НАТО открыло дверь для Ющенко. Захочет ли туда войти Украина?

А. Филатов, заместитель директора
украинского филиала Института стран СНГ,
кандидат философских наук,  доцент
Эксклюзивно для «Материка»

23 пункт Декларации Бухарестской встречи НАТО от 3 апреля 2008 г., подписанной всеми 26 нынешними членами, включая Германию и Францию, гласит, что «НАТО приветствует евро-атлантические устремления Украины и Грузии к членству в НАТО. Мы согласились сегодня, что эти страны станут членами НАТО». И хотя в следующем предложении говорится, что для этих стран еще будет предложена «дорожная карта» в виде ПДЧ (плана действий по членству в НАТО), однако дальше по тексту речь уже напрямую идет о ПДЧ и о выполнении его положений Украиной и Грузией. С тем, чтобы в декабре 2008 года министры иностранных дел стран-членов НАТО лишь только формализовали процесс их продвижения в североатлантический военно-политический блок, так предметно начатый в Бухаресте. Если кто сомневается в такой трактовке, то приведу еще одно положение отмеченного пункта: «Сегодня мы (все страны НАТО – А.Ф.) четко отметили, что поддерживаем заявления к ПДЧ этих стран (Украины и Грузии)». Так что американцы, по сути, добились своего, хотя и изменив несколько формулировку включения Украины и Грузии в орбиту НАТО.

Как бы мы не перечитывали Декларацию Бухарестской встречи, мы не найдем там оценки ситуации по Грузии в контексте ее отношений с Абхазией и Южной Осетией, либо в сфере украинского общественного мнения, не принимающего не то что вступление в НАТО, но даже разговоры о ПДЧ. Создается впечатление, что сомнения в отношении Украины (антинатовская позиция большинства общества) и Грузии (территориальные претензии к Абхазии и Осетии) были высказаны Францией и Германией, устами ее канцлера А. Меркель, лишь для того, чтобы их услышали в Российской Федерации. Говорилось одно, а вот делалось по-другому, так, как того требовали США.

Не первый раз нам приходится сталкиваться с такой «двойной бухгалтерией». В конце 80-х – начале 90-х годов Европа, в т.ч. и германское политическое руководство, нам обещала, что после расформирования Варшавского Договора НАТО не станет расширяться, тем более на восток. Что из этого получилось? НАТО вошло в российскую зону цивилизационных интересов (Польша, Чехия со Словакией, Венгрия, Румыния, Болгария, частично Югославия), внедрилось непосредственно в историческую территорию российского социокультурного пространства (Прибалтика). А теперь еще добавляется Грузия (царь Ираклий II, просивший и добившийся в конце XVIII в. покровительства России, сейчас, наверное, просто сгорел бы от стыда за вероломство своих наследников!) и Украина.

Про Украину вообще разговор особый. Территория, бывшая в IX-XII вв. одной из матричных компонент Русской Земли, наряду с Полоцким княжеством и первой русской столицей Великим Новгородом, сейчас не только провоцирует антирусские культуртрегерские настроения, но и устремляется в альтернативную Русскому Миру военно-политическую организацию. Когда разговор заходит о политических пристрастиях современной Украины, то следует помнить, что имеется в виду характеристика, прежде всего, политического руководства, но никак не всего ее населения, особенно, проживающего на юге, востоке, в центре и на севере. Но, что делать. Не везет нашей украинской земле с предводителями. Что ни гетман, то Выговский или Мазепа, что ни президент, то Кравчук или Ющенко. И каждый не менее чем трижды отрекшийся.

Совершенно дико для гражданского общества звучат слова человека, назначенного на должность президента решением Верховного суда Украины при соглашательской позиции Верховного Совета этого же государства образца декабря 2004 года: «У меня сомнений нет – Украина будет в НАТО. Для меня как для гражданина Украины, простите, это уже давно не вопрос выбора, для меня этот вопрос времени». Для меня – это для кого? Если просто для гражданина, то нам вовсе не интересно совершенно частное мнение. А если что-то другое, то это просто плебей, возомнивший себя цезарем.

Не главное в складывающейся ситуации спорить о том хороша Европа вместе с НАТО или нет, доказывать высокий уровень социально-экономического развития стран евро-атлантической цивилизации или показывать агрессивные, по сути, империалистические устремления США, для которых НАТО выступает в качестве инструмента достижения целей геополитического гегемонизма. Важно другое – Европа для нас является пространством с иными культурными ценностями и цивилизационными стандартами. Пожалуй, на Украине только Галицкий край может в некоторой степени идентифицировать себя с Европой. Да и то на уровне социального манкуртизма. Остальная Украина живет в отличной от Европы системе социокультурных ценностей и  цивилизационных ориентиров. Именно эти ценности и ориентиры отводят нас и от Европы, и от НАТО. Хотя при этом, ни что не должно мешать нам сотрудничать с Европой и осваивать ее наиболее эффективные социально-экономические технологии.

В еще большей степени, чем вся Украина неприемлет натовские стандарты Крым. У нас ни православная, ни мусульманская традиции (их носителями в сумме являются более 90 процентов крымчан) не готовы лишаться своих корней ради призрачной надежды получить благоденствие на барском дворе. Нисколько не претендуя на роль политического астролога или тем более пророка, могу предположить, что в контексте складывающейся ситуации с выстраиваемым государственным руководством Украины отношением к НАТО, Крым может (или должен?) начать процесс социально-политической диверсификации украинского внешнеполитического выбора. Только в этом направлении можно поднимать статус украинских регионов, которые по всем современным цивилизационно-гуманитарным нормам имеют право голоса в определении союзников того государства, в котором они (м.б. даже волей исторического случая) находятся.

Если говорить более предметно, то в условиях, когда официальная Украина выбирает направление государственного развития, противоречащего интересам подавляющего большинства крымчан и в целом граждан Украины, Крым, имея автономный статус должен особо сейчас побеспокоиться о его укреплении. Ныне действующая крымская власть могла бы начать процесс правового закрепления и развития системы ограниченного государственного суверенитета. Параллельно с этим следует заниматься банальной разъяснительной работой среди крымского населения, потому что многие еще плохо представляют всю тяжесть для социального организма последствий от натоизации и украинизации.