Вслух.ру,
15 марта 2004

Независимый Казахгейт

Руслан Касимов

Почему Соединенные Штаты взялись всерьез за режим президента Назарбаева

Сегодняшний СНГ своей политической пестротой напоминает школьную карту мира: среди бывших соседей по рухнувшему СССР можно найти демократии западного образца, авторитарные страны советского толка и типичные восточные деспотии. Есть, правда, республики «с двойным дном», где за благополучным либеральным фасадом скрываются средневековые порядки. Уровень свободы в таких странах можно оценить только после очередного политического скандала – так, как это недавно произошло в Казахстане. Один из политиков нашего ближайшего восточного соседа при помощи западных и российских СМИ сумел внести собственную лепту в развитие русского языка, обогатив его словарный багаж новым выражением – «Казахгейт». Обстоятельства этого коррупционного скандала выглядят довольно комично для человека, не посвященного в казахстанские реалии. Зато подданные самой крупной после России державы Содружества Независимых Государств восприняли его с олимпийским спокойствием: нефтяная афера заезжего американца совершенно терялась на фоне других чудес назарбаевской вертикали власти. Впрочем, о так называемом деле советника Гиффена надо рассказывать подробно – его расследование имеет все шансы войти в новейшую историю Казахстана.

СОВЕТНИК ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВА

Итак, впервые термин «Казахгейт» появился в американской прессе, некогда донельзя дружественной режиму президента Назарбаева. Суть публикаций умещалась в одном абзаце: нефтяные компании США получили доступ к казахстанским ресурсам благодаря многомиллионным взяткам, деньги за распродажу «черного золота» получали чиновники из ближайшего окружения президента Назарбаева, а посредником в этом явно незаконном деле выступал советник Назарбаева Джеймс Гиффен.

Как нетрудно догадаться, Гиффен не коренной уроженец Казахстана. Его как гуманитарную помощь в свое время выписали из США. Специализировался советник на экономике, но оставил свой след и в других областях жизни независимой республики: скажем, его почему-то недолюбливало русскоязычное население. Вполне возможно, что советы Гиффен давал толковые. Но самым ценным качеством американца были его связи в предпринимательских кругах США.

Как впоследствии выяснили сотрудники американского Министерства юстиции, Джеймс Гиффен сотрудничал сразу с несколькими американскими нефтяными компаниями. А еще с парой глубоко законспирированных взяточников из казахстанского правительства. Схема посредничества представителей цивилизованного западного бизнеса с восточными бюрократами строилась по знакомой нам еще с застойных времен формуле: ты мне, я тебе.

Первой в трясину Казахгейта угодила известная своим новаторством компания «Мобил». Ее руководству очень хотелось получить доступ к потрясающим нефтяным запасам знаменитого месторождения «Тенгиз». Проблем не возникло: благодаря стараниям Джеймса Гиффена внимание казахстанского правительства к нуждам заокеанских нефтяников обошлось «Мобилу» как минимум в 78 миллионов долларов. Другая, не менее крупная, американская нефтяная компания «Шеврон тексако» пожелала участвовать в разработке перспективного месторождения «Карачаганак». «Пожалуйста», – сказали радушные люди из правительства Казахстана, предварительно переговорив с мистером Гиффеном. Стоило это согласие, если верить обвинительному заключению американского суда, сущую безделицу – 17 миллионов долларов, переведенных на счет в швейцарском банке Credit Agricole Indosuez. Дело того стоило: благодаря советнику Гиффену «Шеврон» еще в 1997 году подписал соглашение о разделе продукции и вместе с российским ЛУКОЙЛом, итальянской Agip и английской British Gas вовсю разрабатывает богатейший «Карачаганак», разведанные запасы которого оцениваются в 2,4 миллиарда баррелей нефти и 16 триллионов кубических футов газа.

РУКА БЕРУЩЕГО

В расследовании коррупционных дел, как правило, редко встречается формулировка «неустановленное лицо». Что может быть нагляднее взятки? Участников обычно двое. Один человек, как правило чиновник, берет. Другой, как это нетрудно догадаться, дает. В Казахгейте привычное распределении ролей нарушено: широкой публике известны имена тех, кто «давал на лапу», а фамилии высокопоставленных «берущих» скрыты в обвинительном заключении судебных властей США под странными аббревиатурами КО-1 и КО-2, расшифровывающимися, по мысли американских следователей, как «казахстанский официоз».

Правда, мировая пресса, следящая за ходом расследования, уже давно назвала настоящие имена взяточников из Астаны. Оказывается, под первым номером в досье Казахгейта значится бывший премьер-министр Казахстана Нурлан Балгимбаев, а под вторым – сам президент независимого Казахстана Нурсултан Назарбаев. Кроме того, как выяснили ищейки американского Минюста, деньги получала старшая дочь президента, его потенциальная наследница Дарига Назарбаева. Правда, на этот раз спонсором был концерн «Мобил»: его миллионы вошли в уставный капитал принадлежащего Дариге телеканала НТК. Средняя дочь Нурсултана Абишевича, Динара, держала счет для перекачки взяточных нефтедолларов. Зато младшую дочь президента, Алию, можно считать потерпевшей: как утверждают оппозиционные СМИ, из миллионных сумм Назарбаев оплатил ее учебу за рубежом. Впрочем, жителей Казахстана наверняка поразила не эта информация. Гораздо удивительнее другое: судя по данным американского Минюста, президентская доля совсем не напоминала львиную. Так, если верить обвинительному заключению по делу Гиффена, за доступ к месторождению «Карачаганак» «Шеврон» и его партнеры не пожалели 17 миллионов долларов. Назарбаеву из них перепало только пять «зеленых лимонов». Остальные деньги прикарманили Гиффен и Балгимбаев. Последний, наверное, теперь «попал» по-настоящему. Конечно, коренным жителям Казахстана далеко до темпераментных уроженцев Кавказа, но воровство у «своих» здесь карается по тому же, совершенно нецивилизованному, «закону гор».

ПОЗДНО, И НИКОГДА

Американские нефтяники тем временем отчаянно пытаются «сохранить лицо». Так, руководители «Шеврон тексако» заявили о полной своей невиновности, но обязались выполнить любое решение судебных органов. Суд немедленно этим воспользовался, затребовав все документы, имеющие отношение к проекту разработки месторождения «Карачаганак». Дело в том, что добиться представления бумаг от правительства Казахстана оказалось невозможным: подчиненные президента Назарбаева успели к тому времени засекретить всю информацию о собственных нефтяных сделках.

Понятие государственной тайны не терпит вольного толкования: к этой категории секретности относят данные, разглашение которых ставит под удар благополучие, безопасность и само существование державы. Наверное, именно поэтому власти Астаны абсолютно правы: характер засекреченных сделок с американскими нефтяными компаниями ставит под вопрос легитимность не только самого президента Назарбаева, но и весь современный политический режим Казахстана, сформированный им за долгие тринадцать лет единоличного правления. Во всяком случае мысль о нежелательности дальнейшего пребывания Нурсултана Абишевича на посту главы государства уже промелькнула на страницах некоторых западных СМИ. Конечно, тюрьма президенту Назарбаеву не грозит: для этого Штатам пришлось бы как минимум повторить операцию «Буря в пустыне». Зато с визитами к «другу Биллу» Назарбаеву придется повременить: аккурат к началу судебного разбирательства Казахгейта, 12 января 2004 года, президент Буш издал указ «О запрете на въезд в страну лиц, замешанных в коррупции или извлекающих выгоду из нее», тем самым сделав своего коллегу, президента Назарбаева, а также его семью невъездными.

Жаль только, что нам, выходцам из «застойного» СССР, трудно понять логику западных стран. Равнодушно наблюдая за массовым исходом из Казахстана русскоязычного населения, фактически одобрив подготовку к династической передаче власти дочери президента, Запад не смог простить Назарбаеву каких-то скромных миллионов. Разоблачение мистера Гиффена стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Вашингтона: теперь на Западе говорить всерьез о «демократичном правлении президента Назарбаева» и «казахстанском экономическом чуде» стало просто невозможно.