Спасет ли Казахстан ханская власть?

06.09.2006. Asiainform.ru

Аждар Куртов

О "мнимой стабильности" Казахстана

На днях старший зять президента Казахстана – Рахат Алиев выступил в одной из Казахских газет с достаточно провокативным материалом – статьей, где он доказывает, что в Казахстане следует ввести конституционную монархию вместо республики. При этом Алиев строит систему своих умозаключений в основном на двух позициях. Во-первых, он напоминает вполне тривиальную истину: Казахстан – восточная страна, с традиционным менталитетом и жузовой (племенной) структурой общества. Во-вторых, опыт множества государств современного мира свидетельствует о том, что далеко не всегда республиканская форма правления гарантирует страну от серьезных политических потрясений, тогда как конституционная монархия, в свою очередь, далеко не всегда должна ассоциироваться с отсталостью и нецивилизованностью власти.

Но, приводя эти аргументы, зять Назарбаева, вероятно не замечая этого, дает одновременно и возможность опровержения высказанного им предложения о монархической реформе в Казахстане. В самом деле: никто ведь из серьезных экспертов не пытается тупо утверждать, что «монархия – это всегда плохо». Действительно, Великобритания, Дания, Швеция, Нидерланды и многие другие европейские страны за последние сто лет показали, что монархия отнюдь не является тем архаизмом, который препятствует поступательному развитию общества. Но, Алиев сам делает упор на «восточном типе» казахского менталитета. А вот много ли примеров мы найдем на Востоке тому, что конституционная монархия способна делать нечто подобное тому, что имеет место в Западной Европе? Пожалуй, лишь Япония может дать единичный пример такой ситуации. А абсолютные или дуалистические монархии арабских государств или стран Юго-Восточной Азии что-то подтверждают логику мужа Дариги Назарбаевой.

Если мы не будем передергивать историю в угоду чьим-то красивым теориям, то без труда обнаружим, что на Востоке монархия на протяжении тысяч лет как раз сама продуцировала политическую нестабильность. Да монархов почитали на Востоке, их авторитет в обществе был весьма велик, но это было следствием либо навязанных подданным теорий о божественном происхождении, либо об особой сакральной сущности монархической власти (как в теории халифата), а также тривиальным следствием боязни применения откровенного насилия к несогласным. Причем в отличие от Западной Европы, на Востоке, как правило, велись куда более кровавые войны за престол, поскольку четких правил престолонаследия здесь либо не было разработано, либо этих правил не придерживались алчущие соискатели трона.

Вот в этом-то как раз и кроется фундаментальная разница между Казахстаном, с одной стороны, и теми странами Западной Европы, на опыт которых ссылается зять Назарбаева, с другой. В Европе власть монархов при прогрессе цивилизации ограничивали Законом, в том числе на поздних этапах развития – конституциями. Короли были вынуждены подчиняться законам, которые принимали выборные представители общества – парламентарии.

Ханская же власть у казахов-кочевников, при всех попытках ее идеализации, особенно в части поиска элементов демократии в этом феномене, конечно же, не имела ничего общего с идеями конституционной монархии, выработанными в Европе. В Казахстане отсутствовал тот общественный конфликт, который служил базой для ее возникновения и развития. Здесь не было института церкви, подобного той, что существовала в католических странах Западной Европы, и со стороны которой в определенный период истории выдвигались активные претензии на часть властных полномочий светских государей. Не было в Казахстане и дворянства, политическая самоорганизация которого принуждала королевскую власть к политическим уступкам, фиксировавшимся в специальных правовых актах, как-то Великая хартия вольностей в Англии 1215 г. или Золотая булла, появившаяся в Венгерском королевстве в 1222 г.

В современной Казахстане, если быть до конца честным власть президента Назарбаева стоит над Законом. И что-то особенно не видно, чтобы он собирался действительно с кем-то поделиться своей властью, либо как-то ограничить ее. Наоборот, за истекший период Назарбаев укреплял президентскую власть за счет других ветвей (парламента и суда).

Вспомним: в декабре 1993 года был принудительно разогнан казахстанский парламент, и президент в первый раз тогда присвоил себе всю полноту власти, включая право издавать законы. В марте 1995 года был принудительно разогнан второй по счету парламент, и опять Назарбаев в отсутствии избранных депутатов будет принимать важнейшие законы, включая и нынешнюю конституцию республики. За период с марта по декабрь 1995 г. Назарбаев своими указами ввел в действие все наиболее важные акты, регламентирующие политическую и экономическую деятельность в Казахстане в том виде, как этого хотел сам президент. За этот период он издал 134 указа, имеющих силу закона, и более 60 указов о ратификации международных договоров. Республиканская форма правления, зафиксированная в конституции Казахстана, таким образом, не помешала президенту творить беззаконие. Что же может помешать попирать закон тогда, когда президентский костюм сменят на ханский халат?

Стабильность в странах Западной Европы существует не потому, что там правят монархи или президенты, а потому, что там правит Закон, отражающий интересы граждан. Без внедрения в политическую жизнь этой аксиомы современного мира Казахстан не будет действительно стабильным в нынешнем смысле этого понятия, какую бы форму правления там не избрали. Никогда не будет. А вот мнимая стабильность в стране достигается относительно просто, например, через ложную пропаганду и диктатуру.