Молодежь Эстонии,
27 марта 2003

Нужны ли Эстонии неэстонцы?

Любовь Семенова

Вообще-то семинар, состоявшийся в среду в Таллиннском педагогическом университете, назывался «Большинство и меньшинства в Таллинне: нужна ли столице своя интеграционная стратегия?». Однако дискуссии вышли далеко за рамки обсуждаемой темы, а именно — на уровень вообще отношения к неэстонцам со стороны государства.

Организаторами семинара «Большинство и меньшинства в Таллинне: нужна ли столице своя интеграционная стратегия?» стали Бюро министра по делам народонаселения, Институт открытого общества и Институт международных и социальных исследований Таллиннского педагогического университета.

Семинар собрал, помимо представителей вышеназванных учреждений, также представителей городских властей, некоммерческих объединений, занимающихся проблемами интеграции, депутатов городского собрания и заинтересованных журналистов. Среди участников и докладчиков были: советник министра по делам народонаселения Рафик Григорян, таллиннский городской секретарь Тоомас Сепп, директор Института Яана Тыниссона Агу Лайус, старший научный сотрудник Института международных и социальных исследований (ИМСИ) Клара Халлик, директор Центра информации по правам человека Алексей Семенов, руководитель Целевого учреждения интеграции Мати Луйк и другие.

В виде вступления

По данным, представленным в материалах семинара, половину населения Таллинна составляют неэстонцы. Тот же источник утверждает, что Таллинн и Харьюский уезд вместе составляют регион наибольшей концентрации неэстонского населения, и здесь живет неэстонцев больше, чем в Ида-Вирумаа.

И положение неэстонцев в Таллинне, согласно проведенным исследованиям, нисколько не лучше, чем в Ида-Вируском уезде, который традиционно принято считать неблагополучным в социальном плане. А оказывается, что уровень безработицы (с сопутствующими социальными проблемами) и в Таллинне среди неэстонцев почти вдвое выше, чем среди эстонцев, и обусловлено это, в первую очередь, высокой конкуренцией на столичном рынке труда.

Особенно это касается высокооплачиваемых и руководящих должностей, где неэстонцы числом значительно уступают эстонцам по всем статьям.

В общем-то, Америку никто не открыл.

Национальное измерение

Данные, представленные в материалах исследований и докладах на семинаре, в очередной раз подтвердили то, о чем мы и сами догадывались: жизнь эстонцев и неэстонцев в Эстонии протекает настолько параллельно, что первые совсем мало знают о проблемах вторых.

А потому и оценивают свое место в обществе соответственно. Например, на вопрос (доклад старшего научного сотрудника ИМСИ Елены Хелемяэ «Таллиннский рынок труда в национальном измерении»): «Известно, что большинство руководящих должностей занимают эстонцы. В чем их преимущество перед неэстонцами?» — те и другие ответили по-разному.

Так, эстонцы (39 процентов) считают, что главное преимущество – эстонское гражданство, которого многие неэстонцы не имеют. На втором месте (так считают 20 процентов эстонцев) – владение (невладение) государственным языком. А неэстонцы, в свою очередь, главным условием для получения руководящей должности считают национальность (44 процента всех опрошенных неэстонцев и 46 процентов – натурализованных граждан Эстонии). Наличие эстонского гражданства неэстонцы ставят лишь на третье место, после «связей и знакомств». А владение государственным языком, по мнению неэстонцев, практически значения не имеет, впрочем, как заметил Алексей Семенов, знание эстонского языка помогает решать частные проблемы.

Ну как тут не вспомнить ставшее уже крылатым выражение «есть такая профессия — эстонец».

Куда пойти учиться? И зачем?

Эллу Саар, старший научный сотрудник ИМСИ (доклад «Возможности получения образования и трудоустройства молодых неэстонцев в Таллинне»): «Уровень образования молодых неэстонцев до сих пор ниже, чем эстонцев. Среди них существенно меньше учащихся, и их возможности на рынке труда значительно хуже, чем у эстонцев. В Таллинне эти различия в среднем больше. Если эти тенденции продолжатся, какие прогнозы можно делать на ближайшее будущее, когда уже через десяток лет поколение молодых уменьшится вдвое?»

Другими словами, молодые неэстонцы не уверены в своем будущем в Эстонии, иначе на вопросы о возможностях получения высшего образования и дальнейших перспективах они ответили бы совершенно иначе. А так – судите сами.

Вопрос: «Имеется ли у русской молодежи по сравнению с эстонцами… возможность получить высшее образование в университетах Эстонии?»

«Да» ответили 55 процентов эстонцев и 22 процента неэстонцев в возрасте 15-19 лет.

Вопрос: «…получить в будущем в Эстонии интересную и оплачиваемую работу?»

«Да» — 58 процентов эстонцев и 22 процента (те же самые неисправимые оптимисты) неэстонцев.

В том, что в Эстонии можно получить работу по специальности или претендовать на руководящую должность, уверены, соответственно, 71 и 60 процентов эстонцев. А среди неэстонцев об этом же «осмеливаются мечтать» лишь 37 и 23 процента опрошенных, вне зависимости от возраста.

Кстати, согласно данным доклада, уровень безработицы среди молодежи с высшим образованием в Таллинне составляет у эстонцев 2 процента, у неэстонцев – 13 процентов, в том числе 11 процентов из них эстонским языком владеют. По всей Эстонии эти цифры равняются, соответственно, 3, 11 и 17.

В плане оплаты труда картина примерно та же: среди получающих высокую зарплату молодых работников 58 процентов эстонцев и 24 процента неэстонцев.

Один из участников семинара после обнародования этих данных коротко заметил: «Мрак».

Интеграция

Так и живем уже второй десяток лет: эстонцы – в своем государстве, а неэстонцы – в своих проблемах. И как же интеграция, общность, так сказать, целей и задач?

По словам А.Семенова, для того чтобы интеграция действительно состоялась, нужны направленные действия, помогающие добиться реального равенства, в том числе политкорректность и пропаганда. «Эстонское общество направлено на существование в моносреде. Поэтому сама собой цепочка «язык – гражданство – равный юридический статус» проблему интеграции не решит», — сказал А. Семенов.

От себя добавим, что в Эстонии проживает 120 тысяч граждан России, из которых 40 процентов, по данным исследований, в интеграционном процессе участия не принимают.

И это все о нас…

Надо сказать, свою мощную лепту в создание образа «нехорошего русского» вносят эстонские СМИ. Мы уже как будто привыкли к тому положению, что наркоманы и преступники в Эстонии сплошь говорят по-русски. Что таллиннские районы Ласнамяэ и Копли имеют имидж «русских гетто». Что если не нравится, к примеру, какой-либо эстонский политик или общественный деятель, есть резон поискать его «русские корни», которые обязательно найдутся, потому что, как известно, кто ищет…

Но самое главное – все это беспроигрышно и, когда надо, бьет без промаха.

Поэтому можно родиться в Эстонии, быть ее гражданином, владеть государственным языком, но при этом иметь неэстонскую фамилию. А значит, считай, что везение в этой жизни обошло тебя стороной.

И поэтому на вопрос эстонского сверстника: «Что ты там, в своем Ласнамяэ, делаешь?» молодой русский может смело отвечать: «Да как обычно: грабим помаленьку».

И ведь поверят же!