Приднестровские перспективы

29.12.08,  MoldovaNova. md

Денис Ченушэ

Встреча Воронина и Смирнова продемонстрировала тот факт, что Тирасполь продолжает оставаться «заложником» последствий мирового финансового кризиса и улучшения молдавско-российских отношений. Такая перспектива вынуждает режим Смирнова отказаться от категоричного подхода в переговорном процессе и, в частности,  от подписания двустороннего соглашения между Тирасполем и Кишиневом. Теперь приоритетом Тирасполя является продолжение переговорного процесса в формате «2+1» и законодательное регламентирование статуса российских миротворцев в зоне конфликта до его окончательного разрешения. Также, состоявшаяся 24 декабря встреча подтвердила неспособность Кишинева в ближайшем будущем вернуть Тирасполь за стол переговоров в формате «5+2». Напротив, молдавский президент согласился рассматривать возможность налаживания контактов между Кишиневом и Тирасполем посредством других «форматов» в том числе, по предложению ОБСЕ.

Во время встречи президент РМ передал свои пакеты предложений по разрешению приднестровской проблемы. Это действие не имело никакого значения, поскольку ранее Воронин заявил журналистам, что в пакете документов по разрешению приднестровского конфликта учтена позиция России, а в самых высоких кругах уже обсуждается окончательный вариант разрешения конфликта, который был обговорен молдавским руководством с Владимиром Путиным во время саммита премьер-министров СНГ в ноябре 2008.  Более того, представители двух берегов Днестра обсудили различные вопросы, в том числе окончательного решения, во время неофициальных консультаций в Вене (16 декабря 2008 года), в которых принимали участие представители стран, входящих в формат «5+2». Эти же вопросы были обсуждены во время визита в Москву министра иностранных дел ПМР Владимир Ястребчака. 

Если политические аспекты приднестровской проблемы можно считать неоднозначными, то финансовым аспектам данного вопроса и мерам, связанным с доверием уделяется все больше внимания в переговорах между Кишиневом и Тирасполем. Так, Смирнов подчеркнул, что финансовая помощь, оказываемая для урегулирования, в настоящее время выделяется только Кишиневу, и выступил за перераспределение этих ресурсов с учётом Тирасполя. Также, приднестровский лидер продемонстрировал открытость и к гуманитарным проектам. Все это свидетельствует о том, что приднестровский регион находится в критической ситуации, вызванной как мировым финансовым кризисом и  связанным с ним экономическим спадом,  так и негативными экономическими последствиями таможенного режима, установленного РМ и Украиной в 2006 году.

Подобные шаги со стороны Тирасполя резко участятся в будущем, исходя из социально-экономического спада в регионе и экономических трудностей, с которыми столкнулась Россия. На самом деле, интерес к огромным ресурсам, выделяемым Западом для урегулирования приднестровского конфликта, может стать для Тирасполя мотивом для затягивания решения вопроса. Вместе с тем, сохранение у власти приднестровских лидеров, подчиняющихся политическим, экономическим и геополитическим интересам России, может быть гарантировано только при условии, если российские войска в регионе укрепят свой миротворческий статус. Понимая это, Смирнов активно продвигает идею узаконивания молдавским законодательством миротворческой роли России. Ведь для приднестровского лидера есть прецедент Грузии, которая начала процедуру выхода из СНГ и соответственно  денонсировала свои соглашения с российскими миротворцами.

Жесткое отношение Запада по отношению к России, в частности, по невыполняемым ею  стамбульским обязательствам, которое было высказано во время саммита ОБСЕ в Хельсинки 4-5 декабря, является поводом для беспокойства для режима Смирнова. Тем более, что на следующих парламентских выборах в Молдове могут победить прозападные партии.

Воронин в свою очередь, используя председательство РМ в СНГ и преимущества, получаемые от подчинения Кишинева Москве, возлагает большие надежды на возобновление переговоров. Воронин понимает, что любой прогресс в этом вопросе может обернуться в  год выборов огромным преимуществом для ПКРМ, особенно в случае ухудшения последствий влияния мирового кризиса на Молдову. Но для того, чтобы добиться этого, Воронину нужны согласие и поддержка Кремля, который утратил доверие к Кишиневу после предательства в 2003 году. Со своей стороны, Кремль не может полностью отказаться от услуг ПКРМ в год выборов, который может стать смертельным для коммунистов (в случае эффективной мобилизации оппозиционных прозападных партий).

В отличие от Воронина,  Игорь Смирнов надеется не только на Москву, но и на Киев, пытаясь выиграть от возможной внешней политической переориентации  Украины, связанной с распадом «оранжевых» сил и сближением Блока Юлии Тимошенко с пророссийскими партиями и косвенно с Кремлем. В связи с этим приднестровские власти постоянно подчеркивают, что в регионе проживает значительное число украинцев, что приводит к повышенному интересу к местной украинской диаспоре  со стороны украинских чиновников.

Развитие переговорного процесса будет зависеть от способности Кишинева маневрировать в переговорах с Москвой, избегая при этом противоречий с Западом. В большей степени это будет зависеть и от того, какая из двух сторон, - Кишинёв или Тирасполь, установит более дружественные отношения с Россией. «Козырем» Воронина в такой ситуации является то, что он объявил нейтралитет по отношению к НАТО и позиционирует себя как добросовестного партнера Кремля. «Преимущество» Смирнова в том, что он возглавляет сепаратистский регион, имеющий большое геополитическое  значение для России.