a-klimov.com,
13 марта 2004

Теория «большого взрыва»

Михаил Подоляк

Радикальное ужесточение позиций официального Минска (внешние и внутренние конфликты при тотальной внешнеполитической самоизоляции), болезненное состояние ближайшего окружения (свои интересы обозначили новые фавориты, ориентированные на уничтожение любых альтернатив), резкое увеличение давления на негосударственные инициативы, чувствительное падение номенклатурной лояльности - таков нынешний политический фон в Беларуси. Кризис власти явно набирает силу. А наиболее действенным (и заслуживающим особого внимания) следствием нынешнего кризиса является безусловный феномен: Лукашенко практически не имеет собственных "продажных предложений", способных удовлетворить политические потребности различных "групп влияния". Попросту говоря, нынешнему президенту больше нечего "продавать".

Единственный оставшийся козырь - возможность зарабатывать деньги на репрессивных, бюджетных или посреднических операциях - удовлетворяет аппетиты ничтожного числа амбициозных местных игроков. Тем самым негласный многолетний номенклатурно-общественный консенсус (рабочая формула консенсуса: "плохо, но стабильно и безальтернативно") начинает разрушаться.

Судя по всему, в белорусской политике нынче проходит сразу несколько серьезных и масштабных кампаний. В преддверии белорусского "большого взрыва".

Кое-какие из этих кампаний видны невооруженным глазом. Другие - совершенно скрыты от заинтересованных наблюдателей. Однако есть и нечто общее, что объединяет все нынешние - скрытые и явные - кампании в единое целое. Это стратегическая цель, суть которой определяется довольно просто: быстрое конструирование новой системы власти. Само собой, достижение стратегической цели сопряжено с преодолением целого ряда сложных организационных этапов. И, прежде всего, следует обратить внимание на следующие элементы "большой стратегии": сценарная разработка механизмов изменения устоявшихся правил политической игры, ресурсное исполнение отдельных этапов, конструирование нового стабильного консенсуса элит относительно системы власти "без Лукашенко". А также обеспечение системного саботажа "планов пролонгации", которые разрабатываются "ястребами" из ближнего круга, оценка разменной стоимости "московской игры", своевременное обозначение новых фигур влияния, организация эффективных и безопасных "переговорных площадок", выработка пакета "номенклатурных гарантий" etc. Впрочем, анализ возможных "сценариев устранения" - не тема этого текста.

Надо признать, что нынешняя властная конструкция в Беларуси, несмотря на свою внешнюю (декоративно-демонстративную) устойчивость, крайне хрупка. Она подвержена сильному внешнему и внутреннему давлению. К тому же, нынешняя система так и не научилась адекватно отвечать на системные, в том числе и информационные, раздражения (что является устойчивым признаком негибкости).

С внешним давлением все более/менее понятно: после известного "газового скандала", являвшегося, по сути, всего лишь одной из множества локальных "стычек" в большой холодной российско-белорусской войне, белорусский госменеджмент оказался, наконец, в полной изоляции. А ведь "дружба с Россией" являлась краеугольным камнем великого мифа о ренессансе панславизма во главе с новым "мессией" с вполне человеческой фамилией Лукашенко. И вот такой стремительный и шокирующий конфуз. Не будем углубляться в обсуждение нынешнего состояния российско-белорусских отношений (опять же, это не тема данной заметки), отметим, однако, весьма красноречивый факт: на лицо растерянность самых ярых сторонников действующего президента из числа "простых избирателей". Они, естественно, пытаются, оправдать своего "любимца", перенося всю вину за многочисленные внешнеполитические и экономические провалы на российского президента. Но ведь миф-то все равно рухнул! А без этого сладкого мифа Лукашенко не нужен даже многочисленной белорусской социальной армии "оставшихся в СССР". И как гром среди ясного неба - нынешняя дихотомическая (власть только в белом оппозиция и внешние игроки только в черном) политическая конструкция не имеет временной перспективы. В любой момент она может оглушительно рухнуть.

Впрочем, это не значит, что номенклатура (среднего и низшего уровня) прямо сейчас готова кинутся в омут радикальных властных трансформаций. Во-первых, им еще ничего не пообещали. Во-вторых, никто еще не показал, как это может происходить. В-третьих, не обозначены минимальные и максимальные "страдания" различных социальных групп. Наконец, в-четвертых, определенный запас "материальной прочности" у системы имеется: та же номенклатура все еще имеет возможность зарабатывать серьезные деньги на многочисленных процедурах (синекурах) "госрегулирования" и "гослицензирования" экономических процессов. Возможность неплохо зарабатывать в условиях усиливающегося административного давления на национальные рынки - существенный сдерживающий фактор, даже несмотря на необходимость платить приличный процент "откатов" так называемым "административным сборщикам подати" (если кратко, каждый чиновник платит в известный "несуществующий" фонд определенную сумму со своих неформальных доходов - кстати, отдельная тема для анализа принципов функционирования госвертикали).

Внутреннее давление на властную конструкцию Беларуси не имеет никакого отношения к деятельности классической белорусской оппозиции и тем более оно не сопряжено с редкими у нас проявлениями социальной напряженности и нестабильности. Белорусское общество весьма пассивно: во-первых, средний уровень доходности белоруской семьи из четырех человек составляет нынче не менее 220-280 долларов. Не считая продукты и услуги так называемого "натурального хозяйства". Во-вторых, даже топорное информационное воздействие мощной (по количеству информационных каналов) пропагандистской машины государства, а также почти полное отсутствие альтернативных информационных потоков практически убедило местное общественное мнение в том, что "любое изменение государственного устройства чревато серьезными потрясениями и быстрым ростом материальных потерь". Словом, общественное мнение инертно и оно не будет реагировать даже на существенные раздражения любых политизированных групп. При этом стоит особо отметить, что деятельность Лукашенко - как автора нынешней властной конструкции -большинством населения оценивается отрицательно. Но это сугубо пассивное отрицание. Таким образом, мы столкнулись нынче с весьма перспективным парадоксом: с одной стороны белорусское общество не будет активно участвовать в изменении существующих политических правил и традиций, но с другой - оно абсолютно спокойно отнесется к любой интриге, которая поспособствует зачистке политического поля от осколков команды Лукашенко (включая последнего).

Но вернемся к проявлениям внутреннего давления на местную властную конструкцию. Кроме номенклатуры, которая находится в режиме ожидания, следует выделить еще одно направление "давления" - директорский корпус. Руководство государственных предприятий сталкивается с невероятным противодействием своим бизнес-инициативам (способствующим укреплению материально-финансового положения вверенных субъектов хозяйствования) со стороны отраслевых ведомств. Скажем, в концерне "Беллегпром" регулярно возникают жесткие пикировки между ответственными чиновниками и директорами более-менее успешных предприятий. Предмет спора, как правило, один: на госпредприятия, которые работают успешно, обязательно "навешиваются" их менее удачливые конкуренты, что резко ухудшает финансовое состояние передовиков. Директорский корпус практически однозначно полагает, что ставка на постоянное усиление административного вмешательства в экономическую сферу - путь крайне тупиковый. Тем более что протекционистские меры правительства часто бьют по интересам белорусских экспортеров на российских, украинских и балтийских рынках.

Еще одно направление "давления" обеспечивает местный бизнес. Белорусские бизнесмены подчеркнуто аполитичны, а постоянно ухудшающиеся условия хозяйствования вынуждают их переводить свои бизнесы в смежные государства. Бизнес в стране, конечно, все еще существует, но практически он не имеет никакой возможности влиять на процессы формирования вменяемой внутренней политики. Единственным же действенным инструментом "конкурентной борьбы по-белорусски" оказывается неявное (опосредованное) обращение в контрольные органы (как правило, в местные департаменты Комитета государственного контроля) с сообщением инсайдерской информации о состоянии дел конкурента. Схема проста: временно "покупается" высокопоставленный менеджер конкурента, который подробно рассказывает об уязвимых местах своего (читай - хозяйского) бизнеса. Затем собранный материал тщательно анализируется нанятыми финансовыми экспертами на предмет "темных пятен". В результате по соответствующим адресам поступают "докладные записки", в которых подробно раскрывается "преступный" замысел и "рабочая схема" преступления конкурента. Для пущей убедительности, часть компрометирующих материалов публикуется на национальных медийных площадках (в том числе и в независимых СМИ). По существу, в Беларуси нет иных конкурентных правил, кроме компроматных "сливов" и давления на соперника при помощи силовых структур. Правда, вскользь стоит упомянуть о том, что "давление" на бизнес приводит к резкому сокращению бюджетных поступлений, а, следовательно, все больше недофинансируются многочисленные государственные социальные программы. Сам же бизнес заметно радикализируется и готов принять участие в "сценариях устранения" с определенными оговорками и гарантиями.

Впрочем, самое существенное давление на конструкцию власти оказывается, и пусть это не покажется странным, наиболее деятельными активистами этой самой конструкции. Не совсем хорошо понимая нынешние тенденции, и не имея под рукой проработанных стратегических программ, эти активисты предпринимают попытки "закрыть систему" от любых внутренних или внешних контактов. Но для подобного "закрытия" нужны либо материальные ресурсы (достаточные для поддержания более/менее стабильных социальных программ: можно зарплату оставить на прежнем уровне, но при этом нужно цены заморозить и отменить квартплату). Либо идеологические ресурсы (однако, в информационно открытой государственной системе и уж тем более в условиях глобальных информационных слияний придумать некую идею в духе северокорейской догмы "чучхе", невозможно). Либо ресурсы "политической торговли" (легитимный Лукашенко в обмен, скажем, на отказ от разработки технологий ОМУ - но это уже и вовсе из области фантастики). Тем не менее, не обладая сколько-нибудь серьезным разменным потенциалом "новые активисты" из окружения Лукашенко (о них чуть ниже) резко сократили поле для маневра своего патрона и вынудили его остаться в полном одиночестве. Безусловно, сделано это было не по злому умыслу, а только лишь в силу непонимания сложившейся политической конфигурации (в том числе и на внешних рынках).

Наконец, лопнувший миф о выгодном геоэкономическом и транзитивном положении Республики Беларусь - еще один элемент давления на конструкцию власти. Прямой и безопасный транзит Россия - Беларусь - вся Европа оказался сегодня самым нестабильным. Большие риски этого пути потребовали от России молниеносной диверсификации своих сырьевых каналов. Если это произойдет, то Беларусь окончательно выпадет из перспективных региональных экономических проектов. Номенклатура прекрасно понимает, что негибкость Лукашенко неизбежно приведет к транзитивной изоляции Беларуси (в трех-четырех годичной перспективе). После чего сам Лукашенко, скорее всего, исчезнет в неизвестном направлении, а его преемники (неважно: сторонники или оппоненты) вынуждены будут вернуться к "транзитным торгам", но уже в гораздо худшей ситуации. К стратегической проблеме "транзитно-посреднической идентификации Беларуси следует добавить также и серьезный дефицит инвестиционных ресурсов, что способствует консервации устаревших технологий и крайне изношенного производственного оборудования. Итог - снижение страновой конкурентоспособности.

Каждый из этих факторов сам по себе никоим образом не поспособствует крушению "системы Лукашенко". Но именно сегодня обозначилась фундаментальная тенденция: факторы нестабильности, если так можно выразиться, двинулись навстречу друг к другу. И это не только меняет конфигурацию местного игрового поля, но также позволяет переоценить стратегический и тактический вес каждого из потенциальных игроков. Не секрет, что многие из этих игроков занимают нынче новые стартовые позиции в рамках обозначившихся "тектонических" сдвигов. А это, как раз и означает, что в республике начались многочисленные кампании.

Скажем, весьма занятная и в тоже время старательно маскируемая кампания по чистке низовых номенклатурных рядов. Массовых увольнений, конечно, нет. Зато в разгаре кампания по "оптимизации управленческой вертикали". Симптомы этой кампании просты: чиновники переводятся с места на место (горизонтальная ротация), внепланово перемещаются вверх по служебной лестнице (вертикальная ротация), переводятся из отрасли в отрасль (как правило, с понижением). Все это должно утаить главный смысл нынешней скрытой "административной реформы" - на ключевых должностях (имеющих значения с точки зрения контроля над региональной или отраслевой номенклатурой) в итоге оказываются так называемые "ястребы". Ястребы - это немногочисленные чиновники, которые считают приемлемым "закрытие" страны и связывают свои карьерные надежды исключительно с "периодом Лукашенко".

Вторая кампания - перераспределение влияния в ближнем окружении Лукашенко. Часть "старых гвардейцев" уходит нынче на второй план и сосредотачивает свое внимание на кураторстве отдельных бизнес-процессов. В частности, глава администрации Урал Латыпов несколько потерял интерес к большим политическим интригам. И хотя он по-прежнему держит в руках все кадровые назначения (а, следовательно, и является номенклатурным кукловодом), "российский" провал Лукашенко существенно ударил по интересам самого Урал Рамдраковича. Но свято место пусто не бывает. И сегодня оперативное управление внутриполитической игрой взял на себя Олег Пролесковский. Крайне предсказуемый и совершенно недальновидный заместитель главы все той же президентской администрации. Впрочем, Пролесковский работает не в одиночку. Львиную долю политического креатива неожиданно для многих взяла на себя президентский пресс-секретарь Наталья Петкевич. Перераспределение влияния все еще происходит, хотя основные векторы уже обозначены: искусственное обособление Лукашенко, резкое сокращение контактов последнего с формальными и неформальными лидерами номенклатурного сообщества, ограничение альтернативных информационных потоков, крайнее ужесточение репрессивных технологий по отношению к оппонентам, массированное раскрытие внутренних заговоров etc.

Еще одна кампания - перераспределение ресурсов. Или точнее сказать, контроля над финансовыми потоками. Устранение Галины Анисимовны Журавковой - всего лишь фрагмент этой удивительной битвы за ресурсные рынки. Впрочем, перипетии тайных кампаний тянут на отдельный полновесный анализ. Пока же имеет смысл подробно оценить наиболее открытую политическую кампанию - парламентские выборы 2004 года.

На первый взгляд, ценность депутатского мандата в Беларуси весьма сомнительна. Как известно, белорусский парламент не является влиятельным политическим институтом, не оказывает сколько-нибудь заметного влияния на организацию внутреннего политического пространства. Не является белорусский парламент и влиятельной переговорной площадкой между различными политическими группами. Более того, даже медийной ценности - как одного из основных политических ньюсмейкеров - парламент не имеет. И, тем не менее, парламентские выборы 2004 года имеют существенное значение для последующих властных трансформаций. Здесь стоит подчеркнуть главную особенность предстоящих выборов: их ценность определяется не только и не столько итоговым результатом, сколько собственно процессом выборов. Именно сам процесс, технологии, стартовые позиции, точки отсчета, информационная и кулуарная активность, возможность управлять обозначенными несколько выше "направлениями давления" на властные конструкции - являются базовыми элементами выборной кампании 2004 года.

Можно сказать и так: нынешние парламентские выборы - это всего лишь начальный (консолидирующий и обозначающий) этап большой стратегической кампании. Сам по себе первый этап малоценен. Результат (т.е. поименный состав нового НС), безусловно, уже предопределен. В недрах президентской администрации активно формируются списки "новых" депутатов. Правда, в отличие от прошлых выборов, когда эти списки были сформированы относительно быстро и безболезненно, нынче администрация столкнулась с некоторым саботажем со стороны потенциальных "административных" кандидатов. Связанно это, прежде всего, с тем, что именно парламент должен стать субъектом, инициирующим возможность нелигитимного продолжения президентства А.Г. Лукашенко (с последующим бурным нарастанием политического и экономического кризисов). А это означает повышенные требования к кандидатам в новые парламентарии: они должны быть сверхлояльными и не бояться пожертвовать собственной политической карьерой в постлукашенковский период. Интересно, но желающих получить статус "всадников Апокалипсиса" (политического) в стране не так уж и много. Отсюда и трудности с формированием окончательных списков.

Признаем, что итоговый результат - это сугубо игра "ястребов" из президентской администрации. Ведь классическая оппозиция так и не сумела обеспечить полноценное давление на председателей и рядовых членов участковых и территориальных избирательных комиссий после явных фальсификаций прошлогодней выборной кампании в местные органы законодательной власти. Следовательно, и на нынешних парламентских выборах будет практиковаться всего две примитивные технологии: административное принуждение во время агитационного этапа кампании и вертикальная фальсификация (от низовых комиссий до ЦИКа) итоговых протоколов.

Но как уже было сказано, для стратегической кампании количество "своих людей" в парламенте не играет никакой роли. Гораздо важнее увидеть и оценить стартовые позиции всех основных игроков. На сегодняшний день мы можем выделить шесть более/менее стабилизировавшихся политических групп. Безусловно, это достаточно условное разделение, так как каждая группа состоит из множества конфликтующих между собой субъектов, что не позволяет группе жестко и консолидировано продавливать ситуацию в свою пользу. Впрочем, в этом можно усмотреть и позитив: если группа не однородна, значит, на ее представителей можно влиять.

Группа первая: Лукашенко и "административные ястребы". Ряды жестких сторонников действующего президента постоянно редеют. Причин несколько. Скажем, негибкость Лукашенко в белорусско-российских отношениях резко сужает возможность для зарабатывания денег на российских сырьевых транзитах. Отсутствие четкого видения дальнейшего развития Беларуси: игра в интеграцию закончилась, а взамен никто так и не предложил новую игровую конструкцию. Еще одна причина: Лукашенко уже не является перспективным посредником между российской и белорусской номенклатурами и более того он скорее представляет угрозу для белорусской номенклатуры своими провокациями. Выраженная склонность к фаворитизму с неизбежным наказанием экс-фаворитов. Тем не менее, в окружении Лукашенко сегодня имеются две группы жестких "ястребов". Так в политической сфере доминирует упоминавшийся нами тандем Пролесковский/Петкевич. Этот тандем разработал концепцию полного закрытия информационного пространства республики и тотального выдавливания негосударственных инициатив из общественной жизни. Именно Пролесковский сегодня отвечает за формирование "единого административного списка" и делает это крайне неудачно. В отличие от экс-дирижера Латыпова, который изящно заигрывал с номенклатурой, Пролесковский применяет исключительно технологии принуждения и угроз. "Экономический тандем" Сидорский/Семашко в свою очередь настаивает на ужесточении позиций официального Минска в спорных российско-белорусских вопросах, мотивируя это "желанием снизить потенциальные угрозы для экономического суверенитета РБ со стороны российских субъектов хозяйствования". Действия двух тандемов позволяют прогнозировать окончательную изоляцию Лукашенко, а также резкое снижение маневровых потенциалов последнего. Тем не менее, "список Пролесковского" уже заполнен почти на две трети "лояльными кандидатами".

Вторая группа: номенклатура и директорский корпус государственного сектора экономики (и смежный частный бизнес). Вне всяких сомнений, Лукашенко этим категориям потенциальных политических субъектов крайне невыгоден. Как уже было сказано, нынешняя система позволяет чиновникам и директорам неплохо зарабатывать. Но главная проблема - это легализация существующего уровня жизни. Номенклатура и директора в любой момент могут быть вычеркнуты из списков привилегированной касты, и оказаться в числе изгоев со всеми вытекающими последствиями. Кроме того, нет стабильных карьерных перспектив - большинство отчетливо понимает, что "система Лукашенко" в любом случае конечна, так как она совершенно не предусматривает властной преемственности и не опирается на долгосрочную политико-экономическую стратегию развития. Однако вторая группа пока не в состоянии сыграть в свою игру. По причине отсутствия жесткой консолидированности интересов. Существует также и проблема лидерства. Отдельной строкой можно выделить проблему внутрикорпоративного "доносительства". Все это не позволяет номенклатуре выработать некую "систему действий" и обозначить истинные интересы в будущей игре. Не будем также забывать о том, что этой группе есть, чем жертвовать (положение и доходы). Тем не менее, представители второй группы заинтересованы в продолжении "теплых" отношений с официальной Москвой, а потому крайне нуждаются в новых посредниках. И на каком-то этапе вполне могут включиться в игру по устранению Лукашенко. В том числе номенклатура может обеспечить саботаж "плана Пролесковского".

Третья группа: классическая оппозиция. Увы, несмотря на приличный интеллектуальный потенциал, влияние этой группы на ситуацию пока недостаточно выражено. Группа имеет существенный нереализованный потенциал влияния и обладает достаточными кадровыми ресурсами. Однако сегодня существует три фундаментальных проблемы классической оппозиции. Проблема первая - есть игра в слова, есть увлеченность брендовыми обертками ("Пять плюс", "Европейская коалиция", "Молодая Беларусь" etc), но нет действенных коммуникаций с различными социальными группами. Нет давления на общественное мнение. Нет опосредованной дискредитации "системы Лукашенко". Нет давления на номенклатуру. Все идеи варятся в собственном соку и не получают потенциала влияния. Проблема вторая формулируется еще проще: а что делать завтра? Каков механизм перехода из одной кампании в другую? Что рассказывать избирателям, которые явно проголосуют за любого альтернативного кандидата, но в итоге столкнутся с фальсифицированными итоговыми результатами (как избавиться от отрицательной репутации)? Каков механизм смены власти? Наконец, персонификация альтернативы. Проблема третья - внутрикорпоративные бои. Постоянно идут сражения за инициативу. А ведь стоит еще раз подчеркнуть, что парламентские выборы 2004 года - это не столько тактическая, сколько стратегическая кампания.

Четвертая группа: потенциально независимые игроки. Весьма неоднородная группа, для которой крайне важно провести в 2004 году наиболее яркие информационные (презентационные) кампании. Однако пока на политическом рынке не появилось адекватного независимого игрового предложения: с проработанной стратегией, которую можно обменять на ресурсы политических (как правило, российских) спонсоров. Эта группа весьма перспективна, так как именно ее представители обладают самым существенным потенциалом персонификации альтернативы, а также не связаны с корпоративными обязательствами классической оппозиции. С другой стороны, развитой региональной инфраструктурой (организационной) обладает только классическая оппозиция, поэтому независимым игрокам имеет смысл идти на тактические сделки.

Пятая группа: ближний круг и ряд влиятельных чиновников (в рангах министров и начальников министерских департаментов/управлений). Эта группа прекрасно понимает, что "экономическая война" с Россией, равно как и личная неприязнь Путина (по отношению к Лукашенко) - это весьма серьезная угроза всему "придворному" бизнесу. Перед этой группой стоит неразрешимая пока дилемма. Вариант первый: Лукашенко сможет разрулить данную тупиковую ситуацию, и все войдет в прежние колеи (с некоторым денежным ущербом, но и только). Это Пролесковский готов играть на "закрытие" РБ по северокорейскому образцу, а "придворный бизнес" хочет реализации хотя бы китайского (или казахского, как кому угодно) бизнес-пути, но только без расстрелов (тюремных отсидок). Этот вариант предполагает активное вспомоществование Лукашенко и продолжение его президентской карьеры любой ценой. Впрочем, очень сомнительно, что А.Г. и на этот раз выйдет сухим из воды. Вариант второй: Лукашенко не может разрулить ситуацию и кризис в двухсторонних отношениях продолжает нарастать (вариант гораздо более реальный) и тогда нынешнего президента (патрона "придворных бизнесменов") срочно нужно менять. А для этого нужны политические инструменты (или хотя инструменты давления на Лукашенко с целью заменить последнего на более вменяемого преемника).

Шестая группа: российские игроки. Пока со стопроцентной уверенностью можно сказать, что единого фаворита, на которого стоит сделать ставку и которым можно вышибить из президентского кресла Лукашенко, Кремль не имеет. Однако в кремлевской администрации создан специальный аналитический сектор (цель которого - прописать все возможные сценарии перехода власти Беларуси) и существует сразу четыре перспективных (и персонифицированных) варианта "белорусской игры"…