ИА REGNUM,
22 февраля 2004

Россия или США на Южном Кавказе? Даст ли крен армянский "комплементаризм"?

Виген Акопян, Арменика Кивирян:

Ставшая уже исторической "революция" в Грузии, приведшая к власти ярко выраженного политика прозападного толка Михаила Саакашвили, не оставила сомнений в актуальности глобального для стран Южного Кавказа (в России чаще называемого Закавказьем) вопроса – Россия или США?

О том, что регион стал полем бескомпромиссной борьбы между этими державами, спорить не приходится. Несмотря на это, все еще есть политики, уверенно заявляющие, что после 11 сентября 2001 года американо-российские отношения в регионе перешли в качественно иную плоскость. В частности, неоднократно по этому поводу высказывался заместитель министра иностранных дел Армении Рубен Шугарян, по мнению которого прежней бескомпромиссной борьбы за зоны влияния, в том числе в ближнем зарубежье России, более не существует. Мотивировки замминистра более чем странны, хотя и имеют право на существование в свете так называемой "комплементарной" ("взаимодополнительной" – ред.) внешней политики армянских властей. К примеру, переход основных грузинских энергообъектов от американской корпорации AES в управление РАО "ЕЭС России" расценивается Шугаряном в качестве примера того, как уживаются политические и экономические интересы двух влиятельных стран в регионе.

Сам глава РАО Анатолий Чубайс, находясь в Ереване, заявил журналистам, что грузинские энергообъекты достались возглавляемой им компании в условиях жесточайшей конкуренции, навязанной AES. "Нам просто пришлось все выкупить, поскольку другого варианта войти на грузинский рынок не было", - заявил тогда Чубайс, не преминув рассказать об акциях протеста в Тбилиси, связанных с его визитом. Конечно, в Ереване все обстояло по-другому. Тот факт, что РАО "ЕЭС России" контролирует 80% энергомощностей Армении, воспринимается здесь как само собой разумеющееся.

Вопрос о том, можно ли "жесточайшую конкуренцию" между РАО "ЕЭС России" и американской корпорацией AES за грузинскую энергетику рассматривать в контексте экономической конкуренции России и США на Южном Кавказе, а успех РАО - назвать победой России, может и локальной - оставим истолковывать Р.Шугаряну.

Обратимся к еще одной показательной тенденции - вопросу о строительстве газопровода Иран-Армения. Проект, о котором говорится без всякой конкретики вот уже на протяжении 12 лет, сразу же после грузинских событий начал обсуждаться в совершенно ином ключе. Находившийся в Ереване в конце января 2004 года вице-премьер правительства РФ Борис Алешин прямо заявил о коммерческом интересе российской стороны к газопроводу Иран-Армения. Отвечая на вопрос армянских журналистов о том, как именно газопровод из Ирана в Армению может касаться России, Алешин заявил: "Вопрос необходимо рассматривать в контексте всех переданных России, а также компании РАО "ЕЭС России" предприятий энергокомплекса Армении, в том числе Разданской ТЭС и Армянской атомной станции. Появляется возможность последующего реэкспорта электроэнергии, что, все-таки, требует газовых ресурсов. Поэтому здесь присутствует коммерческий интерес и возможность стать в будущем оператором той части газопровода, которая будет проходить по территории Армении – это дополнительные возможности и диверсификация".

Что касается Армении, то здесь давно все понимали: работающему газопроводу из Ирана не бывать без согласия и участия российского "Газпрома". Ускорили ли грузинские события процесс принятия российской стороной решения по ирано-армянскому газопроводу – вопрос риторический. Очевидно одно: при действующем газопроводе из Ирана в Армению, Москва будет в состоянии оказывать "энергетическое внушение" Грузии, без риска оставить в холоде своего единственного стратегического союзника в регионе – Армению.

Серьезность экономических амбиций России на Южном Кавказе предстает еще явственней в свете энергетической политики Москвы в Азербайджане. Сегодня в Баку многие считают, что в дальнейшем "Газпром" может стать рычагом давления на Азербайджан. В декабре 2003 года был подписан долгосрочный пятилетний контракт купли / продажи природного газа между ООО "Газэкспорт" и Государственной Нефтяной Компанией Азербайджана (ГНКАР), который вступил в силу 1 января 2004 года и продлится до 31 декабря 2008 года. Контрактом предусмотрены поставки в Азербайджан до 4,5 млрд. куб. м. газа в год. Азербайджанский экономист, экс-президент ГНКАР Сабит Багиров предрекает в этой связи превращение Азербайджана в монопольно зависимого потребителя российского газа. "Это довольно серьезный фактор влияния, - отмечает эксперт. – И, безусловно, он будет использован".

Картину дополняет заявление главы турецкой компании Barmek, уже четвертый год управляющей электросетью Баку и северных районов Азербайджана, Гусейна Арабула относительно планов российских энергетиков. Президент Barmek, в частности, заявил, что РАО "ЕЭС России" хочет организовать в Азербайджане свое дело и заняться энергетической системой Баку. "Но у нас заключен договор с правительством Азербайджана, и я уверен, что оно не намерено его аннулировать, так что мы продолжим свою деятельность. Однако есть люди, которые не имеют от деятельности нашей компании "левых" доходов. Вот они и стремятся, чтобы Barmek ушел из Азербайджана", - отметил он.

Массированному наращиванию экономического, в частности, в сфере энергетики, влияния России на страны региона, США противопоставили проект нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, который позволит транспортировать каспийскую нефть в Европу, не прибегая к услугам России. Проект стал, бесспорно, важнейшей со времени коллапса Советского Союза евразийской инициативой Вашингтона. По предварительным оценкам, запасы залегающей в этом регионе нефти составляют 100 миллиардов баррелей. Британские компании уже поставили под свой контроль местную промышленность, связанную с углеводородным сырьем: над 27 процентами нефтяных месторождений Каспия и 40 процентами месторождений природного газа.

При определенных условиях реальная экономическая отдача от Баку-Тбилиси-Джейхан даст о себе знать только лет через восемь, но стратегическая роль трубы подчеркивается уже сейчас. Об этом свидетельствуют звучащие время от времени заявления о возможности охраны трубопровода мобильными группами НАТО. Может ли стать нефтепровод поводом появления на Южном Кавказе американских военных – также вопрос, не требующий ответа. Но после того, как грузинский парламент ратифицировал пакт об обороне, предоставляющий американским военным беспрецедентные для суверенного государства права по безвизовому въезду в страну, а также размещению на территории Грузии неограниченного количества войск, вооружений и военного оборудования - особого повода Вашингтону и не нужно.

Успехи экономической политики России на Южном Кавказе, в особенности в сфере энергетики, закономерны – дают о себе знать территориальная, коммуникационная близость, схожесть инфраструктуры и т.д. Многие аналитики связывают заметную политическую пассивность Москвы в регионе именно с осознанием ею приоритетной действенности экономических рычагов.

Осознают это и в Вашингтоне, что не мешает администрации Белого дома планомерно наращивать свое политическое присутствие в регионе.

Сформированный недавно кабинет министров Грузии – явное тому подтверждение. Добрая половина новых грузинских министров получила образование в американских учебных заведениях. Можно констатировать, что политическое противостояние Вашингтон-Москва в Грузии переживает кульминацию. Несмотря на то, что политическое и финансовое ядро этой страны почти под полным контролем США и связанных с ними организаций, Россия все еще обладает несколькими действенными рычагами, способными свести на нет все достижения администрации Буша в регионе. В числе таковых достаточно отметить дислоцированные в Аджарии и Самцхе-Джавахети военные базы, а также самодостаточное влияние на локальные территориальные конфликты. Во всяком случае, любое вмешательство США в существующие на Южном Кавказе территориальные конфликты (Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах) и зоны их потенциального возникновения (Аджария и Джавахети) не сулит США, мягко говоря, убедительного успеха.

Вместе с тем специалисты подвели "печальный итог" жизнедеятельности инициированной четыре года назад в противовес влиянию России региональной организации ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдова). Во всяком случае, сменив Эдуарда Шеварднадзе - ключевую фигуру организации, новый президент Грузии Михаил Саакашвили о целях и дальнейших действиях ГУУАМ еще даже не задумывался и не упоминал. Обошедшаяся Вашингтону в солидную для региона сумму в 46 миллионов долларов, организация ГУУАМ поставленных задач не решила и вряд ли уже решит.

Напротив, Россия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Армения и Беларусь, трансформировав действующий уже десять лет Договор о коллективной безопасности (ДКБ) в полноценный региональный оборонительный союз с единой штаб-квартирой и вооруженными силами, а также документально закрепив обязательство совместного отражения любой агрессии против любого государства-члена организации, не оставили сомнений в серьезности оборонительного блока.

Немалая роль в прививании странам Южного Кавказа мысли о неизбежности региональной миссии НАТО отводится Вашингтоном, в числе прочих, программе НАТО "Партнерство во имя мира". Совершенно не случайно прошлогодние совместные учения Cooperative Best Effort–2003 в рамках этой программы были проведены на территории Армении - единственного союзника России в регионе. В учениях приняли участие и турецкие военные – факт сам по себе беспрецедентный, учитывая напряженность армяно-турецких отношений. Между тем армянские аналитики сходятся во мнении, что активизация процесса армяно-турецкого примирения инициируется никем иным, как США, дабы в контексте нарастающего давления на Иран и уже явно проамериканской Грузии – показать Еревану единственно возможный путь в Европу – через союзническую США Турцию.

Оба сценария ("выталкивание" Армении в турецкие объятия и "вталкивание" мысли об особой миссии НАТО) имеют в Армении довольно шаткие шансы на успех. К армяно–турецкому примирению в существующем виде и при нынешней политике Анкары крайне отрицательно относятся ряд местных политических сил, в том числе, одна из авторитетнейших партий провластной коалиции – Армянская Революционная Федерация (Дашнакцутюн). В ходе состоявшегося на днях съезда этой партии, активно проповедуемый мир между армянами и турками был назван "крайне неприемлемой провокацией". Что касается программы НАТО "Партнерство во имя мира", последняя и вовсе дискредитировала себя. Провозгласив целью программы (посредством совместных мероприятий различного характера) служить сближению стран региона и преодолению острейших разногласий, НАТО констатировало полную беспомощность в простейших ситуациях. Руководство альянса не смогло сформулировать внятной позиции по инциденту, в результате которого армянская делегация не смогла попасть на конференцию планирования учений Cooperative Best Effort в Баку. Казалось бы: чего стоит руководству альянса, вставшему на тернистый путь присутствия на Кавказе и добившемуся звуков турецкого гимна на армянской земле, пожурить Азербайджан за лишение права участников программы в ней же и участвовать? Еще сложней стало функционерам альянса не только сформулировать позицию, но даже прокомментировать недавний трагический инцидент в Будапеште, где армянский офицер – слушатель курсов английского языка в рамках программы "Партнерство во имя мира" был зарублен топором своим "партнером" из Азербайджана. Оценку инциденту натовцы порекомендовали искать у… правительства Венгрии. Таким образом, стремление НАТО быть в этом взрывоопасном регионе умиротворяющей и справедливой силой – по крайней мере, в глазах армянской стороны – неоднократно и в самых "чувствительных" для Армении ситуациях, предстало в сомнительном свете. И, напротив, желание закрепить присутствие США на нефтеносных скважинах Каспия – вырисовалось с отчетливой ясностью.

Армении остается крайне внимательно следить за развитием событий - особенно в Грузии. Что противопоставит Россия победному американскому маршу Михаила Саакашвили? От действий Москвы зависит политика следующего президента Армении, которому придется заново оценить расклад сил в регионе и тогда уж решить – стоит ли увеличивать крен "комплементаризма" в сторону России (рискуя вызвать неудовольствие США и стать жертвой нового блокадного шантажа), продолжать балансировать (и закрывать глаза на все более ясные цели и методы США в регионе, включая грузинский опыт "экспорта революции") - или податься на Запад (отказав России в ее региональных претензиях и, вероятно, поступившись принципами в некоторых вопросах всеармянского характера)?