Notice: Undefined variable: links in /home/materik/materick.ru/docs/bullib.php on line 249
Материк. Информационно-аналитический портал постсоветского пространства

Информационно-аналитический портал постсоветского пространства

Республикостан или Казахский Султанат

01.09.2006. Караван (Казахстан)

Рахат Алиев

Какой выбор мы сделаем?

Хорошо представляю, какую реакцию вызовет эта статья и как ее будут комментировать мои многочисленные оппоненты. Возможно, изложенные в ней идеи и в самом деле несколько неожиданны и не вписываются в традиционную политическую модель. Однако эти идеи – плоды долгих размышлений о судьбе нашей родины, о перспективах строительства по-настоящему демократической и по-настоящему независимой страны на обломках исчезнувшей империи. Наверное, и дальше держать эти мысли при себе было бы нечестно – ни перед собой, ни перед обществом.

Публикуя эту статью, я приглашаю читателей к дискуссии. В конце концов, в спорах рождается истина, как говорили еще древние. И эти споры должны вестись не на кухнях, где можно бесконечно, безопасно и столь же безрезультатно сотрясать воздух, а на газетных полосах. Как это принято в странах, в которых мне довелось жить и работать.

И не стоит забывать, что безликое “большинство” право далеко не всегда, – это мы знаем из своего недавнего прошлого. Еще хуже, когда от имени большинства вершится государственная политика: самые жестокие диктатуры привычно прикрываются “именем народа”. Настоящие же демократии знают цену понятия “один человек – один голос”.

Тем же, кто завтра обвинит меня в том, что я озвучиваю заготовленный политический сценарий либо плету какие-нибудь интриги, – хочу сказать, что интриги обыкновенно плетутся в тиши кабинетов, в темных закоулках коридоров власти, а не на газетных полосах.

Парадокс заложен уже в самом нашем названии, вы не замечали? Республика Казахстан.

С одной стороны – гарибальдийская республика. С другой – традиционный азиатский “стан”. Что-то вроде коня и трепетной лани, которых в одну телегу впрячь вроде бы и нельзя, но получается, что они как раз и оказались под одной упряжкой.

С одной стороны – государственная модель, предполагающая корпоративное партнерство граждан, с другой – модель, ориентированная на авторитет и ответственность правителя.

Так уж сложилось наше государственное устройство, что мы вынуждены существовать в компромиссе этих двух противоположностей. Наша страна – республика Казахстан, и никаких других вариантов тут вроде как и быть не может.

Или все-таки – может?

Не получилось ли так, что многие наши сегодняшние беды проистекают оттого, что мы в свое время ошиблись в самоопределении?

Если вспомнить, как оно было (а было это совсем еще недавно по меркам не только историческим, но и в масштабах жизни одного поколения – в 1991 году), то нужно признать один странный, как мне представляется, факт. А именно – о типе государственного устройства, в котором нам всем предстояло существовать, о варианте социальной модели, которая бы максимально подходила нашему обществу, речи вообще не велось. Были, помнится, какие-то споры вокруг названия, нешуточные страсти кипели некоторое время по поводу государственной символики. А вот о типе государственности никаких споров не велось и никаких страстей вокруг этого, как мне представляется, наиглавнейшего вопроса не бушевало. Мы автоматически приняли ту государственную конструкцию, которая нам досталась от советских времен.

Были Казахской Советской Социалистической Республикой – стали Республикой Казахстан. И соседи наши все дружно обозвали себя “республико-станами”. Тогда, конечно же, не до споров о государственном устройстве было: надо было с наименьшими потерями и рисками выбираться из-под руин Советского Союза – огромной, могущественной и в одночасье распавшейся империи.

Но дело в том, что название задает и образ государства на международной арене, а имидж в современном мире играет очень важную роль. Нас же, по имени, воспринимают на один лад с Афганистаном, Туркменистаном и Пакистаном, хоть мы и страна совсем из другого ряда.

А вместе с названием и определилось наше государственное устройство. Казалось бы, что может быть лучше и прогрессивней, чем республиканская форма правления? И для имиджа молодой страны хорошо, и новой модели управления придумывать не надо. Был Верховный Совет КазССР – стал парламент суверенного Казахстана. Совмин превратился в Кабмин. Минус Центральный комитет компартии – плюс – администрация Президента страны. А по-другому, казалось бы, и невозможно.

Прошло пятнадцать лет. Достаточно для того, чтобы констатировать: модель работает. И, будем уж откровенны с самими собой, – также достаточно для того, чтобы перестать игнорировать очевидный факт: модель работает не без проблем. И решать их в рамках этой модели становится все труднее и труднее.

Но сначала давайте вспомним, откуда она, республика, вообще взялась в наших степях. И тут нас ждет неожиданное открытие: а из головы пламенного революционера Владимира Ильича Ленина, вот откуда. В далеком восемнадцатом году прошлого столетия Ульянов-Ленин вместе с другом и соратником Михаилом Калининым подписали Указ о создании Автономной Киргизской Казахской Социалистической Советской Республики. Позже мы стали просто Казахской Советской Социалистической Республикой.

Так народ получил свою государственность (впрочем, весьма условную и весьма формальную), а вместе с ней пришли кровь, голод и слезы. Вместе с республиканской формой государственного устройства к нам пробралась диктатура. Так было во многих странах по всему миру – и до нас, и, боюсь, будет и после нас: диктатура приходит в республиканском обличье.

Робеспьер строил на крови Французскую республику. Выпускник Сорбонны, камбоджийский революционер Пол Пот строил республику Кампучия, оставив после себя пирамиды черепов. Мао Цзэдун вершил культурную революцию в Китайской Народной Республике.

А еще стоит посмотреть на карту Центральной и Южной Америки. Там тоже исключительно самые прогрессивные формы правления. Уже больше века.

И больше века – история бесконечных переворотов, бессмысленных войн и неслыханной коррупции.

Республика. Красивое слово, и Гарибальди – красивый исторический герой. Но мы живем в реальном мире, а не в сказках Владимира Ленина, который верил, что можно сломать все вековые уклады общества и построить в степи новую государственную модель, расписанную в его книжках. Сказка осталась сказкой, а быль получилась совсем иная.

Давайте наконец честно признаем очевидный факт: республиканская форма правления не оберегает народы ни от диктатуры, ни от путчей, ни от коррупции. И не забудем второй факт – менее очевидный, но, однако же, бесспорный: эта модель – не наш выбор. Его сделали за нас и задолго до нас. И его авторы строили совсем другое общество, чем то, в котором мы хотим жить, – здесь и сегодня.

Мне кажется, в этом симбиозе двух малосовместимых политических культур – республики и “стана” – нам рано или поздно придется сделать выбор в пользу чего-то одного. Или республика – или “стан”, в нашем случае Казахстан…

Свой внутренний выбор я уже сделал.

Давайте наконец перестанем скрывать от самих себя, что реально наше общество построено на родовой системе. У нас есть старший жуз, есть средний и есть младший. И никуда они не исчезли даже за долгие десятилетия коммунистического правления.

Почти век у нашего народа пытались выкорчевать его корневую базу. Не получилось. Наверное, потому, что без нее мы бы стали уже совсем другим народом и другим обществом. Жузы – это не пережиток прошлого и не что-то стыдное, как нас долго убеждали. Жузы – это несущая конструкция для нашего народа, и знать, из какого ты рода, так же важно для нас, как знать свою фамилию.

Именно такое строение позволило народу продержаться и в самые тяжелые годы. Если у человека нет семьи и нет источников к существованию – у него есть род, который в ответе за каждого своего сына. И сегодня в списках нуждающихся в службах социальной защиты вы почти не найдете казахских фамилий. А значит, наши предки построили правильную социальную конструкцию. Вот только в детские дома в наши дни попадает все больше маленьких подкидышей с казахскими именами. Неужели система начала давать сбой? Это очень тревожный сигнал.

С самого детства каждый казах должен знать всех своих предков до седьмого колена. Это позволяет нам знать свои корни и свою историю. И это не разъединяет, а объединяет нас.

Любое общество имеет такие корни – где-то они называются племенами, где-то семьями. Почему Англия не стесняется того, что англичане делятся на лордов и простолюдинов, и такая система отражена в их парламенте? Более того, депутатство в палате лордов традиционно передавалось по наследству. А ведь старейшая демократия на земле, реальный пример для остального мира.

Наша родовая система просуществовала и все советские годы, и будет существовать до тех пор, пока мы чувствуем себя единой нацией, но мы продолжаем об этом упорно молчать. Нам стыдно своих корней? Но хуже всего, что под это молчание продолжает работать политико-административная модель, которая никак не отражает реальной структуры нашего общества и не позволяет реальным слоям нашего народа представлять себя и свои интересы – в законодательном собрании, например. Мы почему-то продолжаем жить по заветам Ильича.

Я не призываю к тому, чтобы разом поменять всю нашу государственную систему. Она работает и справляется со своим делом, хоть и не без проблем. Но я предлагаю перестать затыкать самим себе рот и закрывать глаза – и посмотреть, не существует ли в мире модель, которая подходила бы для нас лучше, чем ленинская или любая другая республика.

В том, что “передовая республиканская модель” не защищает нас от коррупции, мы уже убедились на своем опыте. Хуже всего, что в рамках такой модели наиболее коррумпированными становятся прежде всего силовые и правоохранительные органы власти (Латинская Америка может прочитать нам несколько лекций на эту тему).

А значит, угроза спокойствию граждан часто начинает исходить от тех, кто это спокойствие призван охранять. Вы верите, что эту проблему можно решить разговорами, уговорами и кадровыми перестановками? И я не верю.

У этого дракона сколько головы ни отрубай, все новые вырастают.

Нам удалось избежать милитаризации страны, когда к руководству государственными органами приходят люди в погонах. Тогда народ страдает вдвойне. А ведь очень часто в мировом опыте у руля республик стоят именно военные.

Но, может быть, республиканская форма правления гарантированно защищает общество от потрясений? Гарантирует гражданам и стране стабильность? История все той же Латинской Америки заставляет в этом сильно усомниться.

Мне кажется, мы просто привыкли считать синонимами слова “республика” и “демократия”, не слишком задумываясь об их реальном значении. На земном шаре есть множество стран, добившихся реальной демократии при других формах правления, и не меньше республик, далеких от демократии, как от луны. А я считаю, что единственный и безусловный приоритет для нас – это именно демократия.

Прежде всего стоит признать, что республика – это лишь одна из моделей государственного устройства. Не меньше, но и не больше. Есть страны, где эта модель работает очень хорошо, – современные Германия, Франция или Австрия, например.

Но стоит ли игнорировать то обстоятельство, что все эти страны – уже старые, давно устоявшиеся европейские общества со своей давней (и порой трагичной) историей? Для них стабильность – это уже привычная реальность, которой мало что угрожает: даже прошлогодние массовые волнения во Франции не сотрясли устоев страны. Стабильность европейских республик – результат веками длившихся политических, социальных, экономических, культурных, ментальных процессов.

Мы же государство молодое, и стабильность для нас – это первая задача. Без нее ни о демократии, ни о просто-напросто достойной жизни и речи не будет.

Если же мы посмотрим, какая политическая система добилась безусловных успехов в построении стабильного демократического общества, то первой в списке – как это ни странно – окажется… монархия. Впрочем, странно это только на первый взгляд.

Вспомним ту же Великобританию, которая не стыдится ни своего сословного деления, ни своего монархического прошлого и настоящего. Ни на какую другую систему свою конституционную монархию здесь менять не собираются – потому что она прекрасно работает столетие за столетием.

И ничего странного в этом нет. Вполне логично, что именно монарх может гарантировать обществу стабильность на протяжении долгого исторического отрезка – роскошь, которой нет у президентов. Но это и есть именно то условие, без которого вырастить в стране настоящую, не декоративную демократию невозможно.

Канцлеров и президентов выбирают, как управляющих в компании, и ответственность у них – только за те годы, на которые общество доверило им руль управления. Это хорошо срабатывает, если у компании (или страны) давняя история, и дела идут по накатанной.

У нас история другая: нам как государству еще и двух десятков лет не исполнилось. За это время мы немалого добились – даже либеральные российские политики говорят теперь, что завидуют нашей стране. Но впереди работы еще больше. А еще по ходу коррупцию надо искоренять. Не будет в стране стабильности – ничего не будет (достаточно на ближайших соседей посмотреть). И нам ничего не останется, кроме как дальше завидовать великой Британии, где будут меняться премьеры и приходить к власти разные партии, но жизнь в королевстве от этого не изменится.

Разумеется, мы говорим сейчас только и исключительно о монархии конституционной, либеральной, как это ни парадоксально звучит – демократичной, с развитыми и по-настоящему независимыми властными институтами: парламентом, правительством, с независимой судебной системой, которая проповедует верховенство закона, и с ответственной и свободной прессой. Именно такое социально-политическое устройство благополучно функционирует в Нидерландах и Швеции, например. А любой, кто бывал в мультиэтнической Бельгии, расскажет, что королевская семья здесь – не декорация и не бутафория. Она реально служит опорой для страны, и гарибальдийских настроений здесь вы не встретите. Потому что людям хочется жить без потрясений.

А еще более наглядный пример – Испания, куда порядок и демократия пришли по-настоящему только в семидесятых годах прошлого столетия, когда страна после десятилетий республиканской диктатуры вернулась к монархической форме правления. А прежде казалось, что коррупция настолько прижилась в испанской властной структуре, что никакими силами ее оттуда не вытравить. И вот – нашлась сила. Испания эпохи короля Хуана Карлоса I – образец демократичного, открытого и почитающего законы общества, в отличие от Испании республиканской и франкистской.

Но, может быть, монархический рецепт в двадцать первом веке пригоден только для Европы?

Ничего подобного! Возьмем Иорданию. Или Таиланд. Или Австралию – целый континент, между прочим. И мне модель политического устройства всех этих стран в виде конституционной монархии со всеми работающими институтами настоящей демократии представляется куда более надежной и отвечающей вызовам современного мира, чем наша ленинская республика.

И дело не только в монархе – его персоне, статусе, полномочиях…

Возьмем наш парламент – какой сакральный смысл в его нынешнем делении на нижнюю и верхнюю палаты? Лордов у нас нет – тогда кто заседает в верхней палате? Уважаемые люди?

А представим, что здесь собрались представители реальных слоев нашего общества – родовых и национальных. Это ведь и называется – представительный орган. А так уж у нас испокон веков повелось, что делимся мы не на районы и не на области, а на рода и народы. И это не изменится, сколько мы ни молчи и ни закрывай глаза.

А опыт Испании мы могли бы повторить.

Copyright ©1996-2024 Институт стран СНГ