Голос Америки,
28 июня 2004

Таджикистан перед выбором патронажа

Эд Уорнер

С распадом Советского Союза Россия потеряла большую часть своего влияния в регионе Центральной Азии. Теперь Москва возвращается сюда разными путями - политическими, экономическими и военными. Особенно активно Россия это делает в Таджикистане, где одновременно набирает силу исламское движение.

После того, как президент Таджикистана Имомали Рахмонов порвал с Москвой и стал добиваться более тесных отношений с Соединенными Штатами, казалось, что его страна быстро пойдет на сближение с Западом. Однако на встрече в июне с президентом Путиным Рахмонов сделал неожиданный поворот. Вопреки прежним заявлениям, он сказал, что российские пограничные войска останутся в стране. Москва аннулировала долг Таджикистана в размере 300 миллионов долларов, получив взамен доступ к станции космического слежения и, возможно, гарантии постоянного военного присутствия.

«Оказалось, что Россия может предложить Таджикистану больше, чем Америка, - говорит профессор политологии Юго-Западного университета в штате Миссури Мердад Хагайехи, часто посещающий этот регион. - Президент Рахмонов пришел к выводу, что отношения с Соединенными Штатами ничего не приносят ему. Когда он увидел, что американская финансовая помощь сокращается до уровня, существовавшего до 11 сентября 2001 года, в то время как объем наркоторговли неуклонно растет, а с ней растет нестабильность, когда он увидел, как возрождаются силы воинственного джихада в Афганистане, он понял, что большая часть того, на что он надеялся, не будет осуществлена».

Однако у президента Путина есть и другой рычаг влияния в Таджикистане. В Россию мигрировали около 600 тысяч таджиков, и они присылают домой в год 450 миллионов долларов. Это вдвое больше государственного бюджета страны. Если Москва решит выслать этих мигрантов, Таджикистан окажется в очень трудном положении, указывает профессор Хагайехи: «Россия использует этот фактор как элемент давления, заставляя Рахмонова идти на уступки. Любые перемены в тенденции миграции могут рискуют политическую стабильности президента».

Означат ли это возврат к Советскому Союзу? Нет, отвечает политолог, ибо Москва теперь иная: «В советские времена все республики были привязаны к центру цепями идеологии. Сейчас эти идеологические инструменты исчезли. Конкуренция переместилась в сферу политики, как это происходит во всем мире».

Российские деловые предприятия составляют часть нынешней неидеологической экспансии Москвы, подчеркивает бывший посол США в Таджикистане Грант Смит: «Россия не могла сохранить такое влияние, как, например, Франция в своей бывшей империи после вывода войск из колоний, потому что Франция сохранила с ними валютные связи и предоставляла экономическую помощь. Россия этого не сделала, и теперь эту задачу исполняют российские фирмы, которые стали появляться в Таджикистане и Узбекистане гораздо чаще, чем прежде. Посол Смит добавляет, что Россия может сотрудничать с США в Центральной Азии. Но для этого региону нужна стабильность.

«Я всегда считал ошибкой точку зрения на ситуацию в регионе как на конкурентное поле между США и Россией, - говорит Смит. - Мы должны рассматривать конкретные проблемы, а по многим из них у нас сходные интересы, в особенности по борьбе с терроризмом и остатками бывшего режима в соседнем Афганистане».

Таджикистан - единственная страна в регионе, имеющая коалиционное правительство, в котором участвует исламская партия. Это стало результатом жестокой гражданской войны, которую мало кто в Таджикистане хочет возобновить. Однако в качестве младшего партнера коалиции Партия исламского возрождения постепенно уступала позиции президенту Рахмонову, который, как и другие лидеры стран Центральной Азии, нетерпим к оппозиции. Эта партия не смогла ничего предложить в области экономики, и также провалилась на фронте политики. Она постепенно сходят с политической сцены.

«На это последовала реакция со стороны исламистов в форме военизированных групп вне политического спектра, - говорит профессор Хагайехи. - Правительство называет их преступниками, но их популярность растет. Возможно, появится новое поколение мусульманских активистов, которые будут доказывать, что они не получили обещанного, а именно - большего участия в политическом процессе, большего экономического роста. Эти проблемы могут быть породить новую волну исламского радикализма - не только в Таджикистане, но и во всей Центральной Азии, чему мы, не исключено, станет свидетелями в следующем десятилетии».

Подобное развитие событий представит проблему для интересов России в Таджикистане и других странах Центральной Азии, заключает профессор Хагайехи. Вопрос в том, сможет ли Москва политическая их решать столь же успешно, как это делала Москва идеологическая?