Правовой беспредел как необходимая предпосылка политики дерусификации 

 10.12.08, http://www.ruscrimea.ru/

 Владимир Алексеев

Девятнадцать лет назад, 28 октября 1989 года, был принят закон Украинской ССР о языках. Вспоминая сейчас то угарно-безумное время, когда закладывались первые камни в фундамент ныне буйствующей русофобии, нельзя не вспомнить, какое неприятие тогда встретил этот закон. Тогда он рассматривался нами как удавка; но за это время ситуация в культурно-языковой сфере Украины была настолько кардинально изменена, что теперь мы рассматриваем этот закон как спасительный круг. Да, украинские этношовинисты, планомерно и целенаправленно уничтожающие среду обитания своих русскоязычных сограждан, вполне преуспели. Для этого, собственно, они и использовали все свои возможности, дабы «вбить» в законодательство русофобские нормы. Но сейчас, когда все ограничительные нормы закона о языках ими воплощены в жизнь, они не останавливаются и продолжают углублять политику дерусификации уже не только вне рамок этого закона, но и вообще вне правового поля. Причем правового поля не только украинского, но и международного.

По сути, мы имеем дело с осуществляемой в отношении нас политикой правового беспредела, которая, будучи успешно обкатанной на языковом поле, сейчас охватила все прочие сферы жизни государства и общества. И ныне касается не только русскоязычных.

Между тем, никакая страна, сознательно игнорирующая основополагающие правила поведения в цивилизованном сообществе, не может даже теоретически претендовать на достойное место в этом сообществе. Если Украина действительно желает стать полноправной частью Европы и достичь европейских стандартов жизни, то она никак не может игнорировать международное языковое законодательство, а именно: нормы Международного пакта о гражданских и политических правах /1/, Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод /2/, Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе /3/, Документа Копенгагенского совещания по человеческому измерению /4/, Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств /5/ и ряда других документов.

К сожалению, сейчас можно лишь констатировать, что отрицание культурно-языковых прав своих русскокультурных граждан закрывает украинскому государству путь в цивилизованное сообщество, а желающие подробнее ознакомиться с обоснованием этого тезиса могут обратиться к первоисточнику /6, с. 12 - 27/, в котором довольно подробно проведен анализ вышеупомянутых международных документов в контексте обеспечения культурно-языковых прав граждан Украины, и теоретически объяснена невозможность для украинского государства – увы! – стать полноправной частью цивилизованного общества в случае целенаправленного игнорирования фундаментальных правовых норм этого самого сообщества.

Прискорбно, но до сих пор теория и практика государственного строительства Украины базируется на давно устаревших и ушедших в небытие еще в прошлом веке средневековых представлениях о нации как об этническом сообществе, тогда как современные европейские подходы рассматривают нацию как политический организм, объединенный в единое целое основополагающими мировоззренческим ценностями и общим видением будущего. Понятно, что если и дальше будут продолжаться попытки создать украинскую нацию на этнических основах, проповедуемых «примитивным и чрезвычайно агрессивным национализмом образца XIX века» /7/, то подавление прав нетитульных этносов, насильственная ассимиляция, игнорирование европейских правовых норм и собственного законодательства в части обеспечения прав русскоязычных граждан будет, к сожалению, вполне закономерным и объяснимым явлением. Равно как и порожденный такой политикой раскол в обществе.

Избежать нарастания противостояния в обществе можно, лишь отказавшись от нарушения собственного законодательства, гарантирующего лингвистическое равноправие граждан. Конечно, само по себе украинское законодательство достаточно противоречиво, поскольку отражает переменные успехи в борьбе сторонников отжившей средневековой (этнической) и современной европейской (гражданской) концепций создания нации и построения государства. Но все же оно содержит ряд позитивных норм, соблюдение которых позволило бы сгладить ряд противоречий и повысить защищенность граждан.

К примеру, возьмем часть 3 статьи 10 Конституции Украины: «в Украине гарантируется свободное развитие, использование и защита русского, других языков национальных меньшинств». Или часть 5 статьи 53 Конституции Украины: «гражданам, принадлежащим к национальным меньшинствам, гарантируется право на обучение на родном языке или на изучение родного языка». Эти же нормы Конституции подтверждены Решением Конституционного суда Украины № 10-рп от 14 декабря 1999 года: «наряду с государственным языком при осуществлении полномочий местными органами государственной исполнительной власти, органами АР Крым и органами местного самоуправления могут использоваться русский и другие языки национальных меньшинств». Этим же Решением Конституционный суд Украины определил, что «в государственных и коммунальных учебных заведениях наряду с государственным языком в учебном процессе могут использоваться и изучаться языки национальных меньшинств» /8/.

Казалось бы, что еще нужно – сама Конституция дает гарантии использования в Украине русского языка, что подтвердил и Конституционный суд Украины. Причем во всех вышеупомянутых правовых актах указано, что гарантии, предоставленные русскому языку, реализуются «в соответствии с Законом». Что же говорят по этому поводу Законы Украины? Возьмем ныне действующий базовый Закон «О языках в Украинской ССР» № 8312-XI от 28.10.1989 года и рассмотрим его постатейно.

Начнем со статьи 5: «гражданин вправе обращаться в государственные, партийные, общественные органы, предприятия, учреждения или организации... на русском языке или языке, приемлемом для сторон». А ответ по желанию гражданина может быть выдан ему в переводе на русский язык. Причем отказ должностного лица принять или рассмотреть заявление на русском языке «влечет за собой ответственность в соответствии с действующим законодательством». Стоит при этом напомнить, что статья 161 Уголовного кодекса Украины за нарушение равноправия граждан предусматривает наказание вплоть до лишения свободы на срок до пяти лет.

Пойдем дальше. Статья 6 Закона «О языках в Украинской ССР» накладывает на должностных лиц обязанность владеть и украинским, и русским языками. А статья 8 прямо указывает на недопустимость языковой дискриминации и запрещает какие-либо привилегии по языковому признаку (кстати, об этом гласит и часть 2 статьи 24 Конституции Украины). В статье 10 Закона «О языках в Украинской ССР» четко указано, что акты высших органов государственной власти публикуются на украинском и русском языках, а надписи на печатях, штемпелях и официальных бланках могут выполняться в двуязычном варианте – на украинском и русском языках.

Очевидно, разработчики этого Закона понимали важность русского языка для сохранения научно-технического потенциала Украины, а потому в статье 13 четко указали, что техническая и проектная документация «изготовляется на украинском или русском языках». Такой же подход к официальным документам, удостоверяющим статус гражданина: статья 14 предусматривает, что паспорт, трудовая книжка, документы об образовании, свидетельство о рождении, о браке, о смерти выполняются в двуязычном варианте: на украинском и русском языках. А вот относительно избирательных бюллетеней, согласно статье 16, предусмотрен выбор языка по принципу «или - или», применительно к нашей местности – украинского или русского. Дает этот Закон свободу гражданам в выборе языка также в сфере обслуживания (статья 17) и в сфере юридической помощи (статья 23).

Но еще более важна сфера образования, в которой наши граждане имеют ряд прав, предоставленных этим законом. Так, статья 25 провозглашает гарантии «каждому ребенку на воспитание и получение образования на своем национальном языке», и определяет, что «свободный выбор языка обучения является неотъемлемым правом граждан». Причем эти гарантии не остаются голословными – в этой же статье четко указано, что данные права обеспечиваются созданием сети дошкольных учреждений и школ с воспитанием и обучением на соответствующих языках. Статья 26 конкретизирует право на воспитание детей в дошкольных учреждениях на своем национальном языке, предусматривая возможность создания дошкольных учреждений с иным языком воспитания, чем украинский. То же самое касается и школ – статья 27 четко предусматривает возможность создания общеобразовательных школ, обучение в которых проводится на языках граждан иной национальности, чем украинская. То же самое касается и создания отдельных классов с обучением на национальном языке. При этом данная статья недвусмысленно указывает, что независимо от языка обучения в школе, «изучение во всех общеобразовательных школах украинского и русского языков является обязательным». Право на обучение на русском языке в сфере профессионально-технического образования обеспечено нормами статьи 28, которая предусматривает возможность создания групп с русским языком обучения.

Сохранение научного потенциала Украины, созданного во многом благодаря доступу к мировым достижениям посредством русского языка, предусмотрено нормами статьи 30, которая устанавливает, что «результаты научно-исследовательских работ оформляются на украинском или русском языке», а «исполнители научно-исследовательских работ могут выбирать язык публикации научных результатов». Принципы двуязычия обеспечивает статья 31 данного Закона и в сфере информатики, четко устанавливая, что «информатика осуществляется на основе украинского и русского языков», при этом оговаривая и механизм реализации данного принципа: «компьютеры, используемые в работе государственных, партийных, общественных органов, научно-исследовательских, конструкторских учреждениях, средствах связи, органах образования и культуры, должны обеспечивать возможность работы с украиноязычными и русскоязычными текстами».

Обеспечивает данный Закон также гарантии функционирования русского языка в культурной сфере, в статье 32 предусматривая, в частности, обеспечение переводов на русский язык и издание на нем художественной, политической, научной и другой литературы. Предусмотрены данным Законом гарантии использования русского языка в официальных средствах массовой информации (статья 33), в работе почты и телеграфа (статья 34), при опубликовании текстов официальных объявлений, сообщений, плакатов, афиш, рекламы (статья 35). В соответствии со статьей 37 на русском языке наряду с украинским могут выполняться официальные названия государственных и общественных органов, предприятий, учреждений и организаций и размещаться на них соответствующие вывески.

И, наконец, статья 39 данного Закона предоставляет гражданам право использовать свои национальные имена, предусматривая не перевод их, а передачу на украинский язык в транскрипции (как это практикуется относительно французских, английских, немецких и т.п. имен).

Полагаю, прочитавшие эти строки, соотнеся их с нашими реалиями, уже задумались: не насмехаюсь ли я над ними? Нет, не насмехаюсь – я просто привожу нормы действующего Закона о языках. Который на практике является бездействующим, поскольку входит в противоречие с идеологическими воззрениями тех, кто определяет политику государства в гуманитарной сфере и чье мировоззрение безнадежно застыло в догмах позапрошлого века, когда государства и нации действительно создавались на этнических основах. Излишне говорить, что дееспособность государства определяется не наличием у него символики и внешних атрибутов власти, а его способностью обеспечить выполнение на своей территории собственных Законов. И если сложилась такая ситуация, когда Закон игнорируется ради реализации идеологических устремлений тех, кто прорвался к рычагам власти, то это говорит только об одном: мы имеем дело с правовым беспределом, который неизбежно ведет к подрыву основ государства и демонтажу самой украинской государственности. Ибо если в государстве перестают действовать его собственные законы, то это говорит о его полной деградации и скором исчезновении самого государства.

А повседневная практика говорит именно о том, что Закон о языках не выполняется, причем не выполняется именно представителями власти, и делается это ими умышленно и целенаправленно. Можно сказать, что мы имеем дело с правовым беспределом на государственном уровне. Мало того, антигосударственными силами разработан и активно внедряется системный подход, направленный на недопущение реализации в Украине норм ее Закона о языках /9/. Достаточно вспомнить о принудительном сокращении сети русских школ, о запретах на использование русского языка в рекламной деятельности и в кинопрокате, в высшей школе, об ограничениях его на радио и телевидении, о его изгнании из судебных органов и органов власти, из системы дошкольного воспитания, о недавнем распоряжении прекратить распространение программ российских телекомпаний в сетях кабельного телевидения Украины.

Понятно, что совершая противозаконные действия, направленные на ограничение конституционных прав граждан, организаторы и исполнители таких действий подспудно понимают неотвратимость наказания. А потому на государственном уровне предпринимаются судорожные попытки приблизить культурно-языковое законодательство Украины к воззрениям носителей мировоззрения XIX века (об этническом подходе в формировании нации и государства), дабы таким образом исключить возможность реализации европейских и общемировых подходов при решении культурно-языковых проблем Украины. А заодно – и ввести в правовое поле деятельность по попранию прав украинских граждан. За годы независимости принято почти 80 законов, содержащих русофобские положения /6, с. 219 – 232/ и противоречащих Конституции Украины, и это не считая сотен нормативно-правовых актов – Постановлений Кабмина, министерских приказов, инструкций, государственных стандартов, решений Нацсовета по телевидению и радиовещанию и т.д..

Однако с юридической точки зрения подобные документы не могут считаться легитимными и могут действовать только при полном отсутствии самого понятия «право» (иными словами, в ситуации правового беспредела). И даже в случае, если этношовинистам удастся протащить новый Закон о языках, легитимизирующий нынешнюю противозаконную культурно-языковую дискриминацию, его нормы опять таки смогут действовать лишь в условиях правового беспредела, поскольку вступят в противоречие с международными обязательствами Украины. Стоит напомнить, что при расхождении норм национального Закона и международных обязательств действуют нормы международных обязательств (в соответствии с частью 2 статьи 19 Закона Украины «О международных договорах Украины» № 1906-IV от 29.06.2004 г.).

Какие же международные обязательства по обеспечению культурно-языковых прав своих граждан взяло на себя государство Украина? В 1995 году, вступая в Совет Европы, Украина обязалась подписать и ратифицировать Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств, и дальнейшую политику в гуманитарной сфере осуществлять в соответствии с европейскими стандартами. Очевидно, лидеры Европы трезво рассудили – к чему им раздираемая языковыми конфликтами Украина, и принудили ее (давайте называть вещи своими именами) воспринять европейские методы разрешения этих проблем (в случае отказа Украину просто не приняли бы в Совет Европы). После долгих проволочек государство Украина ратифицировало Европейскую Хартию региональных языков или языков меньшинств (Закон № 802-IV от 15.05.2003 г.), и она, в соответствии со статьей 9 Конституции Украины, стала частью нашего внутреннего законодательства.

Какие же культурно-языковые права предоставило своим гражданам государство Украина в соответствии с Хартией? Граждане получили некоторые права /6, с. 142 – 160/ на образование (включая дошкольное, начальное, среднее, профессионально-техническое, высшее) на русском языке (статья 8), право на подачу документов и доказательств в судах на русском языке (статья 9), право на использование русского языка в деятельности органов местного самоуправления (статья 10). Вследствие ратификации Хартии на государство были возложены обязанности предпринять меры, чтобы радио- и телеорганизации транслировали свои программы на русском языке, поощрять создание и распространение аудиовизуальных произведений (т. е. фильмов, теле- и радиопрограмм) на русском языке, поощрять создание и функционирование газет на русском языке, содействовать профессиональной подготовке журналистов, которые используют русский язык (статья 11).

Крайне важно, что в соответствии с обязательствами по Хартии государство Украина обязалось гарантировать свободу прямого приема радио- и телепередач из соседних государств, в которых используется русский язык (статья 11). В сфере культуры государство Украина, в частности, обязалось содействовать доступу к произведениям, созданным на русском языке, а также переводу произведений на него, включая дублирование, озвучивание и субтитрование (статья 12). Украина обязалась запретить ограничения относительно использования русского языка в правилах компаний, а также взяла на себя обязательства использовать русский язык в экономической или социальной жизни (статья 13). И, наконец, Украина обязалась содействовать приграничному сотрудничеству с государствами, где используются русский язык (статья 14).

По-видимому, прочитавшие эти строки вновь задумались: не насмехаюсь ли я над ними? Нет, не насмехаюсь – я просто перечисляю обязательства по обеспечению культурно-языковых прав граждан, которые государство Украина взяло на себя в соответствии с требованиями Совета Европы. И которые тоже не выполняются, поскольку входят в противоречие с воззрениями глашатаев идеологии украинского этнического национализма, захвативших на данном историческом этапе рычаги государственной власти. И которые откровенно приносят Конституцию, Законы Украины и ее международные обязательства в жертву своим воззрениям и политической целесообразности, как они ее понимают.

Следует признать: ситуация более чем тревожна. По сути, общество поставлено перед выбором – или европейские подходы и нормы законодательства Украины, обеспечивающие соблюдение прав человека и развитие общества по демократическому пути, будут надежно защищены, или страна свалится во мрак националистической диктатуры. Именно от опасности развития постсоветских государств по пути националистической диктатуры предостерегал Джордж Сорос еще в 1992 году /10/. Первый шаг к которой – это правовой беспредел, наглядно продемонстрированный всем нам в языковой сфере и сейчас расползающийся по всем остальным сферам жизни. Тот самый беспредел, без которого политику «дерусификации» проводить уже невозможно.

Что делать нам, нормальным гражданам, в ситуации, когда нормы Конституции и Законов Украины не только не исполняются, но и откровенно подменяются украинскими этношовинистами их давно отжившими идеологическими догмами XIX века? По-видимому, вспомнить норму статьи 1 Конституции, гласящей, что Украина – правовое государство (а не государство правового беспредела), и руководствоваться нормами статьи 68 Конституции, согласно которой каждый обязан придерживаться Конституции и законов Украины и не посягать на права и свободы сограждан. И не забывать при этом, что статья 5 Конституции четко говорит, что «никто не может узурпировать государственную власть», и она же провозглашает, что «единственным источником власти в Украине есть народ», который «осуществляет власть непосредственно и через органы местного самоуправления». В контексте вышесказанного нелишним будет и упоминание о статье 60 Конституции, согласно которой «никто не обязан исполнять явно преступные распоряжения или приказы».

Формы «неисполнения явно преступных распоряжений или приказов» могут быть разные. Не будем сейчас вспоминать об эффективном опыте гражданского неповиновения или ненасильственного сопротивления, вошедших в историю благодаря Махатме Ганди или Мартину Лютеру Кингу – нашему обществу еще надо дорасти до уровня, когда оно станет способным на такие действия. Но вот организовать массовое судебное обжалование явно незаконных министерских приказов или нацсоветовских распоряжений – разработать и реализовать такую программу правовой защиты граждан возможно даже в условиях небезупречного украинского правосудия. И пусть этот шаг станет началом сложного, но так необходимого процесса очищения Украины от скверны правового беспредела и его носителей.