Трагическая смерть Зураба Жвании повергла Грузию в шок. Все, даже его политические оппоненты, сейчас утверждают, что страна потеряла влиятельного политика. И вместе с тем многие уже сегодня размышляют, какие последствия может иметь для Грузии смерть Жвании, и не была ли она, вопреки официальной версии, насильственной.

Таинственные обстоятельства

Жвания и его друг - недавно назначенный заместитель губернатора региона Квемо Картли, где преимущественно проживают азербайджанцы, 25-летний Рауль Юсупов, скончались от отравления угарным газом в квартире последнего, куда премьер-министр приехал приблизительно в 12 часов ночи. Их тела были обнаружены в 4.30 утра, когда охрана, обеспокоенная затянувшимся визитом и тем, что Жвания не отвечает на телефонные звонки, разбила оконное стекло и вошла в комнату. Такова вкратце официальная версия случившегося.

Но без ответа остается множество вопросов. В частности, независимый судебно-медицинской эксперт Майя Николаеишвили имеет конкретные претензии к тому, что экспертиза была проведена "не прозрачно", без привлечения независимых специалистов. Кроме того, Николаеишвили ставит под сомнение объявленный экспертами летальный процент наличия в крови человека карбоксигемоглобина, считая его сильно заниженным. То обстоятельство, что биохимический анализ крови премьера будет проведен специалистами ФБР, для Николаеишвили звучит неубедительно. Она припомнила случаи, связанные с Грузией, когда вмешательство ФБР в расследование ничего не дало.

Наблюдатели обратили внимание на то, что оба погибших - 42-летний премьер-министр и 25-летний замгубернатора, молодые и здоровые мужчины - почему-то не почувствовали недомогания и не попытались проветрить помещение. Складывается впечатление, что газ подействовал мгновенно, и два друга сразу потеряли сознание. Интересно и то, что находились они при этом в разных комнатах.

Угарный газ не имеет ни цвета, ни запаха, ни вкуса, но отравление почувствовать можно. Появляется головная боль, стук в висках, головокружение, боли в груди, сухой кашель, слезотечение, тошнота, рвота. Возможны зрительные и слуховые галлюцинации. Лишь затем возникает сонливость, наступает потеря сознания и коматозное состояние. Так говорят медики. Во-вторых, отец Рауля Юсупова сделал сенсационное заявление: "Я хочу узнать правду и успокоиться, так как смерть моего сына не произошла в той квартире". Грузинские журналисты выяснили, что Юсупов никогда не жил на квартире на Сабурталинской улице, где произошла трагедия, и никто ее не снимал (конспиративная квартира?). У него была жилплощадь в Варкетильском микрорайоне Тбилиси, где в последние пять лет он жил вместе со своей женой. Кроме того, как утверждают, у премьер-министра было несколько съемных квартир, на которых он проводил неофициальные встречи. И об этом было известно в госдепартаменте США.

Кроме того, телекомпания "МЗЭ" задается вопросом, насколько добросовестно подошла к вопросу безопасности Жвании его охрана. Журналисты "МЗЕ" обнародовали инструкцию по охране высокопоставленных должностных лиц, в соотвествии с которой охрана обязана за полчаса до прибытия охраняемого лица на тот или иной объект осмотреть его хотя бы с точки зрения технической безопасности. Этого, по информации журналистов телекомпании, сделано не было. Равно как охрана не связывалась с охраняемым объектом каждые полчаса, как указано в инструкции.

Одним словом, остается много вопросов. Лидер оппозиционной партии "Лига народной защиты Грузии" Ирина Саришвили отметила, что "заявления официальных лиц о том, что Жвания отравился газом, еще не означает, что это был несчастный случай. Она обратила внимание на несовпадение слов официальных лиц и владельца квартиры, сдаваемой Раулю Юсупову. Хозяин квартиры утверждает, что газовая печь иранского производства была установлена не три дня назад, как сообщил глава "Тбилгаза" после проведения экспертизы, а три месяца назад и работала исправно.

Еще одна загадка. Покончил с собой сотрудник аппарата президента Грузии, член комиссии по помилованию Георгий Хелашвили - сотрудник аппарата Жвании.

Садовник тбилисского розария

Жвания был одним из тех, кто ускорил конец эпохи Шеварднадзе. С самого начала своего президентства Шеварднадзе призвал к себе в союзники группу молодых реформаторов во главе с Зурабом Жванией и Михаилом Саакашвили. Жвания стал спикером парламента, Саакашвили был влиятельным парламентарием, потом занял пост министра юстиции, а еще позднее был избран председателем Тбилисского городского совета. Во время острого политического кризиса в ноябре 2001 года Жвания подал в оставку, протестуя против силовых акций, предпринятых МВД и прокуратурой страны против независимой телекомпании "Рустави-2". После отставки он стал мишенью проправительственных СМИ. Они в открытую интересовались вопросами его этнического происхождения, сексуальной и политической ориентацией. "Армянин и гомосексуалист" - эти два страшных для местного обывателя обвинения должны были сделать бывшего приверженца "седого лиса" практически никогда и никуда неизбираемым.

Тем не менее, Жвания долго оставался одним из тех, кто должен был придти на смену Шеварднадзе, обеспечив плавную и безболезненную смену режима. Но собственный рейтинг покойного премьер-министра едва ли достигал в лучшие времена 3 - 5%. Похоже, что Жвания был обречен оставаться самым непопулярным, но самым влиятельным и опытным политиком в послереволюционной Грузии. И если Саакашвили был витриной власти, то Жвания реально контролировал и ее аппарат, и финансы. Зураб Жвания был также главным носителем всех секретов "революции роз", которые, конечно, имеются. Поэтому Жвания на первый план все же решил выдвинуть Саакашвили. Но они теперь становились не товарищами по команде, а партнерами. На этапе захвата власти Саакашвили это устраивало. После победы Жвания уже мешал.

Конец команды

Аналитики предполагали, что грузинской "революции роз" угрожает раскол. Так и получилось. В последнее время отношения между Саакашвили и Жванией резко обострились, считает заведующий отделом Закавказья Института стран СНГ Михаил Александров. Это было связано с поездкой Жвании в США. Стране через премьера была обещана финансовая помощь, а сам премьер получил почетную премию Гарримана и признан влиятельным и уважаемым политиком. В то же время Саакашвили стал вызывать раздражение Запада своей неконтролируемой резкостью. Это нашло отражение, в частности, на последней сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы, где в адрес Грузии были сделаны серьезные замечания о концентрации власти в руках президента, об отсутствии оппозиции в стране, о том, что там происходят внесудебные расправы и т.д. Также стала очевидной неспособность Саакашвили нормально строить отношения с Южной Осетией и Абхазией. Его попытки разыграть "российскую карту" тоже не находили ожидаемой поддержки.

Саакашвили стал чувствовать для себя угрозу. Уйди Жвания в оппозицию - его оппонентам пришлось бы ой как несладко. Все, кого Жвания сначала поддерживал и кому потом оппонировал, вскоре завершали свою политическую карьеру. Примером тому сам Эдуард Шеварднадзе. Вот почему после американского вояжа Жвании Саакашвили пошел на реорганизацию правительства, стал концентрировать в своих руках все силовые ведомства. Кадровые перемены коснулись в первую очередь людей из окружения Жвании. Прежний министр обороны Георгий Барамидзе стал вице-премьером и госминистром по интеграции Грузии в евроатлантические структуры, стал фигурой по существу номинальной. Реальные же рычаги управления Саакашвили отдал своим людям, назначив главой военного ведомства своего ближайшего соратника по "Национальному движению", бывшего генпрокурора и министра внутренних дел Ираклия Окруашвили.

Отношения между силовиками обострились настолько, что вылились в публичную перепалку между "командами" президента и премьер-министра. Окруашвили обвинил чиновников МО в растрате государственных средств. Бывший министр обороны назвал оппонента интриганом.

Окруашвили и Жвания принимали активное участие в развитии грузино-осетинского конфликта в прошлом году. При этом Жвания вел переговоры, а Окруашвили - боевые действия. С именем Жвании связывали подписание мирного соглашения, а Окруашвили считали чуть ли не источником дестабилизации. Возможно, у Жвании вызвало раздражение, что Саакашвили отдал Южную Осетию на откуп своему другу Окруашвили, и в результате контроль над ситуацией в этом взрывоопасном регионе был потерян. Москва же в дни обострения конфликта давала понять, что именно Жвания является "наиболее адекватным" политиком, с "которым можно еще разговаривать на каком-то языке".

После этой истории влияние второго государственного центра, который представлял премьер-министр, значительно ослабло. Единая команда, пришедшая к власти во время "революции роз", перестала существовать.

Другие полагают, что Саакашвили опасался государственного переворота. Тем более, что Жвания устраивал в качестве партнера многих: в США его принимали на высоком уровне и вели доверительные беседы. Не отторгала Жванию и Россия, считая его удобным переговорщиком. Он был расположен к компромиссам, к возможности поисков взаимоприемлемых развязок и, в частности, по вопросу открытия железнодорожного сообщения через Абхазию. И по ситуации вокруг Южной Осетии, и по российским инвестициям в Грузию. Он не допускал таких выпадов против России, которые допускал Саакашвили.

Запад, похоже, наметил контуры новой грузинской игры: это расширение полномочий парламента и правительства путем внесения изменений в Конституцию. Саакашвили либо пришлось бы подчиниться, либо он поставил бы себя в положение изгоя, и тогда Жвания и Бурджанадзе переходили в оппозицию. Тогда Саакашвили, утратив поддержку Запада, и без поддержки России, закончил бы, как Шеварднадзе. С другой стороны, если бы он пошел на уступки (что не исключено в дальнейшем), то произошло бы перераспределение власти между президентом, правительством и парламентом. Но и в этом случае Саакашвили превращался бы в маловлиятельную фигуру.

Есть еще одна версия случившегося, и ведет она к одному заезжему коммерсанту, зарегистрировавшемуся когда-то в Грузии под именем Платон Еленин. Не секрет, что именно с ним (в миру Борисом Абрамовичем Березовским) поддерживал тесные контакты Зураб Жвания. Третьей фигурой в этом теневом кабинете был небезызвестный Бадри Патаркацишвили. Вплоть до конца 2004 г. этот триумвират в значительной степени определял внешнюю политику и международные экономические контакты официального Тбилиси. Однако в декабре частично под влиянием "успехов" братской "оранжевой революции" в Киеве, а также, вероятно, под давлением американских советников Саакашвили резко сократил объем контактов со своими попечителями, оставив под ударом именно Зураба Жванию, гарантировавшего в свое время эту политическую сделку.

В открытую фазу кризис вступил 1 февраля в городе Гори, когда у здания полиции произошел крупный теракт - было взорвано около 70 килограммов взрывчатки - в результате которого погибли три полицейских и более 10 человек получили ранения. Одну из версий выдвинула глава МВД Грузии Саломе Зурабишвили. По ее словам, теракт был подготовлен за пределами Грузии.

Два дня спустя трагически погибает премьер-министр Жвания. Теперь найти нового премьер-министра, который сумеет сохранить равновесие сил в кабинете министров, будет нелегко. Процесс политического распада в Грузии продолжается. Теперь Саакашвили предстоит сделать очень сложный выбор.

[Версия для печати]