Кампания по выборам в Верховную Раду Украины стартовала. В первую декаду декабря состоялись съезды самых крупных политических сил Украины. От исхода избирательного марафона действительно зависит судьба Украины — либо она окончательно станет антироссийским государством, либо народ и элиты Донбасса, Крыма и Новороссии, сформировав свои политические колонны, солидарно выступят на парламентских выборах и повернут этот процесс вспять.

И такой шанс есть. И помогут в этом сами 'оранжевые'. Прошедшие съезды партий 'Наша Украина' и 'Блока Юлии Тимошенко' продемонстрировали внутренний раздрай, публичную борьбу за места в списке, невозможность консолидации. В 'Нашу Украину' вошли неприемлемые для Тимошенко политики, обвиняемые в коррупции, — Петр Порошенко, Александр Третьяков, Николай Мартыненко. Оба съезда так и не смогли утвердить предвыборные списки и должны будут собраться вновь.

Но самое главное — идеологическая ориентация 'Нашей Украины', основу которой составят одноименная партия и 'Конгресс украинских националистов'. Подобного рода ультранационалистический крен делает 'Нашу Украину' абсолютно неприемлемой для Юго-Востока, для русскоязычного населения, для православных граждан, для тех украинцев, что опасаются политических последствий реабилитации нацистов из Организации украинских националистов — Украинской повстанческой армии. Оранжево-коричневый замес 'Нашей Украины' — идеальная мишень для критики. Вопрос в том, сумеет ли воспользоваться этим оппозиция.

Именно такая ситуация сложилась через год после 'оранжевой революции' — государственного переворота, осуществленного при поддержке Вашингтона, Варшавы и Брюсселя, в результате которого к власти пришел Виктор Ющенко. Как известно, во втором туре президентских выборов 21 ноября уверенно победил Виктор Янукович. Однако у него украли победу, не дав вступить в должность. Во многом определили ход событий 'международные посредники' — Хавьер Солана, тогдашний президент Польши Александр Квасьневский, хваставшийся тем, что остановил выдвижение донецких шахтеров в Киев.

Роковую роль сыграло стремление тогдашнего президента Леонида Кучмы сохранить свою власть, выступив в качестве гаранта стабильности в остром внутриполитическом конфликте. Виктор Янукович никогда не был подлинным ставленником Кучмы. Скорее, он был разменной монетой. Януковича (с его уязвимыми местами) выдвигали на пост президента только для того, чтобы дать возможность Кучме выступить примирителем нации. Как максимум сохранить свою власть на возможно долгий срок, как минимум — назначить новые президентские выборы, на которых провести устраивающего его преемника. И ладно бы, перехитри Кучма самого себя. Но он вымостил дорогу к власти Ющенко.

Сыграло роль и то обстоятельство, что у команды Виктора Януковича не имелось запасного плана действий, не был продуман план 'Юго-Восточного Майдана', который мог бы быть значительно более многочисленным — достаточно вспомнить 50-тысячную демонстрацию верующих Московского патриархата в Киеве 18 ноября. Тогда поезда, везшие их из Одессы, Севастополя и Донецка, не смогли вместить и половину желающих.

Россию упрекают в слишком прямолинейном вмешательстве в предвыборный процесс на Украине. Однако Москву следует упрекать в противоположном — в половинчатом и непрофессиональном влиянии. У российских политтехнологов также не было плана действий в ответ на вариант Майдана. Украиной занимались случайные люди, многие из тех, кто отметился на 'украинском фронте', не сразу стали отличать Московский патриархат от Киевского, русинов от бандеровцев, Новороссию от Галиции. Была проиграна и информационная война. Каждый 'оранжевый' чих ретранслировался российскими СМИ, в то время как 'Украина-2', 'синий пояс' остался без должного внимания московской медиакратии. Не была поставлена задача и создания пророссийской фондово-грантовой сети. Значительная часть российской квазиэлиты поддержала Ющенко, что стало немаловажным фактором захвата им власти. Как мы и предсказывали, новая власть стала последовательно проводить политику трансформации Украины в антироссийское государство. Это предполагает разрыв всех нитей, связывающих с Россией. Переписывается история, реабилитируется и героизируется пронацистская ОУН-УПА. Государство проводит последовательную политику разрыва связей Украины с Россией церковной, Украинскую православную церковь отрывают от Московского патриархата. Власть поощряет насильственные действия в этой сфере — Ровенским губернатором назначен организатор православных погромов Василий Червоний. Лишен частоты православный телеканал 'Киевская Русь', ликвидирована программа 'Голос православия' на ТРК 'Эра'.

Проводится драконовская языковая политика. Запрещено судопроизводство на русском языке, в Крыму деловая переписка переведена на украинский. Это немыслимо ни по каким европейским нормам.

В течение всего 2005 года высокопоставленные чиновники Украины, в первую очередь министр иностранных дел Борис Тарасюк, ведут кампанию по выдавливанию Черноморского флота России. Поп-звезды, обслуживавшие 'оранжевую революцию', — Руслана и группа 'Океан Эльзы' брошены на пропаганду вступления Украины в НАТО. Ющенко инициирует создание Балто-Черноморского антироссийского кордона — 'содружества демократического выбора', а спикер Верховной Рады Литвин создает парламентский союз Украины, Польши и Литвы, реконструируя Речь Посполитую, с которой отчаянно боролись запорожские казаки и православные малороссы.

Между тем любое действие рождает противодействие. Нынешняя Украина являет собой конгломерат древнерусских земель и новых территорий, освоенных Россией в ХVIII веке, искусственно согнанных большевиками в Украинскую советскую республику. Такими великорусскими регионами являются Новороссия (пространство от Екатеринослава (Днепропетровска) до Одессы), Донбасс (эти суперрегионы переданы УССР в 1920-е годы, после чего они подверглись насильственной украинизации) и Таврия (Крым), подаренная УССР Хрущевым. Движущей силой 'оранжевой революции' стали галицийские пассионарии, которые с момента провозглашения 'незалежности' заняли ключевые посты в сфере идеологии, образования и СМИ. Секрет их пасионарности прост — у них есть 'руководящая и направляющая сила' — Украинская грекокатолическая церковь.

Как известно, номенклатура Компартии Украины, ставшая у руля созданного Украинского государства, взяла на вооружение идеологию галицийского шовинизма. Феномен Галичины невозможно понять, не разобравшись в феномене униатства.

Под давлением Речи Посполитой в 1596 году киевским православным митрополитом Михаилом Рагозой и еще четырьмя епископами было подписано соглашение о подчинении Западнорусской митрополии Ватикану. Оно предусматривало признание догматики католицизма, но сохраняло за западнорусскими подписантами право на сохранение православной обрядности. Православный народ Западной Руси отверг униатов как предателей. Но и традиционный католицизм не принял их, считая 'недокатоликами' и требуя полной ассимиляции. Таким образом, униатство стало буфером между православно-русским и польско-католическим культурно-цивилизационными типами.

Именно грекокатолический феномен (ни русский, ни поляк — а самостийник, украинец) и находится в основе украинской идентичности, украинской идеи. Грекокатолическая Церковь стала основой и политического украинства. В этом процессе огромную роль сыграл львовский грекокатолический митрополит Андрей Шептицкий, лично финансировавший сепаратистские организации и гуманитарную работу Общества им. Шевченко, деятелей типа Михаила Грушевского. Именно финансовая и политическая мощь Ватикана позволила из микроскопических групп интеллигентов-романтиков создать в XX веке мощное идейное украинское движение.

Однако до 1946 года униаты воспринимались как оккупанты и насильники. Достаточно вспомнить австрийский геноцид 1882 — 1914 годов, когда было уничтожено более 60 тыс. православных русофилов и сочувствующих им галичан. Следует отметить, что до 1920-х годов большинство жителей Галичины тяготело к православию и русофильству, однако ослабленный австрийским террором, а затем антиправославной политикой Польши москвофильский лагерь был добит большевиками.

После подавления советской властью Грекокатолической церкви униатство и украинство обрели мученический ореол и соответственно нравственные дивиденды. В связи с этим необходимо отметить, что Грекокатолическая церковь активно сотрудничала с Гитлером и поэтому частично действия победившей стороны — СССР следует рассматривать в контексте Нюрнбергского процесса над национал-социализмом. Кроме того, несмотря на нынешнюю пропаганду, значительная часть галичан во главе с известным богословом о. Гавриилом Костельником перешла в РПЦ добровольно.

Естественно, легализация Украинской грекокатолической церкви в 1980-е годы была неизбежной. Однако ситуацию, возникшую после печально известной встречи Михаила Горбачева с Папой Иоанном Павлом Вторым, иначе как сдачей всех позиций назвать нельзя. Именно реванш униатства 1989 — 1990 годов во многом предопределил нынешнюю общественно-политическую ситуацию на Украине.

В течение 1989 — 1991 годов в Галиции были захвачены многие сотни православных храмов, в 1990 — 1997 годах в этом регионе было более 600 церковных горячих точек. Захваты производились ОМОНом совместно с униатскими активистами. Массовые избиения православных верующих стали нормой в те годы, сотни людей были покалечены, тысячи избиты. Следует отметить, что в случае государственной поддержки Русской православной церкви результаты противостояния могли бы быть иными. Тогда было возможно 'запереть' воинствующее украинство в пределах Галичины, получить выигрыш во времени и не допустить полного отделения Украины. Однако Русская православная церковь осталась один на один с прекрасно подготовленным противником, имеющим финансовую и политическую поддержку.

Таким образом, у галичан есть пусть ложная, но идея. Именно в преодолении марксистского взгляда на действительность лежит ключ к пониманию их, надеюсь временного, успеха.

Галичанам противостоит Юго-Восток, чья идентичность подорвана атеизацией и кампаниями насильственной украинизации. Однако жесткие действия 'победившей революции' против канонического православия и русского языка, политические репрессии — уголовные дела против 'сепаратистов', посмевших заявить о необходимости федерализации и двуязычия, разбудили спавшие при вялотекущей украинизации эпохи Кучмы элиты Донбасса, Крыма и Новороссии.

Люди, не знавшие, кто они — великороссы или украинцы, — проснулись после 'оранжевой революции' людьми второго сорта, без права на историю (употребление слова 'Новороссия' считается признаком сепаратизма) и стали понимать, что никакого компромисса с 'бандеровцами', которые не успокоятся, пока не превратят всех в себе подобных, быть не может.

'Донецкая' Партия регионов, вместо того чтобы, по прогнозам 'победителей', 'слиться' и отдать свой электорат Юлии Тимошенко или Александру Морозу, вышла на первые места по рейтингам, оставив позади и 'Нашу Украину', и 'Блок Юлии Тимошенко'. Ее подпирает радикально-пророссийская Прогрессивно-социалистическая партия Натальи Витренко. Более чем пассионарная организация. А смысловую и мировоззренческую основу 'православному русско-украинскому антибандеровскому реваншу' дает логично и резко политизирующееся движение православных мирян Украинской православной церкви Московского патриархата, которые объединились в Союз православных граждан Украины во главе с не менее пассионарным, чем Наталья Витренко, Валерием Кауровым.

Первые совместные акции Витренко и Каурова собрали народу намного больше, чем первые антикучмовские акции Юлии Тимошенко в 2001 году. На 'Православно-прогрессивный антимайдан' 20 ноября 2005 года собралось около 30 тысяч человек. Это только начало. А ведь у Витренко и Каурова в отличие от Тимошенко и Ющенко нет мощных инвесторов и политической поддержки США. Мобилизация энергий религиозного и социального протеста на Украине — тот самый термоядерный политический коктейль, без которого нельзя изменить историю.

Действительно, без гиперпассионарного протеста ситуацию не переломить. Сейчас у антироссийских сил и политическая власть, и силовой и информационный ресурсы, поддержка Вашингтонского и Брюссельского ЦК, и, самое главное, власть над умами интеллектуалов и молодежи, так как строители антироссийской униатской Украины имеют идеократический мировоззренческий проект. Именно поэтому изменить ситуацию способна только пассионарная группировка, сравнимая по волевому ресурсу и идейной убежденности с партией большевиков в 1917 году, которая бы рьяно, до мученичества отстаивала идею возвращения 'оранжевой' Украины к истокам Киевской Руси, детища святого Владимира.

Попытки провести федерализацию Украины, вернуть историческое государственное двуязычие, отказаться от принятого в Вашингтоне решения о вхождении Украины в НАТО натолкнутся на упрямое сопротивление тех, кто взял власть в Киеве в результате 'оранжевой революции'. Добиться справедливых целей можно, только обладая убежденностью религиозного человека, верующего в правоту своего идеократического проекта.

В современной истории существуют соответствующие исторические прецеденты: исламская революция в Иране, когда был свергнут прозападный и успешный шахский режим, и народ добровольно избрал путь экономических лишений во имя ценностной религиозной идентичности, 'партия духа' победила 'партию желудка'. Утверждение о том, что православие неспособно к аналогичной мобилизации, не выдерживает критики (достаточно вспомнить огромную роль почти уничтоженной Русской православной церкви в Великой Отечественной войне). Не только политически активные миряне, но и сама Церковь все больше понимает необходимость агрессивного православного миссионерства. Посмотрите, как блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины Владимир (Сабодан) встречается с русскими и украинскими рок-музыкантами, благословляет их, вручает церковные награды. Это естественно — когда Церковь изгоняют из школ и СМИ, она идет к думающей молодежи.

Ситуация на Украине радикально изменится тогда, когда православная пассионарность Донбасса, Крыма и Новороссии превзойдет активность галицийских униатов. И ее можно и нужно стимулировать, поддерживая в Церкви Московского патриархата все живое и активное, помогая создавать свою интеллектуальную и политическую элиту. Хотя бы с помощью своей фондово-грантовой сети.

О реальности русского православного реванша свидетельствует откровенная обеспокоенность инвесторов 'оранжевой революции'. 'Наша Украина' наняла пиар-компанию, обслуживавшую Демократическую партию США, Джордж Сорос прибыл в Киев для того, чтобы помирить Ющенко и Тимошенко. Между ними может быть только видимость примирения, но радикализацию Донбасса, Крыма и Новороссии не остановит ничто.

Особенно если Россия, сделав выводы из поражения, начнет реализовывать свои интересы. А это — политическая реформа на Украине, которая затруднит ее трансформацию в антироссийское националистическое авторитарное государство. Это федерализация и выборность губернаторов, которые повернут галицийское завоевание вспять. Это русско-украинское государственное двуязычие. Это сохранение любой ценой церковного единства Украины с Россией. Это солидарность с Украинской православной церковью Московского патриархата и с активными элитами Донбасса, Крыма и Новороссии, содействие их интеллектуальной и политической демаргинализации.

Возвращаясь к теме мобилизации православного ресурса, нельзя не отметить, что его успешное задействование на Украине возможно только при условии эталонных церковно-государственных отношений в России. Ведь миллионы православных на Украине терпят притеснения только из-за того, что не желают отделяться от Московского патриархата, считая Россию центром восточнохристианской цивилизации. Только в системе координат православного мира Россия несет столичные геополитические функции. В любых других геополитических проектах — американском, брюссельском, исламском — Россия либо провинция, либо ее нет вовсе. Между тем помимо Украины и Белоруссии в Греции, Сербии и даже Болгарии существуют влиятельные, но неконсолидированные традиционалистские силы, противостоящие секулярному тоталитаризму Брюсселя. Осознание Россией себя как центра восточнохристианского мира, Третьего Рима требует и нормализации церковно-государственных отношений в РФ, нарушенных деятельностью антицерковного лобби. Нормализация же отношений предусматривает допуск Церкви в школы, СМИ и армию, как это делается в большинстве европейских государств, создание международной Организации Православная конференция с Клубом глав Церквей, государств, парламентов, с гуманитарными и экономическими структурами по аналогии с Организацией Исламская Конференция.

[Версия для печати]