Молдова Ази,
29 сентября 2003

Иллюзия прощания с СНГ

И.Мунтяну

Интерпретации заявления В.Воронина, сделанного после ялтинского саммита СНГ, иллюстрируют меру наших иллюзий, которые мы зачастую строим в отношении кишиневских политических лидеров. После перерыва в четыре дня, которых лидеру КПРМ как раз хватило на то, чтобы с трибуны ООН отругать "националистическую истерию в Молдове", и, также без всякого сожаления, объявить проект федерализации "необратимой траекторией страны", глава государства немедленно возвращается в свою "мутную воду" и на первой же пресс-конференции (четверг, 25 сентября) решительно отрицает, что ранее ратовал за выход Молдовы из СНГ.

Этот "выход на бис" перед прессой лидера ПКРМ доказывает отсутствие реализма у тех, кто склонен был считать, что Воронин переборол свои догматические пережитки и личные симпатии в пользу здорового национального и про-европейского интереса. Является ли жест Воронина признаком искреннего стремления стать на сторону демократии и европейской идеи?

Похоже, что заявление Воронина после Ялты было написано заранее в Кишиневе (Н.Негру, Jurnal de Chisinau, 26.09.03). Для Воронина не было неожиданностью создание ЕЭП, он заранее знал об интересе России укрепить свои позиции на переговорах с ВТО, а именно путем формирования солидного ядра из 4-х основных государств, занимающих свыше 80% объема торговых обменов СНГ. Более того: Россия не могла бы сделать ни одного исключения для небольших государств: Армении, Молдовы, Грузии, Азербайджана, а также среднеазиатских стран, которые еще сильно зависят от России и которые никогда не были довольны бесчисленными торговыми барьерами при экспорте, отсутствием инвестиций и сужением традиционных рынков в СНГ. Все возможные исключения вобрала в себя на ялтинском саммите Украина, которая в последние годы привыкла торговаться насмерть и в полной мере использовать свое положение страны, за которой "ухаживает" как Запад, так и Москва.

Следует ли из этих действий, что нынешнее руководство страны всерьез решило стать "руководством в интересах всего народа", а не отдельной категории граждан, голосующих за тех, кто обещает восстановить "советский рай"? Но ведь для Воронина задача внутренних реформ является миссией почти невыполнимой. Прежде всего - из-за катастрофической нехватки у партии власти подготовленных кадров, а также из-за свободного падения рейтинга ПКРМ, на который указывают все социологические опросы.

По рекомендациям своих советников Воронин меняет тактику и принимается более выпукло демонстрировать драматическое положение своей страны, даже с риском перенапрячь механизмы отдельных международных структур - в надежде на то, что Запад, ошеломленный нищетой и внутренними кризисами, разъедающими эту периферическую "деревеньку", согласится принять ее "какую ни есть". Так, критикуя ЕЭП за игнорирование "мнения остальных стран СНГ", а затем отказываясь от собственных слов, Воронин хочет дать своему традиционному, ностальгирующему электорату понять, что европейская интеграция является шагом, к которому "вынуждают обстоятельства"; в целом же это должно означать, что Кишинев не желает просто "присутствовать при событиях, созданных другими" (читай: решении о создании ЕЭП), а намерен искать новые формы реализации своих интересов.

Очевидно, что данный сигнал адресован и Российской Федерации, которая, перефразируя высказывание великого британского политика, уже не имеет друзей, а имеет только интересы. Создав в Ялте ЕЭП в составе четверки крупнейших государств СНГ, Владимир Путин на самом деле объявил новую стратегию Москвы для постсоветского пространства. Эта новая стратегия основана на существовании объединяющего ядра из славянских стран - России, Беларуси, Украины - к которому примыкает автономный полюс, сформированный из Казахстана в Средней Азии и нескольких экстерриториальных островков (Крыма, Калининграда, Приднестровья, Абхазии), предназначенных для измерения силы течений, спровоцированных движениями воздушных масс вблизи российских границ. Структура ЕЭП отражает модель, предложенную Солженицыным еще в 80-х гг., после возвращения из изгнания, а именно воссоздание России в границах бывшей империи.

На первый взгляд Грузия и Молдова, Азербайджан и Армения, а также республики Средней Азии не являются частью Стратегии модернизации России (ЕЭП), по той простой причине, что их совокупный экономический потенциал слишком незначителен, а их территориальные конфликты не поддаются быстрому решению. С другой стороны, участие Молдовы и Грузии в региональных структурах, отличных от СНГ - SECI (Инициативе восточно-европейского сотрудничества), Пакте стабильности для Юго-Восточной Европы, ГУАМ, а также обретение членства ВТО раньше других стран-гигантов СНГ, делает их непригодными для тарифных и таможенных политик, которые ЕЭП намерен применять по отношению к своим нынешним членам. Молдову невозможно дальше держать под строгим политическим контролем Москвы. Более того - это уже неактуально для нее, так как инструменты экономического контроля эффективнее и дешевле всех остальных инструментов, перепробованных начиная с 1990 г.

Анализируя нынешнее положение в Восточной Европе, определяемое расширением НАТО и Евросоюза, российские политики констатируют, что дальнейшее вмешательство России во внутренние дела этих стран предполагает такие затраты, которые их государство не сможет долго выдержать. Соответственно Российская Федерация не заинтересована "по-старому" контролировать политические процессы в странах бывшего СССР. Замена старых правил игры на экономические инструменты и сценарии требует от России Путина отказаться от малозначимых альянсов, например от альянса с Молдовой, которую она в любом случае не потеряет. Но последнее утверждение верно до тех пор, пока Молдова остается страной бедной, экономически и социально неблагополучной, с ограниченной циркуляцией политических элит, странoй которая находится под сильнейшим влиянием российского капитала многими сферами деятельности.