EurasiaNet,
11 июня 2003

Китай укрепляет свое влияние в ЦентрАзии.

Тед Вейхман

Китай расширяет свою дипломатическую деятельность в государствах бассейна Каспийского моря, стремясь защитить интересы национальной безопасности и обеспечить надежные поставки энергии для своей развивающейся экономики. Среднеазиатские государства, в частности Казахстан, приветствуют шаги Пекина, направленные на укрепление своего влияния в регионе, поскольку Китай предлагает альтернативный вариант экспорта энергоносителей, а ситуация, сложившаяся вокруг разработки энергоресурсов Каспия, остается неясной.

В ходе самого первого визита за рубеж в качестве главы государства председатель КНГ Ху Цзиньтао сделал остановку в Казахстане. Во время своего состоявшегося в начале июня визита председатель КНР сосредоточил внимание на энергетических проектах. 5 июня казахстанские представители объявили о приобретении китайской государственной нефтяной компанией CNPC принадлежавшего Астане 25-процентного пакета акций энергетической компании "CNPC-АктобеMунайГаз". В дополнение к этому обсуждалось несколько трубопроводных проектов, включая маршрут "Атасу-Алашанькоу" и газовое сообщение с Туркменистаном через территорию Казахстана.

В завершение визита казахстанский президент Нурсултан Назарбаев отметил, что Китай хотел бы принять активное участие в разработке энергоресурсов Каспийского моря. "Думаю, что вопрос об участии китайских компаний в дальнейшей разработке каспийского шельфа является своевременным", – сказал Назарбаев.

Со своей стороны азербайджанские представители объявили 4 июня, что китайская нефтяная компания "Шенгли" заключила с азербайджанской государственной нефтяной компанией ГНКАР 80-миллионную сделку, касающуюся месторождения Пирсаат к югу от Баку. Мощность его нефтяных пластов оценивается в 7 млн тонн.

Незадолго до своего визита в Астану Ху Цзиньтао встретился и с другими среднеазиатскими лидерами во время состоявшейся в конце мая встречи в Москве членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в том числе с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоновым. По сообщению таджикского государственного телевидения от 29 мая, "позиции [как Таджикистана, так и Китая] близки или совпадают по большинству вопросов".

Работающие в США китайские комментаторы отмечают настойчивость, которую проявляет Пекин в отношениях со Средней Азией. Этот регион может стать ключом, который позволит китайскому руководству сохранить высокие темпы развития экономики Китая. Расширение стратегического присутствия Соединенных Штатов в Средней Азии за последние два года привело к значительному повышению ставок, которые вынужден делать Пекин.

Китай импортирует почти половину используемой в стране нефти, причем большая ее часть поступает с Ближнего Востока. Ввиду роста спроса на энергоносители и недостаточной их добычи на территории самого Китая, Средняя Азия рассматривается сегодня китайцами как жизненно важный источник энергоресурсов. По оценкам министерства финансов Китая, к 2010 г. страна вынуждена будет импортировать 120 млн тонн нефти ежегодно по сравнению с 60 млн тонн, которые она импортировала в 2002 г.

Трубопровод из Казахстана в Китай, утверждают эксперты, способствовал бы разрешению проблемы энергоснабжения, особенно в том случае, если бы его маршрут открыл доступ к ресурсам Туркменистана и Азербайджана. В настоящий момент Китай не располагает достаточно высокой степенью контроля над казахстанской нефтью, чтобы обеспечить экономическую оправданность такого трубопровода. Тем не менее интересы национальной безопасности, вероятно, вынудят Китай направить усилия на осуществление проекта этого трубопровода.

"Для китайцев отсутствие источников энергии внутри страны и ненадежный внешний источник представляют угрозу для развития страны", – сказал Мэтью Орсман, научный сотрудник Фрименовской кафедры китаеведения при Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне. "У них отсутствуют стратегические нефтяные резервы. Наступит момент, когда казахстанский трубопровод может стать вопросом чуть ли не национальной безопасности".

"Китайцам нужен надежный маршрут транспортировки нефти, а Средняя Азия открывает для этого весьма благоприятную возможность", – добавил Орсман. "Китайцы очень рискуют, рассчитывая на источники энергии, расположенные на большом удалении от их страны".

Прикаспийские государства приветствуют повышение роли Китая в регионе. После свержения диктатуры Саддама Хусейна американо-британской коалицией перспективы экспорта энергоносителей Каспия, особенно связанные с трубопроводом "Баку-Тбилиси-Джейхан" (БТД), с каждым днем становятся все более неясными.

Американские эксперты и официальные лица считают, что увеличение экспорта иракской нефти не может нанести ущерба потребности Запада в ресурсах, которые будут транспортироваться по БТД. Специальный представитель Вашингтона по вопросам Каспия Стивен Манн заявил недавно, что усиление конкуренции может вынудить прикаспийские государства, особенно Азербайджан, Казахстан и Туркменистан, провести реформу в сфере законодательства и повысить тем самым привлекательность своих стран для иностранных инвесторов.

Высказывания Манна находятся в разительном противоречии с тенденциями, которые наблюдались в регионе в последние годы. Региональные лидеры, такие как Назарбаев, проявляют все большую склонность к авторитаризму. В последние месяцы руководство среднеазиатских государств выразило свое раздражение критикой со стороны Соединенных Штатов, касающейся главным образом политических вопросов и ситуации с правами человека. Некоторые из них обеспокоены доминирующим экономическим и военным присутствием США на Каспии и хотели бы ограничить влияние Вашингтона.

Устанавливая отношения с Китаем, среднеазиатские лидеры могут получить дополнительные рычаги влияния на переговорах с Вашингтоном, говорит Ричард Буш, директор Центра исследований Северо-Восточной Азии при Брукингском институте. Большинство региональных лидеров поддерживают связи не только с США и Китаем, но и с традиционным защитником своих интересов – Россией. Проводя "политику многовекторности", среднеазиатские лидеры надеются использовать острую конкуренцию между крупнейшими державами для того, чтобы получить связанные с нею максимальные военные и экономические выгоды.

"Китайцы являются балансом для той роли, которую играют в регионе США", – говорит Буш. "Китай [уже] является крупнейшим торговым партнером для многих среднеазиатских стран. Они хотят, чтобы их экономические отношения носили сбалансированный характер".

Более тесное сотрудничество между Китаем и государствами Средней Азии выгодно также всем заинтересованным сторонам с точки зрения обеспечения безопасности в регионе, в котором все выше поднимает голову воинствующий исламизм. Главной региональной организацией, обеспечивающей сотрудничество в области безопасности, является ШОС.

На саммите этого союза в Москве лидеры стран-членов ШОС приняли решение ускорить создание антитеррористического центра в Кыргызстане. Кроме борьбы с тайной деятельностью исламских экстремистов в Средней Азии, антитеррористический центр ШОС сосредоточит внимание на борьбе с уйгурским сепаратизмом в восточно-китайской провинции Синьцзян. Некоторые комментаторы, включая Буша, считают уйгурскую угрозу преувеличенной. "По моим впечатлениям, они [китайское руководство] используют обвинения в терроризме для борьбы с тем, что, по сути дела, является политической оппозицией", – сказал он.

Другие американские эксперты считают, что активность воинствующих исламистов в Средней Азии является скорее симптомом нестабильности, чем ее источником. Для того чтобы обеспечить в регионе стабильность и процветание, требуется либерализация политических и экономических режимов. По словам Орсмана, усиление китайского влияния в Средней Азии, скорее всего, затруднит усилия по либерализации и нанесет тем самым ущерб интересам США. "Чтобы перестать быть источником недовольства граждан, перерастающего в терроризм, эта часть мира должна будет осуществить либеральные реформы", – сказал Орсман. "Китай и Россия имеют не лучшую репутацию в том, что касается продвижения либеральных режимов".