Правовой Чернобыль

08 июня 2005г.

Андрей Федур: "Завтра будет плохой спектакль"

Накануне слушания в Киевском апелляционном суде апелляции защиты по делу Бориса Колесникова адвокат Колесникова Андрей Федур дал небольшое интервью.

- Чего вы ждете от завтрашнего судебного заседания?

- К сожалению, не жду ничего. Будет плохой спектакль. После того, как я ознакомился с постановлением Печерского суда от 2 июня, которое предписывает продлить содержание Бориса Колесникова под стражей еще на два месяца, я получил для себя четкий ответ: ничего общего с правом и правосудием эти судебные слушания не имеют. Есть установка - любой ценой держать Колесникова под стражей. Поэтому моя роль завтра - не роль адвоката, а роль статиста, актера в плохом спектакле. Наша аргументация, правовая позиция, как выяснилось, никому не нужна. Суд так и не объяснил в своем постановлении, почему отказал защите в просьбе освободить Колесников из-под стражи, не ответил на наши правовые аргументы. В общем, мы имеем дело с той судебной системой, которая у нас и была раньше. После "помаранчевой революции" ничего не изменилось.

- Как вы считаете, почему власть так заинтересована, чтобы держать Колесникова под стражей?

- Я так понимаю, что была команда "убрать" Колесников любой ценой. Но, поскольку он находился на выборной должности - просто так уволить его было невозможно. И, как сказала по этому поводу Юлия Тимошенко, в ход пошел "весь джентльменский набор". Мне трудно не согласится с Юлией Владимировной, тем более, что она на себе лично уже весь этот набор испытала. Я вот сегодня в одной газете прочитал фразу о сегодняшнем украинском правосудии: "Закон - скучная, никому не интересная формальность. Начиная с 1917-го года, всего важнее выгода и целесообразность". Действительно, право никому сейчас не интересно. Дело еще и в том, что команду "убрать Колесникова" выполнили просто бездарно. Я видел его уголовное дело - у него нет никаких перспектив: в суде, при рассмотрении дела по существу, все обвинения развалятся. В прокуратуре есть достаточно подготовленные работники, которые дело читали и понимают его бесперспективность. Поэтому ничего не остается, кроме как продолжать держать Колесникова под стражей. Ведь выпустить его - это признать поражение власти. Понимаете, в чем дело? Наплевать на Конституцию, на закон, право - главное, не допустить поражения власти...

- В общем, вы настроены крайне пессимистично. И, тем не менее, вы же не отказываетесь защищать Колесникова. Почему?

- Вы знаете, я за долгие годы уже устал бороться за то, чтобы люди в Украине имели хоть какую-то надежду на то, что они могут быть защищены. Но я продолжаю бороться за это. Я пытаюсь объяснить эту свою позицию и левым, и правым, и красным, и зеленым - и вот теперь пытаюсь объяснить это оранжевым. К моему ужасу, мы сегодня ушли дальше варваров в регрессе. Политики, власть не в состоянии договориться о каких-то общих правовых правилах игры. Без правовых основ мы вечно будем бродить в потемках. Когда я смотрю, кого я в свое время из представителей новой власти защищал, вытягивал - я просто хватаюсь за голову...

- Дело Колесникова - не уникальный для нашего правосудия случай?

- Вот давайте посмотрим шире, отойдем от дела Колесникова. Есть дело Гонгадзе, которым я занимаюсь с осени 2000 года. Никакого движения вперед! Ни малейшего прогресса при новой власти. Пискун сначала столько рассказывал, что дело вот-вот будет передано в суд, сегодня он говорит, что дело все-таки не раскрыто. Я понимаю, что негодяя Пискуна рано или поздно отправят в отставку, и он боится за свое кресло, за свою шкуру - и делает какие-то заявления по делу Гонгадзе, чтобы спасти себя.

Вопрос ведь даже не лично в Гонгадзе или в Колесникове - я пытаюсь обратить внимание общества на то, что и сегодня в этой стране никто не может чувствовать себя защищенным! И это - самое ужасное. Произвол продолжается. Второго числа, после решения Печерского суда я уже ответил журналистам, что в стране "правового Чернобыля" бесполезно комментировать судебные решения.

Меня часто спрашивают коллеги из-за рубежа, бизнесмены - как, мол, обстоят дела с инвестиционным климатом в Украине? Можно ли вкладывать в эту страну деньги? Что я могу им ответить... Только то, что я не могу гарантировать сохранность и защиту их собственности, не могу гарантировать, что могу в суде защитить хоть чью-то собственность. Я вспоминаю, как перед самой "помаранчевой революцией" общался с одним человеком, у которого очень много больших звезд на погонах, пытался ему что-то доказать, объяснить. А он мне сказал: "Да успокойся ты! Такие, как я, нужны любой власти". И что же? Он действительно оказался новой "демократической" властью востребован. Только галстук сменил на оранжевый и все.

- Вернемся к завтрашнему заседанию. Завтра вы намереваетесь предоставить суду какие-то новые аргументы в пользу освобождения подзащитного? Или повторите то, что говорили в Печерском суде?

- А какие еще нужны аргументы, кроме тех, что и так есть у защиты? Завтра я обязательно скажу суду о том, что считаю свое выступление бесполезным. Вы посмотрите - Печерский суд в своем постановлении понес отсебятину! Суд сам ничего не может добавить, суд только основывается на доказательствах, предоставленных защитой и обвинением. Если суд начинает изобретать какие-то новые аргументы, то это уже не суд. Вот скажите, вы присутствовали на судебном заседании 2 июня?

- Да, конечно.

- Вы помните аргументы суда, почему Колесникова необходимо оставить в СИЗО? Потому что дело большое - раз, и потому что добавилось два новых защитника - два. Мол, в СИЗО Колесникову будет удобнее знакомиться с материалами дела. Нонсенс! Такие судебные решения не принимаются в совещательной комнате, они пишутся заранее.

- Судя по вашим словам, есть только слабая надежда, что при рассмотрении дела Колесникова по существу, он будет оправдан...

- Рано или поздно я докажу невиновность Колесникова. Обязательно докажу. Вопрос только в том, сколько это займет времени и сил. Вопрос в том, сколько еще Колесников просидит в тюрьме. Вот в чем дело. А его невиновность совершенно очевидна. Остается только сожалеть, что придется потратить такие усилия, чтобы доказать это.