Конфликты и прагматизм экономических интересов в зоне Приднестровья

Анатолий Гудым 15.07.2006.  Центр стратегических исследований и реформ, Кишинев

Выступление на научных чтениях Института стран СНГ  «Вчера и завтра. Сотрудничество и борьба на постсоветском пространстве»

1. Постсоветское пространство сегодня – спустя 15 лет после распада СССР – все еще подвижно и драматично. Есть общее и особенное в процессах становления новой государственности бывших союзных республик, трансформации их политических систем, экономики и социального уклада. Пока, однако, преобладают центробежные тенденции, и, похоже, что кристаллизация среды наступит не скоро. Отчасти это и потому, что на постсоветском поле появились новые игроки – Европейский союз, США, евроатлантические и региональные межгосударственные организации, присутствие которых уже вполне явно проявляется в политике – внешней и внутренней – новых государств, в т.ч. и Молдовы, оказавшейся в «буферной зоне» между ЕС/США и Россией.

Внимание России к Молдове (а в прошлом – к Бесарабии) традиционно, но в постсоветские времена оно наиболее зримо проявилось трижды и, главным образом, в связи с событиями в Приднестровье: 1992 г. – для прекращения военных действий; 2003 г. – при выдвижении «плана Д. Козака» по федерализации Молдовы; и, наконец, в 2006 г. – для преодоления «экономической блокады» этого региона после введения «новых таможенных процедур» на приднестровском участке молдавско-украинской границы.

2. Приднестровье – одна из «болевых точек» на постсоветском пространстве. Для ЕС – это угрозы от самого близкого к его границам «замороженного конфликта», для Молдовы – это ущербность расчлененного государства, для России – забота о своих соотечественниках, а теперь – и собственности. Возникнув на волне локального противостояния Молдовы и ее наиболее развитого региона, «феномен Приднестровья» сразу же вышел за рамки внутримолдавских отношений, все больше приобретая региональное измерение. При этом на авансцену все более явно выдвигается экономическая составляющая «приднестровского вопроса».

Позиция Центра стратегических исследований и реформ (CISR) состоит в том, что в основе «приднестровского конфликта» всегда находились и поныне активно проявляются экономические интересы. Сначала, в 90-е гг. это были интересы региона в целом, как наиболее благополучной по доходам населения и индустриально развитой части Молдавской ССР, и соответственно, интересы местного «директорского корпуса», инициировавшего создание «свободной экономической зоны» (июнь 1990 г.) еще задолго до провозглашения суверенитета ПМР. Затем, после денежной приватизации, начиная с 2001 г. с участием как местной элиты, так и иностранных инвесторов, прежде всего российских, - интересы новых собственников и сотрудничающей с ними региональной администрации.

3. Молдо-молдавские (РМ – ПМР) экономические отношенияменялись в диапазоне от «делайте, что хотите – торгуйте, с кем хотите» (в т.ч. через легализацию внешнеторговой деятельности ПМР с помощью таможенных печатей Республики Молдова) до прессинга и усложнения время от времени экспортно-импортных процедур для приднестровских предприятий. Парадоксально, но точкой отсчета в переходе к нынешней конфликтности экономик Молдовы и Приднестровья стало вступление в 2001 г. Республики Молдова в ВТО, а приближающееся вступление в эту же организацию России и Украины – стран-гарантов и основных торговых партнеров и РМ, и ПМР не только не стало фактором, который мог бы ускорить достижение компромисса в приднестровском урегулировании, но, наоборот, драматизировало ситуацию в регионе. Три акта этой драмы уже позади.

Акт I. Сначала, в 2001 г. Приднестровье было лишено права, предоставленного этому региону Молдовой в 1996 г., на пользование таможенными печатями Республики Молдова при осуществлении экспортно-импортных операций. Приднестровье протестовало, ссылаясь на Московский меморандум, подписанный и Президентом РМ, и оговаривающий право региона на внешнеэкономическую деятельность. Реакция Украины, главным образом, по причине активной вовлеченности ее экономических агентов в товародвижение в зоне Приднестровья (доля Украины в импорте в Приднестровье составляет почти 40%) заметно запаздывала, и только в мае 2003 г. был подписан таможенными службами Украины и Молдовы Протокол о взаимном признании товаротранспортных, коммерческих и таможенных документов. Далее, в июле 2003 г. Правительство Молдовы ввело порядок, согласно которому экономические агенты Приднестровья могут оформлять документы, необходимые для осуществления экспортно-импортных операций только после временной регистрации в Государственной регистрационной палате РМ. Для того, чтобы побудить предприятия Приднестровья к легальному товародвижению было установлено, что: им бесплатно присваивается идентификационный номер; декларирование и растаможивание товаров по экспорту/импорту производится без взимания таможенных платежей, за исключением таможенного оформления в 0,18%; выдача лицензий осуществляется бесплатно; экономические агенты Приднестровья не несут никаких обязательств перед бюджетом РМ. В итоге, в течение 2003 г. такую регистрацию в Кишиневе прошли около 320 предприятий региона, и первым был «Квинт», флагман коньячного бизнеса в Причерноморье.

Акт II.На фазе очередного обострения напряженности в зоне Приднестровья («школьный кризис», блокада молдавских школ в регионе) Правительство РМ в июле 2004 г. постановило, что экспортно-импортные операции на всей территории Молдовы в пределах ее государственной границы осуществляются экономическими субъектами в строгом соответствии с национальным законодательством и международными нормами и правилами. МИД Молдовы уведомил Правительство Украины о прекращении с 20 августа2004 г. пропуска товаров для физических лиц через 11 пунктов перехода молдо-украинской границы на приднестровском участке. Одновременно Молдова внесла на рассмотрение ЕС и ОБСЕ предложение о проведении на этом участке международной мониторинговой операции. Аргументы – обеспечение экономической безопасности и региональной стабильности в зоне Приднестровья, легализация внешнеторговой деятельности предприятий региона в соответствии с международными правилами, нормами и стандартами. Европейский Союз, исходя из обязательств в рамках Плана действий ЕС – Молдова, принял решение об учреждении «Миссии помощи» на границе Молдовы и Украины, которая начала действовать в декабре 2005 г.

Акт III.Правительство РМ приняло постановление (август 2005 г.) о регулировании грузопотоков, порождаемых внешнеэкономической деятельностью Приднестровья, согласно которому госрегистрационной палате РМ поручено вносить предприятия Приднестровья, осуществляющие экспортно-импортные операции, в Государственный регистр предприятий и организаций РМ (временно), с правом на получение сертификата происхождения товара по форме «С», а для экспорта на Украину – по форме «СТ-1». Предприятия, зарегистрированные на постоянной основе, могут получить сертификаты происхождения по формам «А», «СТ-1», «RM» и «EUR». Прошло, однако, более полугода, прежде чем такой порядок был введен в действие - с 3 марта 2006 г. Потребовались Совместное заявление премьер-министров Молдовы и Украины (30.12.2005), ряд двухсторонних консультаций с участием ЕС и информирование бизнес-сообщества и администрации Приднестровья. Последняя поначалу не рекомендовала «своим»  предприятиям регистрироваться с госструктурах РМ, усматривая в этом попытку вывести их из «правового поля» и финансово-бюджетной системы региона.

Далее, Приднестровьем была предпринята вполне эффектная PR-кампания («экономическая блокада», «гуманитарная катастрофа» и пр.), следствием которой стали политические и экономические демарши России (заявления Государственной думы и МИДа, решения о предоставлении кредитов и гуманитарной помощи, введение ограничений для молдавского экспорта).

Сейчас, по прошествии трех месяцев действия «нового таможенного режима», ситуация в зоне Приднестровья весьма противоречива и далека от нормализации. С одной стороны, большинство предприятий Приднестровья вошло в Государственный регистр РМ – 84 на временной основе и 98 – на постоянной. Однако до этого, в марте – мае многие предприятия, в т.ч. Молдавский металлургический завод, (по рекомендации администрации региона) приостановили работу или работали на склад; другие согласились на двойное налогообложение; третьи (группа предприятий легкой промышленности, имеющих контракты с партнерами из стран ЕС) работают без ограничений по ввозу исходных материалов и вывозу готовой продукции. Применялись и «серые схемы» трафика сырья и товаров, подпитываемого интересами административно-экономических конгломератов Украины (Одесса – Ильичевск, Винница, Херсон), Приднестровья и Молдовы. Согласно оценкам, «новый таможенный режим» мог ежедневно приносить 2 млн. долл. США убытков для региональных бюджетов и экономических агентов Украины.  Фактически же, наибольший сбой произошел в экономике и Молдовы, и Приднестровья – сокращение производства, экспорта и доходов бюджетов.

Вполне очевидны и политические издержки: переговорный процесс по урегулированию приднестровского конфликта в формате 5+2 приостановлен; Россия и Украина из посредников и гарантов фактически преобразились в участников конфликта; реализация «плана Ющенко» («три Д» за 18 месяцев, а прошло уже 14) все дальше отодвигается в будущее.

4. Ситуация усугубляется противоречивостью действий Республики Молдова в отношении политических и экономических гарантий как для приднестровского бизнеса и населения (права собственности, регистрация и налогообложение, взаимоотношения с бюджетом и банковской системой РМ и пр.), так и для Приднестровья в целом (местное самоуправление, финансовая автономия). Похоже, что весьма усеченные права и ресурсы, предоставленные другому «проблемному» региону Молдовы – Гагаузии, уже имеющей с 1995 г. особый статус «административно-территориального образования», отнюдь не воодушевляет власти и население Приднестровья.

Сейчас в диалоге Молдова – Приднестровье преобладают недоверие и настрой на противостояние. Между тем, соседей не выбирают и рано или поздно, решение нужно настойчиво искать. К тому же есть признаки, что новая бизнес-элита Приднестровья и порожденные ею политики склонны к прагматизму и поиску компромисса, на этот раз – в виде модели «союзного государства», а не автономии или федерации. По мысли Е. Шевчука, нового руководителя ВС ПМР, такое государство может быть создано после референдума в ПМР, досрочных выборов в Молдове и ПМР под наблюдением стран-гарантов и международных организаций и на основе Конституционного Соглашения о создании Союзного  государства, разработанного под эгидой спецпредставителя ООН. «Соглашением устанавливается трехлетний срок «сближения», в течение которого Приднестровье не наделяется международной правосубьектностью и не имеет права на сецессию».

У такого подхода есть сторонники и оппоненты. В самом регионе сторонники – это, прежде всего, старшее поколение, помнящее преимущества совместной жизни в советские времена, и активно мыслящее студенчество. Но наиболее независимым и мотивированным сторонником урегулирования конфликта и в Молдове, и в Приднестровье является бизнес-сообщество. На смену дирижизму постсоветского типа и когорте «красных директоров» пришло новое поколение собственников и менеджеров. Не только в Молдове, но и в Приднестровье бизнес быстро интернационализируется (инвесторы из ЕС и СНГ, торговые партнеры в 80 странах) и ему уже некомфортно в рамках будь-то расчлененного, как Молдова, или «непризнанного», как ПМР, государства. В Приднестровье, наряду с инициировавшей создание движения «Обновление» компанией «Шериф», рожденной в самом регионе и доминирующей на его рынке продовольствия, нефтепродуктов и телекоммуникаций (плюс строительство, плюс спорт как бизнес и т.д.), а также куста предприятий, вполне легально работающих на контрактной основе с партнерами из стран ЕС, в нормализации экспортно-импортных потоков заинтересован и конгломерат бизнесов, взаимодействующих с российским Газпромом (Молдавский металлургический завод (Рыбница), Молдавская ГРЭС (Кучурган), завод «Электромаш», Газпромбанк (Тирасполь) и другие. Есть интересы и у самого Газпрома – стабильность его присутствия в Приднестровье по дороге на Балканы.

5. Новым и во многом осложняющим деятельность предприятий и жизнь населения является столкновение экономических интересов в ареале Приднестровья. В дополнение к накопившейся уже конфликтности экономик РМ и ПМР (регистрация, налоги, тарифы и другие регуляторные барьеры, разделение инфраструктуры, «телефонная война» и т.п.) в последние год – два возникли препятствия и по другим векторам: Приднестровье – Украина, Молдова – Россия, Молдова – Украина, Украина – Россия. Последние тому примеры – акции дружественной Украины: решение ее правительства об отмене беспошлинного вывоза металлолома в Приднестровье (на Молдавский металлургический завод, контролируемый российским бизнесом); задержка со стороны «Укринтерэнерго» с пролонгированием соглашения с «Интер РАО ЕЭС» о транзите российской электроэнергии; решение Украины о строительстве железной дороги к Измаилу южнее, минуя Приднестровье и Молдову; препятствия для строительства молдавского нефтетерминала на Дунае (Джурджулешты) и другие. Весьма болезненны для экономики Молдовы и российские акции – Роспотребнадзора (вино) и Газпрома (газ), которые также ассоциируются с нерешенностью «приднестровской проблемы».

Полагаем, что игнорирование экономической составляющей «приднестровского конфликта», что было до сих пор, будет лишь отодвигать и дальше нахождение взаимоприемлемого политического решения проблемы. При формулировании и принятии политических решений жизненно важным является учет экономических интересов как Республики Молдова и Приднестровья, так и их партнеров. К этому выводу, наконец, пришли и в Брюсселе: «Программа реконструкции для Приднестровья, которая подлежит реализации после заключения соглашения об окончательном урегулировании, должна быть детально рассчитана, и стать достоянием его населения. Более того, жители Приднестровья должны быть уверены в том, что они смогут заниматься законным предпринимательством, и что регион сохранит свою собственность и справедливую долю доходов, собираемых на его территории».

Чем дольше будет длиться период активного противостояния в приднестровском урегулировании, тем больше будут потери не только для Молдовы и Приднестровья, но и для их экономических партнеров, в том числе в России. И это должно побудить и Кишинев, и Тирасполь к разблокированию ситуации. Ожидать, что она разрешится сама собой ошибочно. Несмотря на то, что Тирасполь весьма эмоционально ведет PR-кампанию, заявляя о потерях своего бюджета и гуманитарной катастрофе, а также о своей решимости проводить и дальше референдумы, «держаться» регион может долго. Тем более теперь, при прямолинейно демонстрируемой поддержке России.

Все попытки предложить планы урегулирования «со стороны» до сих пор не приносили позитивного результата. Во многом именно из-за того, что то Кишинев, то ПМР воспринимались не как самостоятельные игроки, а как подыгрывающая сторона в чьих-то играх. Вообще непонятно, как Кишинев при поддержке Запада или Украины собирался демократизировать, демилитаризировать и декриминализовать регион, который ему неподконтролен. Надо сначала обеспечить сближение правового поля непризнанной республики и Молдовы и только потом реализовывать принцип «трех Д», заодно распространив его и на территорию самой Республики Молдова.

Поэтому пора Молдове и Приднестровью проявить, наконец, здравый смысл и взять инициативу в свои руки, начав, прежде всего, с создания благоприятных условий для приднестровского бизнеса и социально-экономических и политических гарантий для населения региона. На переходный период, принимая во внимание своеобразие истории, экономики и менталитета населения Приднестровья, необходимо продумать вариант развития этого региона в особом статусе, скажем, в виде свободной экономической зоны со специальным таможенным и налоговым режимом. Пакет документов о создании такой зоны должен включать и законы об амнистии капитала и гарантиях права собственности. Одновременно с целью обеспечения политических и гражданских прав жителей Приднестровья необходимо выработать основные принципы сосуществования и разграничения полномочий властей, отказаться от любых преследований после урегулирования. И, наконец, решение должно содержать четкие и недвусмысленные ответы на вопросы о взаимоотношениях с Россией, Евросоюзом и в рамках регионального сотрудничества – в Юго-Восточной Европе и с ближними соседями.