Несмотря на дефицит достоверной информации о событиях произошедших в Андижане (Узбекистан) и в нескольких других узбекских городах (Кара-Суу, Пахтаабад) ряд выводов уже может быть сделан. То, что в Узбекистане имеются многие объективные факторы, которые в любой стране способствуют резкому недовольству части населения политикой властей, не подлежит сомнению. По степени жесткости политического режима Узбекистан на постсоветском пространстве находится в лидирующей группе. Фактически вся полнота власти в стране принадлежит одному человеку – президенту Исламу Каримову.

На сегодняшний день узбекская светская оппозиция беспомощна. У нее нет никаких рычагов влияния, механизмов мобилизации масс и она способна лишь “подхватить” спонтанные народные выступления. Узбекские власти фактически заблокировали альтернативную официальной политическую активность. Если бы при этом был обеспечен приемлемый уровень жизни народа, то, возможно, такой вариант мог бы работать, но узбекистанцы отнюдь не благоденствуют. Уровень средней заработной платы по республике не превышает $25–30 (минимальная зарплата – $4); средняя зарплата бюджетников –$15. Более 80% населения проживает за чертой бедности, из них около 40% в состоянии крайней бедности (около $1 в месяц).

В результате недовольство политикой властей ищет и находит выход в иной сфере. Узбекистан – самая исламизированная страна постсоветской Азии. При этом особенно сложная ситуация сложилась не в традиционных исламских центрах республики – Бухаре, Хиве или Самарканде, а в Ферганской долине. Этот социально и экономически неблагополучный даже по узбекским меркам регион стал центром распространения многочисленных неофициальных исламских течений.

Уже в 70-х годах ХХ века в Ферганской долине стали возникать подпольные исламские кружки, а заявку на роль в политике исламисты сделали еще в начале 1989 г. Тогда по республике прокатилась волна демонстраций мусульман с требованием отставки прежнего муфтия, возврата общинам мечетей. Власть была вынуждена отступить от прежних атеистических позиций. В Ферганской долине политизация ислама проявлялась наиболее ярко. Еще в 1990 г. в Намангане была создана Исламско-демократическая партия, фактически передавшая эстафету Исламской партии возрождения, учрежденной в январе 1991 г. Структуры этих партий опирались именно на не подчиняющиеся государству исламские общины, большинство из которых функционировало в Андижане, Намангане, Коканде и Фергане. В 1991 г. исламские структуры фактически стали брать на себя выполнение государственных функций в ряде регионов Узбекистана.

Но с 1992 г. власти республики начали наступление на позиции исламистов, деятельность ряда организаций была запрещена, а их лидеры подверглись уголовному и административному преследованию. В результате деятельность исламистов была опять загнана в подполье. Этим власти лишь стимулировали радикализацию политических требований исламистов. Некоторые исламские общины Долины приняли идею вооруженного джихада и провозгласили своей целью замену светского режима на исламский халифат. Борьба светских властей с исламской оппозицией постепенно приобрела ожесточенный характер. Радикалы оказались замешены в серии террористических актов (1998 и 2004 годов), в ответ государство не стеснялось применять репрессии, в том числе и пытки.

Именно реальная угроза применения таких репрессий к задержанным членам одной из таких исламских общин – “Акромия” и стала формальным поводом к мятежу в Андижане. В числе “акромистов” было много бизнесменов, бывших военных, ушедших в отставку после развала СССР. “Акромисты” создали неформальный фонд, якобы, для социальной поддержки населения. Из фонда действительно оказывалась социальная помощь и в условиях общей нищеты “акромисты” получили широкую поддержку жителей Андижана.

В то же время андижанские события продемонстрировали что исламисты оказались еще не готовы возглавить массовое узбекское сопротивление, серьезно противостоять спецслужбам Узбекистана. Кроме того, андижанский мятеж не поддержало население других регионов. Возможно, исламистам просто не хватило времени, так как власти действовали быстро и решительно. В любом случае сбрасывать со счетов исламистов нельзя. Их влияние со временем только возрастет. И возможность, что они сумеют в будущем возглавить организованное движение протеста, весьма велика.

Политический взрыв в Узбекистане может быть спровоцирован не только исламистами, но и представителями различных кланов. В стране идет постоянное противоборство кланов и достаточно сил, которые хотели бы свергнуть режим Каримова. Сегодня в республике у власти стоят два клана: выходцев из Ташкента, и из Самарканда. Третий сильный клан – ферганский - на сегодняшний день отстранен от власти.

Андижанский субклан, являющийся составной частью ферганской группы элиты, очень недоволен Каримовым и болезненно переживает ущемление своих материальных интересов. Есть версия, что представители именно этого клана и организовали бунт. Или же их спровоцировали, чтобы окончательно разделаться с “ферганской элитой” в преддверии ожидаемой смены высшей власти в странен - необходимо учитывать, что Узбекистану в 2007 г. предстоят президентские выборы.

Кандидатуры, которая могла бы заменить без трагических последствий для страны и региона Каримова, просто нет. Глава Узбекистана стоит перед проблемой поиска преемника, которому бы удалось сохранить консенсус внутри правящей элиты и не привести страну к гражданской войне. На этом фоне возможно все – и подъем местных исламистов, и взрыв международного терроризма, и расползание хаоса на весь регион.

Узбекские власти уже заявляли о наличии “киргизского следа” в андижанских событиях. Каримов заявил, что “центр, где они формировались - это юг Киргизстана и территория Ферганской долины”. Кроме того, когда боевики установили контроль над зданием администрации они вели переговоры с рядом населенных пунктов в Киргизии и Афганистане. По словам Каримова, узбекским спецслужбам удалось отследить “телефонный звонок в Афганистан, другой в Ош, а третий в Джелалабад”. Известно, что уже в первые часы после штурма позиций боевиков силовики РУ захватили ряд граждан Киргизии, участвовавших в мятеже.

Именно в Киргизию ушли люди, вокруг которых могут быть созданы вооруженные группы. По-видимому, на пути следования “беженцев” были созданы “закладки” с оружием, боеприпасами, продовольствием для будущих выступлений. Обычно активность действий повстанцев усиливается, когда освобождаются горные перевалы (конец мая), поскольку это дает возможность для маневрирования, для переброски сил. При этом проводятся несколько отвлекающих действий, а затем силы перебрасываются туда, где намечен основной удар. Мятеж в Андижане и являлся демонстрационной акцией (никакой возмущенный народ не действует по такому четко отработанному плану, используя совершенно определенные тактические приемы по захвату зданий и учреждений), но полностью реализовать ее не удалось из-за оперативной реакции узбекских силовиков. Уже сейчас ясно, что попытка вооруженного переворота, предпринятая 13 мая в Андижане, будет иметь очень серьезное и труднопрогнозируемое продолжение уже в близкой перспективе.

С момента подавления андижанского мятежа наблюдается прогрессирующее резкое ухудшение отношений между Вашингтоном и Ташкентом, напоминающее состояние информационной войны. Узбекские СМИ переполнены материалами антиамериканского и антибританского направления.

Наблюдается всплеск активности западных неправительственных организаций в Киргизии. В непосредственной близости от узбекских границ – в Ошской и Баткенской областях – уже созданы четыре радиостанции, вещание которых направлено на узбекскую часть Долины. Несмотря на заявления организаторов акции о намерении донести до народа Узбекистана “правду об андижанских событиях”, очевидно, что это лишь прикрытие для идеологической войны, целью которой является смещение Каримова. Поступающая информация свидетельствует о значительном оттоке из страны членов семей правительственных чиновников различного ранга. Правящая элита РУ, несмотря на отсутствие пока внешних признаков паралича власти, находится в состоянии похожем на панику.

Однако, потенциал президента Узбекистана как правителя, имеющего имидж опытного политика с прекрасным инстинктом самосохранения, еще далеко не исчерпан.

Каримов за последнее время заметно изменил свою внешнюю политику. Это началось еще весной 2005 г., когда ему стало известно, что вслед за сменой руководства на Украине США готовят смену руководства в Узбекистане, Казахстане и Белоруссии, причем Узбекистан, судя по сообщениям американских СМИ, стоял первым в списке кандидатов на очередную “оранжевую революцию”. Америка уже показала, что она не столько заинтересована в перетягивании на свою сторону постсоветских лидеров типа Каримова, сколько в их последующей замене на своих агентов влияния наподобие Саакашвили.

Именно поэтому американские базы для Ислама Каримова перестали восприниматься как фактор стабильности и защиты. Теперь они превращаются угрозу, поскольку в случае, если в стране начнутся серьезные беспорядки, нельзя исключить, что базы станут центром поддержки антикаримовских сил. Исходя из этого, Ташкент встал на путь вытеснения войск США со своей территории.

Также в Узбекистане с 2004 г. началась активная борьба по выталкиванию из страны западных фондов и НПО, “засветившихся” как доноры “оранжевых революций” в странах СНГ. В апреле т.г. узбекская Генпрокуратура возбудила уголовное дело против представительства американской неправительственной организации Internews Network. Ранее было закрыто представительство Фонда Сороса, прекратилась работа Корпуса мира, а Институт демократических свобод не получил разрешения на деятельность в республике.

Сейчас можно говорить, что Каримову удалось “перебросить мяч” на сторону противника. Однако, несмотря на внешнюю стабилизацию жизни в Андижане, актуальность рецидива новых мятежных действий не только в Ферганской долине, но и в других регионах республики остается высокой. В западных СМИ развернута кампания за международное расследование происшедшего в Андижане. Такое “расследование” призвано служить “законному” отстранению И.Каримова от власти и насаждению вместо него “ответственного” марионеточного режима. Памятуя опыт Милошевича, аресту которого также предшествовали многочисленные международные инспекции, можно догадаться, где может оказаться Каримов после того, как допустит международных “комиссаров” в свою страну.

При этом падение Каримова наверняка не приведет к торжеству демократии в Узбекистане. Хотя узбекский лидер возглавляет государство, весьма далекое от демократии, ему почти 15 лет удавалось удерживать республику от гражданской войны, которая стала бы катастрофой и для самой страны и для региона. Как будут развиваться события дальше, когда последует ответный удар можно лишь догадываться, но то, что этот удар последует непременно, в этом сомнений нет.

[Версия для печати]