Приезжих из Центральной Азии не пугают даже российские морозы.

Когда речь заходит о гостях из ближнего зарубежья, сразу представляется замерзший таджик. Он готов на любую работу: лишь бы отправить несколько сотен долларов на родину для своей большой семьи. Не секрет, что проблем с гастарбайтерами, которых в России насчитывается от 6 до 10 миллионов, неисчислимое множество.

06.12.2007, «Московcкие новости» № 47 

Владимир Жарихин

Условно мигрантов можно разделить на четыре категории. Первая - это гастарбайтеры из республик ближнего зарубежья, а также Китая и ряда стран Юго-Восточной Азии. Вторая - это люди, приехавшие из так называемых трудоизбыточных регионов России, в основном с Северного Кавказа. Третья, менее заметная категория, - это те, кто за последние 16 лет нашел возможности для того, чтобы вернуться на родину, которая так неожиданно от них ушла при распаде СССР в 1991 году. И, наконец, четвертая - 24 миллиона соотечественников, проживающих за пределами России, которых можно и нужно рассматривать как потенциальных мигрантов.

Зачастую эти четыре группы реальных и потенциальных мигрантов ошибочно "сваливают в одну кучу" и, что еще хуже, пытаются находить универсальный способ решения их проблем.

Обратный ход

Когда речь идет о первой категории мигрантов, сразу возникает вопрос, почему во времена Советского Союза потоки гастарбайтеров были направлены в основном из центральных областей России в республики Центральной Азии, на Украину и Молдавию, а теперь возвращены обратно. Это объяснимо. В СССР путевки на "стройки пятилеток" граждане зачастую получали в принудительном порядке, да и заработная плата начислялась по общесоюзной тарифной сетке, причем с существенными коэффициентами для отдаленных районов. Нынешняя Россия - страна еще не богатая, но все же в сравнении со своими постсоветскими соседями куда более привлекательная. Поэтому и вектор трудовой миграции принципиально изменился.

Существует устойчивое мнение, что растущая российская экономика просто не сможет развиваться без массового привлечения трудовых мигрантов из стран ближнего зарубежья. Это считается чуть ли не аксиомой. Но если в России, даже согласно официальной статистике, около 6 млн безработных собственных граждан, то это значит, что реального дефицита рабочих рук не наблюдается. Почему же тогда практически такое же количество гастарбайтеров, приезжающих в основном из ближнего зарубежья, находят себе работу? На это обычно отвечают, что безработные россияне не хотят идти на ту неквалифицированную работу, которую готовы выполнять гастарбайтеры.

Объяснение, казалось бы, логичное. Смущает только то, что из этих без малого 10 млн иностранных рабочих лишь 700 тыс. работают официально. Остальные же, находясь фактически на нелегальном положении, трудятся за копейки, составляя конкуренцию россиянам. При этом сознательно или по привычке в стороне остается важнейший вопрос: а не готовы ли безработные россияне из депрессивных регионов пойти на те же самые "непрестижные" виды работ (так ли уж плохо работать шофером маршрутки в Москве?), если им начнут платить хоть какие-то более-менее нормальные деньги?

Похоже, такое положение дел устраивает многих российских работодателей. Нелегалы приносят огромную прибыль, не требуя соблюдения трудового законодательства. Кроме того, нанимателям не надо платить налоги. Вдобавок наличие огромной армии подпольных трудящихся блокирует все попытки сформировать реальное профсоюзное движение в России.

Проблема даже не в том, сколько миллиардов долларов ежегодно переводят своим семьям иностранные рабочие из России - это плата за их реальный труд. Но жители страны, которая предоставляет им возможность заработать на хлеб, не должны страдать от перегруженности социальной и транспортной сфер, на развитие которых не идут огромные налоговые средства. Более того, в рамках хаотичной и неконтролируемой миграции незанятая часть нелегалов десоциализируется и становится средой для формирования преступных сообществ.

Москва не резиновая

Казалось бы, парадокс: первым забил тревогу мэр Москвы, города, где средняя заработная плата самая высокая в России, да и рабочих рук реально не хватает. Тем не менее инфраструктура российской столицы, куда приезжают более 30% трудовых мигрантов (а с Московской областью их насчитывается и все 50%), просто не рассчитана на такое количество людей. Не справляются с этой проблемой и правоохранительные органы, которые к тому же интенсивно разлагаются, коррумпируясь за счет мигрантов. Юрий Лужков предложил довольно жесткую систему мер: в несколько раз сократить квоту на работу для приезжих в Москве, ввести для них обязательную регистрацию по реальному месту жительства и даже предусмотреть ответственность за сдачу квартир нелегалам.

В последнее время Федеральная миграционная служба (ФМС) пытается навести порядок в этой сфере и вывести из тени огромное количество мигрантов. Недоброжелателями была запущена легенда о том, что Россия в лице ФМС борется с мигрантами. На самом деле есть две противостоящие стороны - не ФМС и мигранты, а эта служба вместе с гастарбайтерами и руководством их республик, с одной стороны, и недобросовестные работодатели - с другой. Ведь совсем недавно внушительные штрафы российские власти начали взимать не с нелегалов, а с их работодателей.

Границы - на замок

Но наведение элементарного порядка не отменяет обсуждения главной проблемы: так ли уж необходимы для экономики России миллионы гастарбайтеров? И перекрывают ли эти выгоды проблемы, возникающие в социальной сфере и межнациональных отношениях?

Проблема неконтролируемой миграции тесно соприкасается с другой, не менее острой. В последнее время много говорится о российской суверенной демократии. В связи с этим возникает вопрос: может ли страна считать себя суверенной, имея открытые, неконтролируемые границы? Можно справедливо возразить, что в Европе уже практически нет границ. Да, внутри Евросоюза (ЕС) они не заметны, но зато шенгенская зона, внешний периметр объединенной Европы, охраняется очень жестко. В ЕС существует система взаимных обязательств и обмена данными, тогда как между большинством стран СНГ действует безвизовый режим. В Содружестве же практически нет внутренних границ и, более того, отсутствует согласованная политика по охране внешних рубежей.

Так, например, сейчас Украина ведет переговоры с ЕС об упрощении визового режима. Европа потребовала от Киева отмены виз для граждан Румынии и Молдавии. Однако украинская сторона упирается, правда, консультаций с другими странами СНГ, которых, учитывая безвизовый режим между ними, все это касается, не ведет.

Представляется, что рано или поздно Содружеству придется решать пограничную проблему. Возможно, по примеру стран шенгенской зоны, они создадут контролируемый совместно внешний периметр (правда, это невозможно без политической интеграции). Можно также обустроить собственные внутренние границы и ввести визы. Но, казалось бы, при чем тут проблемы трудовой миграции? Однако связь здесь прослеживается. Без жесткого совместного контроля миграционных потоков и охраны внешних границ невозможна никакая разумная миграционная политика. И даже самая многочисленная и мощная миграционная служба не справится с такими задачами. Дворников из Африки в наших краях пока что не видно. Но темнокожие швейцары уже стоят у каждого третьего московского или киевского ресторана - и это только начало. Хотелось бы отметить, что приоритетным направлением деятельности СНГ в этом году действующий председатель Совета глав государств Содружества, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев назвал проблемы трудовой миграции и выработку совместной политики в этой области. К этим словам, пока не поздно, неплохо бы прислушаться.

Об авторе: Владимир Жарихин, заместитель директора Института стран СНГ