мы стоим только в начале этого пути.

Таким образом, Вы считаете, что торопиться с созданием союзного парламента не стоит?

Торопиться, конечно же, не стоит. Должны созреть необходимые условия, а точнее потребность в полномочном белорусско-российском законодательном органе. Представительское же белорусско-российское учреждение сейчас существует в виде Парламентского собрания Союза Белоруссии и России. И это та форма, которая отражает нынешний уровень отношений наших государств. Но если станет очевидной реальная потребность в наднациональном парламентском органе, то он незамедлительно будет создан. Но сразу же возникнет вопрос о тех полномочиях, которые необходимо будет делегировать этой общесоюзной структуре. Надо будет четко определить какие полномочия каждое из наших государств сможет передать без ущерба для своего национального развития общесоюзным органам власти. В то же время этот вопрос не стоит сейчас на первом плане, и процесс этот не такой быстрый.

Теперь вопрос к Вам как специалисту в области международных отношений. На сколько согласуется, особенно активное в последнее время, утверждение белорусской власти о незыблемости государственного суверенитета с теми тенденциями, которые существуют в мире? Насколько понимание белорусской стороной понятия суверенитета отвечает современным реалиям?

Сейчас много говорят о том, что суверенитет государства уже не та «священная корова», которая является неприкасаемой. Я думаю, что в случае с Белоруссией важно было зафиксировать суверенитет и национальную государственность Белоруссии как отправную точку. Не зафиксировав это как базовое условие для сотрудничества, очень сложно было вообще говорить о делегировании полномочий. И теперь, исходя из признания, что есть два государства, мы можем обсуждать какую часть национальных управленческих полномочий необходимо передать в наднациональные органы. И вряд ли Белоруссию правомочно упрекать в желании держаться за стандартную Вестфальскую формулу национального государства с неприкасаемым суверенитетом.

Существует мнение, и его усиленно распространяет белорусская оппозиция, что после президентских выборов в России отношения Белоруссии с нею радикально изменятся в сторону ухудшения. Насколько вероятен подобный разворот событий?

Я думаю, что осложнения не исключены, но они могут носить только временный характер. Для России сотрудничество с Белоруссией - это не только стратегическое, но и очень чувствительное направление. В принципе, не просматривается какой-то долгосрочный интерес России, который побуждал бы ее оказывать жесткое давление на Белоруссию, ухудшать отношения. На самом деле никто в России в этом не заинтересован. Хотя какие-то обострения могут быть. Но это естественный процесс. К этому надо относится как к своеобразной притирке. Когда, например, два предпринимателя создают общее предприятие, то они неизбежно имеют какие-то конфликтные точки, которые, в то же время вполне преодолимы.

Следует заметить, что в последние годы в РБ происходит серьезное омоложение приверженцев союза с Россией. Если пожилые люди видят в интеграции восстановление некоего подобия былого могущества великой державы, то молодежь относится к России несколько иначе. Она живет в культурном и информационном потоке, который идет из Москвы. Москва – это действительно мировая столица, где происходит очень много культурных, научных и информационных событий. Неизбежно они вызывают интерес, притягивают молодое поколение, которое изначально настроено на новации в различных областях жизни.

Возвращаясь к началу нашего разговора, хотел бы заметить, что расширение Европейского союза делает ЕС для Белоруссии не ближе, а дальше (достаточно вспомнить о ужесточающемся визовом режиме), и в этих условиях у нас не остается даже каких-то гипотетических альтернатив кроме России. Еще можно помечтать два-три года, но затем придется организовывать нормальную хозяйственную жизнь, но без России этого, конечно, не произойдет.

[Версия для печати]