В казахстанском полиэтническом обществе одним из важных вопросов является решение проблемы развития языков. В республике имеется определенный опыт правового регулирования этой сложной сферы жизнедеятельности общества.

В 1989 году был принят Закон Казахской ССР «О языках в Казахской ССР», который, как считали тогда, «обеспечивает правовые гарантии и уважительное отношение ко всем употребляемым в республике языкам и защищает неотъемлемое право граждан любой национальности на развитие своего языка и культуры». Этот закон, в качестве государственного называет казахский язык. Однако, принятый накануне развала единого союзного государства, он не смог стать действенным регулятором функционирования языков в силу понятных причин, но зато стал важным шагом в осмыслении способов правового обеспечения такой важной сферы как языковая.

Наиболее важный вопрос - вопрос использования русского и казахского языка в суверенной республике решался дважды - при принятии Конституций 1993 и 1995 годов. В обоих случаях в качестве государственного провозглашался - казахский язык. Русский язык по Конституции 1993 года был объявлен языком межнационального общения, а по Конституции 1995 года русскому языку впервые был придан статус официально употребляемого в государственных организациях и органах местного самоуправления.

В законе 1997 года «О языках в РК» эта формула была повторена.

Стоит особо подчеркнуть, что за Закон 1989 года проголосовало подавляющее число депутатов Верховного Совета, которые в большинстве своем по национальному признаку не были казахами. Это ситуация, на наш взгляд, отражает высокую степень лояльности так называемого русскоязычного населения к проблемам развития казахского языка в стране.

В июне 1997 года, был принят Закон «О языках в Республике Казахстан». Он был призван «урегулировать общественные отношения, возникающие в связи с употреблением языков с деятельностью государственных и негосударственных организаций и органов местного самоуправления».

Оба закона 1989 и 1997 годов были своеобразными продуктами своего времени, поэтому несут на себе его положительные и негативные моменты. Закон 1997 года был принят в условиях социально-экономического кризиса, в обстоятельствах вялотекущих интеграционных процессов па постсоветском пространстве. На создателей закона с одной стороны не могло не влиять еще слабое понимание сути рыночных отношений и принципов гражданского общества, а с другой некоторый «революционный максимализм» строителей нового государства.

С тех пор произошли очень существенные социально-экономические изменения, которые серьезно изменили лингво - демографическую ситуацию в стране.

Во-первых, значительно увеличилась доля казахского населения (до 55%), расширив тем самым потенциальную базу функционирования казахского языка. Вследствие миграции более чем на 3 млн. сократилась количество русскоязычных граждан.

Во-вторых, в республике значительно увеличилось количество выпускников казахских школ. В 2004 году около 60% от общего числа выпускников республики получили образование в них,

В-третьих, практика реализации государственной программы развития языков несколько иначе, чем предполагалось, высветила возможности реализации некоторых ее положений. Короче говоря, возникла ситуация, когда уже со стороны носителей казахского языка, как языка начинающего доминировать, требуется некоторая гибкость в понимании вопросов функционирования русского языка. Не случайно в ряде последних выступлений Президента РК Назарбаева прозвучала озабоченность положением дел с этим языком, В частности в выступлении на третьем съезде работников образования и науки, им подчеркивалось, что нельзя допустить, чтобы русский язык вышел из употребления, так он является рабочим языком казахстанской науки и культуры, средством объединения разных этносов в единую казахстанскую нацию.

Не вдаваясь в подробности анализа законодательства о языках, отметим ряд противоречий, которые обнаружились в ходе правоприменительной практики этого законодательства.

1. На наш взгляд требует уточнения сфера использования русского языка с точки зрения реализации гражданами своих основных конституционных прав. Почему только государственные организации и органы местной власти являются сферой употребления этого языка наравне с казахским? Огромный отток русскоязычного населения в конце 90-х годов, на наш взгляд, был обусловлен, в том числе, и отсутствием правовой защиты русского языка в сфере труда, медицинского обслуживания, досуга, сферы услуг.

2. Во многих статьях Закона «О языках в РК» предписано употребление русского языка наравне с казахским «по необходимости». Однако нигде нельзя найти юридического толкования этого понятия. Выходит, что определение ситуации этой «необходимости» отдано на откуп чиновникам, понимающим эту самую необходимость иногда слишком по - своему и даже порою очень абсурдно.

3. Русский язык, являющийся государственным языком Российской Федерации, является не только средством общения всех русских, но и важнейшим этнообразующим компонентом русской нации. Нельзя допустить, чтобы к понятию «разделенная русская нация» добавилось понятие «разделенного русского языка». Недавнее неправомерное решение Медеуского суда, запрещающие в русскоязычных средствах массовой информации Казахстана использовать казахские топонимы в российском варианте, было бы невозможно, если бы эта ситуация нашла отражение в законодательстве о языках. Требуется соответствующее международное соглашение между Казахстаном и Россией о политике по поддержанию единства норм русского языка в Казахстане и казахского языка в России.

Такое соглашение нужно не только русским. Если гипотетически представить, что завтра в Казахстане будет принято решение о переходе на латиницу, а Россия с этим не согласиться, и будет продолжать обучать российских казахов на кириллице, то в итоге может получиться еще . один «сербскохорватский вариант», когда по сути дела один язык обрел две письменности, что в свою очередь позднее стало одной из причин этнического размежевания единого прежде народа. Эта абстрактная ситуация подчеркивает важность действительно правового решения вопроса о том, как писать по-русски в Казахстане: Караганда или Караганды, Алма-Ата или Алматы?

4. Гражданское общество, о построении которого заявлено в РК — это, как известно, общество, в котором создаются условия для реализации гражданами своей общественной активности. Речь идет о том, чтобы наряду с уполномоченным органом по контролю за исполнением Закона «О языках в РК», определенным во исполнение его статьи 25, необходимо законодательно предусмотреть возможность организации соответствующей общественной комиссии (комитета, палаты). Ведь главным в реализации данного закона является не количество составленных актов и выданных предписаний, а разъяснение положений закона, меры превентивного характера. Членами таких комиссий могли бы стать представители культурно-национальных центров, соответствующих общественных объединений и фондов. Все выше сказанное лишний раз свидетельствует о том, что законодательство о языках нуждается в совершенствовании. Движение «Лад» неоднократно заявляло, что считает лучшим вариантом решения проблемы юридическое закрепление русского языка в качестве второго государственного. Опыт Финляндии, которая уже несколько лет занимает первое место в списке наиболее конкурентоспособных стран мира, в этом смысле очень показателен. В этой стране даже после почти 200 лет с момента выхода ее из состава Шведского государства, при наличии всего 5% шведской диаспоры во имя процветания и стабильности Финляндии, в ней оставлен в качестве второго государственного тот язык, который сыграл особую роль в развитии государства - шведский язык. А вот русский язык, несмотря на то, что Финляндия более чем 100 лет была в составе Российской империи, таковым не стал. Так распорядилась история.

Учитывая неготовность части казахского населения к пониманию очевидной истины - необходимости придания русскому языку статуса государственного, славянское движение «Лад» видит возможность совершенствования законодательства о языках либо в принятии дополнительного закона «Об использовании русского языка как официального» либо в существенной модернизации уже принятого законодательства о языках, для чего считает необходимым:

- Изменить часть вторую статьи 7 Конституции РК, используя следующую редакцию «в РК наравне с казахским официально используется русский язык».

- Принять новый закон о языках на основе новой редакции статьи 7 Конституции РК, существенно сократив его содержание, но расширив области (сферы) официального использования русского языка в сфере медицинского обслуживания, деятельности естественных монополий, оказывающих услуги населению, в сфере трудовых отношений, на транспорте; предусмотрев также возможность создания на местах общественной комиссии (палаты) по соблюдению закона о языках.

- Заключить с Российской Федерацией соглашение «О совместных действиях по поддержанию функционирования единых норм русского и казахского языков на территориях России и Казахстана»

- В целях развития активности и самодеятельности представителей различных этносов в деле сохранения и развития национальных культур принять закон о культурно-национальных автономиях в республике.

Президиум Республиканского славянского движения «Лад».

Комментарии редактора газеты по поводу заявления

Александр Пономарёв

Стоит напомнить, что после принятия закона (1997г.) «О языках в РК» Парламентом, он не был сразу же подписан Президентом, а был направлен им в Конституционный совет на предмет выявления соответствия его Конституции РК. Законодатели, как определили тогда члены Конституционного Совета, сделали две «промашки». Во-первых, хотели в статье 8 этого Закона вместо конституционной нормы «наравне с казахским официально употребляется русский язык» использовать норму «в случае необходимости употребляется русский язык». А во-вторых; предлагали в статье 23 этого же Закона утверждение перечня «профессий, специальностей, должностей, для которых необходимо знание государственного языка в полном объеме...» отдать,на откуп Правительству, а не как полагается Парламенту. Согласно законодательству закон о языках в итоге был приведен в соответствие с Конституцией.

Как известно наша Конституция является правовым актом прямого действия. Поэтому с общественной точки зрения очень важно, чтобы положения Основного закона отражали реалии дня. Если, исходя из этого, внимательно проанализировать пункт 2 статьи 7 Конституции РК: «В государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским официально употребляется русский язык», то с точки зрения текущею - законодательства не сразу можно понять, где же употребляется русский язык. Потому что термин «организация» является абстрактным юридическим понятием. Организаций в чистом виде не существует. Государственные организации существуют в виде учреждений, в том числе в виде государственных органов, а также казенных государственных предприятий. А как быть с юридическими лицами, которые выполняют государственный заказ или с акционерными обществами, в которых имеется определенная доля государства? Их нельзя отнести к государственным организациям, хотя по логике закона о языках нужно отнести.

Вся беда в том, что, во-первых, довольно трудно в реальной практике определить: где заканчивается влияние государства, а где оно начинается. А во-вторых, никто не отменял другой конституционной нормы - о недопустимости дискриминации по языковому признаку. Под действие этой нормы подпадает все сферы употребления языка, за исключением личностного общения и в конфессиональной сфере. Поэтому попытку правового ограничения сферы официального употребления русского языка только государственными организациями, заложенную в конституционную норму, нельзя считать продуктивной.

Такая противоречивость, излишняя усложненность законодательства по языкам ведет к правовому нигилизму. Стоит ли удивляться, что во многих государственных органах и учреждениях, включая суды и прокуратуру, стало традицией нарушение норм законодательства о языках. В частности настенная информация в Кокчетавском (Кокшетауском) городском суде представлена преимущественно на казахском языке.

Еще более запутанной оказалась ситуация с органами местного самоуправления, в которых этот язык также может употребляться официально. Многострадальный закон о местном самоуправлении, который в год принятия Основного закона многие политики называли второй Конституцией, так и не принят. Выходит, что одних органов, в которых русский язык употребляется официально, нет. А что относится к другим не сразу понятно.

Предложение движения «Лад» о повой формулировке соответствующей статьи Конституции может снять многие противоречия, которых в Законе «О языках в РК» довольно много.

Например, Конституционный совет в своем Постановлении от 8 мая 1997 года...,

отметив несоответствие статьи 8 Закона положению пункта 2 статьи 7 Конституции РК прошел мимо другого несоответствия, содержащегося по нашему мнению в статье 9 этого закона «Язык актов государственных органов», которая гласит: «Акты государственных органов разрабатываются на государственном языке, при необходимости, их разработка может вестись па русском языке, с обеспечением, по возможности, перевода на другие языки». Возникает законный вопрос: почему при необходимости, а не наравне. Кто определяет эту самую необходимость. Опять все отдается на усмотрение чиновников. А самое главное, это противоречит конституционной норме «наравне». Разве разработка актов не является одной из функций государственных органов, в которых наравне с казахским официально употребляется и русский язык. На наш взгляд гораздо продуктивнее было бы определить уровень актов, которые обязательно должны разрабатываться на русском наравне с казахским языком - это республиканский, областной и районный уровень. А вот на местном уровне (сельский округ) в местах гомогенного (несмешанного) проживания казахов возможно применение нормы «при необходимости».

То же самое необходимо сказать и о статье 14 «Язык производства по делам об административных нарушениях», в которой также вопрос использования языка почему-то определяется необходимостью. Эта статья противоречит и конституционной норме и статье 13 того же закона, утвердившей что «в судопроизводстве наравне с государственным употребляется русский..». Дело в том, что в случае несогласия гражданина с обоснованностью применения к нему административного наказания вопрос окончательно может разрешиться только в суде.

Формулировка «при необходимости» является с юридической точки зрения достаточно расплывчатой. В «Лад» поступали и поступают сообщения с мест о том, как иногда может реализовываться такая «необходимость» в сфере культуры, которая закреплена в статье 17 Закона «О языках в РК». Нередко на официальных концертах по случаю государственных праздников языки употребляются отнюдь не наравне. В частности на День Конституции в том же Кокчетаве (Кокшетау) в 2003 году, огромное количество славянских артистов вынуждено было разговаривать на «языке танца». Устроители концерта подобрали репертуар так, что не прозвучало ни одного номера на русском языке, зато выступали, и не раз, огромные коллективы русских танцев, демонстрируя тем самым представленность русской культуры. Мы далеки от мысли считать, что кто-то таким образом решил показать, что русские пляшут под чью-то дудку, но выглядело это довольно странно. Разумеется, нельзя придумать законы на все случаи жизни, многое зависит от моральной чистоплотности людей обличенных властью. Однако, с помощью закона, возможно ограничить действия людей, пытающихся набрать политические и карьерные очки за счет ущемления национальных чувств представителей не титульной нации.

О некорректности поведения отдельных представителей уполномоченного органа по контролю за исполнением закона о языках стоит сказать особо. Некоторые работники этого органа явно считают его карательным. Это является питательной почвой для всякого рода провокаций. Так в ноябре в 2004 года в одном из отделений Народного банка в г. Кокчетаве (Кокшетау) в присутствии десятков посетителей женщина, представившаяся работником отдела внутренней политики областного акимата, устроила скандал. Она довела одного из операторов до слез, из-за того, что в информации на казахском языке о том, как заполнять разнообразные банковские формы, ею, якобы, были найдены ошибки. Она кричала, что уволит всех не знающих казахского языка, что заставит всех учить его и т.д. и т.п. Бесполезно было обращаться к разуму этого «представителя» власти, и пытаться объяснить, что разработка банковских форм, настенной информации не являются прерогативой простого оператора. В данном случае не имеет существенного значения - кто устроил скандал: действительно работник исполнительных органов или самозванец. Такая разновидность социального психоза была бы невозможна, если бы проверки по выполнению закона осуществлялись комиссионно, с участием представителей культурно-национальных центров. Кроме того, это позволит избежать односторонности в деятельности уполномоченного органа.

Суммируя все вышесказанное, сделаем вывод: в республике возникла необходимость совершенствования законодательства о языках.

[Версия для печати]