Владимир Илляшевич -  член правления Объединения  российских  соотечественников  в  Эстонии,  секретарь правления Союза писателей России (Эстонское отделение)

Дамы и господа, друзья и коллеги!

Чрезвычайно неблагодарное  занятие перед кофе-брейком выступать с докладом. Попытаюсь его не читать, а скорее включить положения доклада в контекст уже сказанного.

  На самом  деле  то,  что сказал латвийский коллега Игорь Витальевич Пименов, это можно калькой наложить на ситуацию в Эстонии.  Поэтому  я  не хочу повторять то,  что сказано здесь, скажу только в порядке комментария к частностям.

 Русские школы  в Эстонии тоже планировалось закрыть к 2001  году. Сейчас ситуация изменилась, они намечены к фактическому закрытию к 2007 году. Предлагается программа точно такая же - 60 процентов  предметов преподавать на эстонском языке,  40 процентов на русском и т.д.  и т.д. Хотелось бы отметить только  одно обстоятельство. Почему-то российские средства массовой информации высвечивают ситуацию, в основном, в Латвии и практически не  затрагивают  Эстонию. И может сложиться впечатление, что в Эстонии ситуация благополучная. Это совершенно не так. Как справедливо заметил Константин Федорович Затулин, положение в Эстонии практически аналогичное латвийской.

  Другой вопрос, мне кажется, что эстонский политический истэблишмент ведет себя несколько,  скажем так, прагматичней, менее эмоционально, менее прямолинейно и использует методы действий «тихой  сапой», что, надо сказать, приносит плоды.

  На сегодняшний день население Эстонии составляет чуть больше миллиона жителей (1,3млн.)  сократившись по сравнению с концом 90-х  годов на 13 процентов. Это значит, что 100 тысяч русскоговорящих жителей, в основном инженеры, с закрытием крупных предприятий  уехали.  Тем  не менее, хоть и статистика говорит, что 79 процентов всего населения в Эстонии владеет русским языком,  однако же я смело могу сказать, что этот процент куда больше -  95 процентов людей, живущих в Эстонии, русским языком владеют вполне.  Родным  он является для 40 процентов населения. Однако же,  несмотря на это даже в местах компактного проживания русскоговорящего населения  (в  Таллине  50 процентов населения, а в Нарве 95 процентов населения русскоговорящих жителей) русский язык никаким правовым статусом не обладает. Это с учетом того,  что  по нормам,  принятым в европейском сообществе, куда так стремится Эстония, как и те же Латвия и Литва, при наличии в муниципалитете 7-8 процентов иноязычного населения в систему официального делопроизводства вводится язык именно этой инонациональной группы.

 Такое положение  сейчас сложилось в одном из муниципалитетов Финляндии. Кажется это Лаппеенранта, где 10 процентов населения - русскоговорящее. Сейчас встал вопрос о том, что в муниципальных органах Лаппеенранта или Лахти (точно не помню какой город) нужно вводить второй официальный язык делопроизводства - русский язык. В Финляндии, подчеркиваю. Повторимся еще раз: эта норма - 7-8 процентов инонационального населения от всего проживающего на  территории  муниципалитета населения имеет право на официальное использование своего языка - это не только финская норма,  это общеевропейская норма.  Поэтому она может приниматься,  как  норма,  которая  должна,  на мой взгляд, быть внедрена в странах,  где в различных регионах компактно проживает русскоговорящее население,  в данном случае, говоря об Эстонии, имеется ввиду Таллин, Нарва и в ряд других районов. Эстония же вступает в Евросоюз.

 Мы знаем, что происходит на самом деле. В начале 90-х мне в частной беседе лично сказал один из апологетов  создания моноэтнического государства в Эстонии: « Да! Наша цель - оставить в Эстонии 10-15 процентов русскоговорящего населения, а остальных выдавить. И эта оставшаяся часть населения должна стать ресурсом для черной рабочей силы».  То есть для русскоговорящей молодежи предусмотрены в будущем самые низшие ступеньки социальной лестницы.

Здесь я хотел обратить внимание присутствующих, в первую очередь специалистов из Института стран  СНГ, на то, что необходимо, видимо, сосредоточиться на проблематике такого свойства:  отражение состояния языковой среды  на социальной структуре населения.

В частности, в эстонской части и русской частях  населения  Эстонии присутствует довольно серьезное искажение, диспропорция социальных структур,  при которой  называемое  "титульное население" сплошь и рядом - чиновники,  получают приличную зарплату, либо работают в очень престижных сферах бизнеса (в финансовой,  банковской и т.д.). А русскоязычное население - это мелкий и средний бизнес,  это рабочие и т.д., значительно уменьшился  в  значительной  степени слой интеллигенции.  С этой точки зрения анализ ситуации (как отражается языковое положение русского языка на социальной структуре   населения стран) мне кажется чрезвычайно актуальным.  Тем более,  что речь идет сейчас о том, что сохранение позиций русского языка,  это еще и вопрос о сохранении и развитии интеллектуальной элиты русского населения и его  воспроизводства.  Поэтому вопрос о социальной структуре напрямую связан с вопросом жизнедеятельности в будущем русскоговорящего  населения или русской части народа Эстонии в целом. (Предпочтительно использовать вот такую терминологию  в  большей  степени, нежели очень распространенное "русскоязычное население".  Филологи подтвердят,  что одушевленное - русскоговорящий,  неодушевленное - русскоязычный. Газеты, журналы, плакаты -  русскоязычные, но человек, население - русскоговорящие. И второе,  мне кажется, терминологическая  неточность имеет куда больший смысл и содержание нежели сугубо эстетический.)

Я чрезвычайно благодарен изданиям Института СНГ.  Заглянув  в интеренет-сайт "Материк.РУ", к своей радости увидел, что город Таллин пишется по-русски правильно, с одним "н" в конце. Дело ведь вот в чем. Язык - это система знаков, это своего рода семиотическая система, система символов. И самый классический образец семиотической системы и есть   человеческий язык. Он рассматриваем в плоскости не только, так сказать, сугубо рациональной, но и подсознания. Так вот, о внедрении новой терминологии,  скажем, географических названий, Таллинн - с двумя "н".  Это не случайно  делается,  это осуществляется для того, чтобы в сознании русского населения Прибалтики (исподволь закладывается мина) возникли совсем иные стереотипы восприятия этого исторического региона,  который существует сейчас  в определенной связи с прошлым. Мы знаем понятие Прибалтика. Спасибо Вам, Константин Федорович, Вы именно так именовали регион, который сейчас упорно именуется "Балтией". Я не знаю такого региона - Балтия.  Балтия  - это калькированный перевод с литовского, кажется, или с латышского слова Балтика. Балтика же - весь ареал Балтийского  моря  с прилегающими странами.  Нам известен исторический, географический и  культурологический  термин   Прибалтика  -  это юго-восточная часть Балтики:  Финский залив,  Рижский залив и три страны - Эстония, Латвия, Литва. Тем не менее какую-то «Балтию» придумали. Таллин с двумя "н" в конце, Балтия - термины, придуманные для того, чтобы у русского человека возникали ассоциации об отсутствии какой-либо связи Эстонии, Прибалтики в целом с российским историко-культурным пространством.

Затулин К.Ф. - Кстати, хочу Вас прервать и хотел бы просить обратить внимание. Дело в том,  что Департамент международных связей нам поправил название нашей Конференции.  И мы, не скрою, получили определенные средства на ее проведение именно в счет  программы  соотечественников, которую  проводит  Правительство Москвы. Так вот, у нас было написано "Русский язык - язык общения стран СНГ  и  Прибалтики…», но  договориться об использовании термина "Прибалтика" не смогли,  потому что в Москве, в Департаменте сидят люди,  которые  пишут  "Балтия"  вместо "Прибалтика". Пришлось в название вписать «Балтии». Я уже устал на эту тему спорить, понимаете. Мне важно было мероприятие провести все-таки.

 Илляшевич В.Н. - Константин Федорович, я рекомендую им обратиться к сайту "Материк.РУ", познакомиться с материалами Института  русского  языка, со словарями. Таллин пишется с одним "н", Балтии не существует, есть Прибалтика.

Каплун Ю.И. - Я извиняюсь, коль скоро упрек был, я хочу сказать следующее. Это не изобретение Департамента международных  связей.  Например, только сейчас МИД дал указание называть не Закавказские   республики СНГ,  а республики СНГ  Южного Кавказа.  То есть это то,  что дается   официально…,  понимаете. Поэтому в порядке…, просто…, Константин Федорович, не в том, что это изобретение Департамента международных связей…

Затулин К.Ф. - Я хочу сказать,  что мой упрек в равной степени обращен, естественно, и к Министерству иностранных дел.  Более того, дискуссия на этот счет у нас происходила ни где-нибудь,  а в Комиссии по делам соотечественников,  (реплика  -  правильно)  с  участием  вице-премьера, зам.министра иностранных дел и т.д., о Балтии и Прибалтике. Я извиняюсь, что я влез.

Илляшевич В.Н. - Спасибо Вам за комментарий. Вот в чем дело. Язык носит вот этот самый семиотический смысл, влияет на стереотипы на уровне подсознания. В нашем случае, дескать, не существует Прибалтики той, прежней, а на самом деле ведь Прибалтика была,  есть и остается естественной, логической частью русского культурного ареала. Это через новую терминологию для русского населения в России и в Прибалтике внедряются новые стереотипы в подсознание: «…а оно (русское население) всегда было чужеродным элементом в Прибалтике,  Прибалтика  -  отрезанный ломоть…». Это неправильно. Я вам исторически докажу, что жившее в Эстонии русское население,  которое по-эстонски  называется "венеласед ",  а  по-фински  "веняляйсед"  - это происходит от названия проторусских - венетов или вентов, живших в Прибалтике еще до прихода туда финно-угорских племен. Но это особый разговор…

Так вот, говоря о проблематике манипуляций на уровне подсознания, я призываю специалистов, присутствующих здесь,  обратиться еще к одной теме, которой никогда никак не касаются, это вопрос тоже из социальной психологии.  Язык, терминология имеют к этому прямое отношение.  К примеру, когда  мы  говорим:  "радикал-националистические" правительства Прибалтики и т.д.,  мы тоже ошибаемся. С точки зрения философии и политической практики нет там  "национал-радикализма". Радикальный националист  -  это человек,  который склонен к ксенофобии, касается это или России,  или Запада, или финнов, или латышей. Речь идет совершенно о другом. Речь идет о том, что осуществляются модели,  которые называются  моделями философии мондиализма. Политическая практика, идеология, вернее, претворения в жизнь этой философской концепции - радикальный неолиберализм. Так вот радикальный неолиберализм  -  это та идеология,  которая сейчас осуществляется на всех уровнях в странах Прибалтики с одной  особенностью - с использованием антироссийской и антирусской парадигмы. То есть русофобии.  Там нет национализма в классическом, идейном смысле,  там, я могу как свидетель сказать, доходит буквально до лакейского пресмыкательства  перед Западом.  Они - не националисты,  они - неолибералы, которые лишь активно практикуют русофобию на уровне государственной политики, либо при обработке общественного мнения.  Так что вопросы социальной психологии в этом плане, мне кажется, это та ниша, которой следует заняться нашим специалистам.

"Русский мiр" (именно так),  как этнокультурная модель, тесно связана с традиционными цивилизационными моделями. Те же самые традиционные цивилизационные модели  наиболее полно представлены, скажем, в традиционных религиозных христианских моделях. Почему долгое время не регистрировалась православная Церковь в Эстонии? Почему до сих пор не отдано Ей имущество, а передано оно другой структуре -  Константинопольской,  вторгшейся на чужую (принадлежащую Московскому Патриархату) каноническую территорию?  Все  имущество!  Так вот, из близкого окружения идеологов этой всей политики я услышал следующее мнение:  «Православие - это не  вопрос  о руке Кремля. Никакой руки Кремля нет. Православная Церковь, борьба с ней, это борьба за ликвидацию последнего идеологического оплота  русских». Речь шла о ликвидации системы традиционных ценностей как таковой и о внедрении принципиально иной системы (вспомним "новый мировой порядок" с его двойными стандартами, попытками создания "центров управления миром" и т.д.). Православная  Церковь и русский язык - здесь тоже есть свои мостики. Православие - одна из традиционных цивилизационных моделей и часть гармоничной этнокультурной системы - "Русского мiра". Поэтому на самом деле,  говоря о "Русском мiре" или о концепции "Материк", мы имеем дело еще со многими плоскостями и с точки зрения социальной структуры общества, и в социальной психологии, и в противоборстве двух видов цивилизационных моделей - традиционных и мондиалистских, и в современной ипостаси общественного бытия в целом.                           

Дальше. Если говорить о ситуации с русским языком в Эстонии, то получаем странную картину.  35 процентов населения платит налоги. Строит, можно сказать,  общество и государство, активно участвует в этом, а система распределения общественных, социально-экономических благ и  стало  быть  ресурсов для поддержки и развития языковых и культурных потребностей выстроена по принципам, характерным для моноэтнических обществ, государств.

 В Таллине в прошлом году на ремонт эстонских школ выделено в 4 раза больше средств,  нежели для ремонта русских школ, хотя количество школ одинаковое. И это не частность, это - система. Другая сторона применяет системный подход в отличие от нас всех - специалистов России, русского и русскоговорящего населения в новом зарубежье и их актива. Создают блага одни, а потребляют другие - эта практика носит системный характер.

 В Эстонии имеется Фонд культуры, со средствами в 11 млн. крон. Я подсчитал, не поленившись, получив статистику распределения средств . Так вот на издание русских книг (что мне как писателю так близко),  на  журналы  и  прочее подобное не выделяется и одного процента суммы. Это при всем том, что (опять-таки напомню) в Таллине 50 процентов населения - русскоговорящее, а бюджет города Таллина  - это две трети бюджета республики.  О Нарве  я не говорю - 95 % русского  населения, еще раз напоминаю.

 Политика «тихой сапой». Как это осуществляется? Вот, к примеру, существовал в Нарве педагогический институт. Он готовил преподавателей для русских гимназий (12 классов).  Этот институт был ликвидирован и был создан Нарвский колледж при Тартуском университете.  И при этом, знаете, как во французской кухне преподносится - под вкусным соусом все это дело. Во французской кухне ценен не сам кусок мяса или рыбы,  а соус - это самое главное.  Вот какой соус: мол, вы посмотрите, был какой-то институт, а теперь колледж аж при самом Тартуском университете! Однако, недосказанность при этом присутствует. Готовят  в  этом  Нарвском колледже  теперь  преподавателей не для гимназий,  а для основных 9-летних школ.  Вопрос: как в 2007 году собираются фактически закрыть русские школы? Делается это очень просто: а не будет преподавателей, которые в состоянии будут давать полноценное среднее образование. А 12 классов гимназии - это основа для поступления в вузы.  Могут ли эти ребята составить конкуренцию для  заканчивающих эстонские гимназии учеников? Вряд ли.

Второй аспект. Русские учебники практически запрещены в школах. Есть случаи, когда ребята вынуждены учить историю и  даже  русский  язык по российским учебника "из-под парты". Это для чего делается (запрет российских учебников)? Это делается для того, чтобы русские люди, получившие на русском языке среднее образование в странах Прибалтики, не  смогли составить конкуренцию при поступлении в российские вузы, потому что российские школы дают намного сильнее подготовку, нежели  теперь  гимназии в том же Таллине и Эстонии в целом. На примере собственных детей это знаю.

Я не сторонник сильных выражений, тем более на таких вот форумах. Прошу отнестись к слову "апартеид", сугубо как к политологическому термину.  Напомню,  что центральный смысл в  международных трактовках этого понятия - система дискриминации лиц или групп населения по расовым, национальным или языковым признакам.  Подчеркиваю: или языковым признакам. Именно с такой системой мы имеем дело в Эстонии.  Речь идет о довольно четкой, так  сказать, концепции. Речь идет о типе социального апартеида, при котором с использованием целой системы,  законодательной системы, правовой системы регулирования языковой сферы создаются преимущества, экономические и материальные преимущества для одной части населения и дискриминируется другая.  Конкретный пример,  до 40 процентов  уровень  жизни у эстонского населения  сейчас  выше,  чем  у русскоговорящего населения.  Иллюстрация,  по-моему,  достаточно красноречивая. И  опять-таки,  я отсылаю вас к тому,  с чего начинал: русский язык и социальная структура русскоговорящего  населения, как тема для научного изучения и исследования.

Дальше. Я  согласен с представителем Российской академии наук, до меня выступавшем. Конечно же, нужно ставить планку на определенный уровень: русский язык, как государственный,  ни "второй",  ни "третий", а просто, как равноценный государственный язык в странах,  где проживает столь большое количество  русского населения. Это правильно и справедливо. В Финляндии сейчас уже не 6%, а 5% с "хвостиком", и скоро будет 4 процента шведскоязычных финов, но там государственный язык финский и шведский. И, во-вторых,  поймите одну вещь: когда ставится планка, то, конечно, есть какое-то хотя бы пространство для маневра,  ну, результат ниже чуть - чуть и т.д., но  фактор запроса по максимуму  может сыграть. Прибалты это делают сплошь и рядом, начиная с 1990 года. Ставят заведомо неприемлемые даже условия (но это,  как говорится, азбука дипломатии), а потом добиваются своих реальных целей. Во всех республиках надо ставить вопрос о том, чтобы русский язык  был равноценным государственным языком,  потому что это соответствует всем нормам международного права.

Дальше. Благодаря поддержки Мэрии Москвы и по инициативе Союза объединений   российских  соотечественников  Эстонии,  членом правления которого я являюсь,  в  Таллине  на  основе действующих гимназий создано два, так называемых, Русских лицея и в Нарве один Русский лицей. 

Кстати,    французский,  английский, немецкий уже существуют годами и финансируются очень хорошо (в том числе и муниципалитетами). Более того,  они действуют довольно эффективно. Когда недавно в Немецкой гимназии Таллина были вывешены портреты эстонских «деятелей» военного прошлого,  в том числе несколько  человек  в  эсэсовской форме, как  представителей  "освободительной войны Эстонии",  то секретарь посольства Германии был вынужден сделать официальное заявление,  что это непозволительно. Такие вещи делать нельзя. 

Однако, о Русских лицеях.  В этом начинании мы находимся в  самом  начале  пути  и предстоит еще большая работа. Идея, бесспорно,  хороша. Спасибо Московской Мэрии, но удовлетворить общеобразовательные нужды русского населения Эстонии вряд ли она сможет. Элитарное образование всегда носит показательный  характер.  А с другой стороны, этому сопутствует масса других проблем.  Каких - не трудно догадаться.  Вы понимаете  о  чем идет речь (опасность возникновения заведения для детей богатых и прочее).

Особый вопрос  к  теме  русского  языка  ближнего зарубежья. Кстати, именно ближнего зарубежья!  Касательно также Прибалтики. Несмотря на то, что там в Прибалтике говорят:  мы не ближнее, мы  - дальнее. Будто на Северный полюс переезжают. Все равно же - ближнее!                             

 Затулин К.Ф. - В качестве  "алаверды" , мы предлагаем в институте понятие Новое Зарубежье. В отношении Китая и Финляндии ...

Илляшевич В.Н. - Да, принимается. Абсолютно прав предыдущий выступающий,  который сказал, пока сами не захотите - ничего не будет. А как это «…сами захотите…», когда не информированы. Речь идет о восстановлении русского информационного поля в странах Прибалтики, в других странах СНГ и т.д. Это  вопрос о средствах массовой информации.

Посмотрите что происходит? Сейчас многие российские программы, так или иначе, под различными предлогами, со ссылкой на "отсутствие лицензий,  коммерческих основ", исчезли с экранов телевизоров в Эстонии. А кабельная сеть там основная сейчас, во всяком случае  оригинальные ОРТ, РТР, Культура, многие более или менее значимые в информационном и культурологическом смысле программы  исчезли  и  заменены суррогатами. Единственная отдушина, не хочу говорить лишних комплиментов Затулину,  но это правда.  Единственная программа -  это "Материк". Смотрю с огромным удовольствием. И несколько еще программ информационно, действительно, значимых, вплоть до "Человек и закон" и еще несколько. Это - то, что ждут, что хотят. Что нам вместо этого предлагается?   Нам предлагается - попса. Недавно наш Союз  объединений  российских  соотечественников Эстонии выдвинул идею: давайте  сделаем тоже культурную программу!  Пригласим, Москва будет платить, Апину или еще кого-то, пусть поют. Да это попса! Да не нужна она там, в Таллине!  Нам нужна настоящая русская культура.  Речь идет об опере,  о драматическом театре, о балете, о русской литературе - о качественной культуре, а не об этой попсе.  Дали высказать точку зрения,  но (видимо,  здесь есть какие-то другие соображения нежели сугубо поддержка культуры) не вняли.

 О СМИ. Понимаете, в чем слаба эта ситуация? Использовать существующие средства  массовой  информации  в  странах  пребывания русского человека или русского населения нынешнего - это нонсенс. Все СМИ  коммерческие.  Они работают в контексте рынка.  А рынок - это механизмы управления, в свою очередь, этими СМИ.  Как только  русскоязычная газета,  журнал, позволит себе нечто такое, что не нравится властям,  этой газете будет в худшем случае грозить закрытие, в лучшем случае первая профилактика.

 Первый шаг  - профилактика, затем - вплоть до указания президента Эстонии, "чтоб  этой газеты не было" ( я сам был главным редактором "Русского телеграфа", который был закрыт путем прямого давления спецслужб,). Как это делается?  А очень просто.  Рекламодатели - существует  такое понятие, что газета существует за счет рекламных объявлений. Как только не угодна газета, доходит дело до того, что телефон звенит на столе рекламодателя и говорят:  если будете работать с этой газетой, мы прикроем ваш бизнес. Рекламодатель, естественно, прекращает с газетой сотрудничество. С моей газетой так и случилось. Поэтому существующие газеты в Эстонии, находятся под полным контролем. Единственная возможность для работы СМИ, это независимое финансирование. Желательно из России. Приведу пример, Финляндия. Я там проработал не один год,  как руководитель коррпункта АПН в странах Северной Европы. Так вот, пожалуйста, журнал «Сеура», который десятки лет финансирует МИД,  причем издаётся не в Хельсинки,  а в местах компактного проживания зарубежных финнов:  Австралия, Швеция, Канада.  Сами  же они там издают его.  Причем,  половина материала  из "культурного материка". Половина материала в нашем случае могла бы быть от российских авторов,  причем с оплатой гонорара, да по западным меркам,  потому что деньги должны возвращаться тем же самым специалистам, которые нашими же проблемами и занимаются.

Смысл состоит в том, что система должна быть такая, чтобы не доить Родину, а на самом деле ей помогать, так, как это делают те же самые армяне зарубежные для Армении, еврейская община для Израиля и т.д. По этому поводу я неоднократно поднимал вопрос о некоторых необходимых  законодательных инициативах в России, но отвечали: времени нет. Могу поделиться сведениями о международном опыте, как это делается в западных  странах, если будет к этому какой-то интерес.

И последнее. Об управлении политикой, направленной на  русское зарубежье. Я глубоко сомневаюсь в целесообразности передачи этой компетенции МИДу, потому что у МИДа другие функции. МИД не может (то же самое - посольство) по своей инициативе выступать с жесткими такими нелицеприятными заявлениями,  хотя заявление можно делать,  давить на  власти страны пребывания,  потому  что  у него (у МИДа) задача сохранения хотя бы минимальных (в самых тяжелых условиях) отношений.  Мне  кажется  в данном  случае  посольство не должно было быть, все-таки, посредником.  Необходим на правительственном уровне орган, комитет, занимающийся  координацией  политики по отношению к зарубежью.  А посольства, в данном случае, следует разгрузить от несвойственных им функций и  сделать их как бы передаточным звеном. Тогда они могут и свои задачи выполнять, тогда   снимается целый ряд проблем,  которые  возникают  в  этой сфере и которые я обозначил бы общим термином "псевдолоялизм". Мои друзья, из писателей-эстонцев, неоднократно мне говорили:  «Знаешь  что, ваши дипломаты российские, предпочитают иметь дело с нашими русскими лоялистами - с  людьми,  которые себя хорошо чувствуют, сделав бизнес, и которые достаточно маргинальны уже в культурологическом смысле с точки зрения национального  самосознания.  Их даже национальная русская культура не интересует. Их интересует одно - 7 букв в алфавите- д-е-н-ь-г-и - и больше ничего». Поэтому ориентация на русских лоялистов со стороны представителей московских структур,  будь они федеральные или московская Мэрия, это ошибочная точка зрения. Ориентироваться нужно не на лоялистов, а на специалистов, интеллектуалов. Это первое.

Второе. Поддерживать нужно не людей,  не организации, а поддерживать нужно программы.  Есть газета, выходит она, положили ее на стол,  какие там еще отчеты...  Вот она, газета, лежит вместо отчета на столе, стало быть,  постоянно выходит, никаких специальных отчетов даже не нужно.  Речь идет о том,  как компьютеризировать русские  школы? -  Вот,  пожалуйста,  гимназия, бизнес-структура ее, так сказать, "окомпьютеризировала" - будьте любезны, получите какие-то там небольшие преференции экономического порядка и спасибо Вам за поддержку русского образования за счет этих преференций в торговле с российской стороной!

Затулин К.Ф. - Спасибо, Владимир Николаевич. На этой ноте мы временно прервемся.

(После перерыва)

Затулин К.Ф - Я сейчас предоставляю слово Геннадию Михайловичу Котову - сопредседателю Латвийского комитета по правам человека, члену Комитета защиты русских школ.