Дата президентских выборов — вынужденный результат политической “арифметики”

БР. Белорусы и рынок, 19 - 26 декабря 2005 

Павлюк Быковский

За кратким рабочим визитом 15 декабря главы белорусского государства в Сочи для встречи с российским коллегой утром 16 декабря последовало внеплановое заседание Палаты представителей, на котором депутаты назначили дату президентских выборов на три месяца раньше крайнего срока.

Конечно, правы были римляне, предупреждавшие: post hoc, nоn est propter hoc (после этого — не значит из-за этого), но связь между сочинской встречей А. Лукашенко с В. Путиным и сроком назначения в Беларуси президентских выборов косвенно подтвердил и сам белорусский лидер. Перед тем как начались трехчасовые переговоры в формате один на один, А. Лукашенко успел сказать В. Путину в присутствии телекамер: “Вопросы есть, кое-что хотелось бы обсудить с глазу на глаз. Вы знаете, мы накануне президентских выборов. Вы знаете, что происходит вокруг нашей страны. Я хотел бы вас о многом проинформировать. А вы мне обещали кое о чем рассказать”.

При подведении итогов переговоров предвыборная тематика не акцентировалась. Если бы слухи о возможном назначении президентских выборов не нашли своего подтверждения, то, возможно, этот аспект переговоров остался бы без внимания. Однако все, что заявлено в качестве официальных тем переговоров, не нашло своего решения или отложено во времени. Поэтому, представляется, что все это было поводом или фоном для решения какого-то более значимого вопроса.

Впрочем, и некоторые “фоновые” вопросы важны. Сообщается, что В. Путин “проинформировал Александра Лукашенко о ситуации с назначением посла Российской Федерации в Беларуси”. Правда, фамилия посла в итоговых реляциях названа не была, так же как и дата, когда он, собственно, будет назначен и приступит к своим обязанностям. Маловероятно, что длящаяся уже полгода ситуация с пониженным уровнем дипломатического присутствия России в Беларуси завершится до Нового года, но к мартовским президентским выборам посол все-таки должен быть. Взаимоотношения наших двух стран реализуются в большей степени на уровне администраций президентов, а не внешнеполитических ведомств, однако даже при таком раскладе посол в стране пребывания в период президентских выборов является слишком значимой фигурой, чтобы от нее можно было отказаться.

Правда, если белорусские выборы пройдут при пониженном уровне дипломатического присутствия России, в этом тоже можно найти свои резоны. В этом случае Москва будет иметь формальную возможность говорить коллегам по “большой восьмерке” (где россияне будут председательствовать), что не располагает достоверными сведениями о деталях политической ситуации в Беларуси. Тонкости дипломатического этикета при этом будут мешать говорить о “недостоверных деталях”. Параноидальное мышление услужливо подсказывает, что такой деталью может оказаться некий излишне грубый прием белорусского правящего режима по отношению к своим политическим оппонентам, но хочется надеяться, что реальность окажется проще и гуманнее.

Однако вернемся к главному вопросу. Следует отметить, что приглашение В. Путина встретиться в Сочи последовало за телефонным разговором, инициатором которого была белорусская сторона. Соответственно, можно предположить, что наибольшую заинтересованность в сочинской встрече имел А. Лукашенко.

Абсолютно нормально, когда лидеры государств-союзников советуются между собой перед принятием важных политических решений. Поэтому будет неправильным утверждение, что белорусский лидер поехал в Сочи получить некую “отмашку”, “ярлык на княжение”. На постсоветском пространстве Россия не является некой современной Золотой Ордой, да и В. Путин никакой не великий хан, а А. Лукашенко — не данник. Влияние России на белорусскую внутреннюю политику, вероятно, преувеличено, но и сбрасывать его со счетов тоже не стоит. Соответственно, есть основания полагать, что в Сочи А. Лукашенко стремился получить поддержку или, по крайней мере, заверение в благожелательном нейтралитете в отношении своих планов.

Не приходится сомневаться, что искомое было получено. Но ценой каких уступок?

Поскольку именно белорусская сторона являлась инициатором обсуждения вопроса, то она была “просителем”, а значит, должна была пойти на определенные уступки.

Ценой вопроса может быть белорусская экономическая поддержка российского анклава в Калининграде, уступка “Газпрому” белорусской газотранспортной системы (против чего А. Лукашенко выступал все эти годы) и даже согласие на создание Союзного государства по российскому варианту.

Обращение белорусского лидера к российскому коллеге (“А вы мне обещали кое о чем рассказать”) может означать, кроме прочего, намерение обсудить варианты развития ситуации в свете решения Кремлем собственной “проблемы 2008 г.”, когда В. Путин должен будет либо уступить президентский пост преемнику, либо найти вариант сохранения своей власти. Однако нет достоверных сведений о том, что состоялось обсуждение этого вопроса.

Между тем, как сообщили официальные белорусские и российские СМИ, на встрече было принято решение о проведении Высшего госсовета во второй половине января 2006 г. в Санкт-Петербурге. В соответствии с графиком теперь уже объявленных белорусских выборов, после 20-х чисел января будут очевидны кандидаты в президенты, сумевшие набрать необходимое количество подписей. Вероятно, к этому времени также уже пройдет или будет назначено Всебелорусское собрание, на котором действующему президенту и его курсу будет оказана народом всемерная поддержка. Этот фон А. Лукашенко может весьма удачно использовать на переговорах с В. Путиным во время Высшего госсовета.

А вопросы, которые там планируется обсуждать, будут весьма чувствительными для белорусского президента. Как сообщало БЕЛТА, помимо проекта Конституционного акта, к которому, судя по всему, у белорусской стороны остаются серьезные претензии, заявлено, что снова, как это ни парадоксально, будет обсуждаться “вопрос подготовки к введению российского рубля в качестве единого платежного средства на территории Беларуси”. Подчеркнем — российского рубля, а не некой единой валюты Союзного государства.

Исходя из этого становится понятным и неожиданный ранний срок выборов. А. Лукашенко, вероятно, хочет получить мандат своего народа на пять лет еще до того, как вопросы принятия Конституционного акта и введения российского рубля перейдут в фазу технической подготовки соответствующего референдума. Такое событие, очевидно, всколыхнет политическую волну и в России, и в Беларуси, и на этом фоне проводить выборы в своей стране может оказаться весьма опасно.

Впрочем, что бы ни случилось в Сочи за закрытыми дверями, будущие президентские выборы будут все-таки исключительно белорусским проектом. Тенденции последнего времени (планомерное ослабление сети распространения альтернативной информации, увеличение прессинга структур гражданского общества, срочное введение политических статей в Уголовный кодекс) свидетельствуют, что власть активно готовилась к предстоящему испытанию.

Слухи о перенесении президентских выборов с июля на март появились на фоне внезапного усиления антиреволюционной терапии. Досрочные выборы обычно выгодны властям (они по сравнению с оппозицией получают фору при подготовке к кампании), но устойчивые авторитарные режимы их не используют. Здесь выборы существуют лишь для легитимизации правления, а не для реальной схватки за власть.

А. Лукашенко сейчас имеет достаточную популярность для гарантированной победы на выборах. Однако его добровольный отказ от завоеванных в 2001 г. трех месяцев правления дает оппозиции основание говорить о некой неуверенности правящего режима. В чем причина возможной неуверенности белорусских властей, судить трудно, это не лежит на поверхности.

Возможно, власти обладают информацией об угрозе кризисов (бойкот белорусских нефтепродуктов в Европе, банкротство неких крупных промышленных предприятий) или переоценивают потенциал оппозиции. При почти полном отсутствии достоверной информации на этот счет из Администрации президента судить об этом сложно, но, как утверждал Конфуций, каждый ошибается в зависимости от своей пристрастности.

Впрочем, не исключено, что власти элементарно решили перестраховаться и назначили сроки кампании, до предела неудобные для своих оппонентов. Теперь оппозиция должна провести необходимую формальную работу с большим количеством людей в тот период, когда население занято предновогодними хлопотами и собственно празднованием Нового года и Рождества. Лишь те, кто в этот период пройдут сито организации инициативных групп и сбора 100 тысяч подписей, получат возможность приступить в итоге к агитации за своего кандидата.

Само голосование пройдет накануне украинских парламентских выборов, к которым будет приковано внимание основных акторов международной политики (эти выборы во многом определяют судьбу страны). Что касается потенциально возможных экономических санкций ЕС, то, даже если о них размышлять всерьез, в такие сроки Брюссель просто не успеет принять решение.

Таким образом, можно отметить предусмотрительность белорусских властей и выбор ими действительно логичной линии поведения, обещающей победу.

Вместе с тем политические технологии и административный ресурс не являются панацеей. И если страну действительно ждет серьезный кризис, политтехнологи не помогут. А поэтому в подаренной на Новый год избирательной кампании будем готовы к любым сюрпризам, в том числе и к тем, которые создает сам правящий режим, пытающийся исключить нежелательное развитие событий.