Глухая оборона Днестра

23.03.2006. Евразия

Виктория Панфилова, Зураб Тодуа

Все началось еще в конце января, когда в ходе консультаций по вопросу транзита приднестровских грузов через украинскую границу, делегация ПМР потребовала гарантий реализации своего права на внешнеэкономическую деятельность. Тирасполь был возмущен односторонними мерами, предпринятыми Кишиневом для изменения порядка таможенного оформления и транзита приднестровских товаров. Еще тогда в Тирасполе предупреждали, что попытка Кишинева перевести под свой контроль внешнеэкономическую деятельность Приднестровья приведет к полномасштабному социально-экономическому кризису. Не прислушались. Началась блокада. Приднестровье запросило у России ежеквартальную финансовую помощь в 50 млн. долл. США, чтобы возместить потери от введенного Украиной нового таможенного режима. В Москве Тирасполю всячески сочувствуют, называя блокаду «скоординированной политической акции, в которой участвуют не только Украина и Молдавия, но и страны Запада».

За то политику Киева поддержал Тбилиси. Спикер грузинского парламента Нино Бурджанадзе назвала «героическим» решение правительств Молдавии и Украины о совместном контроле границ под наблюдением Евросоюза. По словам спикера, «это та же схема, которую Грузия предлагает применить для совместного контроля Рокского тоннеля». Бурджанадзе поручила парламентским комитетам по внешним связям и по евроинтеграции подготовить текст послания международным организациям, в котором будет высказано предложение оказать Грузии помощь в осуществлении аналогичной схемы для контролирования грузов, провозимых через Рокский тоннель. В Тбилиси уверены, что это будет одним из ключевых шагов в деле мирного урегулирования конфликта в Южной Осетии. Прецедент создан.

Между тем в списке стран, с которыми Россия вступила на тропу экономической и дипломатической войны, – Украина, Грузия и Молдавия – нахождение последней наименее обосновано. Здесь не было «цветной» революции, Кишинев не намерен пересматривать свой нейтральный статус и входить в НАТО, молдавским властям не присущи грубые антироссийские выпады, они не собираются военным путем решать приднестровский конфликт. Даже в деле бывшего министра обороны Молдавии, советника председателя правления РАО ЕЭС Валерия Пасата трудно найти «темные пятна»: он действительно был причастен к продаже МИГов в США, их стоимость была занижена в десятки раз, большая часть полученной от сделки суммы прошла мимо государственной казны.

Тем не менее, в Москве не скрывают негативного отношения к Кишиневу, сформировавшегося 25 ноября 2003 г., когда президент Владимир Воронин отказался подписывать план урегулирования на основе «меморандума Козака». Это была крупная неудача Москвы. Если бы план урегулирования был подписан, впервые на пространстве СНГ появился бы реальный пример урегулирования конфликта при поддержке Москвы. Был бы создан реальный механизм примирения враждующих сторон. Прецедент, применимый для других конфликтов – в Нагорном Карабахе, Южной Осетии и Абхазии. И все это под эгидой России и под ее непосредственным руководством. Престиж России вознесся бы на небывалую высоту, ведь она могла бы справиться с задачей, которая оказалась не под силу европейским и американским дипломатам. А СНГ получило бы второе дыхание. Увы, этого не произошло.

Российские и молдавские СМИ по сей день муссируют эту тему, вспоминая детали несостоявшегося подписания меморандума. Сам Дмитрий Козак недавно заявил, что Воронин отказался подписать документ из-за негативной позиции ОБСЕ в отношении российского миротворческого контингента на Днестре. При этом бывший руководитель аппарата правительства забыл упомянуть, что Россия, в том числе и он лично, брали на себя обязательства обеспечить позитивное отношение ОБСЕ к меморандуму. Кишинев с самого начала предупреждал, что без согласия Запада документ не подпишет. Козак признает, что у ОБСЕ с самого начала «вызывали сомнения кое-какие позиции». Как выяснилось позднее, именно «сомнения» в самый ответственный момент вылились в твердую отрицательную позицию, которая привела к срыву меморандума. Иначе говоря, европейцы устроили России и Молдавии ловушку: поначалу невнятно высказываясь по существу процесса, дали возможность участникам переговоров дойти почти до финала и тут нанесли удар.

В итоге лавры миротворца России не достались, Козака «сослали на Кавказ», а Москва в своей политике в отношении Молдавии до сих пор руководствуется фактором 2003 г., не принимая во внимание массу объективных обстоятельств и несостоятельность эмоциональных оценок. Между тем вина за срыв меморандума лежит на обеих сторонах, причем на России, не проработавшей «западное направление», возможно, даже в большей степени. Если бы Кишинев подписал документ вопреки рекомендациям ОБСЕ и Вашингтона, на следующий день Молдавия попала бы в список стран-изгоев. Каждый чих молдавских оппозиционеров преподносился бы на Западе как «зверства кровавого коммунистического режима», СМИ кричали бы о «красном острове несвободы в Восточной Европе», а США постарались бы запустить здесь механизм «цветной» революции. Вряд ли поддержка России смогла бы все это компенсировать. Достаточно вспомнить, что в Москве говорят и пишут о Белоруссии с ее Лукашенко.

Так или иначе, сейчас позиция России в отношении Молдавии остается враждебной, а по приднестровскому урегулированию - пассивно-оборонительной. Москве противопоставлена единая позиция Кишинева, Киева, Вашингтона, ОБСЕ и ЕС. Суть этой позиции - поддержка «плана Ющенко», вывод Оперативной группы российских войск из Приднестровья, изменение формата миротворческой операции на Днестре, а также «демократизация» ПМР при помощи разнообразных акций.

Москва добровольно отдала инициативу ЕС, ОБСЕ и США, которые постоянно пребывают в поиске новых подходов, направленных на расшатывание режима Игоря Смирнова и ослабление позиций России в регионе. Предложенный Россией «план Козака-2» всерьез не воспринимается и расценивается, как стремление сохранить статус-кво в зоне конфликта. Учитывая активность оппонентов, позиция России в приднестровском урегулировании не позволяет рассчитывать на успех. Такой подход приведет к полной утрате политического влияния в регионе и экономическим потерям, особенно если учитывать серьезные вложения российского бизнеса в винно-коньячную и табачную отрасли Молдавии, а также планы российской энергетической экспансии на Балканы.

России пора сменить не только тактику, но и стратегию своей политики приднестровского урегулирования исходя из того, что до 2009 г. президентом Молдавии будет Воронин. У оппозиции нет шансов прийти к власти до окончания второго срока его правления. Мало шансов, что в результате какого-нибудь внутриполитического кризиса или внешнего давления положение Воронина пошатнется. Он сохранит власть даже в том случае, если в результате санкций со стороны России социально-экономическое положение Молдавии ухудшится.

Поэтому было бы разумно отказаться от точки зрения, согласно которой с Ворониным нельзя иметь дело, и восстанавливать деловое сотрудничество с нынешним молдавским руководством. Ведь Кишинев, несмотря на поддержку Россией оппозиции в ходе прошлогодних парламентских выборов и угрозу экономических санкций, пока настроен на восстановление нормального диалога с Кремлем.

Поддержка молдавской оппозиции и приднестровских властей выгодна Западу и Украине, поскольку полностью отдает им инициативу в урегулировании. За минувший год они существенно укрепили свои позиции: изменили формат переговоров, добились проведения мониторинга украинско-приднестровской границы, настояли на проведении проверки предприятий ВПК Приднестровья, намереваются прислать в Тирасполь так называемую оценочную миссию, ведут активную пиар-кампанию в СМИ, которая в невыгодном свете представляет «поддержку режима Смирнова в угоду корыстным интересам отдельных групп в руководстве России».

Как заявил «Евразии» советник молдавского президента по политическим вопросам Марк Ткачук, «если Россия будет оставаться на прежних позициях, рассчитывать на успех не придется. Тем более что Молдавия разрабатывает новую концепцию внешней политики». Кишинев объявил приоритетной европейскую интеграцию и заявил о намерении добиваться статуса ассоциированного члена Евросоюза. Молдавия должна в ближайшее время адаптироваться к этому процессу, поскольку уже в 2007-2008 гг. соседние Румыния и Болгария станут членами ЕС. «У нас сегодня зона свободной торговли не только со странами СНГ, но и с Румынией. И очень важно на первом этапе евроинтеграционного пути добиться механизма асимметричной торговли с Евросоюзом. Некоторые шаги в этом направлении мы уже сделали, и они оказались достаточно успешными. Таким образом, мы достаточно серьезно улучшаем свое экономическое положение. Кроме того, мы сумели построить функционирующую демократию. Это важная задача для маленькой страны. Очень сложно за счет собственных ресурсов добиться построения эффективного, нормально функционирующего действующего демократического государства. Также неплохо было бы добиться упрощения визового режима со странами ЕС. Конечная цель – членство в Евросоюзе», – отметил советник президента Молдавии.

На фоне динамичных действий оппонентов позиция России действительно выглядит как прямолинейная поддержка режима Смирнова с неясными целями и перспективами. Чтобы вернуть себе инициативу, Москве придется, во-первых, разработать новый план урегулирования на основе «плана Козака-1» с сохранением принципа федерализации Молдовы. Во-вторых, предложить несколько вариантов решения военного блока вопросов (положение и перспективы ОГРВ, склада оружия вблизи Рыбницы), рассмотрев в качестве примера статус Габалинской РЛС в Азербайджане. В-третьих, назначить нового активного и инициативного специального представителя России по урегулированию конфликта с широкими полномочиями, наподобие тех, что были у Козака. В-четвертых, присоединиться к мониторингу границы, к миссии по оценке уровня демократии в ПМР и другим мероприятиям, которые намерены провести в Приднестровье. В-пятых, подготовиться к предстоящим в 2006 г. президентским выборам в ПМР, сформировать и поддержать новые пророссийские силы. Тогда Россия смогла бы занять положение главного посредника на переговорах и снова выйти на подписание документа по урегулированию. Москва перехватила бы инициативу у Запада, который в этом случае, вероятнее всего, полностью переориентировался бы на оппозицию. И, наконец, Россия сохранила бы в регионе политическое, экономическое и на определенный срок - военное присутствие.