Сага о Кашагане

25.06.2007. Эксклюзив (Казахстан)

Ярослав Разумов

Сначала две информации, из разных источников и стран, на первый взгляд не связанных напрямую друг с другом, хотя и близких по тематике.

Первое. В конце ноября прошлого года авторитетнейшая газета Financial Times со ссылкой на международные компании, готовящиеся к разработке месторождения Кашаган сообщила, что пик добычи нефти на нем будет достигнут "к концу следующей декады", то есть, очевидно, второго десятилетия этого века (цитата по публикации в журнале "Эксклюзив", ? 1, 2007). И, в общем, такой срок вполне логичен, исходя из сегодня озвучиваемого времени начала промышленной эксплуатации Кашагана - 2009 года. То есть, через десять лет или даже больше, отсчитывая от дня сегодняшнего. Особенно, если это время опять не перенесут.

Втрое. Аккурат накануне Наурыза, 21 марта, в Москве состоялась расширенная коллегия Министерства финансов Российской Федерации. На ней глава Минфина Алексей Кудрин заявил: его ведомство прогнозирует падение среднегодовых цен на нефть марки Urals до 30 долларов за один баррель после 2010 года. По его мнению, эта цена является в обозначенный период времени "наиболее вероятной", а нынешний ценовой уровень - видимо, пределен.

Гадание о рынке

Неизвестно, кто готовил прогнозы, озвученные министром, но в экспертно-аналитическом пространстве России такие взгляды если не доминируют, то представлены довольно широко. Например, еще прошлой осенью и, кстати, в Алматы, на конференции "Стратегическое партнерство Казахстана и России: современное состояние и перспективы развития" озвучил эту проблему известный политолог, председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике России Сергей Караганов. Обрисовав широкую картину будущности мирового энергетического рынка, эксперт спрогнозировал серьезное и долговременное снижение цен на нефть. Причина - очень серьезные инвестиции в наращивание ее добычи в самых разных регионах мира и, как результат, увеличение предложения на рынке. Стоит, пожалуй, вспомнить здесь и очень серьезное внимание к энергосберегающим технологиям и альтернативным источникам энергии, уделяемое в крупнейших странах-потребителях нефти.

Эти два фактора действительно могут "развернуть" рынок. Хотя, наверное, не вдруг, не сразу, но, во-первых, какая разница для стран, с очень сильно зависимой от экспорта энергоносителей экономикой? Произойдет ли падение цен в течение года или двух-трех лет? Если экономику не смогли диверсифицировать и сделать менее зависимой от этого за пятнадцать лет, то что изменит столь короткий срок! Несколько цинично прозвучит, но, может и менее болезненно было бы, если бы скорее: И, во-вторых, а почему бы и нет? Почему бы ценам на рынке не пойти вниз вдруг и быстро? Бывало и такое.

Вспомним кризисы на мировом рынке нефти в начале 1970-х, середине 1980-х, в самом конце 1990-х. Первый из них дико напугал Запад, второй стал первопричиной развала Советского Союза (а у него, при всех системообразующих пороках, запас прочности был поболее, чем у всех его наследников). Третий, продлись он чуть подольше, не исключено, что самих этих наследников бы просто отправил в историческое небытие.

Но вернемся собственно к прогнозам цены на нефть. Конечно, в них часто бывает много политики, попыток манипуляций в тех или иных целях (хотя, для российских чиновников и экспертов, если бы они руководствовались именно соображениями манипуляций, вроде бы, практичнее было бы не озвучивать пессимистические прогнозы, чтобы не раскачивать тем самым ценовую "лодку"). Справедливости ради необходимо заметить и то, что немалое количество экспертов придерживается совершенно противоположных взглядов, предсказывая ценам дальнейший рост. Возьмем политически нейтральную сторону, не российского и не американского эксперта. Известнейший французский специалист, профессор Французского института нефти Пьер-Рене Боки, в недавнем интервью автору этих строк высказал даже не предположение, а, казалось, уверенность, что цены на нефть будут только расти:

- Если они и снизятся, то лишь временно. Цены могут дойти до 50 долларов за баррель, и даже до 40, но лишь на два-три года. Потом, когда мировое экономическое производство вновь достигнет очередного пика, цены опять возобновят рост, дойдя, возможно, до 100 долларов за баррель.

Другие эксперты, разделяющие эту позицию, связывают, как известно, дальнейший рост цен на энергоносители с их возможным дефицитом в связи с истощением запасов. Но, о каких бы аргументах не шла речь, какого-то баланса между двумя полярными прогнозами - пойдут цены на нефть в будущем серьезно и надолго вниз или вверх - говорить не приходится. Возможно все: Даже дикий, до ста и более долларов за баррель в случае войны США и Ирана, но такого "счастья" - не дай Бог!

"Во всей вселенной пахнет нефтью"

Теперь вернемся к Кашагану. На этот раз - дай Бог, чтобы сбылись прогнозы "ценовых" оптимистов (только умеренных - ста долларов по любому не надо!); если будет так, то опасаться нечего. Но будем исходить из худшего - представим, что правы г-да Кудрин, Караганов. Что тогда?

Очевидно, что планируемый (или, может быть, правильнее все же писать "декларируемый") срок "раскачки" этого месторождения придется именно на период снижения цен на нефть.

Здесь впору обратить внимание уже не на российское или европейское, а на отечественное экспертное сообщество. Казалось бы, где, как ни у нас, самым подробным образом изучать эту проблему! Ведь немного найдется стран с таким уровнем зависимости от экспорта нефти, как Казахстан. О том, что цены могут рано или поздно упасть, говорят многие, но - где расчеты, аргументы? Нам известны только выступления на этот счет известного экономиста Булата Хусаинова. Есть еще несколько публикаций в сборниках некоторых казахстанских институтов, но они явно компилятивного характера; с оригинальными исследованиями явная проблема. Вот пример того, что наше экспертное сообщество в целом продолжает оставаться периферийным по отношению к мировым аналитическим центрам (подчеркну - в целом, при наличии ряда ярких специалистов). Вспоминаю такую же ситуацию в 1998 году - во всем мире уже упали цены на сырье, а у нас это до последнего никто не комментировал: Кроме политических пиарщиков.

Вообще, сопоставляя уровень, глубину и объемы освещения нефтяной проблематики в мире и у нас, в качестве образа для сравнения взгляда с "наших берегов" вспоминается такой момент из известной повести Виктора Пелевина "Поколение "П": "Самое глубокое откровение, которое когда-либо посещало человека под влиянием наркотиков, было вызвано критической дозой эфира. Получатель нашел силы записать его. Запись выглядела так: "Во всей вселенной пахнет нефтью".

Не будут отвлечением от темы несколько цитат из работ отечественных экспертов. Например, в одной из них, изданной по материалам очередной международной конференции, о Каспийском регионе говорится как о "потенциальном источнике (внимание! - Я.Р.) крупнейших в мире запасов еще не добытых энергоресурсов"! Чем ни приведенная выше пелевинская цитата? ("Сотрудничество стран Центральной Азии и США по обеспечению безопасности в регионе", Алматы, 2005). Нередко в одной и той же экспертной работе можно найти прямо противоречащие друг другу оценки. Например, в изданной в 2002 году книге "Нефтегазовые ресурсы Казахстана в системе мировых и региональных отношений" уже во введении говорится, что "по запасам нефти и газа Казахстан находится в первой десятке нефтедобывающих стран мира", а всего через два листа приводится перечень десяти стран-лидеров по этим запасам, и Казахстана среди них нет! В вышедшей в Алматы в 2005 году работе "Казахстан за годы независимости" отмечено, что, "согласно самым последним оценкам (их источник, как ни странно, не указан - Я.Р.), общие запасы нефти и газа в Казахстане составляют 23 млрд. тонн, из них около 13 млрд. тонн сосредоточено на Каспийском шельфе". Интересно, что в изданной и презентованной одновременно с названной работой другой книге - "Стратегия экономических реформ Республики Казахстан", приводятся совсем иные цифры - 4,6 млрд. тонн нефти!

Что уж на этом фоне разнобоя в определении состояния важнейшего, без всякого преувеличения, жизненно важного для страны, вопроса, удивляться другим оценкам, типа прозвучавшего в свое время в журнале "Саясат" мнения, что "добровольная" отставка Ельцина была вызвана тем, что он "не смог отстоять интересы своей страны на Каспии". Видимо, исходя из логики той статьи, ее автор имел в виду, что Москва проиграла другим прикаспийским странам дележ сказочных, фантастических по объемам нефтяных богатств Каспия, и проигрыш этот настолько исторически фатален для России, что даже Ельцин вынужден был сделать себе политическое харакири! Впрочем, в то время, когда журнал "Саясат" публиковал это экспертное мнение, очень многие считали, что добыча нефти на Кашагане действительно начнется скоро, с года на год, и будет очень значительной по объемам. Противоположное мнение не приветствовалось; например, автор этих строк за высказанное сомнение стал неофициально персоной "нон грата" для некоторых бизнес-структур, работающих в нефтяной сфере.

Справедливости ради надо сказать, что не только экспертное сообщество было поражено миражом "нефтяного Клондайка" на шельфе Каспия. "Тон задавали" в этом отечественные "оффишелз". Еще в ходе официального визита в США в ноябре 1997 года казахстанской делегации, когда впервые обсуждались условия участия американских компаний в разработке ресурсов каспийского шельфа, присутствовавшие там наблюдатели отмечали ту легкость, с которой отдельные наши официальные лица называли просто гигантские объемы запасов нефти и столь же неимоверные прибыли от ее добычи. Это еще до того, как начались собственно нефтеразведочные работы! Видимо, тогда и была заложена традиция скорого ожидания отдачи от "каспийского нефтяного Эльдорадо", получившая впоследствии большую "путевку в жизнь". Вот лишь один пример: Нурлан Балгимбаев, в ту пору президент ННК "Казахойл", в 1997 году говорил, что "к 2003 мощностей существующих экспортных нефтепроводов и КТК станет недостаточно. :Объем ежегодной добычи к тому времени может достичь 100 миллионов тонн: А еще через 5 - 10 лет ожидается достижение пика добычи в республике - более 170 миллионов тонн нефти в год" ("Панорама", ? 24, 1997). Через несколько лет он оценивал возможности нефтедобычи в стране в период между 2010 и 2015 годами в 200 млн. тонн. И подобные прогнозы делали тогда многие.

Вал этого, как оказалось, неосторожного оптимизма в итоге оформился в "самонесбывающееся пророчество".

"Кашаган - наше все!"

С известной долей публицистического преувеличения, можно сказать, что "Кашаган - это наше все!". Преувеличение не будет слишком большим. Определяющая роль нефтяного сектора в экономике страны известна даже школьникам; как и то, что никаких серьезных открытий нефтегазовых ресурсов на суше в последние десятилетия сделано не было, а большинство эксплуатируемых месторождений - старые, во многом уже выработанные. То есть, ресурсная база главной отрасли нашей экономики, прямо сказать, не слишком хороша. Новые технологии повышения нефтеотдачи, доразведка старых месторождений, и даже развитие таких проектов, как Тенгизский и Карачаганакский, все это хорошо, но принципиально ситуацию не меняет. Тем более что предполагаемые сроки пиковой добычи на всех них разнятся по времени.

А ведь нефтяной сектор это локомотив нашей экономики, что отражено в основных программных документах развития страны. На этом фоне шельфовые ресурсы смотрятся действительно как спасение, как большой шанс на светлое будущее. А Кашаган среди них выглядит самой большой и яркой жемчужиной. Особенно в самые последние годы, когда "сияние" некоторых других, в частности, Тюб-Карагана, заметно потускнело после неудачных нефтеразведочных работ. Поэтому бесконечные откладывания начала разработки Кашагана, масштабной добычи нефти на нем - проблема весьма серьезная. При определенных неблагоприятных обстоятельствах она может повлиять на экономику страны в целом. Как? Представим, что цены на нефть на мировом рынке все же пошли вниз. В результате резко снижается рентабельность многих старых казахстанских месторождений, снижаются доходы от нефтяного экспорта в целом. И можно было бы как-то компенсировать их за счет увеличения продажи нефти; пусть по более дешевым ценам, но зато в больших объемах (не лучшая схема, но при определенных обстоятельствах - единственно возможная). А где взять эти объемы, как не на шельфе? Но для этого же надо наконец-то начать добывать ее.

"Бурите, Шура, бурите!"

Нельзя не коснутся вопроса причин череды откладываний начала промышленной разработки Кашагана. Объяснения этому даются, и оригинальностью они не отличаются. Заинтересованные лица говорят об уникальной сложности месторождения: малые глубины воды, зато большие - залегания нефтеносных пластов; очень высокое содержание серы; высокое давление; ледовая обстановка зимой; широкий набор экологических вопросов: Плюс - плохо развитая инфраструктура вокруг. Все эти факторы объективны, и большое внимание к ним разработчиков Кашагана заслуживает только уважения со стороны казахстанцев. Но:

В наборе этих факторов, постоянно озвучиваемых в ответ на вопросы о затяжках с началом работ, нет ничего нового. Вспоминается, как еще год назад нефтедобывающая компания, одна из участниц кашаганского консорциума, организовала поездку большой группы казахстанских журналистов в США – в район, где компания много лет успешно добывает нефть. В условиях, во многом похожих на те, что существуют на Северном Каспии. Это и было целью поездки: продемонстрировать, что современная нефтедобывающая индустрия способна успешно решать очень сложные задачи. Конечно, говорили тогда журналистам, нет в мире двух одинаковых месторождений, у каждого своя специфика, но опыт в целом накоплен большой. И его можно применять на Кашагане.

Приведем взгляд с "другого берега" - российского эксперта. Он отличается от приведенного выше по "заряженности": если у американцев тогда преобладал свойственный им вообще оптимизм на счет сроков и возможности разработки шельфовых ресурсов, то у россиянина - сдержанный пессимизм. Но главное не это, а то, что, по сути, говорится об одном и том же. И так, еще шесть лет назад известный московский политолог Юрий Бялый в интервью автору этих строк заметил:

- Предвижу с нефтью Восточного Кашагана, даже если ее действительно много, целый ряд чисто технических трудностей. Это, с одной стороны, очень неудобные условия штормящего каспийского мелководья, требующие для налаживания добычи значительных инфраструктурных затрат, в том числе на гарантии от экологических катастроф. Если такая нефть попадет в море - гибелью тюленей дело не обойдется. Это, с другой стороны, достаточно тяжелые пластовые условия (высокие температуры и давления), что потребует дополнительных усилий и расходов на сооружение и безаварийную эксплуатацию скважин: Это, наконец, сам состав нефти - высокосернистой и, судя по всему, как и на Тенгизе, с большим содержанием меркаптанов. Такую нефть нельзя без специальной переработки на месте добычи качать по трубопроводам. И, значит, встает проблема демеркаптации перед трубопроводным транзитом (а это затраты на огромные установки, при больших объемах добычи - буквально заводы).

То есть, очень непростой характер Кашагана был ясен специалистам изначально. И это не отбивало у компаний, входящих в консорциум, ни желания работать на нем, ни бороться за право быть оператором проекта. Наверное, это отчасти и стало причиной всех тех ожиданий от Кашагана, как теперь выясняется, явно завышенных, по крайней мере, в части сроков, которые озвучивали наши официальные лица и эксперты. Но во второй половине 2002 года консорциум обратился в Правительство Республики с просьбой перенести на два года промышленную эксплуатацию на месторождении. И так это и длится до сих пор. Вроде, работы по обустройству в Кашагане не прекращаются, а нефти все нет. Помните, как Паниковский и Балаганов пилили гири в поисках спрятанного золота? Чем-то похоже. "Бурите, Шура, бурите!".

В чем же причина этих неимоверно долгих "раскачек"? Единственное, на наш взгляд, логичное объяснение состоит в том, что трудности оказались слишком большими. Собственно, к этому и сводятся комментарии заинтересованных лиц. Но, рискуя получить упреки в дилетантизме, не могу не задаться вопросом: неужели объединенного научного, экспертного потенциала крупнейших в мире нефтедобывающих компаний оказалось недостаточно, чтобы просчитать эти риски и проблемы раньше? Хорошо, пусть не за год, но не пять же лет их просчитывать и искать решения! Ведь - еще раз подчеркнем - работают на Кашагане гранды мирового нефтяного бизнеса!

Или же это месторождение оказалось настолько сложным для разработки, что всего имеющегося опыта недостает? Но тогда логичен следующий вопрос: а можно ли его вообще разрабатывать при нынешнем уровне технологий, и какой будет себестоимость добытой на нем нефти? И не в несогласованности ли позиций компаний-участниц консорциума по вопросу необходимых инвестиций, видимо, заметно больших, чем ожидалось, главная проблема? Но если это так, то это - проблема степени заинтересованности в разработке Кашагана.

Вот теперь время вернуться к информации, с которой начата эта статья – с прогнозов российского Минфина насчет падения цен на нефть после 2010 года. Именно в этот период нам сейчас обещают начало масштабной разработки Кашагана. А если российские прогнозы сбудутся? Потечет ли тогда кашаганская нефть, при ее явно высокой себестоимости, на "белый свет", если даже длительный период сверхвысоких цен не привел пока ни к чему, кроме всё новых сроков переноса?

Чтобы избежать упреков в журналистском "верхоглядстве", приведем аргумент справедливости заданного вопроса. В октябре 1999 года, на конференции КИОГЕ-99, Девид Варни, Исполняющий директор "Бритиш Газ", по поводу работ на шельфе заметил:

- Из-за стоимости транспортировки на мировые рынки общая стоимость нефти из Средней Азии всегда будет очень высокой. При низких ценах, которые могут появиться вновь, инвестиции в этом регионе будут не привлекательны...

Обратим внимание: эксперт говорит лишь об одном аспекте себестоимости - транспортном. Один только он при неблагоприятной ценовой конъюнктуре уже является большой проблемой. А ведь есть еще, как минимум, и себестоимость добычи.

Вероятно, что компании, входящие в консорциум, всего этого не учитывать не могут. Тогда почему же ситуация развивается так вяло? Вроде бы, надо либо интенсифицировать реализацию проекта, либо оставить его. На этот вопрос заинтересованные лица отвечают примерно так: такие большие контракты, как кашаганский, рассчитаны на много лет, и конъюнктурные колебания цены они могут игнорировать. Наверное, так оно и есть. Хотя, вроде бы, не могут же даже крупные компании много лет инвестировать в проект, который не приносит отдачи сегодня и вряд ли принесет завтра. Может быть, послезавтра:

Или все-таки что-то приносит? Процитирую еще раз интервью шестилетней давности российского политолога Бялого:

- Обнаружение нефти на Восточном Кашагане - разумеется, событие очень крупное. Однако хотелось бы предостеречь руководство и народ республики от преждевременной и необоснованной эйфории. :Нельзя сбрасывать со счетов прежде всего риск так называемого "коммерческого блефа", когда активно поступающие в прессу радужные прогнозы по открытым месторождениям резко увеличивают курс акций входящих в соответствующий консорциум компаний, тем самым принося владельцам огромные прибыли. Вспомним, именно это и происходило в отношении многих нефтеносных структур на шельфе Азербайджана (например, Карабах). Но окончилось достаточно скромно и огорчительно.

География и политика

Но допустим, что мировой энергетический рынок сохранит в ближайшее десятилетие динамику последних лет и ценовых рисков для проекта по разработке Кашагана не возникнет. Есть и политические. И много. Например, если динамичный американский президент все же решит применить силу против Ирана, в той или иной форме и мере. Тегеран вполне способен дать ответ через проблемы для американских интересов на Каспии. Да, на Кашагане работают не только американские компании, но в случае масштабного силового противостояния будет ли с этим считаться Иран? Вопрос открыт.

Другой, и более серьезный, момент. Насколько можно понять сегодня, кашаганскую нефть предполагается доставлять на мировой рынок по системе нефтепровода Баку-Джейхан. Во всяком случае, так заявил автору сотрудник европейской компании, входящей в консорциум и отвечающей в нем за стратегию транспортировки. Оглядимся вокруг нефтепровода Баку-Джейхан - рядом тот же Иран с известным отношением к этому проекту и к его главному лоббисту - Соединенным Штатам. Но главное, рядом, практически там же, где нефтепровод, турецкий Курдистан. Через два, три, пусть четыре года, но американцы уйдут из Ирака, и курдская проблема неизбежно актуализируется во всем регионе *. А это отнюдь не мирная проблема, и сроки - очень близки к заявленному времени начала промышленной разработки Кашагана.

* - данная статья была написана еще до последнего, апрельского, резкого обострения курдско-турецких противоречий. Которые лишь подтверждают серьезность этой проблемы.