Этнорегиональный дисбаланс как пружина внутренней политики Казахстана

Провозглашение 17 февраля 2008 г. независимости сербского автономного края Косово заставляет по-новому оценить перспективы этнического сепаратизма на гораздо более обширном по сравнению с бывшей Югославией пространстве бывшего СССР и, в частности, в такой его геополитически важной части, как Центральная Азия.

04.03.2008, http://www.fondsk.ru

Александр ШУСТОВ

Новые независимые государства этого региона, появившиеся на политической карте мира в результате распада СССР, отличаются рядом специфических черт, таких как незавершенность формирования национального самосознания и этнической консолидации титульного населения, высокая степень сохранности традиционных кланово-общинных структур, смешанный характер расселения большинства этносов, а также наличие их крупных анклавов на территории соседних государств. Ситуация осложняется отсутствием между бывшими советскими республиками (ныне новыми независимыми государствами) четких границ, носивших в СССР исключительно административный характер, что в условиях этнической чересполосицы делает проблему их демаркации чрезвычайно острой.

В первые годы после распада СССР проблемы этнического сепаратизма наиболее остро стояли в Казахстане, геополитическое положение которого было довольно сложным. Большая часть экономических и демографических ресурсов сосредоточена на окраинах республики, тогда как центр занят малонаселенными степями и полупустынями. Особенностью этнической ситуации являлось преобладание русских среди жителей северных и северо-восточных, а казахов - южных и западных областей. По переписи 1989 г. русскими было большинство жителей Восточно-Казахстанской (65,9%), Северо-Казахстанской (62,1%), Карагандинской (52,2%), Павлодарской (45,4%), Целиноградской (44,7%), Кустанайской (43,7%) и Кокчетавской (39,5%) областей. Высоким был удельный вес русских в Семипалатинской и Джезказганской областях (36% и 34,9%), большинство населения которых составляли казахи (51,9 и 46,1%)2.

В южных и западных регионах преобладало титульное население. На территории Алма-Атинской области казахи в 1989 г. составляли 41,6%, тогда как русские - 30% населения, Джамбульской соответственно – 48,8 и 26,5%, Талды-Курганской - 50,3 и 32,9%, Чимкентской – 55,7 и 15,3%, Кзыл-Ординской – 79,4 и 13,3%. В западных регионах численное доминирование титульного этноса было еще более значительным. К примеру, в Гурьевской области казахи составляли 67,3%, а русские - 22,8% жителей, в Уральской – 55,8 и 23,7%, в Актюбинской – 55,6 и 34,4%. Сельское русское население на западе проживало главным образом вдоль реки Урал, десятиверстные полосы по берегам которой до 1917 года принадлежали уральскому казачеству. В целом накануне распада СССР русские являлись относительным большинством в шести, а казахи - в девяти регионах республики.

Не менее существенными были экономические и этнокультурные различия. В северных областях, раньше вошедших в состав России, была сосредоточена большая часть промышленного потенциала и зернопроизводящих хозяйств, тогда как экономика южных областей оставалась преимущественно аграрной. На юге, отличавшемся более высокой плотностью коренного населения, русские являлись преимущественно горожанами, а на севере значительной была доля сельского русского населения, проживавшего здесь более трехсот лет. В северных регионах казахское население во многом восприняло современный (“русский”) образ жизни, в то время как на юге выше было значение ислама, родоплеменных связей и традиционной культуры.

После 1991 года численное преобладание русских в семи северных областях, пять из которых граничили с Россией, стало восприниматься новой властью в Казахстане как угроза территориальной целостности новообразованного государства. Опасения по этому поводу неоднократно высказывались главным «мозговым центром» республики – Казахстанским институтом стратегических исследований при Президенте РК и подогревались в публикациях западных политологов. Американка Марта Олкотт писала, например, что «огромный дисбаланс между двумя странами в военном отношении воспринимается как однозначное предупреждение о том, что в случае конфликта между крупнейшими этническими общинами Казахстана Россия сможет легко осуществить раздел Казахстана и забрать северные территории, на которые у нее есть претензии исторического характера».

Стремление не допустить такого варианта развития событий стало одной из главных пружин внутренней политики Казахстана. Для этого были предприняты такие крупномасштабные мероприятия, как перевод столицы республики из Алма-Аты на север, в Астану (ранее – Акмола, еще ранее – Целиноград), изменение административно-территориального деления северных областей, а также переселение на их территорию казахов из стран СНГ и дальнего зарубежья.

Наиболее заметным среди этих мероприятий стал перенос столицы. Официальными причинами назывались удаленность Алма-Аты от географического центра Казахстана, сложная экологическая обстановка, повышенная сейсмическая опасность, затрудненность строительных работ и необходимость создания второго центра экономического роста. В комментариях аналитиков, однако, упоминались и такие мотивы, как необходимость изменения в пользу казахов этнической структуры северных областей, нежелательная близость Алма-Аты к нестабильному Синьцзян-Уйгурскому автономному району КНР, а также стремлением президента Н. Назарбаева усилить позиции представляемого им Старшего жуза на землях традиционного доминирования Среднего жуза.

В декабре 1997 г., после двух лет подготовительной работы, Н. Назарбаев подписал указ о переносе столицы в Акмолу, спустя полгода переименованную в Астану (в переводе с казахского – “столица”). Осенью 1997 г. начался перевод в Астану центральных государственных учреждений, что не замедлило сказаться на динамике этнического состава населения. Под влиянием активного миграционного притока численность титульного этноса в Астане значительно возросла. К 1999 г. количество казахов выросло с 49,8 до 133,6 тыс. (в 2,7 раза), а русских – сократилось со 152,1 до 129,5 тыс. (на 14,8%). Если в 1989 г. казахи являлись второй по численности этнической группой города (17,7%), втрое уступая русским (54,1%), то в 1999 г. они вышли на первое место (41,8%), незначительно опередив русских (40,5%). Однако, превратившись в этническое большинство, казахи по-прежнему уступали по численности всему “русскоязычному” населению новой столицы.

В ходе реформы административного деления второй половины 1990-х гг. области с преимущественно русским населением были объединены с “казахскими”. Так, Восточно-Казахстанская область была объединена с Семипалатинской, Карагандинская – с Джезказганской, территория Кокчетавской области разделена между Северо-Казахстанской и Акмолинской, а территория Тургайской – между Акмолинской и Кустанайской областями. К концу 1990-х гг. во всех этих областях русские по официальным данным составляли менее половины населения (от 39,4 до 49,8%).

В северных регионах размещалась большая часть казахов-репатриантов из стран СНГ и дальнего зарубежья. В 1991-1996 гг. на территорию Казахстана переселилось 12,5 тыс. казахских семей, 44,7% которых были размещены в Карагандинской, Павлодарской, Кокчетавской и Семипалатинской областях. Аналогичные пропорции распределения репатриантов сохранялись и в дальнейшем. По квоте иммиграции на 2003 г. в Северо-Казахстанской, Кустанайской, Акмолинской и Карагандинской областях планировалось расселить почти половину из 5 тыс. семей переселенцев.

Однако эффективность всех мер по изменению этнической ситуации оказалась ограниченной. К 1999 г. в Астане проживало 5,2% казахского населения северных областей и 1,7% - его общей численности, что было явно недостаточным для изменения этнорегионального дисбаланса. Адаптация переселенцев, оказавшись в непривычных для себя социально-экономических, культурных и климатических условиях, происходила с большими сложностями, что спровоцировало их повторную эмиграцию в южные области и страны прежнего проживания. Во всех северных областях, кроме Восточно-Казахстанской, русские в конце 1990-х гг. по-прежнему составляли относительное, а “русскоязычные” - абсолютное большинство населения. Казахи по данным переписи 1999 г. преобладали в 9, а русские – в 5 из 14 областей.

Во многом сохранение этнорегиональных особенностей было связано с неравномерной демографической динамикой у русских и казахов. Сокращение русского населения на юге и западе Казахстана происходило в среднем в 1,5 раза быстрее, а увеличение казахского – в 2-3 раза быстрее, чем на севере. В основе этих отличий лежал более высокий уровень рождаемости казахского населения южных областей, активное развитие нефтяной промышленности западных регионов, основную массу занятых в которой составляли казахи, и менее значительный миграционный отток русских из северных областей, где их было большинство. В результате происходила “полюсная” этническая концентрация – доля русских, проживавших на севере республики, относительно общей численности этноса росла, а казахов – сокращалась, тогда как на юге и западе наблюдался обратный процесс.

И все же угроза «русского сепаратизма» в Казахстане так и осталась гипотетической. Одним из немногих ее открытых проявлений стала раскрытая в 1999 г. Комитетом национальной безопасности попытка небольшой группы лиц создать в Восточно-Казахстанской области «Русскую республику», имевшая многие черты организованной провокации. Отсутствие в Казахстане русских сепаратистских движений во многом было связано с относительно мягкой этнической политикой властей. После резкого всплеска национализма в первые годы независимости был предпринят целый ряд «смягчающих» мер: из конституции 1995 г. исчезло упоминание о том, что Казахстан является государством самоопределившейся казахской нации, был закреплен официальный статус русского языка, в «русских» регионах отложен перевод делопроизводства на казахский язык, установлены отношения властей с большинством русских общественных организаций, интегрированных в Ассамблею народов Казахстана. Все это позволило «выпустить пар» и значительно смягчить межэтническое напряжение. Другим фактором являлось наличие у большинства русских реальной или гипотетической возможности переехать в Россию, которой только в течение 1990-х гг. воспользовалось около 2 из 6 млн.человек.

Гипотетический сепаратизм «русских» областей и сейчас не представляет для Казахстана значительной угрозы. В отличие от большинства республик региона Казахстан является относительно стабильным государством со сложившимися институтами власти и динамично развивающейся экономикой. Установление нормальных отношений с Россией позволило приступить к демаркации самой длинной в мире российско-казахстанской границы (более 7 тыс. км), которая в недалеком будущем получит, видимо, все атрибуты государственной. А самым главным, пожалуй, является то, что большинство русских по-прежнему не отождествляет себя с казахстанской государственностью, рассчитывая в перспективе покинуть республику, в которой они чаще всего не видят для себя и своих детей никаких социальных перспектив.