www.iamik.ru

Союз нерушимый? Правящая элита Украины готова пожертвовать славянскими ценностями ради интеграции с Западом

Юрий Годин

Юрий Годин, доктор экономических наук,  ведущий научный сотрудник Центра  внешнеэкономических исследований РАН, эксперт Государственной Думы РФ.

Источник: «Русский предприниматель

По прошествии двенадцати лет после развала СССР стало ясно, что Россия и Украина в их новейшей истории реализуют разные подходы к региональной интеграции, имеют отличающиеся приоритеты и, соответственно, целевые векторы своего участия в глобальных процессах

Антилидер

Наблюдение за ходом развития всего спектра взаимоотношений России и Украины в их новейшей истории создает невольное впечатление, что не Москва, а Киев обладает превосходящим во всех отношениях потенциалом, который позволяет последнему диктовать свою политическую волю и занимать, по сути, место лидера в постсоветском пространстве.

  Эти претензии имеют под собой некоторые основания. Украина занимает второе место после России по численности населения (43 млн человек) и по ВВП, а по размерам территории уступает только России и Казахстану. Тем не менее Украина - фактически единственное после России государство в СНГ, которое обладает широким набором отраслей крупной современной страны европейского масштаба.

Иными словами, Украина - мощное европейское государство, чей геополитический масштаб и экономический потенциал ставят ее в ряд влиятельных европейских держав. У нее имеются все возможности активно участвовать в международном разделении труда и стремиться стать членом любой интеграционной организации.

Став независимым государством, Украина сразу определила стратегическую цель, связанную со вступлением в евроатлантические структуры. Внешнеполитический вектор Киева на интеграцию с Западом значительно укрепился после того, как российский парламент недвусмысленно заявил об исторической принадлежности России исконных территорий - Крыма и города Севастополя, приняв Постановление "О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 году" (21 мая 1992 года), а затем - Постановление "О статусе города Севастополя" (9 июля 1993 года).

Эти решения российских парламентариев и возникшее в результате недоверие между Киевом и Москвой, по утверждению Строуба Тэлботта, знатока российско-украинских отношений, бывшего заместителя государственного секретаря США и советника Б. Клинтона по постсоветским делам, породили "параноидальный страх украинских националистов перед угрозой территориального захвата". В своих мемуарах под названием The Russia Hand (в русском переводе "Билл и Борис") Тэлботт откровенно пишет, что третейским судьей тогда выступили Соединенные Штаты, под нажимом которых "человек на танке" категорически подавил подобные замыслы российских парламентариев.

  С точки зрения своих геополитических интересов Запад считает принципиально важным раздельное существование Украины и России, так же как Белоруссии и России. Начиная с января 1994 года, с продвижением НАТО к границам уже не коммунистической, а демократической России, в геостратегических планах Запада Украине стала отводиться роль, схожая с ролью стран Балтии. Эти страны должны вместе составлять типичный "санитарный кордон", направленный на подрыв геополитической и экономической безопасности России.

Усиление западноевропейского вектора в подходе Украины к интеграции предполагает укрепление ее "самостийности и незалежности" от России, включая всемерное стимулирование тенденции к отталкиванию Киева от Москвы в западном направлении. Цель усиления евроатлантического патернализма в отношении Украины - повышение ее роли и статуса в постсоветском пространстве в качестве противовеса России.

А был ли договор?

События вокруг таманской косы Тузла в Керченском проливе заставили специалистов по российско-украинским отношениям более пристально оценить и спрогнозировать их дальнейший ход. Весь мир убедился, что Киев готов подвергнуть сомнению и даже отвергнуть основополагающую нормативную правовую базу российско-украинских взаимоотношений - "Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной" от 31 мая 1997 года.

Вместо того чтобы следовать букве закона и согласно статье 3 "Большого договора" строить свои отношения с Россией на основе взаимного уважения, мирного урегулирования споров, неприменения силы, чтобы разрешить в том числе возникший территориальный спор вокруг косы Тузла, Киев, как и в начале 1990-х годов, апеллировал к Вашингтону, а затем раздул военный психоз - вплоть до шантажа созданием собственной атомной бомбы. Об этом, в частности, заявил бывший вице-премьер украинского правительства, а ныне - депутат Верховной Рады Ю. Ехануров. К огорчению украинской правящей элиты, официальный Киев не получил ни открытой поддержки из американской столицы, ни международной солидарности со своей позицией и вынужден был, в конечном итоге, пойти на переговоры с Россией по пограничному вопросу.

Этот факт явственно продемонстрировал украинской стороне, что политические времена существенно изменились, Россия постепенно консолидируется и начинает занимать подобающее ей место в мире. Российский лидер В. Путин уже не раз доказал, что он не подвержен "продавливанию извне" в отличие от своего предшественника, когда дело касается национальных интересов России - особенно территориальных претензий к нашей стране.

Однако, как показывает сложившаяся "практика по-киевски", все предложения Москвы, связанные с урегулированием любых споров, украинская сторона обычно трактует как стремление России "управлять украинцами", при этом постоянно требует от Москвы отказаться от пресловутой "роли старшего брата". Как представляется, такая - уже многолетняя - практика умышленно используется Киевом в качестве орудия, чтобы с его помощью держать Москву в некоем политическом напряжении.

В ответ на подобные инсинуации, по-видимому, следует каждый раз напоминать их авторам, что Россия согласилась подписать "Большой договор" с Украиной не с позиции "старшего брата", а учитывая в первую очередь исторически сложившиеся тесные связи, отношения дружбы и сотрудничества между двумя народами. В Договоре особо выделено, что укрепление дружественных отношений, добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества отвечает коренным интересам наших народов, служит делу мира и международной безопасности (см. преамбулу Договора).

Наступление на этнические права русских

Приоритетное место в Договоре заняли ключевые вопросы обеспечения прав и свобод граждан, их защиты (статьи 10, 11, 12). Стороны обязались обеспечить защиту этнической, культурной и языковой самобытности национальных меньшинств, гарантировали право лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, свободно выражать, сохранять и развивать свою самобытность. В Договоре была закреплена договоренность о создании равных возможностей для изучения русского языка на Украине и украинского - в России.

А как обстоят дела с выполнением украинской стороной хотя бы тех перечисленных нами статей "Большого договора", которые должны регулировать Единое гуманитарное пространство России и Украины, сложившееся за века совместной жизни?

По оценкам российских и украинских исследователей, если до заключения Договора процесс разрушения российско-украинского Единого гуманитарного пространства только начинал набирать скорость, то к сегодняшнему дню разрушительный маховик движется уже на полных оборотах. Хотя, надо признать, российские парламентарии верили и надеялись, что "Большой договор" послужит основной преградой перед угрозой разрушения единой социально-гуманитарной сферы двух братских народов. Как оказалось в действительности, они тогда ошибались, и как говорил классик и основоположник развала великой страны - СССР: "Процесс пошел!"

Ассимиляция этнических русских в Крыму и на Левобережье, массовое закрытие русских школ, отказ от признания русского языка в качестве второго государственного языка, пересмотр истории русско-украинского взаимодействия на протяжении веков с отражением главным образом негативных черт русского влияния на украинцев и т. д. - это далеко не полный перечень так называемых мер "по преодолению гуманитарного наследия", практикуемого сегодня на Украине. Например, в русскоговорящем Киеве на сегодняшний день уже не осталось ни одного детского сада на русском языке.

В связи с этим у россиян, а также у этнических русских (по переписи 2002 года, их численность составляет чуть более 9 млн человек, или 17% населения Украины; в 1989 году - 12,5 млн человек) и русско-культурных граждан Украины напрашиваются законные вопросы к правящим элитам двух стран.

Во-первых, намерена ли Россия и дальше закрывать глаза и потакать украинской стороне в нарушении основополагающих статей "Большого договора", фактически превращая его в филькину грамоту?

Во-вторых, в каких пределах Украина остановится (или доведет до логического конца) в деле разрушения украинско-российского гуманитарного пространства, в котором, по-видимому, не нуждается правящая украинская элита, но ценности которого нужны простым гражданам - русским и украинцам, составляющим два родственных славянских этноса?

На мой взгляд, прозападная националистическая часть политической элиты Украины готова со всей решимостью добить оставшуюся половину Единого гуманитарного пространства двух стран. Об этом свидетельствуют сведения, поступающие из многих источников, в том числе из российского посольства в Киеве и русско-культурных организаций на Украине. Эту же тенденцию подтверждают в частных разговорах нынешние украинские технократы, большинство из которых уже сориентировано на приоритет евроатлантических "ценностей" в ущерб славянским ценностям, то есть за счет постепенного сокращения связей с Москвой.

О серьезности таких намерений и в подтверждение данного прогноза говорят следующие результаты частных социологических опросов, проведенных мной и моими коллегами при многочисленных встречах с чиновниками правительства, парламентариями, ведущими экономистами-учеными из Украины: на сегодняшний день практически 100% чиновников высшего правительственного звена отдают приоритет интеграции с Западом; в законодательной власти - 60-70%; среди ученых-экономистов - 60%.

Таким образом, данные социологического опроса показывают, что верховная власть и обслуживающие ее эксперты на Украине выбрали для себя своим профессиональным и жизненным ориентиром - западные "ценности". Теперь дело осталось "за малым": убедить украинский народ в том, чтобы большая его часть прекратила каждый раз на президентских выборах требовать от кандидатов в президенты усиления интеграции с Россией и обещания после прихода к власти сделать русский язык вторым государственным языком Украины.

Курс - на дезинтеграцию

Западный вектор интеграционных устремлений Украины в достаточной степени объясняет ее скептическое отношение к постсоветской интеграции. Скептицизм выражается прежде всего в том, что Украина так и не стала полноправным членом Экономического союза СНГ, решение о создании которого было принято 24 сентября 1993 года.

Однако, являясь только ассоциированным членом Содружества, Украина поддерживает неплохие отношения с другими постсоветскими странами, умело выступает лоббистом в претензиях этих стран к Москве, что позволяет ей влиять самым радикальным образом на принятие решений внутри СНГ. С недавних пор эти возможности еще больше усилились, когда с согласия России и других полноправных членов Содружества президент Украины Л. Кучма стал председателем Совета глав государств - участников СНГ. По-видимому, украинская сторона добилась своего и убедила-таки всех партнеров по Содружеству, что СНГ, как считают в Киеве, должно "служить механизмом консультаций", и не более того.

Следование такому кредо в проведении политики интеграции в восточном направлении "по-украински" ведет к дальнейшей дезинтеграции Единого экономического пространства (ЕЭП), доставшегося нам в наследство от бывшего Советского Союза, а точнее - к разрушению его остатков.

Заметим, ни одна из новых интеграционных группировок в постсоветском пространстве так и не доказала свою жизнеспособность. И создание 19 сентября 2003 года последней такой группировки по времени образования - "ЕЭП четырех стран" - (Россия, Белоруссия, Казахстан и Украина) имеет, по мнению большинства российских экономистов, во многом конъюнктурный (чисто политический) характер. Этот шаг демонстрирует отсутствие вменяемости нашей политики в ближнем зарубежье, показывает в очередной раз слабость России, которая, не достигнув заметного успеха ни в создании СНГ, ни в членстве в ЕврАзЭС, ни в строительстве Союзного государства, пошла фактически на поводу у Киева. Главная цель последней: не мытьем, так катаньем добиться у РФ отмены торговых пошлин при поставках Украине энергоносителей, которые составляют в сумме, по оценке Совета по развитию производительных сил при Минэкономразвития РФ, до 3 млрд. долларов ежегодно. Как правило, именно это обстоятельство каждый год в значительной степени усугубляет состояние внешнеторгового баланса Украины. Так, на середину 2003 года Украина среди стран СНГ имела наибольший дефицит торговли со странами Содружества, в основном с Россией - 2,7 млрд долларов (в 2002 году - 4,6 млрд долларов, в 2001 году - 4,2 млрд долларов).

Горькая правда

Нынешний национально-государственный прагматизм Украины, определяющий и степень ее участия в СНГ, и выстраивание непростых, политически напряженных отношений с Россией на основе отказа от многовековых славянских ценностей - все это должно заставить россиян задуматься над вопросом, как дальше строить взаимодействие с Украиной в политической, торгово-экономической, производственно-кооперационной, гуманитарной и других сферах.

С одной стороны, Россия настроена и дальше сохранять производственную кооперацию, прежде всего в машиностроении. Ведь машиностроительный комплекс двух стран (и еще Белоруссии) составляет основу их ВПК, который, в свою очередь, представляет собой сильного конкурента западным компаниям на мировых рынках военной техники и оружия. Кооперируясь с российскими партнерами, еще в советские времена 80% предприятий Украины не имели законченного производственного цикла. О высокой степени зависимости украинской экономики от внешних поставок и производственно-кооперационных связей с Россией говорят расчеты украинских специалистов. Так, если бы Украина гипотетически полностью прекратила товарный обмен с РФ и другими странами СНГ, то она имела бы возможность обеспечить производство только 15% своего ВВП. Россия не так уязвима: в ситуации прекращения товарообмена в "славянском треугольнике" нашей стране удалось бы сохранить возможности для производства как минимум 65% конечного продукта.

С другой стороны, Россия должна критически и очень серьезно воспринимать приоритет западноевропейского интеграционного вектора Киева в ущерб нынешнему сотрудничеству во всех областях с Москвой. России следует серьезно считаться с основополагающим кредо украинского руководства в отношении РФ, которое озвучил министр экономики и по вопросам европейской интеграции (название министерства - еще один аргумент, подтверждающий правоту моих утверждений. - Ю.Г.) В. Хорошковский в связи с заявлением 23 февраля 2003 года президентов четырех стран о намерении создать новое интеграционное объединение: "Глобальное сотрудничество Украины и России возможно лишь при вступлении обеих стран в ВТО". Таким образом, министр в своем заявлении недвусмысленно определил на официальном уровне условия взаимодействия Украины с Россией. Комментарии после такого заявления, по-видимому, уже не требуются. Однако для непосвященного читателя разъясним, что в настоящее время Украина стремится под патронатом США опередить Россию в ходе вступления во Всемирную торговую организацию, чтобы затем, по-видимому, с позиции члена ВТО требовать от Москвы ликвидации "неудобных" условий во взаимной торговле.

Позиция Украины в отношении интеграционных процессов в западном направлении должна представлять для России определенную озабоченность, прежде всего с точки зрения ее национальной безопасности.

Как мне представляется, такие факты в новейшей истории российско-украинских взаимоотношений, как поспешное свертывание - под давлением извне - двусторонней дискуссии о принадлежности Крыма и города Севастополя, усугубление условий (включая постоянные требования по увеличению арендных платежей) пребывания нашего Черноморского флота в Севастопольской бухте, явное неисполнение украинской стороной ключевых статей "Большого договора", и тому подобные факты ставят перед законодательной и исполнительной ветвями власти Российской Федерации актуальный вопрос: "А стоит ли идти на уступки Украине и прощать ей, к примеру, многомиллиардный налог на добавленную стоимость при поставках высококонкурентных энергоносителей, поддерживать жизнеспособность ее экономики за счет ресурсов России, за которые она своевременно не расплачивается, к тому же подворовывает из транзитных трубопроводов, предоставлять другие дармовые льготы, если украинская сторона рассматривает их лишь как средство жизнеобеспечения на период вступления в ВТО и для перехода в западный мир?"

Спасти славянские ценности

Попытка анализа интеграционного вектора Украины в основных его аспектах, по-видимому, сегодня позволяет дать однозначный ответ на кардинальный вопрос, определяющий будущее российско-украинских отношений: готова ли Украина остановиться и прекратить процесс разрушения Единого гуманитарного пространства с Россией во имя сохранения вековых славянских ценностей, которые крайне необходимы нашим странам для выживания в глобализирующемся мире? Наш ответ, к великому сожалению, не внушает прогнозируемого оптимизма.

Тем не менее многие специалисты - не только в России, но и на Украине - считают, что политика Киева, направленная на дальнейшую дезинтеграцию постсоветского пространства, не может быть компенсирована западным направлением экономических связей, что, собственно, и порождает в этом регионе геоэкономический и геополитический вакуум. По мнению ряда украинских экспертов, высказанного не раз во время выступлений на последней по времени VI российско-украинской встрече ученых-экономистов в Москве 24-26 апреля 2003 года, стратегию вхождения Украины в мировое хозяйство необходимо скорректировать, опираясь на совместные усилия с Россией, а также с другими странами СНГ. Такой подход к развитию межгосударственных отношений в постсоветском пространстве, как представляется, основывается на балансе интересов всех стран СНГ, способствует объединению их усилий и сохранению традиционных ценностей - духовной основы межгосударственного взаимодействия в Содружестве, чтобы эффективно отвечать на вызовы глобализирующегося мира.