Время новостей,
8 июля 2002

Не надо душить Приднестровье

Елена Супонина

Интервью с министром безопасности ПМР Владимиром Антюфеевым

ОБСЕ доставила в Молдову оборудование для утилизации боеприпасов, хранящихся в Приднестровье на складах оперативной группы российских войск. Но Тирасполь от подарка отказывается. О ситуации в регионе спецкор газеты «Время новостей» беседует с министром госбезопасности Приднестровья генерал-майором Владимиром АНТЮФЕЕВЫМ.

-- По соглашению Стамбульского саммита ОБСЕ 1999 года к концу этого года в Приднестровье не должно остаться российского оружия. По вашим данным, россияне успеют?

-- Скорее всего. Оружия-то уж нет. Лишь легкое стрелковое, но и его тайком уничтожают. Но хотя бы остатки боеприпасов нельзя уничтожать, разоружая Приднестровье. Ситуация нестабильна. Армия нам нужна только чтобы не допустить крови, как при агрессии Молдовы 1992 года. Без восполнения боеприпасов невозможны учения. Купить не на что, да нам никто и не продаст. Хотелось бы, чтобы российская армия -- и в 1995 году наш народ проголосовал за это -- в том или ином качестве осталась. Хотя бы рота. Или пускай будет миротворческая база. Россия осуществляет здесь уникальное миротворчество, без насилия, мир мог бы поучиться. Полное безумие, если Россия уйдет совсем. Стамбульское соглашение нанесло вред. Российское вооружение варварски уничтожено, мы были против. Разрезаны новые танки, БТР, артиллерийские системы. Последняя партия тяжелой техники -- на 200 млн долларов. Нарушен закон: было решение Генштаба, а не правительства России. Мы возбудили уголовное дело, но перспективы ограниченны.

-- Против кого обвинения?

-- Против генерала Евневича, бывшего командующего группой войск здесь, и офицеров, выполнявших преступный приказ по уничтожению. Мы приказа, на который они ссылались, никогда не видели, найти его сложно.

-- А против Сергеева, сменившего Евневича, нет обвинений?

-- Сергееву нечего уничтожать, но и он слепо выполняет указания из Москвы по уничтожению боеприпасов. Наше требование к любому командующему группой войск: заниматься службой войск, а не политиканством, как генерал Евневич, который объезжал в Кишиневе все западные посольства. Россия не выплачивает нам обещанные компенсации за вывоз военного имущества. По нашему законодательству оно в случае ухода российской армии должно было остаться Приднестровью. Наш народ, как и другие, вправе претендовать на часть имущества СССР.

-- Какова сумма компенсаций?

-- Огромнейшая, но мы пошли навстречу: речь о 100 млн долларов. Их должны списать в счет наших долгов «Газпрому».

-- Вы уже выпускали эшелоны с российским оружием. А Москва так и не списала ваши долги. Россия вас обманула?

-- Это российские чиновники ради мнимого успеха подрывают стратегические интересы России. Да, нас обманывали. Компенсации смешны. Вот получили 5 тысяч металлических чайников. Подержанные, по 15 лет, автомашины. Полевые кухни. Десять тысяч металлических ломов. Отдают то, что нецелесообразно вывозить в Россию -- транспортировка дороже. Ну, двигатели двойного назначения: для грузовых машин, но могут пойти для БТР. Шинели, в России их бы не одели. Уход российской армии не оправдан, она тут на своей земле, ее привели сюда двести лет назад. Но если она уходит, мы вправе рассчитывать на компенсацию. Стоимость вооружения, которое мы сохранили здесь для России, -- три с половиной миллиарда долларов. Вывезено на 800 млн долларов, но почему-то никто не интересовался, куда это делось.

-- Куда же?

-- Спросите российских военных. Мы считаем, что достаточное количество военного имущества расхищалось.

-- Куда шло расхищенное имущество?

-- Пускай разбирается Россия. Мы постоянно призываем к этому ее компетентные органы.

-- Не в Чечню ли?

- Ну, что-то попадало в Чечню. Вы знаете, какая Чечня черная дыра для России. Там материальные ценности пропадали как в Бермудском треугольнике. Но и до Чечни отсюда шли эшелоны с военным имуществом.

-- Сколько вы всего должны за российский газ?

-- 300 млн долларов. Текущие платежи осуществляем. А так у нас ни цента внешнего долга. Никто ничего не дает, выживаем сами.

-- Приднестровье передало контрольный пакет акций своего металлургического завода российской газовой компании «Итера». Этим разве не выплачены долги за газ?

-- Речь об определенной сумме, не обо всем долге. Мы бы хотели прихода сюда российского капитала, предложения обсуждаются.

-- Вы жалуетесь на нехватку средств. Но тот же ваш завод «Прибор» продает военную продукцию России...

-- Молдова, нарушив договоренности, Меморандум 1997 года, организовала против нас экономическую блокаду, поддержанную, к сожалению, Россией. Наш бюджет по сравнению с прошлым годом упал в три раза. Нам очень тяжело. Предприятия останавливаются. Люди вынуждены брать отпуск. А из продукции военного назначения мы производим лишь детали. Та же Украина не разрешила бы транзит нашего оружия. У нас же Украина с одной стороны, Молдова -- с другой. Слухи о контрабанде инспирирует Молдова, чтобы спровоцировать против нас международные санкции. Оружие у нас производится только для собственных нужд: пистолеты и гранатометы.

-- Не кажется ли вам, что с приходом Путина к власти отношение российского правительства к Приднестровью изменилось к худшему?

-- Сделана ошибочная ставка на Воронина (президент Молдавии. -- Ред.), розового и пушистого. Президента Путина опять подставил российский МИД. Ваш МИД препятствует получению приднестровцами российского гражданства. Все руководство Приднестровья -- граждане России. У нас 100 тысяч российских граждан, но могло быть больше, если бы не искусственные препятствия российского МИДа. Новый закон «О гражданстве РФ» создает и вовсе непреодолимые условия для его получения. Россия хочет оставить Молдову в сфере своего влияния как окно на Балканы. Но Молдова ориентирована на Запад и может быть аннексирована Румынией. Чтобы удержать Молдову, Россия подкармливает ее за счет налогоплательщиков: друзей обижаем, врагов кормим. Не надо душить Приднестровье: оно надежная якорная цепь, которая не позволит Молдове уйти. Приднестровская молдавская республика -- гарант, как ни странно, суверенитета Молдовы.

-- Почему ваше руководство не пообщается об этом напрямую с Путиным?

-- В этом есть необходимость. Путин декларировал, что переговоры должны вестись в пятистороннем формате: Приднестровье, Россия, Молдова, Украина и ОБСЕ. Но Воронин избегает этого. Лишь на днях, после долгого перерыва, их удалось возобновить благодаря посредникам. Но не сорвет ли их Молдова, как это было неоднократно? А на президента Путина у нашего президента Смирнова прямого выхода нет. Они встречались раз, когда Путин был премьером. Не мне указывать президенту России, но было бы полезно, если б встреча состоялась. Нам трудно прорваться через информационную блокаду и потоки лжи.

-- Молдавия ориентирована на Запад. А куда Приднестровье?

-- В перспективе Приднестровье, а самостоятельно мы все-таки не можем существовать, хотело бы быть в союзе славянских государств, сильных и дружных. Нам не резон идти в Молдову с ее разрушенной экономикой, это для нее наш промышленный потенциал соблазнителен. Когда говорят, что мы идем куда-то на Украину, тоже неверно. Наш стержень -- баланс отношений. У нас живут молдаване, русские, украинцы. В Приднестровье, в районе Дубоссар живет престарелая мать Воронина, получает у нас пенсию. Воронин ее посещает с нашего разрешения. Мы не можем куда-то пойти в одну сторону. Но считаем нашу территорию исторически российской.