Выборы - экзамен демократии

О современной политике, о проблеме языков и межнациональных отношениях, а также о грядущем Выборе рассуждает казахстанский Поэт и Гражданин   Олжас СУЛЕЙМЕНОВ. Его позиция в оценке сегодняшнего состояния казахстанского общества  во многом совпадает с позицией Неформального Координационного Совета славянских организаций.

22.09.2005., Диалог, АНАУ-МЫНАУ о текущем моменте

Виктор Верк

   На днях из Москвы, с празднования 30-летнего юбилея своей книги “Аз и Я”, вернулся Олжас Сулейменов - посол, постоянный представитель Казахстана в ЮНЕСКО. Прежде чем продолжить свою дипломатическую миссию в Париже, ему предстояло участие в выездном заседании Национальной комиссии по вопросам демократии и гражданского общества в Алматы.

   Газета “Время” предлагает вниманию читателей размышление-исповедь человека, именующего себя поэтом-государственником, - о стране и мире, о времени и о себе.

    - Избирать главу государства - это всегда подводить определенные итоги, сравнивать, чего достигли мы под его руководством, с какими недостатками правления еще не справились, и сверять планы на будущее, представленные в программах кандидатов. Любые выборы - экзамен демо-кратии, которые сдает власть, общество. И такая часть политической системы, как оппозиция. Демократия - это прежде всего соревнование. Не финансовых возможностей кандидатов, но программ развития. Интеллектуальных ресурсов.

    - Ну и как бы вы оценили интеллектуальные ресурсы власти и оппозиции?

   - Слушая новости с Украины, думаю: что нового привнесла в жизнь великого 50-миллионого украинского народа эта “оранжевая” революция? Чем Тимошенко с ее “демократическим” правительством отличается от прежних правителей? Эти “революционеры” просто начали делить страну под лозунгом “дограбь недограбленное”... Народ своим стоянием на майдане делал состояние Тимошенко - сменил одних олигархов на других, “более демократических”. И эти другие за год своего правления понизили рост ВВП с 14% до 4%. Но зато повысили рост цен и инфляцию. По мне - пусть бы Кучма продолжал эту полосу бурного развития Украины. Я уверен, эту мысль сегодня поддержали бы многие. “Оранжисты” оттолкнули Россию. Россия в ответ решила проложить газопровод по дну Балтийского моря в Германию, оттуда по всей Европе. Минуя Украину, Прибалтику, Польшу. Это одни из важных итогов “оранжевой” революции. И другим стоит подумать...

   Крупный американский политический проект дал сильнейший сбой. Оранжевый цвет перестал восприниматься как цвет постсоветской демократии. Но я очень озабочен тем, как бы угольки того прошлогоднего майдановского пожара не донеслись и до наших площадей.

    - Олжас Омарович, значит ли это, что вы допускаете проигрыш действующей власти?

   - Я убежден, что по итогам голосования Назарбаев сохранит свое кресло. Но надежды на социальный реванш живы и в нашем обществе. И мы должны быть бдительны. Власть должна определить свои больные места, которые стали роковыми для прежних правителей Грузии, Украины, Киргизии. И более решительно с этим бороться.

   С той же коррупцией - прежде всего. Коррупция - это главное, что мешает нашему обществу стать истинно гражданским. Впрочем, власти об этом хорошо известно. Это в руках президента - если он, задействовав закон, по-настоящему ударит по коррупции, нам удастся ее победить. Нужно серьезно проанализировать причины того, что произошло, скажем, в Киргизии. Что разжигает настроения социального реванша.

   - Значит, вы полагаете, что серьезной альтернативы действующей власти сегодня нет?

   - Многонациональное государство не может с ходу стать демократическим, иначе оно развалится. Мы видели, к чему привели первые же шаги ложно понятой демократии в Молдавии, Таджикистане и на Кавказе - в Грузии, Армении, Азербайджане. Гражданские войны, сепаратистские узлы, которые до сих пор не могут развязаться. Туда, где слабеет центральная власть, сразу проникают вирусы полинационализма, и они моментально разъедают организм государства. Так было после революций 1905 и 1917 годов. Так было в конце 80-х в Советском Союзе. Поэтому власть должна быть твердой. Я вообще по натуре своей государственник, хотя и демократ, и либерал. Поэтому считаю, что в переходный период такие многонациональные государства, как Казахстан или Россия, должны быть обеспечены авторитарным правлением.

   Это не значит, что все дело в одном конкретном человеке. Скамейка запасных нашей власти полна. А преемственность, безусловно, должна сохраняться - уйдет ли Назарбаев в этом году или через семь лет. Вновь пришедший опять будет править авторитарно. Потому что переходный период для нашей страны продлится еще, как минимум, пару десятилетий. Поэтому нам прежде всего нужна крепкая исполнительная власть, назначаемая по всей вертикали и лишь на самом верху избираемая. Если уж мы взяли за основу французскую конституцию, то давайте будем последовательны. Для Казахстана, на чьих границах сейчас раздаются социальные взрывы, очень опасно забывать о государственной безопасности. А она включает не только демократические, но и жестко авторитарные институты. В конце концов, государство - от слова “государь”. Сильный государь способен справиться с угрозами нашей государственности.

   - Но существует мнение, что главная угроза для власти - в ней самой. Точнее, в социальной пропасти между сверхбогатым меньшинством и полунищим большинством...

   - Я знакомился с историей антишахской революции в Иране, специально ездил туда. Там резко обозначилось расслоение общества: на самом верху тонкий слой жирующих, захлебывающихся доходами от нефти людей из окружения шаха. А внизу - громадный пласт ужасающей бедности. В Иране не было среднего класса, сразу от миллиардеров и миллионеров - к нищим (об этой опасности нельзя забывать и нам). Мощный средний класс - спасение от бунтов и любой смуты. Социализм, от которого мы так поспешно отказались, все равно маячит впереди. Но не казарменный сталинский, а природный социализм, идущий от Платона. Скажем, в Швеции очень много социализма: там нет сверхбогатых, но нет и бедных. Нам нужно об этом помнить и к этому стремиться. Иначе нас ждет расслоение общества и, в конце концов, - оранжевый или по-настоящему красный пожар. Мне кажется, это хорошо понимает верховная власть, во всяком случае, если судить по выступлениям кандидата в президенты от партии “Отан”. Он говорит о необходимости приоритетного решения социальных вопросов.

   В советские времена люди жили бедно, но были уверены: их благосостояние будет расти. Это очень важное качество прежнего строя нам надо восстановить. Народ должен чувствовать уверенность в завтрашнем дне - в социальной стабильности, в качестве здравоохранения и образования и, наконец, в безопасности. Не нужно делать самоцелью всяческие демократические “измы”.

   - По-вашему, укоренившиеся на Западе демократические стандарты нам совсем не подходят?

   - Беседуя с нашими оппозиционерами, я всегда слышу одно и то же: нужны срочные политические реформы. Когда спрашиваешь, что это такое, они, не задумываясь, отвечают: выборность акимов. Но наше общество лишено пока еще единого общенационального сознания, а вместо него - сознание этническое. И в выборе региональной власти люди всегда будут руководствоваться этими предпочтениями. Так что исход таких “выборов” можно предсказать заранее. Поэтому, мне думается, не надо торопиться. Когда в Казахстане каждому русскому будет лучше жить, чем в России, украинцу - лучше, чем на Украине, а немцу - лучше, чем в Германии (не говоря уже о казахах, которых сейчас в стране большинство), и когда можно будет говорить о казахстанском патриотизме - вот тогда давайте требовать демократии, что называется, полной мерой. Я уверен, мы можем получить все, чего бы нам хотелось, но без баррикад, без крови, без митинговщины и прочих потрясений. Люди из оппозиции должны понимать: стабильность - это наше главное завоевание, наше ВСЕ. Меня возмущает, когда в оппозиционной прессе к слову “стабильность” прибавляют одиозно звучащие прилагательные или существительные. “Стабильность коррупции”, “стабильность бедности”. Стабильность - это что-то настолько ценное, чтобы мы его оберегали даже от таких лингвистических покушений! Не надо играть этим словом, поминать его всуе. Основная масса народа консервативна, боится перемен: с ними связаны недобрые воспоминания. Революции, коллективизация, война, развал страны - это все перемены. И выборы покажут, что большинство против перемен. Но! Президент должен понять: необходимо ликвидировать все ямы и ухабы, которые мешают стране двигаться по пути процветания. А дело оппозиции - вовремя указывать ему на эти помехи. Вот зачем власть и оппозиция нужны друг другу, вот в чем главное их предназначение на этом этапе нашего развития. А не в том, чтобы свергать друг друга.

Именно поэтому я ответил согласием на приглашение поработать в Нацкомиссии по вопросам демократии. Такая структура имеет смысл только как посредник между властью и обществом, как некий медиатор между ними.

   - А вас не смущает, что роль такого “медиатора” отводится некоей эрзац-структуре - НКВД, тогда как в демократических странах ее исполняет свободно избранный парламент?

   - Я тоже так поначалу относился. Но, поучаствовав, увидел, что в Нацкомиссии (мне не нравится аббревиатура НКВД) собрался небольшой коллектив, интеллектуально не уступающий парламенту. Если бы у Горбачева был рядом подобный коллективный советник, то перестройка не ушла бы в сторону распада. И в западных странах при президентах есть такие “коллективные” советники. Правда, не столь официальные, как наша комиссия. Подобные структуры - это постоянно действующая внутренняя оппозиция тупости, косности, рвачеству, процветающим в государственной системе.

   Взаимозависимость власти и оппозиции - непременное условие развития гражданского общества. Пора понять - кто или что самый главный враг демократии и независимости? Бедность. Казахстан начинает выбираться из бедности. Но только начинает. Труд нашего гражданина оплачивается в несколько раз выше, чем в Узбекистане, Киргизии, Таджикистане и Туркмении, вместе взятых. Но в десять раз меньше, чем в США или ЕС. Поэтому и уровень развития демократии должен быть в десять раз ниже, чем, скажем, во Франции. Но я бы так не сказал, если судить по нашей оппозиционной печати.

   - Когда-то, в середине 90-х, вы говорили совсем другое. А нынче, слушая вас, не могу отделаться от мысли: власть сделала вам предложение, от которого даже вы не в силах отказаться. Я прав?

   - Мне неоднократно и в советское время предлагали пойти во власть. В том числе весьма серьезные люди. Но я всякий раз говорил им: я к этому не приспособлен. Мое дело - писать, размышлять, анализировать. Тем не менее до сих пор многие по инерции пытаются представить меня этаким карьеристом, рвущимся к власти. И как только возникает этот слух, в газетах сразу появляются очередные нападки на меня. Хочу успокоить читателей “Времени”. Для меня нет другой карьеры, кроме возможности всеми силами содействовать спокойствию и благополучию моей страны. Пока я не вижу, чтобы кто-то из оппонентов президента заботился об этом больше, чем он. Его предвыборная программа давно в действии, приобрела практические формы, и они убеждают. А программы оппозиционных партий обещают (для понимающих) отодвинуть от кормила одних олигархов и заменить их другими. Как на Украине в прошлом году. В середине 90-х наша партия “Народный конгресс Казахстана” объявила себя в оппозиции режиму. Тогда Казахстан действительно оказался на краю пропасти. Теперь некоторые говорят: мол, Олжас изменил своим принципам. “Был Робин Гудом, стал Робеспьером”. Не совсем понятно, но красиво. Принципам я не изменил, но страна изменилась. Соответственно - и моя реакция на эти изменения. В Интернете читаю анонимов: Олжас защищает действующую власть потому, что она наделила его толстыми пакетами акций самых богатых предприятий. Не зря у него в друзьях были Ибрагимов да Машкевич, когда-то руководившие акционерным обществом “Невада - Семей”. Считаю нужным успокоить анонимов и их читателей - ни у меня, ни у членов моей семьи не было и нет акций “заводов, газет, пароходов”. Ни одной. К сожалению. И свою публичную деятельность мотивирую только одним: защищая сегодня Назарбаева, я защищаю Казахстан. У этого человека есть недостатки, и мне они известны. Но даже они сегодня не могут перевесить то доброе, чего добился Казахстан за полтора десятка лет назарбаевского правления. И чего может еще достичь. И пока процесс развития, можно сказать, в самом начале, его нельзя прерывать. При всей его громадности, это очень тонкий, деликатный процесс, который можно легко остановить, но будет трудно потом продолжить. Вот почему я на этом этапе против перемен на самом верху. Перемены и политические реформы не должны быть самоцелью. Основные нужды гражданина - достаток, здравоохранение, образование, жилье, безопасность - вот главные приоритеты демократической власти. Они в повестке дня нынешнего правления. И программы оппонентов должны строиться на базе этих приоритетов. Если режим не справляется с этими задачами, как это было в Грузии и Киргизии, тогда народ вправе требовать смены руководства.

   - Интеллигенция СНГ хорошо знает два казахских имени - Нурсултан Назарбаев и Олжас Сулейменов. Кто-то из наших недавно сравнил вас двоих с Абылай ханом и Олжабай батыром, чья дружба и взаимопомощь помогли казахам отстоять свою независимость в XVIII веке. Но есть и другие мнения. Сейчас, оказывается, вы - единственный противник развития казахского языка, потому что слишком ярко пишете по-русски и защищаете русский язык. Во главе этой кампании стоят ваши коллеги-писатели. Как вы реагируете на эти атаки?

   - С пониманием. В каждой национальной интеллигенции есть такой поверхностный слой, которому приличествует определение - “псевдо”. Наиболее крикливая, пенистая часть. Озабоченная больше желанием себя показать. Но стоит на нее дунуть сверху - пена тут же опадает.

Казахов чуть более половины, они государствообразующий этнос, но казахский язык еще не стал языком межнационального общения. За несколько лет независимости он и не успел бы стать таковым.

   Мы должны дать государству достаточно времени, чтобы без потрясений, к которым приводит большевистский принцип “или - или”, а по плану ускоренного эволюционного развития “и - и” (и я, и ты, и он - Мы) казахский язык обрел долгожданный статус. И стал рабочим языком не только в овцеводстве, театре, журналистике, но и в промышленности, науке и в других сферах.

   Недавно на встрече в Доме дружбы Татьяна Калинина, руководитель Русского национального культурного центра, говорила о тревогах, которые одолевают русскую часть населения. Слухи о том, что делопроизводство в Алматы с 1 января будет переведено на казахский, многих специалистов заставляют собирать чемоданы.

   Та национальная политика, которую до сих пор осуществляет Н. Назарбаев, правильна: она способствует сохранению главной ценности многонационального государства - стабильности. А такие скороспелые, поспешные указы (я не видел их на бумаге), сделанные в угоду оралманам, готовым занять опустевшие квартиры (так говорят!), поджигают короткий бикфордов шнур. Они - антиказахские по сути, угрожающие нашей молодой государственности. Соседи только и ждут, чтобы мы испортили отношения с Россией. Богатеющий Казахстан - лакомый кусок.

   - Согласен, что поспешно решенные проблемы государственных языков стали причиной сепаратизма в Молдавии, Грузии, Азербайджане. На наших глазах накаляется обстановка в Латвии. Но как долго еще будет укреплять позиции казахский язык, чтобы стать языком межнационального общения?

   - В идеале любой молодой казахстанец в будущем должен быть триязычным - казахский, русский, английский. Порядок может быть и другим: русский, казахский, английский. Если мы хотим быть достойно представлены в экономике и культуре Евразийского региона и мира. Об этом в февральском Послании говорил президент, и я полностью с ним согласен. И система образования должна быть построена согласно этой задаче. Но если русский язык преподается достаточно профессионально, то учебники казахского языка и методика преподавания требуют категорического улучшения. Татьяна Калинина говорит из опыта своей семьи - научиться говорить по-казахски по нынешним учебникам невозможно. На фоне этого признания блекнут лозунги, утверждающие, что русские не уважают казахский язык, не хотят его изучать. Я готов сам написать учебник казахского языка для русскоязычных, но прежде призываю провести орфографическую реформу.

   Я много писал в отдельных статьях и в книге “Тюрки в доистории” о великом дифтонге “ау”, который достался некоторым мировым языкам по наследству от прачеловеческого языка. Среди тюркских он наиболее отчетливо сохранился в казахском и самых близких к нему - ногайском, балкарском. Дифтонг “ау” - визитка или, точнее, строчка из паспорта, удостоверяющего доисторическую древность казахского языка, которому академическая тюркология до сих пор приписывает младенческий возраст.

   Дескать, он появился позже всех тюркских языков. Я более трех десятков лет исследовал историю “ау”. Нашел в древнелатинском много слов с “ау”, родственных современным казахским лексемам. Например, aus - “рот”, aur - “золото”, “тяжелое”, aul - “двор”, “зал”, “поселение, окруженное стеной”, и др.

Наша тюркология так далеко не заглядывает, поэтому и принижает казахский язык. И позволяет себе искаженное написание казахских слов, чье природное звучание отразилось даже в латинской орфографии. Мы произносим “ауз” - “рот”, а пишем “ауыз”; произносим “аур” - “тяжелое”, а пишем “ауыр”; говорим “аул”, а пишем “ауыл”.

   Попробуйте научить русского человека произношению казахских слов с этим чудовищным тритонгом “ауы” - произведением невежественных тюркологов!

   - Насколько я знаю, ваша книга “Тюрки в доистории” была презентована в Евразийском университете. По предложению Имангали Тасмагамбетова. Он же предложил Министерству образования обсудить книгу в других университетах. И что же дальше?

   - Я получил в Париже несколько папок с протоколами обсуждений. Все филологические кафедры откликнулись. Но, судя по результатам, никто ничего не понял в книге. Хвалили Имангали Нургалиевича, заодно подхваливали и меня, но не по делу.

   Они поняли только одно: есть распоряжение сверху - одобрить. А филология казахская по-прежнему стоит на месте. Учитывая этот опыт, я думаю, что необходим глас свыше. Президент может предложить в числе экономических и политических реформ не менее важную для самочувствия народа - орфографическую, в рамках которой следует уточнить казахскую кириллицу. Необходимо написать новую грамматику казахского языка с учетом открытий тюркославистики. Я против того, чтобы менять кириллицу на латиницу, к чему некоторые призывают. Но, повторяю, нужна реформа казахской кириллицы.

   - Вы говорите о новой грамматике с таким же жаром, как оппозиция - о новой Конституции...

   - Если такая реформа будет санкционирована сверху, я думаю, дело изучения казахского языка быстро станет прогрессировать. И главное - знание подлинной истории языка повысит его авторитет, что очень нужно и русскоязычной казахской молодежи. Когда-нибудь наши внуки и правнуки будут гордиться великим и могучим языком своих предков. Языком, ставшим безвестным, незнаменитым по вине невежественных казаховедов.

   Мой седьмой прадед Олжабай батыр завещал мне быть знающим. Я стараюсь выполнить его завет. Он защищал Родину от врагов клинком, я стараюсь словом знания - от невежд. Думаю, сегодня эта миссия не менее актуальна.