Точка возврата (Превратно понятые заветы князя Горчакова)

Виктор Дубовицкий, к.и.н., член Совета Соотечественников при Государственной Думе РФ.г. Душанбе, Таджикистан

В тесной кабине старенького"ИЛ-18"над навигационной картой сгрудились четверо членов команды: самолет о грузом для полярников на советской станции "Лазарев" в Антарктиде, стартовав с "аэродрома. подскока" Могадишо в Мозамбике, проходит "точку возврата". Здесь над волами Индийского океана,. суммируя поступившие метеосводки и показания собственных приборов, нужно решить – продолжать полет или возвращаться. Неверный выбор почти наверняка будет стоить жизни. На «Лазареве» крепчает ветер, до прилета туда уже будет метель…Решение принято – самолет возвращается в Африку, на лицах мужчин досада, недовольство, усталость; в движениях и жестах - раздраженная суета: дело не сделано, горючее жгли зря, не спали зря, а делать надо будет все равно все заново...

Этот эпизод из "Клуба кинопутешествий" советских времен вспомнился мне когда я увидел лица российских офицеров Мургабского погранотряда, покидающих Восточный Памир. Покидающих его в год стодесятилетнего юбилея их части.

Русский пограничный пост на Восточном Памире. 1897 г.

Среди множества годовщин в ряду знаменательных событий долгой и насыщенной истории взаимоотношений России и Средней Азии, значительная часть принадлежит юбилеям «пограничным». В этом есть свой смысл: само присоединение этого региона к России было прежде всего актом "выдвижения" и "соединения" границ, а определение той линии государственных рубежей, которые сейчас отделяют среднеазиатские страны СНГ от Ирана, Афганистана и Китая, было связано со многими заметными в мировой геополитике событиями. В равной степени все изменения, происходящие с конфигурацией этих рубежей или с их юрисдикцией ныне,также становятся событиями далеко не местного значения.

80 - 90 гг. ХIХ в. были тем периодом, когда южные границы нашей Родины приобретали очертания, к которым мы привыкли со школьных уроков географии. Сложный процесс примирения русско-английских интересов медленно, порой мучительно долго, вычерчивал в те времена южные рубежи Российской империи, оставляя все меньше областей где было возможно соперничество, где подданным "'туманного Альбиона" грезились коридоры, способные привести в сердце Индии закаленные легионы "белых рубах" и конные лавы оренбургских и уральских казаков. Последним из таких пунктов был Памир ~ грандиозный горный узел в центре Азии - "крыша мира", откуда радиальным топографическим узором расходятся не только могучие хребты Тянь-Шаня; Каракорума и Гиндукуша, но и многочисленные древние караванные пути-дороги.

Формально Памир оказался в составе России еще в 1876 г. как часть территории ликвидированного Кокандского ханства. Но после присоединения основной его части - Ферганской долины - о Памире фактически  целых пятнадцать лет не вспоминали, не установив здесь ни границ с соседними государствами, ни назначив администрации для населения.

Однако с конца ХIХ в, Памир превратился в важнейший узел геополитических противоречий на юге Евразии. Здесь пришли в столкновение интересы четырех цивилизаций планеты: исламской; западной (атлантистской); конфуцианской (китайской) и славяно-православной.

Причем нтересы первой из них были представлены сразу двумя направлениями: исмаилитским (в лице бадахшанских таджиков) и суннитским (Бухарский эмират и Афганистан). Из числа действующих лиц геополитики в этой районе сразу можно вывести за скобки суннитское киргизское население Восточного Памира: 1200 кочевников проживавших здесь не проявляло никакой политической воли. Суннитские силы ислама выступили на Памире в качестве союзников двух других цивилизаций: Афганистан, вторгшийся в 1883г, в Шугнан, Рушан и Вахан - атлантистской Великобритании; Бухарское ханство, получившее в 1896г. в обладание те же области Бадахшана - славяно-православной России.

Самодостаточная, мощная конфуцианская цивилизация, представленная в то время Китаем династии Цин, занятого установлением утерянного на несколько десятилетий контроля над "западным краем" – Синьцзянем (историческая Кашгария, Восточный Туркестан, Малая Бухара), в конфликте за Памир участвовала вяло, оставив решение территориальных проблем на линии границы потомкам, - когда за спиной пять тысяч лет истории - можно не торопиться! И китайцы дейс­твительно решили свои "памирские " вопросы через сто пять лет, в 2000 году..

Межцивилизационная борьба - понятие сложное и достойное кропотливой. научной оценки, но в реальности конкретного времени и места все это вылилось в жестокие многолетние столкновения различных сил. Как и положено в истории, "чубы затрещали" прежде всего у простого народа: вошедшие в 1883г. в "ничейный" (с точки зрения Великобритании) Горный Бадахшан, афганцы установили над еретиками-исмаилитами оккупационный режим редкостной жестокости, невиданной пожалуй в Средней Азии со времен монголов. Исмаилитское население восстало под руководством своих духовных лидеров - пиров Шагнана Сайда Наррухшо и Мирзо Ашрафа, а также пира Рушана Шахзода Хасана. Таджики-бадахшанцы обратились за помощью к России и Бухаре - безрезультатно: Петербургу мешали соображения отсутствия средств на сомнительные военные операции на "дикой окраине", а эмир бухарский смотрел на Петербург... В итоге, собравшиеся с силами афганцы едва не истребили все население Шугнана и Рушана, тысячи семей вынуждены были бежать отсюда на Восточный Памир и в Ферганскую долину. Оставшееся население было обложено весьма своеобразной контрибуцией "живым товаром": около тысячи мальчиков и девочек было отправлено в Кабул в гаремы, сотни молодых шугнанок роздано афганским солдатам!

На Восточном Памире заполнение геополитического вакуума также шло своим чередом: здесь появляются киргизские старейшины назначенные из Синьцзяня, с киргизского населения собираются налоги в пользу цинского Китая. И наконец, в дележе "ничейной" земли начинаются столкновения между афганскими и китайскими войсками, постройка теми и другими укреплений и постов.

Трудно теперь сказать что именно излечило от геополитической катаракты Петербург, но в 1891 г. взгляд российского политического руководства на далекий Памир наконец прояснился, деньги на войсковые операции найдены, и сюда был отправлен отряд из 120 солдат и казаков во главе с полковником М.Е.Ионовым. За 67 дней им было пройдено свыше 1900 км., населению подтверждена принадлежность этой территории России а также выдворены с Памира английские разведчики Ф.Юнгхасбенд и Д.Дэвисон.

В следующем, 1892 г., решено уже не ограничиваться рейдом, а учредить здесь постоянный пост. Небольшое подразделение, под командованием штабс-капитана Кузнецова было оставлено на зимовку в местечке Шаджан. Именно с этого события и вел свою "родословную" Мургабский погранотряд российской погрангруппы,  покинувший Восточный Памир в июле этого года.

В 1892 г. китайские посты и афганские войска были выдворены с Восточного Памира и из Горного Бадахшана. В 1893 г. при впадении р. Акбайтал в р. Мургаб было построено укрепление "пост Памирский". С его появлением на Памире установилась постоянная административная русская власть, а также прекратились межплеменные распри и нападения на население из-за рубежа.

Геополитические соображения Лондона и Петербурга отсудили Горный Бздахшан Бухарскому ханству в виде территориальной компенсации за переданный Афганистану левобережный Дарваз. Однако таджики-исмаилиты рассудили по-своему : "не желаем менять одних оккупантов (афганцев) на других (бухарцев)!" По своему отношению к еретикам-исмаилитам бухарский бек и его челядь мало отличалась от чиновников из Кабула. После нескольких избиений бухарцев, постоянно прятавшихся от народного гнева на русских погранзаставах, эмир Бухары взмолился: возьмите "подарок" обратно и дайте взамен Горного Бадахшана чего-нибудь другое... хотя бы Самаркандскую об­ласть! Предвидя нервную реакцию Лондона на такой обмен, да и Самаркандская область в составе Туркестанского генерал-губернаторства была во много раз богаче Горного Бадахшана, Петербург не согласился, предложив оставить де-юре Шугнан, Рушан и Вахан в составе эмирата, но де-факто взял его под свое административное управление силами российских пограничников. Таким образом, примерно сто лет назад весь Памир и Горный Бадахшан оказались в составе России.

Теперь - о днях сегодняшних. Не будем говорить о том, что покидать стратегическую точку в год славного юбилея - примета нехорошая: выдернут как раз тот "колышек" с которого началось геополитическое присутствие России на "крыше мира". Автор этих строк в приметы не верит, но знает историю и геополитику, а вот с точки зрения этих наук, момент и место для данного шага выбраны очень неудачно как для России, так и для главного ее союзника в Средней Азии - Таджикистана.

Во-первых, если говорить о факте передачи Мургабского погранотряда строго в геополитических категориях, то картина получает­ся неутешительная. На южном направлении российской геополитики Таджикистан играет важнейшую роль шарнира двух стратегических силовых осей (векторов): Москва-Тегеран-Душанбе-Кабул и Москва-Душанбе-Кабул-Дели, Как считает крупнейший представитель российского евразийского направления в геополитике А. Г. Дугин: ''Таджикистан в процессе сближения русских и мусульман играет роль основной базы, причем, его территория становится геополитической лабораторией, в которой сходятся два разнонаправленных импульса - исламский импульс индоевропейского Юга и русский геополитический импульс, идущий из Хартленда, с севера". В ряду этих геополитических функций в российской геополитике Памиру отводится особая роль: "сама Горно-Балахшанокая область имеет глубокий геополитический смысл. Она населена исмаилитами, исламской еретической сектой, которая является выражением самого крайнего шиизма, т.е. наиболее индоевропейской (с духовной точки зрения) версии ислама. Бадахшанские исмаилиты расселены рядом с регионами Пакистана, а это государство (хотя и официально суннитское ) в этническом отношении представляет собой индусов, обращенных в ислам. А это указывает на то, что им, безусловно, ближе индоевропейские тенденции в рамках этой религии, если не откровенно «шиитские», то «криптошиитскиес». Не так далеко расположен Кашмир, населенный также индуистскими мусульманами и шиваистами. Мусульмане-уйгуры населяют и Синьцзянскую область в Китае, Поэтому религиозная специфика Бадахшана и его стратегическое положение дает возможность Хартленду активно участвовать в решении важнейших геополитических проблем, которые сходятся как раз в этой области". Оценка Памиру в организации системы континентальной интеграции дана, как видите, вполне однозначная.

Во-вторых, для ядерной державы претендующей на роль одного из главных геополитических игроков в регионе, неуместно любое понижение уровня своего военного присутствия. Здесь не мешает вспомнить, что с мая сего года вновь разгорелся тлеющий более полувека конфликт в Джамму и Кашмире; оба его участника в хорошей форме, а с 1998 г. начали поигрывать еще и "ядерными мышцами". Кроме того, достаточно посмотреть на карту Средней Азии - уже в глазах рябит от баз стран НАТО, и это страны расположенные за тысячи километров отсюда!

На это мудрые стратеги, принимающие решения по пограничным войскам и прочим вооруженным силам, обычно возражают словами главы МИДа России 2-й половины XIX в, - князя Александра Горчакова: "Россия просто сосредотачивается". В стране-де огромные экономические проблемы, нет средств, да и общественность об Азии уже почти забыла ("где она такая, Средняя Азия?!"). Но думаю, что от таких ссылок светлейший князь уже в гробу бы не раз перевернулся: сказаны эти слова в ответ на вопли европейских недоброжелателей России, в связи с каждодневным ее усилением, а вовсе не в оправдание бегства из стратегических пунктов Евразии, якобы из-за недостатка средств. Что касается пресловутого недостатка на содержание стратегически важных участков геополитического периметра, то могу подсказать хотя бы один источник: до одного миллиарда долларов уходит незаконно каждый год из России в Грузию - "заткните" эту дыру, и хватит и на Памир, и еще на две базы в Камрани!

В-третьих, уход с Восточного Памира опасен из-за продолжающегося конфликта в Афганистане, перешедшего в латентную, партизанскую фазу. Причем, партизанские действия, как показали последние месяцы, направлены не только против международного (в основном - западного) контингента войск, а все более приобретают вид межэтнической потасовки между гражданами ИГА.

Теперь добавим к этому то, что Таджикистан с передачей ему участка Мургабского погранотряда, отвечает теперь не только за. 502-километровый участок границы с КНР, но и за 150 -километровый участок Ваханокого коридора ИГА. Напомним, что создан был этот геополитический "аппендикс" в конце Х1Х в. Великобританией для отделения русских владений от Британской Индии. На Востоке пресловутый коридор упирается в территорию Китая и на всем протяжении 70-километрового участка перекрыт ледниками хребта Таг-Думбаш. Через него из Афганистана в Китай имеется всего только один, хорошо контролируемый перевал - Михман-джулы. В отличие от своей восточной оконечности, северо-восточная сторона Ваханского коридора входящая в состав Мургабокого погранотряда отделена от таджикской территории участком Ваханского хребта, легко доступного как по долине р. Оксу о озерами Биш-Утек и Чакмактын-куль, так и через перевал Джашан-шура. Все это необходимо учесть вспомнив, что еще в прошлом году в рядах движения "Талибан" и организации "Аль-Каида", по разным оценкам, сражалось от 700 до 2000 боевиков уйгурской Организации объединенного национального революционного фронта Восточного Туркестана (ОНРФВТ), а также таких сепаратистских уйгурских организаций, как " Искра Родины", "Лобнорские тигры", "Яны Аят" и "Харакат", Замечено, что после завершения основной войсковой операции в Афганистане в октябре-декабре прошлого года, боевики-неафганцы подались "по домам" - они и находились-то в рядах талибов не в качестве наемником, а для обучения, в целях дальнейших действия на своих национальных территориях! Этот фактор может создать проблему уже в июле-сентябре для таджикских пограничников, прибывающих пока в состоянии "вступления в должность".

Кстати сказать, для транзита, но не в Синьцзянь, а в Ошскую область и далее в Узбекистан, участок Ваханского хребта и Мургабский район Памира, могут использовать и боевики Исламского движения Узбекистана, тем более выяснилось, что слухи о смерти лидера ИДУ Джумабоя Намангани "сильно преувеличены".

Вот так обстоят наши дела на далеком Памире. Однако, и с Памиром, как и с Камранью, "точка возврата" уже достигнута и не пройдена...