Наша общерегиональная газета,
11 сентября 2003

Радикализм Наша общерегиональная газета

Константин Расщепкин

В последнее время появилась информация об активизации чеченских боевиков в Крыму, о проникновении туда ваххабизма. Тревогу в связи с этим выразил член комитета Верховной рады по борьбе с организованной преступностью Леонид Грач.

В одном из недавних интервью он подчеркнул, что ваххабизм проник в Крым еще три года назад. Сначала это была "ползучая интервенция", теперь - ярко выраженное течение, прочно закрепившееся на полуострове. По словам Грача, навоевавшиеся в Чечне боевики активно оборудуют "запасной аэродром". Скупают в курортном регионе жилье, залечивают раны в знаменитых крым-ских здравницах, открыто проповедуют ваххабизм и призывают к джихаду с "неверными". Практически легализованное чеченское присутствие породило моноэтнические преступные группировки. Надо полагать, Леонид Грач по роду своей нынешней деятельности знает, о чем говорит.

Попадает в Крым эта публика вполне спокойно. Иногда официально: для поездки на полуостров визу приобретать не надо. Иногда в обход пограничных постов. Полупрозрачную украинскую границу преодолеть несложно.

Однако ислам в радикальных формах пришел сюда не с чеченцами, он был спутником возвращения крымских татар на полуостров еще со времен "перестройки". Просто теперь эти явления набирают силу. Такого мнения придерживается директор Института стран СНГ Константин Затулин, давно занимающийся изучением общественно-политической ситуации в Крыму.

"Слово "ваххабит",- говорит он,- стало у нас синонимом радикального ислама. Это не совсем точно, поскольку в исламе есть разные радикальные течения, которые нельзя сводить к одному ваххабизму". Политическая активность крымско-татарского движения с первых дней была основана на русофобии. Суждения на эту тему часто облекаются в формы радикального толкования ислама. Русофобия рука об руку с исламским радикализмом остается основным направлением политической жизни крымских татар.

В этой среде имелись и другие течения, более вменяемые и менее радикальные. Но они были устранены с политической сцены разными способами, включая угрозы и убийства. Сегодня политические деятели из числа крымских татар, не связанные впрямую с так называемым меджлисом крымско-татарского народа, тоже чувствуют себя напряженно. Идеологом и символом движения крымских татар в Крыму стал Мустафа Джемилев, по этническому происхождению турок. Он бессменно возглавляет меджлис, является человеком, известным в турецких политических кругах. Его принимают в Турции как официальное лицо. Хотя меджлис до сих пор - вне правового поля Украины, он не зарегистрирован как общественная организация. При этом существует совет по делам крымских татар при президенте Украины, созданный по инициативе меджлиса и с благословения Леонида Кучмы.

В Крыму, по данным переписи 1989 года, на которую ссылаются в Институте стран СНГ, примерно 2,5 млн. населения. 65 процентов - русские. Примерно 20 процентов - украинцы, которые от русских по ментальности себя обычно не отделяют.

250 тыс. человек на полуострове - это крымские татары. Десятая часть населения. При этом, как утверждает Константин Затулин, за годы независимости Украины было сделано все для того, чтобы наиболее важным представителем крымско-татарского населения стал именно меджлис - радикальная политическая сила, выступающая за то, чтобы полуостров превратился в национальную автономию крымских татар.

Между тем общее число представителей этой национальности в бывшем СССР не превышало полмиллиона человек. То есть даже если все крымские татары переедут в Крым, большинства никак не получится.

Турция, которая оказывает крымским татарам прямую материальную и иную помощь, совершенно по-иному определяет численность крымских татар. Хотя в самой Турции никаких национальных различий стараются не подчеркивать, тем не менее для "внешнего употребления" в Анкаре любят говорить о 2-3 миллионах крымских татар, которые живут в Турции. Естественно, это не те крымские татары, которые были депортированы в 1944 году в Среднюю Азию. Это "виртуальные" крымские татары, которые якобы за время русско-турецких войн обосновались в Турции. Но даже если бы так оно и было, на самом деле они давно бы ассимилировались. Для чего же ведется разговор о мифических миллионах крымских татар?

Для того, убеждены многие политологи, что он может потребоваться на следующей стадии. Если в результате борьбы за Крым между Украиной и Россией создастся "благоприятная" ситуация, все эти козыри будут выложены на стол, будет сказано не о возврате на родину сотни тысяч крымских татар, а о том, чтобы "восстановить историческую справедливость" - переселить в Крым миллионов пять человек из Турции.

К сожалению, и при Кравчуке, и при Кучме власти Украины, в желании обуздать "сепарати-стское" русское движение в Крыму, делают ставку на национал-экстремистов из числа крымских татар. Но она не всегда оправдана хотя бы потому, что серьезной политической силой национал-экстремисты все равно не стали.

Как считают некоторые наблюдатели, до сих пор крымские татары политически больше действовали себе во вред, таская из огня каштаны для официального Киева. В свое время, пока в Крыму президентствовал Юрий Мешков, конституция автономии, позже "забракованная" центральными властями Украины, предусматривала для крымско-татарского языка, наряду с русским и украинским, статус государственного. Теперь это завоевание раннего периода демократии на Украине крымские татары потеряли. Раньше в парламенте автономии было гарантированное число мест для представителей репрессированных народов.

Однако лидеры меджлиса, понимая, что голосовать за них все равно не будут, избрали другую тактику. Она сводится к попыткам дестабилизации на полуострове, к скупке при помощи Турции земель, к созданию своих политических центров влияния.

Особенно тревожит, что обозначилась смычка крымско-татарского экстремизма с чеченским сепаратизмом. Активные контакты меджлиса с чеченскими эмиссарами для спецслужб давно не были секретом. Несколько лет назад на полуострове фактически в открытую действовали "полпреды" Масхадова и Басаева, вербовавшие наемников, скупавшие недвижимость. Уже тогда аналитики предупреждали, что чечено-крымско-татарский фактор может сыграть роль детонатора на полуострове, превратив его в пороховую бочку. Нельзя не замечать, что исламский экстремизм поступательно утверждается и здесь.

Все это стало благодатной почвой для миграции в Крым чеченцев. Первая военная кампания началась в Чечне зимой 1994-1995 годов. Тогда в Крыму у власти находился блок "Россия". Президент Юрий Мешков, позиционировавший себя как пророссийский политик, вызывал раздражение в Киеве. Так что усилия киевских властей были направлены на то, чтобы развалить блок "Россия", стравить между собой Верховный совет и президента и нарастить агрессивность крымско-татарских формирований. Нужно было пугало для русского населения Крыма, чтобы в страхе перед крымскими татарами они были на все согласны.

В 1994 году меджлис получил, как ему казалось, мощный пропагандистский козырь. Началась война в Чечне. Меджлис демонстративно поддержал единоверцев, воюющих с Россией. Происходило это с молчаливого согласия спецслужб Украины.

При попустительстве Украины, которая не могла "справиться" с русским движением, происходила радикализация политических представителей крымских татар, завязывались контакты между явными противниками российского влияния. Все это шло рука об руку с репатриацией крымско-татарского народа, которая проводилась на деньги Турции. Репатриация сопровождалась многочисленными скандалами с захватом земель, православных храмов. Вместо них появлялись мечети. Финансировалось все это Турцией не только напрямую, но и через образовательные программы, обучение студентов.

"Мы,- рассказывает Константин Затулин,- с грехом пополам после многолетних проволочек только что конституировали в правовом поле Украины уже существующий, три года работающий филиал МГУ в Севастополе. А все это время в Крыму действует бездна турецких колледжей, которые зарегистрированы, ведут свою пропаганду, и никого это не смущает".

Фактически все крупные города на полуострове окружены татарской провинцией. Земли активно скупаются приезжими. Немусульманское население, не желающее их уступать, запугивается. Чего удивляться, когда люди съезжают с этих территорий. Если в Севастополе, других городах русские по-прежнему доминируют, то села, райцентры активно осваиваются мусульманами, рождаемость у которых намного выше.

В этих условиях легко укрывать чеченских боевиков, создавать лагеря по их подготовке. На знаменитой горе Ай-Петри, как сообщали некоторые СМИ, служба безопасности Украины недавно ликвидировала лагерь боевиков. По словам Леонида Грача, там было 30-40 чеченских боевиков, назвавшихся представителями некоего незарегистрированного духовного центра "Айфаар".

Но в целом, утверждает Грач, украинские спецслужбы не очень-то активно препятствуют волне ваххабизма. И "лояльность" эта непонятна. Потому как идет открытое наступление на славянские позиции, украинские и российские интересы.

Некоторые советники бывшего президента Украины Кравчука в свое время прямо заявляли: украинцы, живущие в Крыму, не понимают задач украинского государства, они себя от русских не отделяют, и в этом смысле наша опора на полуострове - крымские татары.

На самом деле, как считает Константин Затулин, под боком Украины взращивается новое Косово. И проникновение в Крым чеченцев только обостряет проблему. Возникает ситуация, когда меджлис демонстрирует все больше притязаний. Некоторые из его представителей открыто заявляют, что полуостров - это "территория мусульман". Они убеждены, что в Крыму нужно создать "суверенное государство". По данным Леонида Грача, уже организована параллельная система самоуправления, формируется своеобразная налоговая система: с каждого из 262 тыс. мусульман полуострова собираются брать по одной гривне на содержание "этнических органов власти". И всей этой экспансии, по словам Грача, официальные власти уже не в силах противодействовать.

Слабость и путаность внутренней политики Украины ведет к тому, что Крым медленно, но верно превращается в мину замедленного действия. Полуостров, как считает Леонид Грач, попал на линию геополитического разлома. И рвануть здесь может в любой момент.