Кризис интеграционных программ

Александр Фадеев

В начале сентября обострились отношения между Россией и Белоруссией на правительственном уровне. Так, 6 сентября премьер-министр России Михаил Касьянов заявил, что Соглашение о введении на территории Белоруссии с 1 января 2005 г. российского рубля технически готово и прошло все согласования, но не может быть подписано в ближайшее время из-за позиции белорусской стороны. Данная позиция была изложена в ответе президента РБ Александра Лукашенко на предложение Путина подписать Соглашение о валютном союзе и состоит в том, что Минск подпишет документ только после принятия Конституционного Акта Союзного государства. Фактически белорусский руководитель еще раз подтвердил (теперь уже лично президенту России) свое отрицательное отношение к потенциальному введению единой союзной валюты.

Очевидно, что и другое – проект Конституционного Акта в текущем году рассмотреть и тем более принять не удастся, поскольку сам процесс конституционного строительства на деле остановился более года назад, когда российский лидер публично высказал свое видение форм политико-правовой интеграции двух стран. Ни одна из этих форм, как известно, не устроила высшее руководство РБ. Столь масштабные расхождения первых лиц России и Белоруссии во взглядах на перспективы интеграции не позволяют надеяться на сближение позиций в обозримой перспективе. А если это так, то можно с уверенностью утверждать, что и в 2005 году Белоруссия продолжит жить исключительно в пространстве собственной национальной валюты.

В довольно щекотливое положение попало и российское министерство финансов, которое продолжает делать вид что ничего не произошло и оно продолжает работать над пакетом соглашений о введении российского рубля на территории Белоруссии независимо от последних заявлений президента Лукашенко. В Белоруссии все серьезные вопросы политики решает исключительно президент. С кем в таком случае намеревается минфин России подписывать базовое соглашение о введении российского рубля в республике?

На третий год перевалили переговоры о создании совместного российско-белорусского предприятия на базе «Белтрансгаза». Такое предприятие планировалось создать еще летом 2002 г., и оно должно было стать пилотным во всей экономической интеграционной программе. Тогда, как, впрочем, и сегодня, акционирование «Белтрансгаза» и создание СП с российским «Газпромом» было сорвано белорусским правительством и президентом республики. Минск не только отказал российской стороне в предоставлении возможности приобрести контрольный пакет акций своей государственной газотранспортной компании, но и выдвинул ряд заведомо невыполнимых условий, сопровождающих покупку акций. В их числе, например, требования увеличить поставки природного газа по льготным оптовым ценам (аналогичным 5-му поясу России), доведя их объем к 2010 г. до 33 млрд.куб.м/год. Покупатель акций также должен был инвестировать в газовую отрасль республики 1,726 млрд. долларов США без какого-либо технико-экономического обоснования.

Другое расхождение – общая стоимость «Белтрансгаза». Белорусская сторона наотрез отказалась привлечь к определению реальной стоимости «Белтрансгаза» авторитетные международные компании, специализирующиеся на подобной оценке объектов, как то предлагал «Газпром». Сам же Минск определил стоимостное выражение «Белтрансгаза» в астрономическую сумму – 5 млрд. долларов. «Газпром» настаивал на том, что максимальная цена «Белтрансгаза» составляет 600 млн. долларов. Правда, руководство российской компании согласилось позже, что при акционировании «Белтрасгаза» можно исходить из суммы 1 млрд. долларов, но при этом часть пакета акций должна переходить к «Газпрому» в счет погашения долгов Белоруссии за уже поставленный ей российский газ.  Но это, как и ожидалось, никак не устроило руководство республики, о чем прямо и в оскорбительной форме сказал ее президент.

Ну и наконец расхождения по перспективному наращиванию объемов перекачиваемого через территорию Белоруссии российского газа, экспортируемого в страны Западной Европы. Белоруссия, поскольку получает огромные прибыли от транзита российского газа через свою территорию, настаивала на требовании об увеличении его объемов до 100 млрд. куб.м/год в ближайшие пять-семь лет. Фактически речь шла о переводе основного экспортного газового потока из России с украинского маршрута на белорусский. Излишне говорить, что такие абсурдные предложения белорусского руководства оказались также неприемлемыми для «Газпрома», как со стороны экономической целесообразности, так и с позиции технической и технологической проработанности, не говоря уже о том, что в портфеле российского газового монополиста нет долгосрочных контрактов на поставку таких объемов газа в Западную Европу. 

В конце прошедшего лета выявились и глубокие расхождения на высшем правительственном уровне в позиции сторон по перспективному сотрудничеству двух стран в строительстве единой газотранспортной системы, что предусматривалось интеграционными программами в качестве первоочередной меры. На этом фоне 4-го сентября глава «Газпрома» Алексей Миллер подписал письмо в адрес руководителя «Белтрансгаза» Петра Петуха, в котором уведомил белорусскую сторону об отказе российской компании от создания совместного предприятия. Днем позже Миллер обратился в российское правительство с предложением прекратить переговоры по газовой проблематике с Белоруссией, поскольку в результате контактов и обсуждений с белорусской стороной перспектив сотрудничества в газовой сфере выявились принципиальные и непреодолимые разногласия. Очевидно, что такой резкий международный демарш Миллера был заранее согласован с российским правительством, которое поспешило заявить что полностью разделяет озабоченность руководства «Газпрома». Кризис во взаимоотношениях сторон, таким образом, приобрел реальные очертания, окончательно выйдя наружу и получив огласку в средствах массовой информации.

Некоторые эксперты в России обратили внимание на то, что соглашение о единой ценовой политике между Россией и Белоруссией остается нератифицированным, а это означает, что российское правительство в любое время может отказаться окончательно от предоставления Белоруссии возможности получать значительные объемы газового импорта из России по льготным ценам, поскольку формально они осуществлялись ранее в рамках этого соглашения. Это правильно, но вот утверждения некоторых СМИ о том, что у Минска есть несколько месяцев в запасе для того чтобы отойти от своей жесткой позиции по акционированию «Белтрансгаза» и договориться с «Газпромом» об объемах традиционных льготных поставок на следующий год весьма сомнительны. Дело в том, что на текущий год объемы льготных поставок, а это 10,3 млрд. куб.м российского газа в год, близки к исчерпанию, «Газпром» свои обязательства фактически выполнил, или вот-вот выполнит,  а приближение зимы уже чувствуется. В нынешних условиях не поможет республике и нефтегазовая российская компания «ИТЕРА», она хоть и возглавляется белорусом Игорем Макаровым, испытывающим слабость к «родной белорусской земле», но заменять «Газпром» в плане льготных поставок газа просто не станет, прежде всего из чувства самосохранения. Таким образом Белоруссия, потребности экономики которой в газе превышают 16 млрд. куб.м/год, попала в цейтнот, решения республиканскому руководству предстоит принимать уже сейчас.

Кроме того, в правительство России поступил проект, подготовленный министерством экономического развития и торговли, который предусматривает демонополизацию добычи природного газа и введение порядка равного доступа к его транспортировке. В целях компенсации «Газпрому», который теряет свои лидирующие позиции на газовом рынке России, ему, скорее всего, предоставят право торговли газом по нерегулируемым ценам. Реализация данного проекта в любом случае будет означать для Белоруссии ликвидацию льготных поставок российского газа в республику, которые все последние годы осуществлял газовый монополист – «Газпром». Под вопросом и устоявшиеся объемы транзита российского газа в Европу через территорию Белоруссии: с сооружением в перспективе Северо-Европейского газопровода(СЕГ) по дну Балтики газ пойдет в обход ее территории. Российское руководство, судя по предложению Владимира Путина к председателю компании Shell Филипу Уотсу присоединиться к строительству Северо-Европейского газопровода, которой он сделал 1 сентября, намерено максимально ускорить сроки ввода СЕГ в эксплуатацию.