Почему цены на продукты и товары широкого потребления дорожают быстрее, чем стоимость предметов роскоши?

14.02.2007.КМ.ru

Согласно опросу ВЦИОМ, цены на продукты и товары, ориентированные на материально обеспеченного покупателя, возросли не столь значительно, как стоимость продуктов и товаров, пользующихся широким спросом у финансово неблагополучных респондентов. Удорожание продуктов и товаров широкого спроса на 15-20% отмечают примерно одинаковые доли респондентов в обеих группах (36 и 40%). Тогда как на максимальное удорожание - на 25% и более - указывают 18% опрошенных в финансово благополучной группе и 33% - в группе плохо материально обеспеченных.

Респондентам старшего возраста повышение цен на продукты и товары, которые они обычно покупают, представляется более существенным, чем молодежи. О 5-10-процентном росте цен на товары их повседневного спроса говорят 30 процентов опрошенных 18-24 лет и 17 процентов тех, кому за 60 лет. Между тем удорожание на 25% и более фиксируют 13% молодых и 33% пожилых опрошенных.

Рост цен на ходовые продукты и товары не менее чем на четверть отмечают 28-31% жителей малых и средних городов, тогда как в других городах и в сельской местности о таком существенном повышении цен говорят реже - 22-24%.

На этот вопрос специальному корреспонденту KM.RU Тамаре Миодушевской ответили:

Дмитрий Янин, председатель правления КОНФОП (Конфедерация обществ потребителей):

- Ничего удивительного в этих данных нет. Действительно, товары для среднего класса и малообеспеченных дорожают быстрее, чем товары для категории граждан с высокими доходами. Можно привести пример плазменных телевизоров, которые за последние несколько лет в разы стали дешевле. При этом темпы роста на продукты питания по России как минимум в два раза выше декларируемого уровня инфляции. Это довольно-таки заметно. Мы видим, на сколько растут цены на услуги естественных монополий сотовых операторов. Во многих странах мобильная связь относится к услугам, стоимость которых формируется при расчете социального пособия. Эта услуга воспринимается как услуга для бедных. Здесь мы видим тенденцию к подорожанию, которая внешне не заметна потребителю благодаря маркетинговым приемам. Соответственно, продукты, связь, жилищно-коммунальные услуги дорожают, кредиты не дешевеют. Для среднего класса и малоимущих в России не самые лучшие дни, несмотря на заявления о благополучии власти.

Очевидно, что как минимум еще год-два темпы роста на услуги естественных монополий будут контролироваться государством. Здесь будет средневысокий темп роста цен. В отношении многих других секторов, например, продуктов питания, государство бессильно. Ожидать каких-то активных шагов можно только в плоскости предоставления другой информации, что у нас все дешевеет. Влиять на цены они не в состоянии.

Константин Федорович Затулин, директор Института стран СНГ:

- Я не очень уверен в том, что цены на товары широкого потребления растут быстрее, чем на предметы роскоши. При попытке перевода цен на аналоговые товары становится ясно, что товары широкого потребления идут по ценам вровень с европейскими.

В силу преувеличенного, нездорового спроса на отдельные группы товаров цены на предметы роскоши в России превышают аналогичные цены по тем же группам товаров на Западе. Те, кто продает предметы, товары широкого потребления, должны ориентироваться на рынок и на его покупательную способность. Если они действительно расходятся с этой покупательной способностью, то они просто не найдут сбыта.

В то же самое время количество миллионеров и миллиардеров в России резко выросло. Отличие самых бедных от самых богатых сейчас в несколько десятков раз. Исходя из этого пределов для повышения цен и взвинчивания стоимости товаров «от-кутюр» просто нет. Я могу судить по более или менее употребительному показателю, такому как вино.

Европейские вина стоят в разы дороже в России, чем они стоят в той же Франции, Испании и Италии. Речь идет именно о дорогих винах, которые в России по силам только высшему среднему классу, и то по праздникам. Я за то, чтобы у нас была относительно дешевая, но качественная продукция. Мои коллеги решили, что этот проект будет значить чуть ли не спаивание русского народа. Цены не должны быть высокими.

Мы должны понимать, что на рынке должны присутствовать товары для беднейших и бедных слоев населения. Наша забота должна быть в том, чтобы это было не в ущерб главным требованиям к качеству, здоровому содержанию этой пищи.

Надеяться или считать, что завтра все у нас переоденутся в вещи от-кутюр или примутся пить дорогие западные вина, а не отечественные, - это из числа заблуждений, одному из которых была подвержена Мария Антуанетта. Ей сказали: народ требует хлеба. Она ответила: «Зачем они протестуют? Почему они не едят булочки?!» Примерно так же многие относятся к тем, кто живет на грани бедности или за чертой бедности.

Рубен Бадалов, депутат ГД от «ЕР»:

- Главная ошибка сейчас в том, что происходит подсчет так называемой «смешанной инфляции». В статистике нам показывают общий рост цен, который в себя включает расценки как на недвижимость и предметы роскоши, так и цены на товары и услуги бытового сектора. Этого не должно быть. Цены на жилищные услуги поднялись на 30-40%, оплату услуг телефонной связи только с нового года подняли в два раза. А индекс нам покажут 7-8%, максимум, годовых.

Прежде всего от этого страдают пенсионеры. Пенсия должна совершенно в другом порядке индексироваться. Пока политика по урегулированию роста цен проводиться не будет, потому что бюджет уже принят, эти параметры уже вбиты в бюджет. Когда мы обсуждали бюджет Пенсионного фонда, мы настаивали на совершенно других индексах пенсий.

В пример приведем рабочее население. Тарифная часть заработной платы у него складывается из премий, надбавок. Это идет в плюс к минимальной оплате труда. У пенсионеров нет работодателя, с которого можно эти надбавки спросить или с которыми можно договориться по этим позициям. Правительство должно здесь проводить четкую политику. У пенсионера не должны быть пособия ниже прожиточного минимума. В любом случае индексация должна быть пропорциональна истинному росту цен, а не тому, который нам приводят, то есть искусственному.