Коммерсант Plus,
22 ноября 2002

Молдавский коммунизм с американским лицом

Ефим Бершин

Кажется, на берегах Днестра долго зреет сенсация. Молдавия и Приднестровье тянут с планом федерализации, предложенным миссией ОБСЕ и поддержанным посредниками в переговорном процессе — Россией и Украиной. США вроде как к этому плану отношения не имеют, но известно, что именно они подталкивали ОБСЕ. Не случайно, после того как план был предложен, специальный представитель госдепартамента США по конфликтным зонам в СНГ Рудольф Перина высказался в том духе, что его страна не любит затянувшихся противостояний и заинтересована в том, чтобы Кишинев и Тирасполь достигли консенсуса.

По этому плану РМ и ПМР должны создать общее экономическое, оборонное, правовое и социальное пространство в рамках общих границ, полностью сохранив при этом собственные суверенитеты, институты власти, символику — словом, все, что делает государство государством. Конечно, план требует длительной доработки и согласований, на которые эксперты отводят как минимум месяцы. Однако главная суть не в его изъянах, а в том, что стороны не хотят за него браться. Тем не менее, сегодня, кажется, и молдаване, и приднестровцы подведены к черте, за которой выбор уже невелик: либо договориться, либо исчезнуть.

Американские уши из-за триколора

На одной тираспольской встрече с представителями американского посольства в Кишиневе министр иностранных дел Приднестровья Валерий Лицкай словно невзначай поинтересовался: как долго еще США будут поддерживать коммунистический режим Владимира Воронина? Вроде раньше американцы любовью к последователям Маркса и Ленина не отличались. Ответом было неопределенное пожатие плеч.

Обе стороны слукавили, прекрасно понимая, что в геополитике важна не столько политическая направленность, сколько политическая лояльность. Конечно, Воронин американцам не нравится. Помимо того, что он коммунист, никак не справится (и, видимо, так и не сможет) с доставшейся ему в наследство ситуацией, при которой треть населения зарабатывает на пропитание за рубежом, а четверть промышляет различными видами проституции в России и на Западе. Но зато Воронин лоялен. А, кроме того, в сегодняшней Молдове проблема с кадрами настолько острая, что не на кого положиться. Из оппозиционеров заметен только националист Юрие Рошка. Его тоже, кстати, поддерживают — как щуку в реке, чтобы карась не дремал. Но делать на него ставку опасно. Рошка — один из тех, кто способствовал возникновению вооруженного конфликта на берегах Днестра 10 лет назад.

В принципе, американцы преследуют в этом регионе две цели. Первая — вытеснение российского влияния, чего уже почти добились. Вторая — не допустить окончательного развала и хаоса в Молдове. Законсервировать переговорный процесс с Приднестровьем и выклянчивать деньги, ссылаясь на угрозу с Востока, Воронину не позволили. Американцы и европейцы вынуждают Воронина вновь наладить контакты с левым берегом, приняв за основу предложенный ими план. Руководителю страны с разрушенной экономикой и с блуждающим по миру населением особенно противиться указаниям "старших товарищей" не приходится.

Тень Стамбула

Приднестровью не легче. В октябре 1999 года Борис Ельцин подписал в Стамбуле документ, по которому Россия обязалась до конца 2002 года вывести из ПМР остатки 14-й армии — последний серьезный фактор российского присутствия в регионе. Однако подписать обязательства легко. Выполнить их гораздо сложнее. Россия столкнулась с сопротивлением Приднестровья. Когда республики делили между собой арсеналы бывшей Советской армии, приднестровцы не остались в стороне и объявили вооружение, находящееся на их территории, своей собственностью. Они не возражают против вывоза — просто требуют компенсацию. Россияне же хотели бесплатно. Споры продолжались до недавнего времени. Российские солдаты охраняли склады, а приднестровские солдаты охраняли российских коллег.

Тут и сработал стамбульский документ. Американцы стали требовать от России выполнения взятых на себя обязательств. Россия выполнить их не могла и все сваливала на приднестровцев. Те, в свою очередь, требовали денег. С июня прошлого года Кишиневом была развернута широкомасштабная блокада Приднестровья, поддержанная Россией и Западом. Это привело к тому, что только за семь месяцев текущего года объем производства в ПМР сократился более чем на 20%, а общий урон превысил 100 млн. долл. Для маленькой республики цифра огромная. Основной ущерб понесли предприятия легкой промышленности и машиностроители, то есть те, кто в основном работал на Россию.

Пока соседняя Украина не примкнула к блокаде, жить еще можно было. Но в августе Украина лишилась возможности играть на противоречиях между американцами и европейцами, с одной стороны, и россиянами — с другой, и выступать против возможного соглашения долго не сможет.

Приднестровцы не могут отказаться от вполне вероятной конфедерации и потому, что именно они еще в 1997 году выступили инициаторами создания общего государства. Против этого в течение пяти лет выступали именно молдавские лидеры, ссылаясь на конституцию, по которой Молдавия – государство унитарное. Теперь отступать некуда ни Молдове, ни ПМР. Остается тянуть волынку, пока можно. Но сколько веревочке ни виться...

Выбор России

Конечно, восторга от предстоящего объединения не испытывают ни Молдова, ни Приднестровье. За десять лет после вооруженного конфликта страсти еще не улеглись. Но если план ОБСЕ, поддержанный Россией и Украиной, будет осуществлен, общее государство с равноправными субъектами — Молдовой и Приднестровьем — будет создано. Молдаване рассчитывают на мощный экономический потенциал левого берега. Приднестровцы получат вожделенную легитимность. И только Россия ничего не получит. Она уйдет в последнем эшелоне с боеприпасами. Она окончательно лишится влияния в регионе, оставляя после себя только русский язык и население, по-прежнему считающее Москву своей столицей. И красного президента, если он к тому моменту останется президентом. Или красным. Справедливости ради надо сказать, что за последние 200 лет россияне уходили отсюда неоднократно. Потом возвращались. Как-то будет и на этот раз?