Новые киргизские власти уже более девяти месяцев пытаются «выжать» из американцев более-менее справедливую цену за пользование авиабазой на свой территории. Напомним, что 15 апреля посол США в Киргизии Мари Йованович заявила, что США «готовы обеспечить более высокую компенсацию за военную базу «Ганси» в аэропорту «Манас», однако, по ее словам, «этот вопрос является сложным» и над ним «работают эксперты». Киргизия и Соединенные Штаты начали обсуждать вопрос о пересмотре арендной платы за использование авиабазы «Ганси» еще в 2005 году – Бишкек создал специальную межведомственную комиссию, которой президент Курманбек Бакиев поручил разработать новый проект договора с американцами об аренде военного объекта. Затем, в январе текущего года киргизский МИД вручил послу США в КР Йованович ноту с новыми условиями. Тогда руководство киргизского внешнеполитического ведомства отказалось назвать журналистам новый порядок цен, но уже в феврале в интервью российскому «Коммерсанту» президент Бакиев назвал сумму, которую, согласно новому договору, Бишкек ожидал получить от США.

На вопрос корреспондента «сколько вам платят США за базу сейчас и сколько будут платить после повышения?», глава Киргизии ответил: «До сегодняшнего дня плата за аренду составляла где-то два с небольшим миллиона долларов. По нашим новым расчетам, они будут платить 207 миллионов долларов». При этом президент отметил, что «существуют международные нормы - сколько стоит один гектар земли, сколько стоит квадратный метр на территории международного аэропорта такого уровня. Эти расценки соответствуют международным стандартам. Кроме того, экономическое положение Кыргызстана оставляет желать лучшего. Все, кто здесь занимается какой-то деятельностью, должны платить. Мы не такая богатая страна, чтобы бесплатно предоставлять эти объекты и сооружения».

США, безусловно, могут заплатить Бишкеку и 200, и даже, наверное, 400 миллионов долларов за ежегодную аренду авиабазы в «Манасе», но, видимо, решили, что хватит с «революционной власти» и тех денег, которые они получали до сих пор (хотя, по словам Бакиева, «до сих пор плата за авиабазу была чисто символической»). Может быть, сыграла свою роль и элементарная жадность, но, в конечном итоге, американцы вновь начали элементарно «заматывать» переговоры.

Одновременно в Киргизии вдруг резко активизировалась оппозиция уже к «новой власти». Оппозиционеры требуют немедленной конституционной реформы, борьбы с оргпреступностью и коррупцией, реформы правоохранительных органов, отставки ряда высокопоставленных чиновников, а также организовали 29 апреля шумный, хотя и краткосрочный митинг в центре столицы. Все эти действия, по замыслу организаторов, должны стать «киргизским майданом», аналогичным украинскому. Оппозицию, кстати, в большинстве, ультрадемократического и проамериканского толка, начали активно поддерживать многочисленные НПО, существующие на западные гранты. Но все это, конечно, простое совпадение…

Видимо, у президента Бакиева «наболело» и он, во время недавнего телевыступления прямо заявил, что может закрыть американскую военную базу в республике, если Вашингтон не подпишет новый контракт. В заявлении президента было указано, что Киргизия оставляет за собой право прекратить действие нынешнего соглашения, если «определенные обстоятельства» не позволят сторонам заключить новый контракт до 1 июня текущего года.

База в Киргизии - последняя военная структура ведомства Доналда Рамсфелда в Центральной Азии. Да, «все схвачено» в Афганистане и Баграм ныне походит на Рамштайн. Есть, правда, много вопросов, касающихся сохранения даже сегодняшней, декоративной стабильности в этой, совершенно далекой от наименования «стабильной», стране. Афганский героин на глазах превращается в самостоятельную единицу геополитического абриса Центральной Азии. Ясно, что президент Хамид Карзай и его ближайшее окружение, мягко говоря, не совсем свободны в принятии каких-либо серьезных решений, а региональные «полевые губернаторы» на глазах превращаются во все более и более крупные фигуры. С каждым месяцем растет активность поднимающих голову талибов. Все больше американских военных возвращается из Афганистана в виде «груза 200» и тенденция эта не слишком бросается в глаза лишь на фоне Ирака.

После того как Узбекистану удалось избавиться от американских военных и разведчиков в Ханабаде, единственным вариантом сохранения сравнительно стабильного военного присутствия для США осталась только Киргизия. Это военное присутствие уже продемонстрировало ряд фактов.

Во-первых, многие российские и даже некоторые западные СМИ не раз говорили о разведывательной деятельности ряда «офицеров связи», присутствующих на центральноазиатскимх базах ВВС. Небезынтересно в этой связи вспомнить, например, об активной радиоразведке, ведшейся с территории авиабазы в Ханабаде во время попытки мятежа в Андижане. Об этом, со ссылкой на «информированные источники» в свое время сообщала «Независимая газета». И кажется, эту информацию никто не опровергал.

Во-вторых, присутствие военных объектов внерегиональных сил вызывает вопросы у других государств региона. При этом речь идет не только о России и Китае. У Казахстана и Узбекистана возникает все больше и больше оснований усомниться в соответствии действительности киргизских деклараций об учете интересов своих ближайших соседей. Пока эти сомнения выглядят лишь как «некоторое непонимание», но отсутствие нормального уровня взаимопонимания с двумя ключевыми в экономическом плане республиками Центральной Азии может постепенно превратить и без того не слишком сильную киргизскую экономику в руины.

Показательно, что сам президент Бакиев понимает, что «вопрос о базах» уже ухудшает отношения с ближайшими соседями Киргизии. По его словам, заключая в декабре 2001 года соглашение о размещении в столичном аэропорту "Манас" американской военной базы «Ганси», Бишкек «пошел навстречу международной антитеррористической коалиции», несмотря на то, что это обстоятельство вызывало «определенную обеспокоенность» у партнеров Киргизии «в рамках региональных и иных организаций».

Когда в 2005 году Ташкент потребовал ликвидировать американскую авиабазу в Ханабаде, это требование фактически было поддержано членами Шанхайской организации сотрудничества. Сенсацией саммита ШОС в Астане в июле 2005 года стал призыв «шанхайцев» к США «определиться» со сроками пребывания американских военных баз в Центральной Азии.

В отличие от Ташкента Бишкек повел себя тогда менее самостоятельно, поддавшись уговорам Вашингтона пересмотреть финансовые условия соглашения дислокации «Ганси». В октябре 2005 года в киргизскую столицу прибыла госсекретарь Кондолиза Райс. После встречи с Бакиевым она заявила, что «переговоры прошли успешно». Но соглашение с тех пор так и не было достигнуто - американцы упорно «кормили» киргизское руководство бесконечными «завтраками».

И, наконец, третье: американские военные все больше и больше, одним своим присутствием, «подставляют» Киргизию. Новым киргизским властям следовало бы всерьез подумать о том, что в распоряжении иранских военных имеется весьма много баллистических ракет, которые даже и без ядерной боеголовки представляют собой грозную силу. Возможно, выучка личного состава ракетных частей Ирана не столь совершенна, чтобы попасть в малоразмерные объекты, но уж в цель площадью в 300 гектаров, на которой дислоцируется полторы тысячи американских военнослужащих, они попасть, точно в состоянии. Даже если иранцы слегка и промахнутся, аэропорт «Манас» будет стерт с лица земли. Представители США сколько угодно могут говорить о том, что авиабаза «Ганси» ориентирована лишь на «гуманитарные аспекты» операции в Афганистане: ни террористы, ни ракеты жалости не знают и им глубоко безразличен формальный статус американского военного объекта и, вообще, вся американская риторика.

На этом фоне политика Ташкента по «базовому вопросу» выглядит, уж во всяком случае куда более продуманной. Волевое и бескомпромиссное решение, принятое в критический момент после Андижанского мятежа, по крайней мере четко обозначило политический выбор Ташкента и позволило извлечь из сделанного в этих непростых условиях выбора максимальную выгоду . Наиболее эффективный и адекватный шаг в этих условиях мог быть сделан именно в сторону России. И он был сделан. Узбекистан получил в лице Москвы влиятельного защитника на международной арене, а РФ, со своей стороны, получила больше возможностей оказывать воздействие на развитие событий в стратегически важном для себя регионе.

Пока же новейшая история Центральной Азии наглядно показала, что выигрышей от американского военного присутствия куда меньше, чем возможных негативных последствий.

[Версия для печати]