Росбалт,
21 декабря 2002

Куда и с кем идут Россия и Грузия

Яна Амелина

Проблемы российско-грузинских отношений, переживших в уходящем году беспрецедентное обострение, продолжают волновать общественность и политиков обоих государств. На днях в Москве прошла конференция, организованная международной комиссией партии "Единая Россия" и Институтом стран СНГ. Эксперты, депутаты и представители различных политических партий России и Грузии обсуждали внутриполитическое положение и внешнюю политику нашего южного соседа, перспективы урегулирования грузино-абхазского и грузино-южноосетинского конфликтов, а также состояние росийско-грузинских межгосударственных отношений.

Более-менее содержательный разговор состоялся, пожалуй, лишь по второй из указанных тем. Фактическая потеря Абхазии и Южной Осетии в результате вооруженного противостояния, явная ориентация этих непризнанных республик на Россию - тема для Грузии и грузин крайне болезненная. Любой разговор о путях урегулирования этих конфликтов неизбежно приводит к очередному высказыванию сторонами взаимных упреков и обвинений. Российские же эксперты, которых привлекают в качестве "третьей стороны", за редким исключением предлагают "простые решения", которые не учитывают фактор пролитой крови и серьезные противоречия между грузинами, абхазами и осетинами, проявившиеся еще до распада СССР.

Незадолго до конференции в Москве президент Грузии Эдуард Шеварднадзе назначил своим личным представителем по урегулированию грузино-южноосетинского конфликта вице-спикера парламента Грузии, председателя Социалистической партии Вахтанга Рчеулишвили, объявившего месяц назад о переходе от оппозиции к союзническим отношениям с грузинским президентом.

Некоторые российские аналитики традиционно рассматривали Рчеулишвили в качестве одной из наиболее пророссийских фигур на грузинском политическом поле. Тому были некоторые основания: Рчеулишвили часто бывал в Москве, призывал руководство Грузии отказаться от связей с чеченскими сепаратистами, а активисты Соцпартии собрали в прошлом году около миллиона подписей граждан Грузии с требованием нормализовать грузино-российские отношения и прекратить "холодную войну" между двумя странами.

На этом фоне союз лидера социалистов с Шеварднадзе выглядит явным отходом от обозначенной ранее позиции. Как пояснил сам Рчеулишвили на московской конференции, почвой для него стало заявление грузинского президента о том, что стратегическими партнерами Грузии теперь одновременно являются и Россия, и США (ранее подобным почетным званием пользовался только Вашингтон).

Однако очевидно, что реализовать это партнерство на практике весьма затруднительно, поскольку Москва и Вашингтон являются в кавказском регионе геополитическими соперниками. А ссылки на единство позиций двух стран по вопросам борьбы с международным терроризмом в данной ситуации заставляют вспомнить поговорку "в огороде бузина, в Киеве дядька".

Эмиссар президента Грузии "по южнооосетинскому вопросу" пока не представил какой-либо конструктивной программы по разрешению конфликта, заявив лишь, что приемлемы любые варианты, за исключением силового. Впрочем, руководство Южной Осетии изначально не строит иллюзий по поводу личности и возможностей г-на Рчеулишвили, тогда как год назад назначение главы Аджарии Аслана Абашидзе представителем президента Грузии по грузино-абхазскому урегулированию породило в Абхазии определенные надежды.

Да и сейчас усилия аджарского лидера, недавно предложившего пакет мер по улучшению экономической ситуации в республике (снятие экономической блокады, возобновление работы ИнгуриГЭС и транспортных путей, в том числе железнодорожного сообщения), вызывают одобрение абхазов. По их мнению, они свидетельствуют о движении в правильном направлении - восстановления взаимного доверия, которое сейчас равно нулю. Другое дело, что деятельность А. Абашидзе не принесла до сих пор каких-либо конкретных результатов.

Однако причина в данном случае не в персоналиях, и ожидать скорого прорыва, безусловно, не приходится. И высшее руководство Грузии, и значительная часть грузинских беженцев из Абхазии не признают независимость этой республики и видят ее будущее исключительно в составе единого государства Грузия, пусть и на правах широкой автономии. С этим, в свою очередь, категорически не согласны абхазы. "Время уступок прошло, - считают в Сухуми, - и вопрос статуса Абхазии не является предметом обсуждения".

Аналогичного мнения придерживаются и в Южной Осетии. "Нас не устраивает статус автономии в составе Грузии", - говорит государственный советник президента Южной Осетии Константин Кочиев. К Тбилиси накопилась масса претензий, в общем сходных с абхазскими - это и экономическая блокада, и постоянный отход Грузии от ранее достигнутых договоренностей, и попытки интернационализировать миротворческую операцию (сейчас эти функции, так же как и в Абхазии, успешно выполняют российские "голубые каски"), и бездоказательные, по мнению южноосетинской стороны, обвинения в разгуле криминала.

Например, министр госбезопасности Грузии Валерий Хабурдзания, комментируя недавнее похищение отца вице-президента "Лукойла", без всяких на то оснований заявил, что тот находится в Южной Осетии. Говорить о доверии в такой ситуации, безусловно, не приходится.

Гарантией мирной жизни для Южной Осетии, по словам Константина Кочиева, являются более тесные отношения с Россией. "Со временем мы рассчитываем войти в состав РФ", - сказал он. Сделать это по закону о приеме в Россию новых субъектов Федерации не удастся - чтобы запустить предусмотренную им процедуру, необходимо согласие Грузии. Однако это вполне возможно в случае международного признания независимости республики, которое, как считают в Цхинвале, в обозримом будущем все-таки состоится.

Пока, правда, признаков такого развития событий не наблюдается. Наоборот, как заявил недавно в интервью радиостанции "Эхо Москвы" специальный представитель Госдепартамента США по вопросам локальных конфликтов в Евразии Рудольф Перина, мировое сообщество не готово признавать в качестве независимых государств ни Южную Осетию, ни Абхазию.

Неопределенность правового статуса двух бывших грузинских автономий порождает множество проблем не только у осетин, грузин и абхазов, но и у армян. Из-за упорного нежелания тбилисского руководства возобновить железнодорожное сообщение через Абхазию, вот уже много лет добраться в Армению можно только по воздуху, что на порядок увеличивает транспортные расходы.

И хотя никаких объективных причин откладывать возрождение абхазской железной дороги нет - ее техническое состояние позволяет начать движение поездов хоть завтра, а заинтересованное в этом руководство России регулярно поднимает данный вопрос перед грузинскими коллегами, - в Ереване настроены пессимистично. Там полагают, что реальные результаты будут достигнуты не раньше, чем лет через пять. Надежд на скорое восстановление движения по второй ж.-д. ветке в Армению - через Азербайджан - еще меньше.

По мнению бывшего министра обороны Армении Вагаршака Арутюняна, Запад вообще не заинтересован в скором разрешении грузино-абхазского конфликта. Сохранение нестабильности в регионе позволяет США прочно держать "под колпаком" Тбилиси, а заодно и оказывать давление на Ереван, постоянно усиливая свое влияние на Кавказе. И Вашингтон, гнущий здесь свою чёткую линию, пока по всем позициям переигрывает Москву.

Приходится признать, что хотя власти Абхазии и Южной Осетии давно считают свои республики де-факто независимыми государствами, а Тбилиси исходит из того, что эти регионы де-юре являются неотъемлемой частью Грузии, окончательное решение вопроса о статусе этих непризнанных государственных образований будет приниматься не только и не столько на Кавказе.

Тем не менее, волеизъявление жителей Абхазии и Южной Осетии, в массовом порядке принявших в минувшие годы российское гражданство и еще несколько лет назад заявивших на местных референдумах о желании присоединиться к России, трудно будет игнорировать и руководству Грузии, и международному сообществу. Ведь охлаждение "горячих точек" возможно только с учетом мнения тех, кому, по мысли западных миротворцев, предстоит жить в едином государстве. В случае же попытки силового решения проблемы, региональная зона нестабильности начнет стремительно расширяться.

Конференция в Москве не дала окончательного ответа на вопрос "Куда идет Грузия?", лишь обозначив многочисленные проблемы межнациональных и межконфессиональных взаимоотношений в этой стране, а также многообразные тенденции развития ее внутренней и внешней политики. Возможно, это произошло потому, что, как предложил один из ее участников, депутат грузинского парламента Фридон Инджия, прежде следовало бы провести форум под названием "Куда идет Россия?".

От определения этого пути во многом зависит развитие ситуации на всём постсоветском пространстве, и в особенности в государствах, исторически тяготеющих к России. К их числу ранее всегда относилась Грузия. В настоящее время этот вектор находится под вопросом. Выбор же Абхазии и Южной Осетии не вызывает сомнений и сейчас.