Церковь для незалежности

Газета.Ру, 01.08.01

Борис Фаликов

Самый эффективный способ использования православия в государственной политике – это невмешательство в церковные дела.

Медийная шумиха вокруг празднования 1020-летия Крещения Руси в Киеве напомнила волну публикаций, сопровождавшую воссоединение РПЦ и зарубежной церкви весной прошлого года. И это неудивительно. И в том, и в другом случае речь шла о государственной политике, которая осуществлялась религиозными средствами, и религия на короткое время стала первополосной новостью. Всем интересно узнать, как Владимир Путин печется о православии с целью обеспечения безопасности страны, а Виктор Ющенко силится создать поместную церковь, чтобы освятить независимость Украины. Правда, в последнем случае информационный шум имел более агрессивный характер, российские и украинские интересы вошли в острое противоречие.

И Москва, и Киев видят Украинскую церковь Московского патриархата мощным рычагом российского влияния в Украине. Поэтому Кремль изо всех сил стремится этот рычаг удержать, а Киев пытается помешать этому.

Вымученная годовщина Крещения Руси понадобилась украинскому президенту для того, чтобы сплотить украинское православие при помощи Константинопольского патриарха Варфоломея I. Как известно, в стране существуют еще две православные церкви, законность которых оспаривает РПЦ. Это Украинская автокефальная церковь и УПЦ Киевского патриархата. Обе являются историческим наследием бурного XX века, первая возникла в результате революции, вторая – на развалинах СССР. Ющенко хотел сыграть на противоречиях между Москвой и Константинополем. РПЦ – крупнейшая православная церковь, константинопольский патриархат, как старейший, обладает «первенством чести», и они не первый год борются за лидерство в православном мире. Замысел украинского президента был прост: либо Варфоломей признает законность двух украинских церквей и те, слившись, обретают автокефальный (самоуправляемый) статус, либо РПЦ, испугавшись такого поворота дел, дает автокефалию своей киевской ветви, а меньшие церкви присоединяются к ней. Оба варианта ведут к чаемой цели – украинской поместной церкви, которая и придаст сакральную легитимность украинской независимости.

Все оказалось не так просто. Визит Варфоломея в Киев не дал видимых результатов. Врата Цареграда остались запертыми. Патриарх лишь вслух помечтал о том, что поместная церковь – это благо для Украины, но никаких конкретных шагов не предпринял, более того, ничего толком не обещал.

В Москве это объявили очередной победой российской дипломатии. И даже намекнули, как она могла быть достигнута. Хоть Константинопольский патриархат и стоит на первом месте в православном диптихе, его руководство ютится на крошечном клочке стамбульском земли – Фанаре – и находится в зависимости от турецких властей, которые по любому поводу напоминают ему о незыблемых секулярных принципах национальной конституции. России ничего не стоит использовать свои экономические отношения с южным соседом, чтобы тот лишний раз надавил на Фанар.

На самом деле события в Киеве свидетельствуют не столько о победах или поражениях российских и украинских властей, сколько об их полном неумении опираться на православие как орудие государственной политики.

Президент Ющенко решил, что согласие Константинополя у него в кармане. Что воистину царские почести, оказанные Варфоломею в Киеве, довершат задуманное, и Украина получит поместную церковь на блюдечке с голубой каемочкой. Но самое поразительное, что в это, по всей видимости, поверили и в Москве. Поэтому Кремль незамедлительно приступил к контроперации. Путин настоятельно рекомендовал патриарху Алексию II поехать в Киев и постоять там за матушку Русь. Российский МИД послал украинскому грозную ноту протеста по поводу недостаточно почтительного приема высоких церковных гостей. Тот выразил крайнее недоумение. Главного московского борца с «незалежностью» Константина Затулина давно уже не пускают в Киев, но Кремль компенсировал его отсутствие «молодогвардейцами» и прочими подручными активистами.

В пылу схватки властям было недосуг разбираться в тонкостях православной дипломатии, им казалось, что они вполне обойдутся собственными силами, а церковные иерархи будут делать то, о чем их как следует попросят. Однако те повели игру по собственным правилам.

По природе своей православие крайне консервативно. Оно заключает в себе массу древних традиций и предписаний, которые восходят к временам вселенских соборов. Поэтому патриарх Варфоломей, вознося хвалу самой идее поместной украинской церкви, не мог ради этого поступиться православными принципами. Все должно совершаться в соответствие с древними канонами.

Поместная церковь как символ православного единства – очень хорошо, но если создание ее сопровождается нестроениями и расколами – плохо.

Это прекрасно понимает и глава УПЦ МП митрополит Владимир. Именно об этом он говорил на недавнем Архиерейском соборе в Москве. Похоже, это начинают признавать и в самой РПЦ. Поэтому московскому патриарху и удалось найти в Киеве общий язык с патриархом константинопольским.

Светским политикам, для которых разрывы старых связей и заключение новых союзов – суть их ремесла, понять все это крайне трудно. Им церковная дипломатия с ее тяжеловесным ритуалом и традиционной неповоротливостью кажется бессмысленной архаикой. Для них главное – быстрое и эффективное достижение цели. Между тем единственный способ эффективного использования религиозных средств в государственной политике это не спешить и не навязывать церкви своих представлений о прекрасном.

Ясно, что рано или поздно Украина обретет поместную церковь. Таков исторический путь православия. Оно изначально было лишено единого и полновластного центра на манер Ватикана. Как только возникали объективные условия для создания автокефальных церквей, они становились реальностью.

Если же государственные правители занимались форсированием этого процесса или его искусственным торможением, это не приводило ни к чему хорошему. Вот и сейчас, вместо того чтобы оставаться духовным мостом, соединяющим Украину и Россию (а это вовсе не лишнее в сложное время глобальных перемен), православие, благодаря неумелым действиям властей, запросто превращается в яблоко раздора.