Для чего все-таки нужна белорусская АЭС€

3dway.org, 02.07.08

Евгений Прейгерман

Со дня, когда белорусским гражданам сообщили о том, что Совет безопасности принял «окончательное политическое решение» о строительстве белорусской атомной электростанции, прошло уже почти пять месяцев. Активный информационный промоушн этого «политического решения» в официальных СМИ, который наблюдался накануне и некоторое время после совещания главных мудрецов страны в рамках Совбеза, как-то совсем незаметно сошел практически на нет.

За исключением периодических упоминаний этой по сути сверхчувствительной и важной темы на независимых и оппозиционных сайтах, а также ряда заявлений и комментариев по случаю очередной годовщины трагедии на Чернобыльской АЭС, в последнее время ничто не напоминало о «политических» планах руководства страны. А где же «чэсныя» пропагандисты-информаторы, которые, по идее, в лучших PR-традициях нынешнего режима, должны были бы сделать эту тему второй по частоте упоминания после имени президента (а они вместо этого в самый прайм-тайм рассказывают о технических неполадках на АЭС в Словении, которые едва не привели к ужасным последствиям). Ведь даже несмотря на все усугубляющуюся толерантность и практически полную политическую апатию белорусов, такое «политическое решение» необходимо обеспечить полномасштабной пропагандистской поддержкой. Чернобыльская катастрофа просто не могла ни оставить отпечатка в сознании людей. И как в случае со строительством завода по производству ядохимикатов в Пуховичском районе (хотя там речь идет лишь о коммерческом проекте, к которому не прикрепляют страшные для уха простого человека ярлыки вроде «национальная безопасность» и «обеспечение суверенитета»), вероятность столкнуться с той или иной формой протеста возрастает по мере локализации затеи. Другими словами, пока речь идет о стратегических планах и общих концепциях, люди у нас ниже травы и надеются, что их город или район «пронесет», а вот когда приходит осознание того, что потенциальная опасность будет под боком, можно ожидать очень даже решительных действий.

Может быть, президент и его советники наконец услышали аргументы независимых экспертов, которые в один голос говорят об экономической необоснованности строительства АЭС и откровенно недоумевают по поводу заявлений о том, что собственная станция, которая будет работать на российском ядерном топливе и отправлять свои ядерные отходы для захоронения в могильниках на территории восточной соседки, обеспечит энергетическую независимость от России? Но ведь эти аргументы звучали задолго до заседания Совета безопасности и, очевидно, доходили до всех заинтересованных лиц. Значит, такого рода «прозрением» практически полное исчезновение темы белорусской АЭС из официального информационного пространства объяснить нельзя.

Думается, что для понимания особенностей формирования ядерной повестки дня, следует попробовать разобраться с тем, что могло первоначально лежать в основе «политического решения». Несмотря на очевидную экономическую несостоятельность и безумие с точки зрения национальной безопасности, оно, по всей видимости, несет в себе целый «букет» приятных возможностей для ограниченного круга привилегированных особ и необходимых политических инструментов для решения ряда внутренних и внешнеполитических задач.

Во-первых, отдельные аналитики не без основания заметили некоторое сходство между идеей о строительстве атомной электростанции в Беларуси и знаменитыми советскими стройками века, вроде Байкало-Амурской магистрали. Психологический смысл таких гиперпроектов в том, что они выполняют роль своеобразных ориентиров для достижения светлого будущего и всегда могут объяснить необходимость каких-то лишений сегодня ради прекрасного и процветающего завтра.

Особый эффект белорусский суперпроект должен был бы произвести в свете приближающихся парламентских, а главное президентских выборов. Всегда можно убедительно рассказать электорату о том, что удачно начатое возведение жизненно важного объекта обязательно будет загублено и разворовано жуликами из оппозиции (во время последней президентской кампании в качестве такого суперпроекта периодически представлялась задача сохранить и преумножить золотовалютные резервы).

Во-вторых, запуск проекта по строительству АЭС дает основания надеяться на благосклонность зарубежных кредиторов, средства которых особенно привлекательны в условиях хронического дефицита торгового баланса. Получив деньги для финансирования возведения электростанции, значительную их часть спокойно можно использовать для субсидирования неконкурентоспособной экономики и тем самым немного отсрочить окончательный экономический крах.

При этом «понимания» с большой долей уверенности можно ожидать, как от российских, так и от западных кредиторов. Первые будут не прочь поддержать свой «Атомстройэкспорт», который, без сомнения, будет выбран генеральным подрядчиком, и обеспечить реализацию других интересов России, о которых речь дальше. Запад также с огромным энтузиазмом воспримет задумку белорусского руководства и постарается оказать посильную помощь.

Готовность строить свою атомную электростанцию будет воспринята как свидетельство полного устранения последствий трагедии на Чернобыльской АЭС. А это значит, что появится возможность закрыть программы по содействию их ликвидации. Особенно заинтересованными в этом должны быть некоторые организации системы ООН (в первую очередь, связанное с ООН МАГАТЭ), которые по-прежнему декларируют чернобыльскую проблематику в качестве одного из приоритетов своих мандатов. В этом отношении «политическое решение» белорусского Совбеза даже может поспособствовать активизации отношений с Западом и хотя бы немного и временно прорвать стремительно сужающееся кольцо международной изоляции.

В-третьих, строительство АЭС, которая будет работать на российском топливе, захоронять отходы в российских могильниках, руками российских специалистов, да еще и на деньги российских налогоплательщиков (в случае выделения российского кредита) еще больше усилит и без того катастрофически тотальную зависимость нашей страны от Российской Федерации. Кто-то в окружении белорусского президента может полагать, что это позволит смягчить позицию Кремля в отношении нынешнего руководства «братской» республики и отсрочить принятие рокового для него кадрового решения.

В-четвертых, проект таких масштабов создает идеальную среду для разного рода махинаций, получения теневой прибыли и отмывания денег. При этом свой интерес здесь могут иметь все стороны сделки (кроме, разумеется, белорусского народа, которому в конечном итоге придется за все платить). Дополнительные надежды сегодняшнего руководства Беларуси могут быть связаны с тем, что довольные отличными условиями работы российские миллионеры-«атомщики» замолвят доброе словечко за Лукашенко со товарищами в Кремле и Белом доме.

Таким образом, вырисовывается картина, при которой идея о строительстве АЭС является прикрытием для целого ряда других идей. Так как для реализации этих идей достаточно всего лишь начать работы в соответствии с «политическим решением», рискну предположить, что никто не собирается доводить великое начинание до логического конца. Максимум, что планируется, это создать видимость бурной и плодотворной работы. Притом настолько бурной и плодотворной работы, насколько это позволит добиться достижения поставленных задач.

И чем же в таком случае можно объяснить неожиданную застенчивость официальных средств массовой информации в отношении ядерной темы? Возможно, что-то в первоначальном «букете» надежд и планов за пять месяцев завяло и разрушило всю систему калькуляции.

Не исключено, что именно об этом свидетельствует то обстоятельство, что на недавно состоявшемся неформальном саммите СНГ в Санкт-Петербурге Лукашенко был единственным из глав государств, с которым новый президент России Медведев не встретился в двустороннем формате. Конъюнктура отношений с «братской» Россией, по-видимому, такова, что ядерные расчеты уже неактуальны. А может, просто не до АЭС сейчас…

Думаю, что уже в ближайшее время станет более-менее понятно, в чем именно заминка. Станет понятно и то, каким образом ее будут разрешать. Потому что политика политикой, а «капусты состричь» уж очень хочется.