Основой новой стратегии могли бы стать экономические реформы

Геннадий Барбарич

Белорусская внешнеполитическая риторика претерпевает изменения. В отношении стран ЕС все чаще раздаются призывы к сотрудничеству и совместной работе, а в ответ белорусским властям начинают делать конкретные экономические предложения. Может ли быть успешным новый, “европейский” курс официального Минска? Об этом в интервью “БР” размышляет экс-министр внешних экономических связей, бывший посол Беларуси в Латвийской Республике, Эстонии и Финляндии Михаил МАРИНИЧ.

— Михаил Афанасьевич, как вы оцениваете новую европейскую политику А. Лукашенко? Возможно ли резкое улучшение отношений c Западом в нынешней ситуации?

— Я не думаю, что у Беларуси существует какая-либо внешнеполитическая стратегия в отношении Европы и Европейского Союза в частности. Ее как не было на протяжении последних 10 лет, так и нет сегодня.

Заявления об улучшении отношений с Западом периодически звучат из уст белорусского президента. Происходит это всегда в противовес отношениям с Россией, именно в то время, когда Лукашенко в очередной раз выгодно шантажировать РФ. Сегодня этот вопрос звучит острее, чем когда-либо, именно потому, что Россия впервые не стала входить в очередной раунд популистских разборок с Лукашенко, а применила единственно возможный и правильный экономический подход в двусторонних отношениях. И в результате убедилась в ненадежности “пророссийской” ориентации белорусского руководства.

Что касается улучшения белорусско-европейских отношений, то не думаю, что это реальность ближайшего времени или реальность для действующего режима. Ничего существенного не произойдет, пока Лукашенко не выполнит требования ЕС по демократизации политической системы. Эти требования известны. Они включают освобождение политических заключенных, расследование исчезновений, предоставление свободы прессе, проведение независимых выборов по новому избирательному законодательству.

Мне импонирует то, что Европа и США продолжают придерживаться своих принципов. Политики этих стран не реагируют спонтанно на эмоциональные заявления Лукашенко. У Запада было время для того, чтобы хорошо изучить его политику: заигрывание или шантаж в зависимости от ситуации. Богатый опыт непростых взаимоотношений позволяет Западу делать вполне определенные выводы.

— В то же время страны Балтии, похоже, занимают отдельную позицию внутри ЕС. Литва предлагает прокачку нефти на белорусскую территорию и занимает все более отчетливую позицию “посредника”, а Латвия после летнего дипломатического скандала все реже выступает с критикой позиции официального Минска. Как вы считаете, возможен ли вариант, когда прибалтийские страны пойдут на уступки “прагматическому” курсу белорусского режима?

— Европейский Союз неоднократно выступал с инициативами относительно нормализации и развития белорусско-европейских отношений. В отличие от Беларуси, Европа всегда предлагала конкретные шаги, которые стороны должны предпринять для продвижения вперед. В том числе использовался и так называемый институт “посредничества”.

Логично, что переговорщиком может выступать одна из стран — соседей Беларуси. Эту роль в различные периоды брали на себя и Польша, и Латвия. Сегодня с такой инициативой выступила Литва. С моей точки зрения, сам Европейский Союз нуждается в мощном внутреннем ресурсе, стране или группе политиков, которые были бы заинтересованы в продвижении белорусского вопроса. Я неоднократно говорил об этом в ходе своих встреч с европейскими политиками.

Здесь я полностью разделяю мнение посла Ханса-Георга Вика, который прилагает много усилий для того, чтобы ЕС имел четкую и конкретную позицию в отношении Беларуси. В разработке такой стратегии, безусловно, большую роль должны сыграть государства-соседи. А когда она будет разработана и принята всеми членами ЕС, тогда уступки Минску по конъюнктурным соображениям станут невозможны для любой из стран Евросоюза.

Надеюсь, период беспочвенных заявлений отдельных стран ЕС о возможности диалога с белорусским руководством без реальных шагов по демократизации со стороны Беларуси останется лишь отголоском энергетического конфликта и вскоре закончится.

— Власти Беларуси заявляют о хорошей динамике торговых отношений со странами ЕС. Как бывший министр внешних экономических связей, как бы вы могли оценить их реальные перспективы и тенденции на нынешнем этапе?

— Действительно, формально рассуждая, развитие торговых отношений между Беларусью и ЕС имеет позитивный тренд. Это стало возможно во многом благодаря той экономической роли, которую Беларусь играла между Россией и Европой. По сути, имела место перепродажа российских энергоресурсов с хорошей маржой, которая оставалась в Беларуси.

С учетом новых условий поставок нефти и газа из РФ, думаю, вряд ли положительная тенденция торговых отношений между РБ и ЕС сохранится. Ведь у Беларуси практически не осталось экспортных товаров, которые бы пользовались спросом на Западе.

Именно вопрос открытия рынка ЕС и закрепления на нем белорусских товаров и должен был бы стоять в основе европейской политики Беларуси. Но для того, чтобы отечественная продукция была конкурентоспособна и страна могла реализовать свой экспортный потенциал, требуется радикальная модернизация промышленности, новая система управления, приход новых менеджеров, гарантии прав частной собственности. Это революционные идеи для нынешней власти, и не думаю, что она их в состоянии реализовать. Вопросы развития белорусско-европейских экономических отношений и белорусской экономики в целом лежат в одной плоскости и не имеют перспектив при сохранении действующей системы власти.