После Москвы

08.04.2008. «НИКА-пресс» (Кишинев)

Владимир Цеслюк

После слушаний в Госдуме вопроса непризнанных государств в Тирасполе появилась печально-ироническая шутка – этакое переделанное на свой лад замечание классика – «Умом Россию не понять – продолжаем просто верить». О чем это приднестровцы – понятно. Если перевести на житейский язык, то получится так – «эх, вы, а мы-то думали»; среди других вариантов один из самых точных и цензурных – есть короткий «ну-ну…». Сейчас, когда все уже позади, когда уже никому не интересно ковыряться в думских формулировках и выискивать в них то ли намеки на многозначительное будущее, то ли все-таки высказанные, но тщательно замаскированные  «дипломатической вязью» обнадеживающие оценки настоящей жизни, можно сказать с большой долей уверенности: приднестровцы знали, что Москва не признает Приднестровье. Знали, но все-таки где-то в глубине души надеялись на чудо. Или, точнее сказать, просто мечтали, представляя, как бы это было, если бы…. Когда жизнь однообразно нестабильна, мечты о празднике особенно сочны и ярки. «Великий приднестровский день» – это ли не плата за все! Вообще в этом смысле приднестровцы большие мечтатели, коль до сих пор живут по принципу «где родился – там и пригодился». А их надежды на чудо тем более полны оснований: в конце восьмидесятых годов прошлого столетия им дали возможность убедиться, что свое право можно отстоять и с оружием в руках. Разве для людей времен развитого социализма  это было не чудо?

Те, кто возвращались домой в Приднестровье после думских слушаний, сумели убедиться в правоте странной (но странной это до тех пор, пока на себе ее не проверишь) пословицы – Москва слезам не верит.  Она не верит, много знает, много хочет, и ее возможности на новом прагматичном этапе кажутся безграничными, а отсюда и известный уровень цинизма, опять же основанный на прагматике. Что Москва сказала. Не признав Приднестровье, Абхазию и Южную Осетию вслед за признанием независимости Косово Америкой и прочими, мы тем самым оказались в лучшем положении, поскольку показали свое уважение к международному праву и нормам.

Никто, конечно, в Тирасполе и думать не думал, что решение российских прагматиков по Приднестровью будет объяснено, в том числе, и неудачными действиями МИДа республики. Резкий обмен мнениями на этот счет высокопоставленных представителей приднестровской законодательной и исполнительной ветвей власти вызвал в Кишиневе мгновенную радость. Но разгорающаяся, было, склока затихла под трезвый, своевременный и публичный призыв «не выносить сор из избы». Речь шла, несомненно, о «сугубо бытовом, личностном соре», о том, что «трясти грязными простынями» - последнее дело, и что приднестровские лидеры всех уровней тем всегда и отличались, что  понимали: любой такого рода скандал будет, во-первых, с удовольствием раздут на правом берегу Днестра, во-вторых, что более важно, болезненно повлияет на настроения общественности республики, которые до сих пор определяют судьбу внутренних отраслевых проектов. Это только кажется, что приднестровские власти не вздрагивают, когда в воздухе повисает старый, как мир, вопрос: «За что воевали? Начальство ссорится, значит, делит власть, и ладно бы только ее».

Они хорошо подготовились к «часу правительства» в стенах ВС. Глава внешнеполитического ведомства Лицкай провел накануне брифинг – это была явная репетиция перед слушаниями. За резко критическими публикациями о деятельности МИДа ПМР явно просматривались соответствующие интересы Верховного Совета. Лицкай накануне назвал предстоящую встречу с законодателями и все, что прозвучало в его адрес, эпохой страстей. Слух о возможной, а то и неизбежной его отставке был хоть и не очень вязким, но противным…

Обе стороны хорошо подготовились к разговору, потому и закончилось все миром. ВС принял постановление об активизации всех служб МИДа. А «главные виновники события» - министерский дипломат Валерий Лицкай и дипломат парламентский Григорий Маракуца пожали друг другу руки, что потом увидела вся республика в телерепортажах. Получилась история, точно отвечающая пословице «Не было бы счастья – да несчастье помогло». «Холодный московский душ» подействовал на высшие власти ПМР  в итоге отрезвляюще, а слушания в Верховном Совете превратились в профессиональный разговор: стороны показали, что способны при имеющихся разногласиях и разных оценках текущего момента искать и находить общие решения. Тому же Кишиневу это стало скучно – нет больше повода для злорадства. Но сегодняшний Кишинев должен позавидовать Тирасполю, где оказались возможны профессиональные дискуссии, не окрашенные  интересами и идеологией одной лишь партии.

Теперь Тирасполю предстоит трудная работа. Позиция России в приднестровском урегулировании ясна, она, в общем-то, не нова, но именно она заставляет республику, по определению Лицкая, согласованному, надо думать, в Москве, отказаться от одновекторной внешней политики и приниматься за освоение многовекторных – обоснованных, хорошо просчитанных и осознанно выбранных направлений. Пока он назвал три – российский, украинский  и европейский…  Их может быть и больше – это как решат в неторопливом процессе обсуждения новых условий приднестровских реалий.

Это вообще отдельный разговор. Но пока вот о чем. «Российский вектор»  по понятным причинам сохранит свои лучшие стартовые позиции в Приднестровье. Россия здесь присутствует практически во всем – от бизнеса до языка и менталитета. Но «русская жажда» в той предполагаемой  жизни обязательно столкнется с такими украинскими и европейскими аппетитами в непризнанной, а значит, спорной и лакомой республике, что здесь получится либо уникальнейшее государственно-территориальное образование (через многообразие интересов к экономической мощи и социальному благополучию), либо устойчивый бардак. Пример Молдовы дает основания опасаться именно последнего. Но у Приднестровья другого выхода нет и думские слушания лучшее тому подтверждение.  Предложения многовекторности – это фактически предложения всем (не только Тирасполю) согласиться с таким понятием для непризнанной республики, как отложенный статус. Куда он в итоге приведет ПМР – сегодня не скажет никто. Но в любом случае такой выбор дает основания рассчитывать на собственные силы, таланты и удачи, чем ждать от кого-то выполнения обещаний, раздаваемых, как правило, в пылу политических страстей.

(печатается с сокращениями)