Страсти по Ханабаду. Возвращение Узбекистана на круги своя

19 - 20.03.2008. Gazeta.kz

Акрам Асроров

"Нет дыма без огня" - это крылатое выражение вспоминается в связи с недавними заявлениями спецпредставителя генсека НАТО по Кавказу и Центральной Азии Роберта Симмонса.

Речь идет об откровениях г-на Симмонса, которыми он недавно поделился на пресс-конференции в центральном офисе "Интерфакса" в Москве.

В частности, он заявил: "Мы приветствуем тот факт, что Узбекистан проявляет готовность предоставить возможность использования этой базы другим странам, помимо Германии. Насколько я понимаю, США начинают использовать этот объект".

При этом, как предположили российские СМИ, спецпредставитель имел в виду военный аэродром Ханабад в Карши.

Новость тянула на сенсацию, если бы вскоре с кулуарными опровержениями не выступили военные и дипломатические ведомства Узбекистана, а сам г-н Симмонс не стал уточнять то, что он дословно сказал журналистам. Информация, судя по динамике ее развития, не подтвердится. Однако, вполне вероятно, чтоУзбекистан и Запад слегка устали от "холодной войны".

Страсти по Ханабаду человеку, непосвященному в историю узбекско-американских отношений, понять нелегко. Но для начала заметим, что Узбекистан имеет два аэродрома, представляющих интерес для военных. Это аэродром в Ханабаде (Карши) и Термезе. В принципе, г-н Симмонс, когда говорил о целесообразности использования узбекского аэродрома, как выяснилось, перепутал Термез с Ханабадом. Но давайте сначала отвлечемся на предысторию.

"Любовь нечаянно нагрянет…"

Террористические акты в США 11 сентября 2001 года встряхнули почти засыпающую от скуки американскую администрацию. Переворот в мозгах произошел не только в Белом доме, но и в головах рядовых американцев.

Они вдруг осознали, что Атлантический океан не предохраняет американские города от атак террористов.

Период сопереживания трагедии плавно сменился периодом крайнего гнева. Американская администрация фактически получила повод начать крупномасштабную войну с террористами. Очагом терроризма был назван Афганистан, куда и стали стягиваться ударные силы американцев. В то же самое время страны Центральной Азии использовали шанс стать ближе к США и получить статус стратегического партнера. Самых больших результатов достиг Узбекистан, где в рамках создания под эгидой США "глобальной антитеррористической коалиции" в распоряжение министерства обороны США был передан каршинский аэродром Ханабад. Он был использован для авиационной поддержки операции в Афганистане.

Двустороннее соглашение между Ташкентом и Вашингтоном предполагало размещение на базе военно-транспортных самолетов С-130, около 10 вертолетов Black Hawk и около 1500 военнослужащих.

В обмен на "доступ к телу" Ташкент получил заново отстроенный аэродром и арендную плату в 10 миллионов долларов в год. Но самое главное - узбекские власти стали ключевым стратегическим партнером США в регионе.

Сразу после андижанских событий в мае 2005 года, американцы потребовали от узбекских властей проведения независимого расследования, что и испортило отношения между странами.

В начале июля 2005 года на саммите ШОС была принята декларация с призывом к США рассмотреть вопрос о целесообразности дальнейшего пребывания американских военных в Киргизии и Узбекистане.

29 июля 2005 года МИД Узбекистана заявил, что американцы должны покинуть базу в течение полугода, а в конце августа сенат Узбекистана придал решению форму закона.

В ответ, 5 октября 2005 года сенат США утвердил поправку, запрещающую в течение 2006 года погашение задолженности Узбекистану за использование базы Ханабад в размере 23 миллионов долларов, накопившейся с января 2003 по март 2005 года.

21 ноября 2005 года авиабазу Ханабад покинул последний американский самолет. Начиная с 2006 года, базу начали использовать россияне для оперативного наращивания и развертывания вооруженных сил в Центральной Азии в связи со вступлением Узбекистана в ОДКБ.

"…когда ее совсем не ждешь"

15 ноября 2005 года Евросоюз ввел санкции против Узбекистана.

Но даже после этого было наивно полагать, что узбекские власти пойдут до конца в конфликте с Западом по Андижану. По ходу обостряющихся разногласий и на фоне введения санкций со стороны Евросоюза, Ташкент, надо признать, сохранил холодную голову и точно рассчитал свои дальнейшие действия. Примером тому стала состоявшаяся 12 декабря 2005 года встреча президента Узбекистана Ислама Каримова и статс-секретаря министерства обороны Германии Фридберга Пфлюгера.

Стороны договорились, что немецкий воинский контингент останется на узбекском аэродроме в Термезе. ФРГ осталась единственной страной-членом НАТО, военным самолетам которой позволено использовать воздушное пространство Узбекистана после 1 января 2006 года. До настоящего момента данное условие сохраняется.

При этом узбекские власти одновременно указали на дверь Испании, Швеции, Бельгии и Нидерландам. Им запретили с 1 января 2006 года использовать воздушное пространство Узбекистана.

Благосклонность по отношению к Германии со стороны узбекских властей, с одной стороны, оставила слегка приоткрытой дверь на Запад, с другой стороны, вызвала, вызывает и будет в дальнейшем вызывать подозрения со стороны России.

Расставим акценты

Бывшую американскую военно-воздушную базу в Ханабаде можно рассматривать с двух точек зрения. По одной из них база имела значение для тыловой поддержки военной операции в Афганистане. Данная версия вполне правдоподобна, если отмести в сторону факты и воспринимать базу лишь как мост между американским военным контингентом в Афганистане и необходимостью снабжать контингент снаряжением, боеприпасами и продовольствием. Однако следует заметить, что активная фаза операции в Афганистане закончилась с того самого момента, как в стране избран президент, прошли выборы в Джиргу.

По другой из них базу следует воспринимать как желание США присутствовать, причем на долгосрочной основе в регионе Центральной Азии, в частности, стране, откуда регион можно без особо труда контролировать. В данном ракурсе целесообразно говорить о реальном присутствии американцев не только в Узбекистане, но и в Киргизии.

В своем интервью сайту "Фергана.Ру" политолог и эксперт Российского института стратегических исследований Аждар Куртов так комментирует возможность сближения Ташкента и Вашингтона. "Я думаю, никакой связи с антитеррористической коалицией, ее действиями в Афганистане здесь, в общем-то, нет, - утверждает он. - В принципе, американцы и до начала антитеррористической операции имели возможность использовать в качестве аэродромов и другие военные базы. Не надо преувеличивать значение Центральной Азии, и не только Узбекистана, но и Киргизии, Таджикистана, как географически близких к Афганистану территорий. Американцы присутствуют в регионе Среднего Востока, и они вполне могли использовать для тылового обеспечения своих военных контингентов и базы, которыми они располагают, скажем, в Пакистане. Но им важно было присутствие в регионе Центральной Азии. И именно это обстоятельство, по-видимому, влияло на желание Вашингтона, попавшего при удачном стечении внешнеполитических обстоятельств в регион, закрепиться там прочно и надолго".

Главным аргументом США всегда были геополитические мотивы, борьба за сферы влияния, в том числе, в Центральной Азии.

Во-первых, этот регион позволяет получить посредством современных систем слежения и раннего предупреждения контроль над южными регионами России, Кавказом, а также китайским Синьцзяном. В рамках глобальной американской политики, направленной на создание буферных зон вокруг "проблемных" стран, таких, как Россия и Китай, Центральная Азия ложится в колоду карт как джокер.

Во-вторых, как бы мы там ни расценивали присутствие американцев в регионе, данное обстоятельство ослабляет позиции России и Китая в Центральной Азии. Есть ошибочное мнение, что США, Россия и Китай могут все вместиться в регион, не мешая друг другу, не соперничая. Мол, места хватит всем. Но не стоит забывать о том, что присутствие США в Ираке автоматически предполагает отсутствие там России и Китая. Так будет и в Иране, если американцы найдут веский повод для агрессии против Тегерана.

В-третьих, Центральная Азия есть ключ к прикаспийскому углеводородному потенциалу. Последний всегда был и останется сильным аргументом в стремлении Европы уйти от российской углеводородной зависимости. Быть может, во всей этой геополитической конструкции наиболее важным является именно энергетический фактор.

Американцы прекрасно осознают, что не имеют права проиграть в этой борьбе. Ибо если американцы проиграют, то однозначно выиграют Россия и Китай.

В конце января нынешнего года состоялась незаметная, на первый взгляд, встреча узбекского президента с главой Центрального командования США адмиралом Уильямом Фэллоном.

Сразу отмечу, что визит американца такого высокого уровня в Ташкент - первый с тех пор, как между Узбекистаном и США произошел конфликт в вопросе оценки андижанских событий.

Безусловно, нелегко спрогнозировать, о чем конкретно говорили стороны, но присутствие с американской стороны военного чиновника может свидетельствовать об одном: вариантах военного присутствия США в Узбекистане.

С этой точки зрения ошибочные, как он сам потом признался, высказывания спецпредставителя генсека НАТО по Кавказу и Центральной Азии Роберта Симмонса могут означать присутствие американцев в Термезе.

Пока, правда, на немецких транспортных бортах, но в перспективе возможно и возвращение на военные базы Узбекистана американских самолетов.

Есть все основания говорить о том, что Россия так и не поверила Узбекистану в полной мере. Думалось, доверие между странами может вернуть членство Узбекистана в ОДКБ. Оно возродилось, но не в том формате, в котором ожидали россияне. До сих пор в российских экспертных кругах существуют полярные мнения на этот счет. Некоторые полагают, что Ташкент вернулся в ОДКБ как "троянский конь", способный подорвать военную организацию изнутри.

На Западе ОДКБ воспринимается как альтернатива НАТО, поэтому получить в его рядах своего человека - дело с точки зрения подрыва организации благородное. За полтора года членства в ОДКБ официальный Ташкент если и не развалил организацию, то не сделал для ее укрепления ничего конкретного.

Сегодня Узбекистан единственный член организации, который не дал согласия на участие своих воинских формирований в коалиционных группировках. И это притом, что согласно союзническому договору с Россией, последняя стала фактическим военным гарантом безопасности Узбекистана.

С другой стороны, Ташкент мог затаить обиду на Россию. В частности, это касается вопроса вхождения Ташкентского авиационного завода (ТАПОиЧ) в Объединенную авиационную корпорацию.

Москва пошла на подобную кооперацию при условии, что военно-транспортные самолеты Ил-76 будут собираться не в Узбекистане, а в России.

Феллон прорубил окно в Узбекистан

В НАТО, похоже, давно поняли, что критиковать за права человека страну, которая на льготных условиях (10 миллионов долларов за аренду в год) предоставила тебе стратегический аэродром (в Ханабаде, в отличие от Термеза, могут садиться тяжелые транспортники), себе дороже.

Кроме визита адмирала Фэллона в Ташкент, сюда в течение прошлого года заглянула целая плеяда официальных лиц из Вашингтона и Брюсселя: от советников и помощников до военных. Визит Уильяма Фэллона стал заключительным аккордом прошлого года.

В программе визита адмирала значились Пакистан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. Однако внимание экспертов и аналитиков было приковано к последнему визиту в Узбекистан.

По всей видимости, Соединенные Штаты активизировали диалог с узбекским руководством, стремясь реанимировать свое былое влияние на одно из ведущих государств Центральной Азии.

При этом необходимо отметить одну интересную деталь визита Фэллона. Если раньше визиты западных эмиссаров в Ташкент проходили с некоторой прохладцей, то теперь все обстояло по-иному: в конце концов, Фэллон может быть очень доволен.

Сначала узбекский президент накануне декабрьских выборов стал говорить о силах, стоящих между Узбекистаном и Западом. "Нетрудно понять, что им хотелось бы существования таких разногласий, - заявил Каримов, - от которых они получали бы определенную выгоду... Узбекистан в своей внешней политике всегда был и остается сторонником взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества со всеми близкими и дальними соседями, в том числе, США и Европой".

Визит Фэллона - это еще один веский повод для России и Китая более серьезно задуматься об укреплении ШОСовской солидарности. Эксперты дружно стали говорить о возможном изменении во внешнеполитическом курсе Ташкента. И причины для таких выводов более чем серьезны: американского адмирала приняли не только секретарь Совета безопасности, министры обороны и иностранных дел, командующий пограничными войсками, но и президент Узбекистана. Скажем так, такого широкого круга бесед на таком высоком уровне в Ташкенте не удостаивался за последние два года ни один высокопоставленный гость, включая министра обороны России и генерального секретаря ОДКБ.

Узбекские официальные СМИ, как обычно, отделались дежурными сообщениями об "обмене мнениями по обеспечению региональной безопасности и стабилизации обстановки в соседнем Афганистане". Точно неизвестно, о чем конкретно договорились узбекский президент и руководитель Центрального командования США. Но у наблюдателей, по большому счету, нет никаких сомнений, что речь шла о возвращении Узбекистана в систему "афганского транзита" США. И, быть может, не только воздушного.

НАТО давно ведет с разной степенью успешности переговоры с Россией и странами Центральной Азии по наземному маршруту. Безусловно, длительное время снабжать исключительно самолетами крупную военную группировку в Афганистане - занятие слишком дорогостоящее даже для самых богатых стран мира. А в плане сухопутного транзита без Узбекистана никак не обойтись.

Следуя логике

Возвращаясь к теме высказываний г-на Симмонса, важно проанализировать самое главное: какие цели преследовались Западом, запустившим, как кажется на первый взгляд, информационную утку. Аргументируя желание НАТО вернуться в военную структуру Узбекистана, Симмонс открыто заявил об улучшении ситуации с правами человека в этой стране. С точки зрения таких правозащитных организаций, как Хьюманс Райтс Вотч и Эмнести Интернешнл, аргументы спецпредставителя НАТО, по меньшей мере, бред. Говорить о правах человека в стране, так и не пустившей на свою территорию международную комиссию по расследованию андижанских событий, не приходится. Официальный Ташкент мог быть в какой-то мере оправдан мировым сообществом, если бы узбекские власти провели свое собственное независимое расследование, однако и этого не было сделано. С точки же зрения не специализирующейся на правозащитных вопросах НАТО, в Узбекистане на самом деле произошли перемены в сторону соблюдения прав человека. Отмена смертной казни, передача санкций на арест судебным органам, несколько активизировавшаяся деятельность омбудсмена Узбекистана, а также объявленная властями амнистия могут стать формальными основаниями для НАТО говорить об улучшении ситуации с правами человека. Что и было, в конце концов, сделано Североатлантическим блоком.

Вполне можно предположить, что заявления Симмонса есть сигнал к более решительным действиям со стороны Узбекистана. Запад ждет от Ташкента реальных действий, способных доказать лояльность Узбекистана. К примеру, в пакет таких действий могут войти попытки заморозить участие страны в ОДКБ, отказ от экономических региональных проектов в рамках ЕврАзЭС, бездействие Ташкента в рамках ШОС - все это будет восприниматься на Западе как возврат Узбекистана в лоно прозападных государств.

Многовекторный акцент

Узбекский президент прекрасно осведомлен о том, как выстраивает свои отношения с мировыми центрами силы соседний Казахстан. Многовекторность во внешней политике, непризнание приоритета одной или группы стран - политика, давно известная узбекским властям. Просто в Астане сумели более успешно совместить многовекторность в политике с интересами внутренних элит, тогда как в Ташкенте данный симбиоз не состоялся по объективной причине - андижанские события взорвали размеренный ход истории Узбекистана.

И Узбекистан, и США хотят забыть об Андижане. Комментируя прошедшие в декабре прошлого года президентские выборы в Узбекистане, член научного совета Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко, поделился своими ощущениями. "Я бы сказал, что его (Каримова - прим. авт.), - утверждал он, - в каком-то плане, если не простили, то поняли, что Узбекистан - это не Швеция, и не Европа, что есть такая традиционная политическая культура, есть вождизм".

В последнее время довольно много чиновников американской администрации, европейцы неоднократно заявляли о том, что США и Евросоюз теряют свои позиции в Центральной Азии, отдавая пальму первенства в регионе России и Китаю.

По сути, США могут начать другой этап своего возвращения в Центральную Азию. Быть же в регионе и одновременно не быть в Узбекистане - мягко говоря, нонсенс.