Минул год...

29.03. – 11.04.2006. Континент (Казахстан)

Серик Муташев

Увядшие тюльпаны Киргизской революции

Минул год после "тюльпановой революции" в Кыргызстане, которую еще называли "наждачной". Этот период не мог быть для Киргизии спокойным. Политическую жизнь республики лихорадило, экономическое развитие оставляло желать лучшего. Вполне объяснимо, что все происходящее в соседней стране далеко не безразлично для Казахстана

Известный тезис о том, что "революция пожирает своих детей", вполне применим и к киргизским событиям. Личный состав тех, кто выступал против А. Акаева год назад, сегодня сильно изменился. Ушла с политической арены Роза Отунбаева, автор термина "тюльпановая революция". Трещит по швам тандем "гарантов революции" К. Бакиева и Ф. Кулова. Ряд политических деятелей или покинули свои посты, или ушли в прямом, физическом смысле. Вновь повторяется жестокая аксиома истории: передела власти (и собственности) без крови не бывает.

Динамика развития постакаевской Киргизии распадается на несколько фаз. Первая фаза началась сразу же после свержения Акаева. Этот период характеризуется своеобразным двоевластием: на авансцене оказались сразу же два явных лидера, соперничали два состава парламента; на местах также одно время действовали параллельные органы власти. К числу позитивных достижений этого времени можно было отнести более или менее удовлетворительное политическое решение судьбы А. Акаева, получившего некое подобие гарантий. Правда, последующие события показали, что новая власть не намерена считаться с интересами семейства бывшего президента. Вопреки сложившемуся мнению, политические убийства начались в Киргизии сразу же непосредственно после смены власти. Тогда же, в апреле, стартовал процесс захвата имущества А. Акаева и членов его семьи. Но главный результат этой фазы – достижение 19 мая консенсуса между Бакиевым и Куловым, что стало фундаментом для дальнейшего развития постреволюционной интриги. После этого произошло распределение ролей (Бакиев – президент, Кулов – премьер), но желанная стабилизация не наступила.

Президентские выборы 10 июля 2005 года ознаменовали начало нового этапа политической борьбы, который продлился до сентября. Попытки опровергнуть легитимность Бакиева внутри страны имели место еще до и сразу же после выборов. Все это не предвещало ничего хорошего с точки зрения сохранения стабильности в стране. Прогнозы политологов относительно будущего Киргизии были один мрачнее другого: во внутренней политике ей предрекали конфронтацию между президентом и премьер-министром, эскалацию передела собственности и власти, распад по кланово-региональному принципу, во внешней – раскол страны и поглощение соседями: юга – Узбекистаном и севера – Казахстаном. Данный прогноз принадлежал известному московскому политологу А. Миграняну, он вызвал бурю негодования в республике, но в чем-то даже сыграл позитивную роль, напугав и на время сплотив элиты страны.

Но в реальности внутреннее содержание происходивших процессов было скрыто от внешнего мира. Бакиев и Кулов старались по возможности скрывать свои противоречия и демонстрировали "холодный мир". При этом каждый стремился расставить на различных постах и местах своих людей, а Бакиеву, как утверждали злые языки, еще необходимо было трудоустроить на "хлебных" должностях своих многочисленных братьев. Главным процессом во второй фазе было появление и фиксация нескольких центров силы, которые одновременно конкурировали между собой и объединялись против других. К ним следует отнести президента Бакиева, премьера Кулова, вынужденно консолидировавшийся против обоих парламент Жогорку Кенеш, часть оппозиции (сплотившейся вокруг бывшего генпрокурора Бекназарова), так называемые "центристские силы" (бизнес) и "непримиримая" оппозиция в лице остатков акаевских приверженцев.

Такая политическая пестрота отнюдь не способствовала сохранению стабильности. Ситуацию летом обострила серия политических убийств, в том числе депутатов. Становилось ясно, что новая власть не способна гарантировать законность и порядок. Осенью Киргизия входит в третью фазу постреволюционного развития. К этому времени становится очевидным, что в республике налицо системный кризис, охвативший практически все сферы политической и социально-экономической жизни. Тем не менее ряд признаков указывал на то, что власть (в лице президента Бакиева) пытается выстроить подобие модели авторитарной власти. Это подтверждали спорадические попытки по укреплению властной вертикали и силовых структур, которые встречали яростный отпор со стороны конкурирующих центров силы, в первую очередь премьера Кулова и парламента. Очередной вспышкой кланово-политической борьбы стали довыборы в парламент в ноябре 2005 года. Они продемонстрировали, что места в Жогорку Кенеше вполне могут передаваться по наследству: депутатское место досталось племяннику убитого депутата Д. Сурабалдиева.

Надо заметить, что Бакиев вполне отдавал себе отчет в популярности и политическом потенциале своего конкурента. Поэтому президент включил в игру Жогорку Кенеш, чтобы сначала не допустить назначения премьером Кулова, а когда этого не получилось, не позволить тому назначить на ключевые должности своих людей. В результате совместными действиями президента и парламента республика получила малоэффективное правительство во главе с популярным и энергичным премьером. Таким образом, основной задачей Бакиева на этой фазе стало постоянное сдерживание амбиций Кулова. С этого момента над правлением Бакиева дамокловым мечом нависла угроза отставки Ф. Кулова (под предлогом, например, невозможности работать с навязанным ему правительством), которая в свою очередь означала бы переход политической борьбы в фазу открытого противостояния.

Такие признаки проявились еще в октябре прошлого года: на экстренном заседании Жогорку Кенеш отказался обсуждать вопрос об отставке премьер-министра. Таким образом, была отбита первая атака против Кулова, предпринятая известным в стране криминальным авторитетом. В такой острой ситуации спикер парламента О. Текебаев, делавший внушение депутатам, впервые "засветился" на стороне Кулова. В дальнейшем ему это стоило карьеры.

События в Киргизии разворачивались на фоне открытого интереса со стороны внешних сил. К чести нашей страны следует сказать, что Астана оказала максимально возможную помощь – политическую и экономическую – для стабилизации ситуации в соседней республике, несмотря на периодические обвинения в укрывательстве Акаева, а также на начавшийся передел собственности, затронувший интересы и казахстанского бизнеса. После событий в Андижане новая власть в Бишкеке умудрилась окончательно испортить отношения с Ташкентом, который поначалу поддержал ее, руководствуясь антиакаевской инерцией, особенно после эвакуации узбекских беженцев на Запад. Летом прошлого года новый режим показал чудеса внешнеполитической эквилибристики, первоначально поддержав демарш ШОС относительно пребывания американских баз в регионе, а затем – отказавшись от него и согласившись на их пролонгацию. При этом революционные власти вступили в торг с американцами относительно стоимости арендной платы за аэропорт Манас.

Параллельно Бишкек любезно внимал завуалированным предложениям Пекина о размещении китайских войск на территории республики в рамках антитеррористических сил ШОС. Короче говоря, новый режим показал, что у него нет ни четкой внешнеполитической ориентации, ни собственной позиции на международной арене. Единственным мудрым шагом Бишкека было то, что он не ответил на заигрывания со стороны Тбилиси и Киева и отказался от сомнительной чести официально пополнить ряды "цветных стран-революционеров" с их явной антироссийской направленностью.

Справедливости ради следует сказать, что внутриполитическая нестабильность и ухудшающееся на глазах экономическое положение отнюдь не способствовали выработке внятной внешней политики. К концу прошлого и в начале 2006 года ситуация в Киргизии вступает в свою четвертую фазу. На этой фазе противостояние между двумя лидерами государства фактически переходит в открытую форму, а ареной конфронтации становится парламент. Своего апогея эта борьба достигает в конце января и в феврале и обычно ассоциируется с резкими заявлениями, сделанными Куловым в адрес Бакиева (требования отставки главы совбеза), Бакиевым – в адрес Жогорку Кенеша (обвинения в некомпетентности) и спикером Текебаевым – в адрес президента (призыв повеситься). Уже сам острый характер подобных заявлений и их тональность означали, что в республике налицо глубокий политический кризис.

Но еще до этого началось формирование новой политической оппозиции: в начале января представители 18 политических партий и общественных объединений подписали документ о создании Народной коалиции демократических сил (НКДС). Примечательно, что в блок вошли политические "тяжеловесы" и представители крупного киргизского бизнеса с целью в течение ближайших лет преобразовать Киргизию в парламентскую республику. Таким образом, возникает перспектива формирования против Бакиева единого фронта, основу которому даст местный бизнес, а политический вес – тот же Кулов.

Итак, нынешнее кризисное состояние Киргизии характеризуется прежде всего полулегитимностью президента Бакиева, поскольку своей победой тот обязан Кулову, в союзе с которым он шел на выборы. В этих условиях Бакиев пытается доказать свою легитимность и подчиняет себе не только силовые ведомства, но и все сколько-нибудь прибыльные отрасли экономики Киргизии, мотивируя это необходимостью личного контроля над стратегическими отраслями экономики для более рационального и эффективного использования ресурсов. В то же время Бакиев советует Кулову и его кабинету заниматься лишь экономикой и развивать ее. Но при этом Кулов напрочь лишен кадровой прерогативы. Наблюдатели замечают, что Кулов сегодня совсем другой, чем при Акаеве – сдержанный, умудренный опытом и в то же время такой же твердый в своей позиции политический тяжеловес.

Таким образом, революция в Киргизии имела за собой ряд последствий: она ускорила проникновение казахстанских капиталов в киргизскую экономику по всем направлениям (банковский сектор, СМИ, энергетическая отрасль). К числу негативных последствий следует отнести рост эмиграции русскоязычного населения (почти 50 проц.). Ситуация усугубляется и начавшейся кампанией по изменению статуса русского языка. Но главной причиной нестабильности является перманентный передел власти и собственности: меняются владельцы газет, телевизионных каналов, промышленных предприятий и рынков.

В качестве основного противоречия, как правило, называют регионально-клановый конфликт между югом и севером. В действительности это не совсем так. Главной причиной, на наш взгляд, является тот факт, что за годы независимости Киргизии не сформировался общественный слой, способный обеспечить в кадровом отношении политический класс страны. То есть в стране отсутствует полноценная и сплоченная национальная элита.

В целом не вызывает сомнений, что Киргизия сегодня, спустя год после "тюльпановой революции" находится в глубоком кризисе, который носит всепроникающий характер. Кризис охватил все области общественной жизни. Вследствие перманентного политического кризиса происходит падение экономики, которое, возможно, уже перешло грань возвращения. Коррупция не всевластна лишь из-за политической нестабильности. Криминалитет, открыто и не таясь, соревнуется с чиновничеством за передел власти и общественных богатств. Все это происходит на фоне попыток, принимающих уродливый характер построить в республике некую авторитарную модель. Власть постоянно пытается взять под тотальный контроль прессу, что не способствует задачам стабилизации.

В перспективе перед Киргизией открываются два варианта развития событий. Первый может означать укрепление власти тандема Бакиев–Кулов, их полное размежевание с прежними попутчиками по "тюльпановой революции"; продолжение активизации "политиков-предпринимателей", способных превратиться в основную, поддерживающую тандем силу. Второй вариант более вероятен: под давлением обстоятельств тандем Бакиев–Кулов распадается (что уже фактически произошло), и один из его членов, вероятнее всего Ф. Кулов, перейдет к решительным действиям. Очевидно одно: Киргизия нуждается в стабильности и порядке, и обеспечить его должна твердая государственная власть, опирающаяся на консенсус между всеми конкурирующими силами: президентом и правительством, исполнительной и законодательной властью, между кланами и регионами, между титульным и русскоязычным населением, бизнесом и властью, городом и селом. Если киргизское общество не достигнет требуемого консенсуса, наводить порядок в этой республике будут в будущем уже другие, внешние силы.