Клинический случай

О чем будет напоминать памятник Мазепе на поле Полтавской битвы?

15.01.2007, http://rpmonitor.ru

Александр Рублев

Официальный Киев часто жалуется на то, что в России не любят и не понимают Украину. Видимо, для того чтобы улучшить имидж украинской державы, администрация г-на Ющенко решила отметить в 2008 году «трехсотлетие украинско-шведского военного союза» и «военно-политического выступления гетмана Ивана Мазепы». На реализацию этой инициативы будет выделено 9 миллионов гривен, часть из которых пойдет на установку памятника Мазепе на территории государственного заповедника «Поле Полтавской битвы». Кроме того, предполагается, что из Швеции в Полтаву доставят еще и памятник Карлу Двенадцатому.

О том, какое отношение имеет к Полтавской битве упомянутый выше шведский монарх, известно любому школьнику. Не так просто обстоит дело с гетманом Иваном Мазепой, который, увы, так и не принял участия в этом судьбоносном сражении, причем по весьма прозаической причине. Вместо обещанных шведскому королю сорока тысяч казаков он привел под Полтаву лишь две тысячи собственных телохранителей-«сердюков». Бросаться с такими силами на петровские полки было крайне неблагоразумно, и мудрый гетман решил поберечь своих преторианцев. В дальнейшем мазепинские бодигарды прикрывали его отход на территорию Османской Империи, в Бендеры.

Перефразируя Гая Юлия Цезаря, тактику Мазепы под Полтавой можно обозначить с помощью схемы «пришел – увидел – бежал». И о чем же тогда должен напоминать памятник? Что будет он символизировать? Размышляя над этим вопросом, мы обратились за разъяснениями к представителям оргкомитета по празднованию годовщины «украинско-шведского военного союза», ответственных за воплощение в жизнь инициативы президента Ющенко.

На вопрос о том, какое отношение имеет Мазепа к Полтавской битве, наши собеседники честно ответили – никакого. Однако, заметили они, в Полтаве уже есть памятник Петру Первому, и стоит он в полном одиночестве. Карл Двенадцатый и Мазепа должны составить хорошую компанию первому русскому императору. России же нужно научиться уважать украинскую державность, видеть в ней субъект истории.

Странная, однако, логика. Ее, возможно, еще можно было бы понять, если бы украинская сторона была представлена в полтавских событиях исключительно Мазепой и его «сердюками». Однако дело обстоит иначе – большинство защитников Полтавы, выдержавших шведскую осаду, как раз и были украинцами. Может быть, именно их подвиг гораздо лучше подходит для того, чтобы служить историческим символом воинских традиций украинского народа? Ведь они, в отличие от Мазепы, имеют к полтавским событиям самое непосредственное отношение. Не только Петр, но и они вышли победителями в этой битве.

На этом месте сделаем паузу – не то нас опять обвинят в «имперском диктате» по отношению к суверенной державе. Покуда Ющенко у власти, его люди, конечно же, вольны устанавливать на украинской территории какие угодно сооружения. И есть еще много неохваченных персонажей из числа иностранных завоевателей, оставивших неизгладимый след в истории Украины–Руси. Можно, к примеру, установить на Калке монумент в честь Чингисхана, а в Киеве – воздвигнуть обелиск Батыю. Тем не менее, позволим себе еще раз повторить наше скромное мнение: Полтава совсем не подходит для увековечивания деяний Мазепы и Карла Двенадцатого. И монументы, поставленные в месте, где бесславно закончилась их военно-политическая карьера, будут в итоге выглядеть как утонченное издевательство над двумя неудачниками.

А может быть, у наших «оранжевых» друзей началось очередное обострение национал-мазохистской патологии? Ведь, по большому счету, и сам Ющенко, внутренне смирившийся с неизбежностью своего ухода на пенсию в начале 2010-го года – такой же неудачник, как и Мазепа. Возможно, лишнее напоминание о позоре Мазепы поможет Виктору Андреевичу легче пережить неприятные перемены в своей жизни. В этом случае комментировать историю с новыми полтавскими монументами – дело не политолога, а психиатра.