Роль западных структур в урегулировании абхазского конфликта

Шамба Сергей Миронович, Министр иностранных дел Республики Абхазия, доктор исторических наук

Одним из наиболее важных факторов, влияющих на развитие политических процессов на Кавказе и в частности в Абхазии, является географический. Именно в силу этого обстоятельства Абхазия в течение многих веков была втянута в процессы  приводившие к столкновению геополитических устремлений многих великих держав. Греция, Персия, Рим, Византия, Иран, Турция и Россия были основными действующими акторами на этой  арене. И, если в ХIХ в. борьба за влияние в регионе  развернулась между Турцией и Россией, то уже в начале ХХ в.  в Абхазии появились германские и британские войска. После распада Российской империи в 1917 г. и Грузия, и  Абхазия пошли по пути создания независимых государств. В это  же время активизировали свои действия Турция и Германия. По  словам генерала Деникина «смертельный страх перед турецким  нашествием» подтолкнул Закавказские Республики к объединению  в федерацию. К этому времени и у Германии оформился  стратегический взгляд на Грузию. Немецкий генерал и политик  Людендорф отмечал: «Для нас протекторат над Грузией был  средством независимо от Турции получить доступ к кавказскому  сырью и эксплуатации железных дорог, проходящих через  Тифлис. Мы не могли доверять в этом отношении Турции. Мы не  могли рассчитывать на Бакинскую нефть, если не получим ее  сами»(1). Лев Троцкий писал, что «вассальный союз с Германией  давал Грузии до поры до времени серьезные гарантии  неприкосновенности, т.к. Германия связывала брест-литовской петлею Советскую Россию, крушение которой к тому  же казалось неизбежным» (2). Воспользовавшись военной поддержкой Германии, грузинская  армия в июне 1918 г. оккупировала Абхазию. Побывавший в1919- 1920гг. на Кавказе британский исследователь Карл Эрик  Бехофер писал: «Свободное и независимое социал-демократическое государство Грузия навсегда останется в моей  памяти как классический пример империалистической «малой  нации», как в вопросе о внешних территориальных захватах, так и  в бюрократической тирании внутри страны. Шовинизм ее вне всяких границ» (3) Несмотря на то, что во главе Грузии стояло марксистское  правительство, даже Клара Цеткин писала, что ни один из  царских генералов не свирепствовал столь беспощадным образом  во время покорения Кавказа, как генерал Мазниашвили в  Абхазии. Ноябрьская революция 1918 г. в Германии лишила Грузию поддержки тройственного союза. Страны Антанты не признавали  грузинской государственности. В отличие от немцев, англичане  не церемонились с Тифлисом и сразу же предъявили  правительству Грузии жесткие требования, в том числе  относительно оккупированной Абхазии(4). «Первый же англичанин, - вспоминал председатель  правительства Грузии Жордания, - который явился ко мне от имени английского командования, был генерал Брайтфорд.  Генерал прибыл на заседание правительства. Он вошел к нам,  как фельдфебель, грубый и невоспитанный, появился, как  властелин. Между нами произошла стычка. Он с угрозой нам  объявил: «Вы здесь долго не будете господствовать!» - и  ушел» (5). Арестованные оккупационными грузинскими войсками  абхазские политические деятели, по требованию командующего  Союзными войсками на Кавказе английского генерала Томсона,  были освобождены из тифлисской тюрьмы. (6) Все это время, с 1918 до 1921гг., в Абхазии шла национально- освободительная война. Эта борьба получила поддержку Союзной  армии, которая потребовала от грузинского правительства  изменить свою политику в отношении захваченной Абхазии. В  феврале 1919 г. генерал Деникин сообщал английским союзникам  генералам Уоккеру и Мильну, что к нему  обратились «официальные представители абхазского народа», которые подробно осветили трагическое положение Абхазии  после оккупации грузинскими войсками. В связи с ситуацией в  Абхазии, ген. Деникин требовал: 1) немедленно объявить  Абхазию нейтральной; 2) отвести грузинские войска за р. Ингур; 3) удалить из Абхазии грузинскую администрацию;  4) «возложить поддержание порядка на абхазские власти,  свободно ими самими выбранные» (7). В своих воспоминаниях  Лев Троцкий пишет, что когда Деникин отбирал у Грузии  Абхазию «меньшевики (руководящая партия Грузии - Ш.С.)  жаловались на Деникина Уоккеру, а на Уоккера - Гендерсону, - в обеих инстанциях с одинаковым успехом» (8). Борьбу Абхазии за независимость поначалу поддержали и  большевики. Даже Сталин в то время говорил о «геройской  Абхазии на побережье Черного моря, единодушно восставшей  против черных банд тифлисского правительства и с оружием в  руках отстаивающей против них Сухум» (9).

В начале 1921г. при поддержке Красной армии во всех  закавказских республиках, в том числе и Абхазии, к власти  пришли большевики. 21 мая 1921г. высший государственный орган Грузии признал  независимость Абхазии, приняв «Декларацию Революционного  Комитета Социалистической Советской Республики Грузии о  независимости Социалистической Советской Республики  Абхазии». Не прошло и года как со стороны Сталина началось  давление на руководство Абхазии с целью принудить его  принять решение о вхождении в состав Грузии. Но только через  десять лет, достигнув абсолютной власти, Сталин смог, не  считаясь с мнением народа, включить Абхазию в состав Грузии  в качестве автономной республики. Это был первый и последний  случай понижения, но не повышения статуса субъекта СССР.  Абхазы стали единственным народом в СССР, который  осмеливался на массовые народные выступления по политическим  мотивам в 1931, 1947, 1956, 1967, 1978, 1980, 1989, 1991гг.,  требуя восстановления статуса союзной республики. Сразу после распада СССР в декабре 1991г. в независимых  республиках Закавказья возникли серьезные внутренние  проблемы. В Грузии это привело к военному перевороту и  последовавшей за ним гражданской войне. Очевидно, что за  организаторами переворота стоял Эдуард Шеварднадзе.  Профессор фламандского Свободного Брюссельского университета  Бруно Коппитерс считает, что несмотря на свержение недавно  избранного всенародным голосованием первого президента,  руководители переворота надеялись, что Шеварднадзе обеспечит  им международное признание и внутреннюю  легитимность. «Правительства западных стран одобрили этот  шаг, - пишет он, - невзирая на демократическую легитимность  свергнутого президента Гамсахурдия и свои традиционные  призывы к соблюдению формальных процедур в демократических  обществах. Они надеялись, что Шеварднадзе сможет положить  конец жестоким этническим конфликтам, происходившим в  стране, восстановить закон и порядок и пойти по пути  рыночных реформ. В марте 1992 Грузия вступила в СБСЕ, а в  июле того же года стала полноправным членом ООН» (10). Бельгийские исследователи Эрик Ремакль и Оливье Пэ так же считают, что в отношении военных переворотов в Грузии и в  Азербайджане Совет Безопасности не применил принудительные  меры, на основании гл.VII, т.к. «перевороты против Эльчибея  и Гамсахурдия были просто приемлемы для великих держав и,  особенно, для России» (11). Сам Гамсахурдия говорил, что «переворот был осуществлен из- за океана при личном участии Бейкера и с благословения  Буша» (12). Известно, что политикой правит не только прагматизм. Многие  политические действия совершаются под воздействием случайных  обстоятельств и эмоций. К таковым можно отнести и  невероятный взлет первого секретаря компартии Грузии на пост  министра иностранных дел СССР как раз в эпоху великих  перемен. Это обстоятельство, в свою очередь, сделало  его «объединителем Германии».  Как видим, это имело существенное значение в дальнейшей  политике Западных стран в отношении как Грузии, так и  урегулирования Грузино-Абхазского конфликта. После  переворота Шеварднадзе возвращается в Грузию. И уже в апреле  1992, когда в Грузии еще царили хаос и разрушения, страну  посетил министр иностранных дел Германии Ганс-Дитрих Геншер.  Это был первый политик такого высокого уровня, посетивший  Грузию. Как сказал об этом Шеварднадзе: «Другие пока только  колебались: устанавливать ли дипломатические отношения с  нами и в каком формате, а он прибыл сам, привез посла,  открыл посольство и там же заверил, что привезет  долгосрочный кредит» (13). Грузия получает свой первый кредит  70 млн. экю от Евросоюза и 100 млн. марок от Германии. А 26  июня 1993 года в Берлине в торжественной обстановке Эдуарду  Шеварднадзе была передана премия им. Иммануила Канта -  за  особые заслуги в деле укрепления мира в Европе. В это же  время правительственные войска Грузии, подавив выступления  сторонников президента Гамсахурдиа в Мегрелии, вторглись в  Абхазию. Началась война на уничтожение народа, его  культурного наследия. Командующий грузинской армией Г.  Каркарашвили прямо заявил, что готов уничтожить «все 90 тыс.  абхазов». За 13 месяцев войны ему удалось уничтожить только  3 тыс. абхазов. Позже Э. Шеварднадзе назовет этого  генерала «благородным рыцарем». Все призывы абхазских  властей и общественности к авторитетным международным  организациям оставались в то время без ответа. Только осенью  1993г., когда абхазская армия начала освобождение  захваченных территорий, и крах Шеварднадзе стал очевиден, со  всех сторон посыпались требования прекратить наступление. 30  сентября 1993г. абхазская армия остановила свое наступление  на р. Ингур, разделяющей Абхазию и Грузию. Стороны сели за  стол переговоров.  В марте 2002, на приеме в честь Шеварднадзе в Госканцелярии,  г-н Геншер скажет: «Я хочу прийти к каждому грузину,  приветствовать его и сказать: именно грузином был тот, кто  объединил Германию, немецкий народ никогда не забудет  этого» (14).  Несмотря на беспрецедентную политическую, финансовую,  гуманитарную и военную помощь, Грузия так и не смогла решить  ни одну из своих проблем. Как справедливо отмечает в  газете «Die Tageszeitung» г-н Клаус-Хельке Донат (Klaus-Helge Donath): «Грузия относится к числу тех государств,  которые политологи называют «failing state». Она является  страной, которой не удалось дать ход развитию дееспособных  политических структур. Западные политики щадят Кавказское  государство. Для этого существует одна-единственная причина:  личность Эдуарда Шеварднадзе» (15). Разумеется, Шеварднадзе не преминул воспользоваться той  поддержкой, которую ему оказывали, как западные страны, так  и Россия для привлечения их на свою сторону в деле  урегулирования грузино-абхазского конфликта. Нужно сказать, что это ему удалось. Впрочем, такой исход был заранее  обусловлен. Многими политологами отмечается, в связи с этим, что ни в  одном из существующих аналогичных конфликтов не оказывается  такого давления на одну из сторон, как это имеет место в  отношении Абхазии. На негативные последствия такой политики  указывает и проф. Б. Коппитерс: «Попытки Грузии использовать  к своей выгоде вовлеченность западных стран в конфликт и  отсутствие беспристрастности в подходе к нему со стороны  Запада лишь повысили уровень недоверия, сохраняющегося в  отношениях между Грузией и Абхазией» (16). К апрелю 1994 года, в рамках Женевского переговорного  процесса, проходящего под эгидой ООН, при содействии России  и участии ОБСЕ, сторонами в конфликте был достигнут целый  ряд важных соглашений, в соответствии с которыми они  отказывались от возобновления боевых действий. Наиболее  значительным из них является «Заявление о мерах по  политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта», которое констатировало отсутствие государственно-правовых  отношений между Абхазией и Грузией. Именно такую правовую оценку дал этому документу Генеральный  секретарь ООН в своем докладе на Генеральной Ассамблее, 3  мая 1994г. (8/19947529) и «Предложениях относительно  политических и правовых элементов всеобъемлющего  урегулирования грузино-абхазского конфликта» (приложение II  к докладу от 3.05.94). В них говорится: «Абхазия будет  являться субъектом с суверенными правами в составе союзного  государства, которое будет создано в результате переговоров  после урегулирования спорных вопросов. Название союзного  государства будет определено сторонами в ходе дальнейших  переговоров. Стороны признают территориальную целостность  государства, созданного в пределах границ бывшей Грузинской  ССР по состоянию на 21 декабря 1991г.».  С точки зрения абхазской стороны, ООН предлагала создать  новое союзное государство, а затем согласовать его название.  Этого же мнения придерживаются эксперты международной  неправительственной организации «Содружество юристы за  сотрудничество в Азиатско-Тихоокеанском Регионе», которые  дали ему следующую правовую оценку: «Как видно из текста Заявления, Сторонами достигнуто  понимание о совместной деятельности в сферах внешней  политики, пограничной и таможенной службы, энергетики,  транспорта, связи, экологии, обеспечения прав человека. Эти  сферы государственной деятельности свойственны только  суверенному государству. Тем самым стороны в конфликте  признали наличие таковых у каждой из них»  На этом основании можно утверждать, что не только  грузинская сторона, но и ООН, Россия и ОБСЕ, поставив  подпись под Заявлением, так же признали наличие у Абхазии  соответствующих полномочий.  Миротворческий процесс, развивавшийся достаточно успешно на  начальной стадии, впоследствии вошел в тупик. Пользуясь  безоговорочной поддержкой всех вовлеченных в переговорный  процесс участников, Грузия значительно ужесточила свою  позицию. Если учитывать, что суть политических разногласий между  Грузией и Абхазией заключается в различных подходах к двум  основополагающим международно-правовым нормам – «право  народа на самоопределение» и «территориальной целостности  государства», то позицию основных участников миротворческого  процесса вряд ли можно назвать равноудаленной, так как они  изначально исходят из приоритетности второго принципа. Политика Запада и, в первую очередь, США по отношению к  новообразованному грузинскому государству поначалу была  осторожной, чтобы не провоцировать Россию на агрессивные  действия в ее ближнем зарубежье. В это время Россия  осуществляла свой стратегический уход из стран Центральной  Европы, тогда как на своих южных рубежах она столкнулась с  радикальной трансформацией ситуации в области безопасности.  В ходе своего визита в Москву в 1994г. Клинтон сравнивал  стабилизирующую роль России на ее рубежах с политикой США в  Панаме и Гренаде (17). В настоящее время грузино-абхазский конфликт переживает  стадию перерастания его в проблему совершенно иного уровня.  Создается новый расклад сил на Кавказе. С начала XXI века  все более четко определяются интересы США в регионе.  Известный американский политолог Ариэль Коэн  довольно четко выразил американские подходы к урегулированию  конфликтов на Кавказе. Их определяют, прежде всего,  заинтересованность в энергоресурсах каспийского бассейна,  желание изолировать Закавказье от влияния России,  поддержание интересов основных своих партнеров - Турции и  Израиля. В этом контексте рассматриваются и стратегические  интересы США, направленные на обеспечение гарантий  независимости и территориальной целостности Грузии,  Азербайджана и Армении. Коэн считает, что необходимо дать  понять Москве, что дальнейшая поддержка сепаратизма будет  означать конец американской помощи (18). Профессор из Иллинойса Роберт Брюс Уэар (Robert  Bruce Ware) считает, что Грузия может стать стратегически  важным сторожевым постом США не только вследствие ее  близости к горячим точкам на Ближнем Востоке и Средней Азии,  но также потому, что она являлась бы ключевым звеном в цепи  американских баз, которые сегодня охватывают Россию. Кроме  того, американские войска оказались бы там, откуда может  обеспечиваться охрана проходящего через Грузию важного  маршрута транспортировки на западные рынки нефти из  месторождений Каспия. В сочетании с новыми возможностями  альтернативного маршрута через Афганистан и Пакистан это  могло бы помочь в выдавливании из конкуренции за каспийскую  нефть нынешних соперников - России и Китая (19). После событий 11 сентября в Абхазии положительно  оценивали ход военной кампании против терроризма, так как в  послевоенные годы Абхазия постоянно подвергалась атакам  грузинских боевиков, действия которых однозначно  расценивались как терроризм. Появилась надежда на то, что  Тбилиси, использующий в своих целях как грузинских, так и  международных (что было подтверждено событиями осени 2001г.)  террористов, наконец будет принужден отказаться от поддержки  бандитов. Однако последовавшие за этим события дали  серьезные основания усомниться в этом. Общественное мнение в  Абхазии воспринимает участие американских военных  специалистов в подготовке полутора-двух тысяч грузинских  солдат как «угрозу». В связи с этим, Абхазия, Южная Осетия и Аджария высказали  опасения, связанные с возможностью использования обученных и  вооруженных подразделений грузинской армии против них. Такие  опасения не безосновательны, учитывая, что военная доктрина  грузинской армии первоочередной своей задачей определяет  восстановление территориальной целостности Грузии. Эти опасения усилили заявления ряда грузинских политиков о  нахождении на территории Абхазии международных террористов.  21 марта 2002г. Парламент Грузии принял постановление, в  котором говорится о необходимости проинформировать  международное сообщество о том, что Абхазия представляет  собой источник терроризма и экстремизма и создает угрозу в  регионе. В Абхазии подобные заявления восприняли как  пропагандистскую кампанию по подготовке общественного мнения  к началу военных действий против Абхазии под предлогом  борьбы с терроризмом.  Таким образом надежды, связанные с тем, что Шеварднадзе уже  не сможет играть на противоречиях двух держав и прагматичный  союз США и России принесет стабильность кавказскому региону,  стали убывать. Опасения, высказанные различными  политическими кругами России по поводу присутствия военных  США в Грузии, в очередной раз продемонстрировали сложность  политических игр на Кавказе. Редакционная статья газеты «New  York Times» не без основания предостерегает: «Это коварное  место для американских советников не только по причине  хронических волнений в Грузии, но также вследствие особой  чувствительности России к данному региону» (20). К  необходимости учета интересов потенциальных игроков в  регионе общественное мнение в Абхазии подталкивают два  обстоятельства: общее ощущение угрозы возобновления военных  действий, а также приобретенное за минувшее десятилетие  понимание того, что в процессе государственного  строительства на Запад полностью полагаться нельзя.  Отношение абхазского общества к Западу  формировалось в контексте заметно изменившейся картины  внешнего мира. Применительно к США и Западной Европе это  отношение выстраивалось в разных плоскостях и включало  несколько не вполне совпадающих слоев оценок: оценка текущих  отношений между Западом и Грузией, отношение к финансируемым  Западом гуманитарным программам в Абхазии и отношение к  народам.  Наибольшей поддержкой у населения Абхазии пользуется идея,  согласно которой следует проводить политику «не оглядываясь  на Запад». После сообщений о подготовке грузинских войск  западными специалистами, сторонниками этой политики  становится подавляющее большинство населения. В то же время  это не означает изоляцию от Запада.

г. Сухум 7 апреля, 2002г.

Сноски:

1 Деникин А.И. Очерки Русской смуты. Т.3.Берлин, 1924г.,  с.46-47; цит. по: Лакоба С. Ответ историкам из Тбилиси,  Сухум, 2001г., с. 29.

2 Троцкий Л.Д. Сочинения. Т.12. Москва, 1925г. с.231. Цит.  по: Лакоба С. Там же.

3 Bechoffer C. E. In Denikins Russia and Caucasus, 1919- 1920. London. 1921. p. 14. Цит. по: Лакоба С., с. 44.

4 Лакоба С. Там же, с. 61

5 Цит. по: Лакоба С. Там же

6 Лакоба С. Там же, с. 62.

7 Деникин-Юденич-Врангель. С. 96-97. Цит по: Лакоба С. Там  же, с. 66.

8 Троцкий Л. Там же. Цит. по: Лакоба С., с. 66.

9 Газ. «Правда», 1918г., 23. 05.

10 Коппитерс Бруно. Политика Запада в области безопасности и  Грузино √ Абхазский конфликт. В кн.: Поиски альтернатив для  Грузии и Абхазии. Москва, 1999г., с. 19-20.

11 Пэ Оливье и Ремакль Эрик. Политика ООН и СБСЕ в  Закавказье // Спорные границы на Кавказе. С. 116. Цит по:  Лакоба С. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Supporo,  Slavic Research Center, Hokkaido University, 2001г., с. 19.

12 Газ. «Свободная Грузия», 1992г., 12.01. См. Лакоба С. Там  же.

13 Там же. 2002, 03.16.

14 Там же.

15 Газ. «Die Tageszeitung», 2002, 28.02.

16 Коппитерс Б. Там же, с. 71.

17 См. Коппитерс Б. Там же, с. 25-26., Garnett Sherman.  Russias Illusory Ambitions// Foreign Affairs. Vol.76, ╧2.  March/April 1997. P. 61-76. Ekedahl, Cardyn McGiffert and  Goodman Melvin A. The Wars of Eduard Shevardnadze, London:  Hurst&Company, 1997. P. 277.

18 Коэн А. «Конфликты на Кавказе угрожают интересам США».  Российская газета, 28.11.98г.

19 Уэар Р. «Почему американские войска нужны Грузии?». Cristian Science Monitor, 04.03.02г.

20 «Ходите осторожно на Кавказе», NYT, 04.03.02г.