Имитация войны и мира

Газета.ru, 31.10.08

Перспективы решения карабахского вопроса после августовской российско-грузинской войны и признания Россией Южной Осетии и Абхазии стали еще более туманными.

В вопросе, как разбирался бы в хитросплетениях нынешней кавказской политики Алиев-старший, все азербайджанские эксперты единодушны. По крайней мере, один эпизод не вызывает разночтений. Ильхам Алиев предпочел не заметить акции поддержки Саакашвили лидерами Украины, Польши и стран Балтии, проехавшими в разгар российско-грузинской войны в Тбилиси через азербайджанскую Гянджу. Алиев-отец, как гласит версия-апокриф, непременно поехал бы в Гянджу, с каждым бы обнялся и объяснил, что не едет со всеми к грузинскому коллеге только потому, что на проводе у него Медведев, с которым он попытается все разрулить. И не имеет значения, что ничего бы не разрулил. Важна имитация активной игры. Когда ни у кого никакой игры нет вообще – это уже дорогого стоит.

Возможно, поэтому для всех участников кавказской интриги спасительной становится тема Карабаха. Это теперь тема номер один. Ведь, как принято полагать, после августовских русских сезонов на Кавказе все, что считалось замороженным, непременно должно зашевелиться. Хотя никакой альтернативы «заморозке» не придумано.

Постмодернистские проекты, известные как мадридские принципы, предполагающие разблокирование Азербайджаном линии фронта в обмен на освобождение занятых армянами территорий, в коме, и этого уже никто не скрывает. При этом с монотонностью метронома стороны уверяют: еще пара-тройка мелочей, и все, к всеобщему удовлетворению, разрешится.

Чтобы понять, насколько оправдан подобный оптимизм, достаточно сравнить настроения там, где к этому компромиссу и должны стремиться.

В Баку каждое слово, сказанное в Москве, Ереване или Вашингтоне, ловят с нарочитой серьезностью. Карабахское направление – единственное, где можно и нужно позволить себе наступательность. Раньше жесткая риторика власти объяснялась необходимостью выглядеть патриотичнее оппозиции, атаковавшей с карабахского фланга. Теперь оппозиции в официальном порядке выписано свидетельство о смерти, но риторика не становится мягче.

Одна из идей, например, такова: американцы, взяв под контроль Грузию, не смогут на этом остановиться и будут вынуждены развивать успех в Азербайджане. И почему в этом случае они не должны закрыть глаза на победоносный блицкриг в окрестностях своей новой зоны ответственности? Официальная пропагандистская вертикаль подчиняет своей логике общественную дискуссию, и публика с увлечением обсуждает детали, которыми должна сопровождаться передача оккупированных районов.

Предположение, что Карабах уже не будет частью Азербайджана, выслушивается с вежливой снисходительностью к гостю, не обязанному разбираться в местной специфике. Карабахцы, как полагают в Баку даже вполне трезвомыслящие люди, – заложники Армении, и вопрос заключается лишь в сумме, которую выделит им бюджет в случае триумфального возвращения.

Другое развитие ситуации из Азербайджана действительно не просматривается. Карабах – единственная активная позиция Баку в той игре, которую ему приходится вести сразу на нескольких фронтах. Шанс не проиграть только один – обеспечить себе хоть какой-то запас времени. Карабах – не просто лучший, но единственный ответ всем, кто пытается добиться от Баку однозначного выбора в глобальной расстановке сил.

Может ли Вашингтон дать гарантии в случае западного выбора Баку? А Москва – надавить на Ереван? Значит, остается только ждать, на всякий случай демонстрировать увеличение военных расходов и, конечно, с энтузиазмом соглашаться на трехстороннюю встречу в Москве, организуемую Медведевым для Алиева и Саргсяна.

Армения от необходимости вести наступательную игру избавлена. Ей нужно не отвоевывать, а, наоборот, сохранять статус-кво. Ситуация, как ее видят из Еревана, вроде бы работает на этот сценарий: после того, что случилось в Южной Осетии и Абхазии, воевать никто никому не позволит, но и признавать больше никто никого не будет.

По крайней мере, некоторое время. Правда, сколько продлится этот тайм-аут, неизвестно. А в том, что он закончится, сомнений нет, и тогда время из союзника может превратиться в самого беспощадного врага.

Потому Ереван тоже пытается играть на нескольких фронтах. Тамошние политики понимают, что к ведущим игрокам на Кавказе их страна не относится. И пытаются использовать шанс, появившийся после Южной Осетии и дружеского визита в республику турецкого президента. Дело здесь не в Карабахе, а в моменте появления новых правил игры. К этому времени нужно суметь занять позицию не российского сателлита, изолированного от всех региональных начинаний, а полноправного участника намечаемого действа, пусть и не первого ряда. Для этого

Армении нужно добиться противоположного тому, к чему стремится Азербайджан, у которого карабахская тема – первый номер в любой повестке. Еревану, напротив, надо вывести Карабах за скобки в любых внешнеполитических контактах.

Но и это чем дальше, тем труднее.

Внутриполитическая ситуация в Армении – это противостояние трех президентов, первого, второго и нынешнего. В феврале Саргсян не без помощи Тер-Петросяна справился с Кочаряном, но сегодня оба предшественника заинтересованы в ослаблении преемника. Причем настолько, что никого не удивляет, что Левон Тер-Петросян позиционируется в качестве едва ли не самого пророссийского политика Армении. Но и кроме него сил, настороженно относящихся к идее армяно-турецкого сближения, в стране предостаточно. Что означает, что и у Москвы еще отнюдь не исчерпаны возможности для давления на Ереван, в том числе и на карабахском направлении. А потому следует ехать в Москву на встречу с Медведевым и Алиевым, на которой всерьез ничего предложено все равно не будет.

Лучшей формы безопасного существования, чем карабахская полемика, для этого позиционного кавказского стояния всех против всех, похоже, нет. И после августа любое решение карабахской проблемы стало еще менее реальным, чем раньше.

Кавказские ставки возросли, круг участников действа расширился. И если раньше успех в карабахском урегулировании считался всего лишь заманчивым трофеем, то теперь любое решение будет означать кардинальное изменение соотношения сил в более глобальной интриге. Однако срывать этот джек-пот пока никто не готов.