Причины напряженности между Россией и Белоруссией

Александр Фадеев

В российских средствах массовой информации с подачи газеты «КоммерсантЪ» стали распространяться слухи о подписании президентом России Владимиром Путиным поручения по внесению кардинальных изменений в торгово-экономическую и финансово-кредитную политику по отношению к Белоруссии. Предусматривается якобы ревизия всего массива договорно-правовых документов, регулирующих взаимный обмен с РБ с целью перехода на принципы реальной выгоды и подлинного равноправия. Достаточно сложно говорить насколько эти сведения соответствуют действительности, но официального опровержения этой информации с российской стороны пока не последовало. Тверды и намерения руководства «Газпрома» привести цены на импортируемый в Белоруссию российский природный газ в соответствие с общеевропейскими.

В целом отношения двух стран за последнее время в торгово-экономической сфере не претерпели существенных изменений. Дальнейшее развитие получило межрегиональное сотрудничество, устойчивый характер приобрел взаимный товарообмен Москвы с областями РБ, который, по сведениям московского правительства, достиг в прошлом году 8 млрд. долларов США. Успешно осуществлялась кооперация между рядом российских и белорусских предприятий. Вместе с тем, общий объем товарооборота в 2005 году снизился на 2 млрд. долларов, а Белоруссия со второго места во взаимной торговле с Россией откатилась на шестое. Среди стран СНГ ее опередила по этому показателю Украина.

Нет положительной динамики в осуществлении крупных совместных экономических проектов двух стран, в том числе в газотранспортной сфере. Валютный союз, похоже, окончательно похоронен белорусской стороной. Сохранились узлы острых противоречий в таможенной и транспортных сферах. На смену газовым, пивной, шоколадной и другим войнам в этом году пришла сахарная война. На пороге – очередной грандиозный конфликт по поставкам газа.

Процесс формально-правового, институционального оформления Союзного государства на протяжении многих лет не может сдвинуться с мертвой точки. В чем состоят основные причины такого положения вещей? Пожалуй, самую главную постоянно озвучивает президент Белоруссии Александр Лукашенко. Последний раз глава белорусского государства прямо заявил на недавней встрече с представителями Северо-Западного федерального округа РФ, что Белоруссия никогда не поступится своим суверенитетом, а союз республики с Россией возможен только при условии равноправия сторон.

Впрочем, эта позиция белорусской стороны ничего нового в отношения двух стран не добавляет. Не проясняет она и внешнеполитический, стратегический выбор Белоруссии. Напомним, что в 2002 году президент России Владимир Путин уже предпринимал попытку добиться от Минска ответа на вопрос, какой путь интеграции устраивает Белоруссию. Президент России на встрече с главой белорусского государства 14 августа 2002 г. и в своем сентябрьском послании предложил несколько вариантов объединения.

Первый предполагал инкорпорацию Белоруссии в состав Российской Федерации в качестве ее субъекта. Второй предусматривал слияние двух государств в одно, но с той существенной разницей, что белорусские области включались в состав Федерации как самостоятельные субъекты. Белорусское руководство, конечно, отвергло этот путь объединения в корне, заявив, что предпочитает остаться самостоятельным субъектом международного права и никогда не станет северо-западным краем России.

Третий вариант был не так радикален и допускал развитие объединения по образу и подобию самого успешного в истории межгосударственного объединения - Европейского союза. Казалось, такой неспешный механизм интеграции будет вполне приемлем для белорусского государственно-политического руководства, поскольку он позволял республике сохранять свою государственность и все ее атрибуты, а также международную правосубъектность. Тем не менее, Белоруссия сразу отказалась от его реализации. Правда, несколько раз после этого властная элита республики возвращалась к оценке последствий такого подхода к потенциальной интеграции с восточной соседкой. Но победила точка зрения, что союз с Россией по варианту ЕС будет ущемлять национальные интересы Белоруссии, поскольку страны-члены Евросоюза не только поступаются частью своего государственного суверенитета, но и вынуждены подчиняться наднациональным органам, имеющим значительный объем полномочий прямого действия.

Колебания белорусской стороны по этой проблеме нельзя признать неразрешимыми – ведь России достаточно было дать правящему классу республики определенные гарантии, обеспечивающие его сохранение и властные полномочия. Но этого не было сделано ни тогда, ни позже. Сегодня любым гарантиям России Минск, скорее всего, уже не поверит, да и формулировать их со стоны российского руководства никто не собирается.

Был и четвертый вариант сближения, который предлагал в среднесрочной перспективе ограничиться только переходом двух государств к единой валюте. Это предложение первоначально было решительно отвергнуто Минском. Но затем белорусская сторона вернулась к его рассмотрению, обставив переговоры по этой проблеме рядом условий. Одно из них было выполнено Россией, и республика до осени прошлого года получала от нее валютные транши на поддержание курса белорусского рубля. Затем Белоруссия, правда, в одностороннем порядке отказалась от этой практики. Три других условия изначально были неприемлемы для министерства финансов и Центрального банка России. Они касались, прежде всего, требования создать два эмиссионных центра, из них один в Минске, или обеспечить равноправное участие Белоруссии в эмиссионной политике. Белорусская сторона попыталась обязать Россию выплатить Белоруссии компенсацию в объеме нескольких миллиардов долларов США за факт потенциального введения российского рубля на ее территории. Наконец, последнее условие состояло в том, что обе страны должны подготовить почву для введения в долгосрочной перспективе некой «союзной валюты», фактически альтернативной российскому рублю.

Сегодня в Белоруссии вообще отвергают идею перехода на российский рубль. Аргументируют это тем, что такой переход ничего не даст банковской, финансовой системам республики, просто не выгоден. Что касается виртуальной «союзной валюты», то президент Белоруссии Александр Лукашенко в мае этого года еще раз подчеркнул, что такая денежная единица может быть введена на самом конечном этапе строительства Союзного государства, после создания единого экономического пространства и решения других важнейших вопросов.

Таким образом, Белоруссия предпочла остаться в рамках союзного договора 1999 года, поскольку в нем был заложен принцип «одно государство – один голос». Республиканское руководство настаивало на  сохранении бесспорного суверенитета и международной правосубъектности стран-членов Союзного государства. В то же время Белоруссию никак не устраивало несколько обстоятельств. Первое – это то, что в составе Союзного государства всего два разновеликих государства, поэтому Белоруссия при любом варианте развития реальной интеграции с огромной и мощной Россией неизбежно теряла суверенный статус, а ее правящий класс свои властные полномочия. Второй момент касался нерешенности принципиального вопроса о том, кто будет осуществлять высшее руководство в новом российско-белорусском государстве. Минск в этом аспекте, формально придерживаясь тезиса о равноправии сторон, имел ввиду, как представляется, исключительно свое политическое доминирование в Союзном государстве. Это, естественно, вызывало, мягко говоря, непонимание российской стороны.

Вот почему после шести лет катания союзных турус на колесах президент Белоруссии Александр Лукашенко в своем ежегодном майском послании вновь предложил сосредоточиться на поиске «оптимальной модели взаимодействия» с Россией. При этом он недвусмысленно обозначил стратегию внешней политики Белоруссии на этом направлении - закрепить ведущую роль Минска в межгосударственных образованиях на постсоветском пространстве.

Более того, Лукашенко заявил о том, что главным приоритетом республики на восточном направлении сегодня является Китай. Белоруссия и КНР уже подготовили почву для выхода на более высокий уровень взаимодействия. Действительно, в отличие от российского вектора, с Китаем Минск осуществляет крупные межгосударственные проекты в сфере создания совместных предприятий и сборочных производств, разработки полезных ископаемых и в военно-технической области, а также реализуются образовательные программы.

Самые большие надежды руководство Белоруссии связывает с приходом китайских капиталов в экономику республики. По крайней мере, Александр Лукашенко лично получил в конце 2005 года в Пекине заверения китайской стороны о готовности предоставить крупные кредиты Белоруссии. Весь нынешний год в правительстве Белоруссии шла лихорадочная работа по разработке первых инвестиционных проектов для китайских партнеров в объеме 1 млрд. долларов США. По мнению дипломатического представителя Белоруссии в Китае Анатолия Тозика, этот объем не является предельным и будет, скорее всего, увеличен. Активизация сотрудничества с Китаем вполне вписывается в новую политику Минска, когда Белоруссия солидаризируется с Евросоюзом по проблеме борьбы с энергозависимостью от России и ростом цен на энергоресурсы, сырье и материалы, ищет в этом контексте, по словам Лукашенко, «возможности и средства для компенсации по всем направлениям сотрудничества с Россией».