Закавказский пасьянс: новый геополитический расклад

Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, 31.10.08

Официальный визит российского президента в Армению, при всей своей протокольности и предсказуемости, вместе с тем оказался не лишен некоторой интриги. С одной стороны, Дмитрий Медведев с момента вступления в должность уже дважды посетил соседний Азербайджан. «Азербайджан – наш стратегический партнер на Кавказе. Нас связывают многовековая история и особый характер нынешнего партнерства, что помогает в решении самых разных проблем», – заявил в Баку Дмитрий Медведев. В ходе июльского визита Медведева была подписана Декларация о дружбе и стратегическом партнерстве между РФ и Азербайджаном. Нетрудно догадаться, какую реакцию (пусть и не высказанную) подобные заявления могли вызвать в Ереване. На Южном Кавказе такие визиты (равно как и любые движения и позитивные сигналы, обращенные к «вероятному стратегическому противнику») воспринимаются крайне ревностно.Очевидно, что сложный контекст взаимоотношений треугольника Москва—Ереван—Баку с неизбежностью предполагал полноценный официальный визит в Армению хотя бы для соблюдения дипломатического баланса, и вопрос здесь мог идти только о срочности такой поездки, но не о ее необходимости как таковой.

С другой стороны, за всеми протокольными мероприятиями – посещением мемориального комплекса Цицернакаберд, посвященного геноциду армян в Османской империи, торжественным открытием площади России в Ереване, подписанием документов о сотрудничестве и т.д. – и дежурными комментариями участников недвусмысленно проступают контуры качественно изменившейся геополитической ситуации на Кавказе, вносящей существенно новые акценты во взаимоотношения России со всеми основными игроками в регионе, не исключая и ее наиболее проверенного и надежного союзника – Армению.

Эксперты согласны в том, что одним из главных итогов пятидневной войны на Кавказе стало временное и частичное вытеснение Вашингтона и Брюсселя из региональных процессов, совпавшее по времени с президентскими выборами в США и мировым финансово-экономическим кризисом. Стоит отметить, что все последние годы, планомерно укрепляя свои позиции в регионе между Черным и Каспийским морями, Соединенные Штаты взяли на себя функцию обеспечения безопасности не столько даже грузинской «демократии», сколько грузинского энергетического транзита, однако не смогли ее в полной мере выполнить. Азербайджан и Турция были поставлены в весьма сложное положение и сегодня вынуждены корректировать объемы добычи и транзита нефти и газа. Продолжительный простой основного экспортного нефтепровода Баку—Тбилиси—Джейхан, неопределенные перспективы газопровода Баку—Эрзрум, зависящие от столь же непрогнозируемых российско-грузинских взаимоотношений, заставили Анкару задуматься о необходимости поиска альтернативных вариантов.

Вакуум, возникший в результате очевидного краха «грузинского проекта» Вашингтона, мгновенно заполнила Турция, стратегический интерес которой заключается в обеспечении стабильного транзита углеводородов с Каспийского моря в турецкие порты. При этом Турция воздерживается от открытого противостояния с Россией на международной арене, облекая свои интересы в форму региональной инициативы создания Платформы стабильности и безопасности на Кавказе. Инициатива озвучивается премьер-министром Эрдоганом в Москве, после чего начинается активизация вокруг урегулирования карабахского конфликта, а также поиск путей преодоления тупика во взаимоотношениях Анкары и Еревана. Напомним, что армяно-турецкая граница закрыта с 1993 года по инициативе Анкары. Турция отказывается разблокировать границу и установить дипотношения с Арменией до разрешения карабахского конфликта и отказа Армении от требования международного признания Геноцида армян.

6 сентября состоялся визит президента Турции Абдуллы Гюля в Ереван. Гюль прибыл в столицу Армении по приглашению президента Сержа Саргсяна на футбольный матч между сборными двух стран. Президенты провели встречу за закрытыми дверями, во время которой были обсуждены проблемы региона и двусторонних отношений. По форме и контексту это событие невольно вызывает ассоциации со столь же неожиданным и эпохальным визитом египетского президента Садата в Иерусалим в 1977 году, в преддверии заключения Кэмп-Дэвидских мирных соглашений между Египтом и Израилем. И если в 1977–1978 годах на повестке дня стоял вопрос Синайского полуострова, то сегодня это – вопрос Нагорного Карабаха.

Нагорный Карабах не случайно оказывается в эпицентре внимания региональных игроков. Во-первых, Турция и Азербайджан в случае длительной дестабилизации ситуации в Грузии могут связаться друг с другом исключительно по территории Армении. Причем, судя по всему, они готовы сделать это обоими возможными способами – войной или миром. Не исключено, что именно такая перспектива была обрисована российской стороне турецкими политиками в период, когда Москва была занята выяснением отношений с Грузией: либо Россия склоняет Армению к уступкам, либо это делают Азербайджан и Турция, а последняя еще и ужесточает свою позицию по Грузии. В случае развертывания военных действий в Нагорном Карабахе Россия могла бы оказаться в весьма сложной ситуации. Параллельно с боевыми действиями в Грузии ей бы пришлось обеспечивать безопасность Армении как члена ОДКБ. Вмешательство Турции в нагорно-карабахский конфликт привело бы к открытому столкновению России и НАТО на Кавказе, и тогда корабли альянса могли бы на вполне законных основаниях открыть театр военных действий в Черном море, куда они во множестве и прибыли. Российская военная база в Армении оказалась бы отрезанной от основных сил и, по сути дела, заблокированной с севера Грузией, с юга, запада и востока Турцией и Азербайджаном. Таким образом, Москва встала перед выбором – либо диалог с Турцией по Карабаху, либо широкомасштабный конфликт на несколько фронтов со странами НАТО. Очевидно, второй сценарий был бы неприемлем для России, о чем, по всей видимости, и была извещена Армения.

Во-вторых, не стоит забывать и о том, что скоротечная война на Кавказе поставила Армению на грань транспортно-экономической блокады: основные коммуникации туда идут через Грузию. Страна блокирована с двух сторон Азербайджаном и Турцией, коммуникации же через Иран довольно затруднительны. Если бы российско-грузинское противостояние в августе продолжилось еще несколько дней, то экономика Армении оказалась бы в катастрофической ситуации, тем более что альтернативная связь с внешним миром через Иран пока не в состоянии обеспечить страну всем необходимым. Хотя сейчас Армения работает над расширением этих коммуникаций, но это вопрос будущего. Из-за того, что нарушились российско-грузинские отношения, транзит в Армению в основном теперь идет через Украину. Армения сейчас в сложной ситуации: она не может полностью испортить отношения с Грузией – тогда она фактически окажется в полной изоляции, и там наступит экономический коллапс. С другой стороны, Армения вынуждена следовать в кильватере союзнической политики в рамках ОДКБ, и это заставляет ее очень сложно маневрировать между Москвой и Тбилиси (читай – Вашингтоном), а теперь еще и Анкарой и Баку.

В Москве не все с пониманием отреагировали на поведение Армении в момент кризиса, когда она заняла фактически нейтральную позицию. На саммите ОДКБ 5 сентября 2008 года Армения лишь признала неправомерность силовых действий Тбилиси против Южной Осетии. В то же время президент республики Серж Саргсян 30 сентября совершил дружественный визит в Тбилиси. Глава армянского государства был награжден грузинским орденом и комплиментами из уст грузинского лидера «в связи с непоколебимой поддержкой территориальной целостности Грузии».

Армения оказалась в чрезвычайно сложной ситуации. Снижение регионального влияния США сломало всю конструкцию ее внешней политики, построенной на балансировании между интересами глобальных игроков – Москвы и Вашингтона. Вместо этого сегодня армянской стороне приходится анализировать новый контекст российско-турецких взаимоотношений, которые, впрочем, традиционно не сулят ей ничего хорошего. В Ереване не могли не заметить того, что у Москвы в последнее время усилились контакты с Анкарой, поскольку Турция начала играть более независимую роль в регионе, несколько дистанцировалась от США и Евросоюза, предложила свою концепцию платформы безопасности. «Россия приветствует турецкую инициативу по созданию Платформы сотрудничества и стабильности на Кавказе и все шаги, которые нацелены на установление стабильности и безопасности в регионе», – заявил по данному поводу министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

Самостоятельная позиция Турции в регионе Россию устраивает, и это очень беспокоит Армению, потому что армяне боятся, что возникнет переориентация российской внешней политики в пользу оси Анкара–Баку и Армения окажется во власти слепой фортуны. Столь комфортный для армянской стороны прежний статус-кво в регионе нарушен, и президент Серж Саргсян вынужден вести переговоры в условиях практического отсутствия маневра. Дополнительный градус напряженности в российско-армянские взаимоотношения вносит акт признания независимости бывших грузинских автономий на фоне неизменной позиции Москвы по вопросу Нагорного Карабаха. Россия пошла на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, но ничего не сделала для продвижения интересов Нагорного Карабаха. Впрочем, и раньше позиция Москвы по НКР была особой. Нагорный Карабах не включали в список де-факто государств, которые могли быть рассматриваемы как примеры для применения «прецедента Косова». НКР не упоминалась в думских декларациях, где указывались возможные условия для формально-правового признания. По этой республике не было особых президентских или правительственных поручений. Однако все это имело место до того, как был создан прецедент пересмотра межреспубликанских границ, ставших межгосударственными на момент распада Советского Союза. После 26 августа 2008 года в Ереване определенное недовольство «особым подходом» Кремля к НКР неизбежно усилилось. В Армении попросту опасаются, что независимость Абхазии и Южной Осетии будет оплачена (или куплена, кому как нравится) путем «сдачи» Карабаха.

Москва в складывающемся региональном геополитическом пасьянсе имеет свои интересы, приобретающие все более комплексный, многовекторный характер. Активизация строительства газопровода из Ирана в Армению (Россия – основной акционер в этом проекте) означает, что Армения в скором времени получит независимый от Грузии источник снабжения газом. В целях диверсификации каналов интернет-связи в настоящее время ведутся переговоры между телекоммуникационной компанией «АрменТел» (торговый бренд БИЛАЙН) и компанией «TurkCell» для обеспечения бесперебойной связи Армении с миром. Одновременно с этим Россия сейчас подталкивает Турцию к открытию границы с Арменией и, в частности, к возобновлению железнодорожного сообщения по маршруту Гюмри—Карс, прерванного из-за конфликта в Нагорном Карабахе. Поскольку Россия получила концессию на железную дорогу Армении, теперь Москва прямо заинтересована в том, чтобы существовало железнодорожное сообщение между Арменией и Турцией. И если этого удастся добиться, то, естественно, экономическое положение Армении улучшится. Но последняя боится того, что в обмен на открытие границы Турция потребует уступок по Нагорному Карабаху, и этот деликатный вопрос с неизбежностью осложняет двухстороннюю российско-армянскую повестку дня. Вопрос о том, в какой мере в рамках визита Дмитрия Медведева в Ереван удалось урегулировать этот сложный клубок противоречий и интересов, остается открытым. После визита в Армению президент РФ связался со своим азербайджанским коллегой Ильхамом Алиевым. Последующая тональность выступлений азербайджанского лидера свидетельствует, что никаких добрых вестей для него из Еревана принести не удалось. Более того, президент Армении Серж Саргсян немедленно отправился в Нагорный Карабах, где прошли демонстративные военно-тактические учения Армии обороны Нагорного Карабаха с акцентом на наступательные действия. Президент и министр обороны Нагорного Карабаха выступили с весьма резкими заявлениями, свидетельствующими о готовности карабахских сил не только противостоять возможному вторжению, но и перенести военные действия вглубь Азербайджана. В самой Армении между тем наблюдается резкая активизация политических партий, которые в период российско-американского статус-кво в карабахском вопросе пребывали в спячке. После заявления экс-президента и главы прозападной оппозиции Левона Тер-Петросяна о том, что государственность Армении находится под угрозой, с бескомпромиссными заявлениями выступили представители входящей в правящую коалицию «Армянской революционной федерации Дашнакцутюн» (АРФД). По поступающей информации, активные консультации о возможности возврата в активную политику ведет и экс-президент Роберт Кочарян, а бывший министр иностранных дел, активный сторонник американской ориентации Вардан Осканян собирается реорганизовать свою общественную организацию «Civilitas» в политическую партию. Оппозиция обвиняет действующую власть страны в переориентации на западный вектор во внешней политике в ущерб сбалансированной, или комплементарной, политике в отношении двух геополитических полюсов – России и Запада. Левон Тер-Петросян упомянул в качестве примера прозападную ориентацию Грузии, которая привела к национальной катастрофе, отметив, что этого можно было избежать в случае сбалансированной политики в отношении России. «Запад, кроме пустых демонстраций о мире и антироссийских заявлений, ничем не смог помочь своему верному младшему союзнику», – заметил он. Левон Тер-Петросян подчеркнул, что в случае, если Армения отвернется от России и все надежды вознесет к Западу, к США и Турции, то этим она сама приведет к одностороннему решению самого важного внешнеполитического вопроса – карабахского конфликта. В сложившейся обстановке Москве и Еревану надо быть более реалистичными в оценке мотивов друг друга, отказываться от завышенных ожиданий (дабы потом не испытывать мучительное разочарование). Сегодня надо принять как данность, что ни Москва не признает независимость НКР, ни Ереван не сделает то же в отношении двух бывших грузинских автономий. Кремль не откажется сотрудничать с Баку, не будет делать окончательного выбора между двумя закавказскими государствами. Но и Ереван не откажется от выгодного взаимодействия с Западом и той же Грузией (через которую идет почти 2/3 всей внешней торговли Армении). В конце концов, закрывает же Вашингтон глаза на сотрудничество Армении с Ираном (а что еще делать при такой сложной политической географии?).

Таким образом, сверхзадачей визита Дмитрия Медведева можно считать прояснение сложных моментов, дезавуирование взаимных фобий, страхов, подозрений и недоговоренностей. Визит нужно оценивать не только в ракурсе урегулирования карабахского вопроса, но и на фоне региональных и международных процессов, в которых заинтересованы Армения и Россия как стратегические партнеры. Россия объективно заинтересована в наращивании своего политического и экономического веса в регионе, что не исключает ее дальнейших претензий стать единственной миротворческой силой на армяно-азербайджанской разделительной линии. При этом не стоит забывать и о том, что урегулирование нагорно-карабахского конфликта, на каких бы позициях оно ни было осуществлено, открывает зеленых свет на пути интеграции в евро-атлантические структуры уже не только Грузии, но всех трех закавказских республик.