Нет ничего хуже, чем гадать на кофейной гуще. Затянувшаяся эпоха правления человека, чья деятельность оценивается неоднозначно, тем не менее, не дает пока повода говорить, о приближающемся конце.

Было несколько периодов, когда, казалось, вот-вот Каримов уйдет, и на его место прочили то заведомо ангажированного Мухаммада Солиха, то людей, которые слишком близко подбирались к "трону".

Но ни первый, ни остальные другие так и не смогли составить хоть какую-то конкуренцию политику, правление которого характеризуется в Узбекистане обострением социальной напряженности, падением уровня жизни и массовым оттоком трудоспособного населения в близлежащие государства на заработки.

Ферганская долина стала местом, где зарождались и крепли самые крайние проявления религиозного экстремизма.

Жесткая борьба самаркандского и ташкентского кланов за место руководителя 26-миллионной страны время от времени сменяется тишиной. Обманчивой тишиной.

Но время идет, и период, когда Каримову придется уйти, неумолимо приближается. Занимая ключевое положение в Центральной Азии, Узбекистан может стать или локомотивом региональной интеграции, или очагом постоянной напряженности.

Когда многие из обывателей задумываются над вопросом, почему Россия и Китай решили спасти Каримова от полной изоляции, есть резон еще раз взглянуть на карту.

В Центральной Азии есть три государства, которые владеют тем или иным куском очень опасной территории - Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан. Все они и являются источником потенциальной опасности не только региона, но и двух крупных мировых держав - России и Китая. И только одна из стран находится в таком географическом положении, которое предполагает в той или иной мере контроль над всеми остальными. Это Узбекистан.

Туркменистан не может спать спокойно, если Узбекистан перекроет магистральный газопровод, который идет по его территории. Таджикистан не может получить ни киргизский газ, ни инвестиции из России и Китая, пока территория Узбекистана остается закрытой. Кыргызстан никак не может в течение долгого времени решить с Узбекистаном газовый вопрос, а его, казалось бы, эффективные рычаги по Токтогулю на поверку малоэффективны. Каримов, при желании, в обмен на газ мог бы давно в ультимативной форме потребовать прекращения зимнего сброса воды из Токтогульского водохранилища, однако он этого не делает. Почему? Наверное, выжидает более удобного момента. Казахстан ведет в Центральной Азии свою игру. Назарбаев набрал такой политический вес и экономический потенциал, что может себе позволить без проблем платить за узбекский газ, необходимый для его южных регионов ту цену, которую выставит Узбекистан. И еще одно важное обстоятельство.

Транзитный газопровод, которым фактически управляет российский монополист "Газпром", проходит по территории Казахстана, что и дает Назарбаеву лишний козырь в энергетической игре. Часть расходов, необходимых для проплаты за узбекский газ, он берет как раз от транзита.

Исходя из всего вышесказанного, и принимая во внимание богатейшие природные богатства Узбекистана, можно предположить, что ни у Путина, ни у Ху Цзиньтао не было иной альтернативы, чем идти на сближение с Каримовым.

Именно майские 2005 года события в Андижане стали мощным толчком, заставивший узбекского президента вернуться в орбиту влияния Москвы и Пекина.

При всем при том нельзя сказать, что Каримов стал послушным сателлитом России. Характер человека, в течение 20 с лишним лет занимающего первый пост в Узбекистане, трудно назвать мягким. Наверное, он хорошо в свое время усвоил труды Ленина, концепция которого выглядела примерно так: в политике не бывает друзей, а лишь попутчики и временные союзники.

После Андижана попутчиками и временными союзниками стали Россия и Китай. Мало кто точно представляет, как поведет себя Каримов, если отношения с Западом снова станут налаживаться. Станет ли он четко выполнять свои обязательства по союзническому договору с Россией? Перед Китаем же у Каримова никаких четких обязательств, кроме обязательств по интеграции в рамках довольно размытого по сути Шанхайской Организации сотрудничества, нет и быть не может. Почему? Близкие друг к другу по ментальности страны СНГ готовы использовать любые экономические выгоды от соседства с Поднебесной. Но та же самая географическая близость предполагает и осторожный подход к Китаю, стране с полуторамиллиардным населением. Эти осторожность, недосказанность и желание иметь четко очерченную линию интеграции с Китаем видны невооруженным глазом.

Каримов вовсе не случайно сблизился с Россией и Китаем. У него есть четкий план, как воспользоваться сложившейся ситуацией. Рядовые граждане Узбекистана связывают потепление отношений с Россией (о Китае здесь всерьез никто не думает) с возможностью мощных инвестиционных потоков с севера, которые оживят давно стагнирующую экономику. Однако планы узбекского президента не имеют ничего общего с этой формулой. Ему надо, во-первых, обеспечить безопасную передачу власти в стране, во-вторых, обезопасить свой режим от американского влияния и планов Вашингтона по насильственному смещению Каримова, в-третьих, обеспечить безопасность своей семьи и себя лично.

Все остальные элементы российско-узбекской дружбы и экономического сотрудничества носят по большей части закамуфлированный характер.

Конечно, планы российского бизнеса в Узбекистане со стороны видятся долгосрочными и капитальными, но при ближайшем их рассмотрении становится понятна конечная цель: экономически привязать Узбекистан к России. Насколько это получится, думаю, мало кто может сказать. Да, российский бизнес приобретает активы в Узбекистане, стремится монополизировать рынок энергоносителей, старается поставить на ключевые посты в экономическом сегменте своих людей. Но…

Многочисленное население Узбекистана не чувствует реальных выгод от такого сотрудничества и потому до сих пор остается аморфным и безынициативным.

Настроения вполне радужные от демонстративного ухода американцев и внедрения русских, вполне могут смениться на апатию, или, того гляди хуже, - на агрессивные по отношению к Москве.

Надежды на то, что промышленные центры Узбекистана получат свою дозу финансовых и инвестиционных вливаний, становятся все иллюзорнее.

Правящая верхушка такими темпами узбекско-российского сближения вполне довольна. Русские не собираются ничего менять в этой стране, ограничив свое участие лишь в экономической сфере. Каримов ей выгоден, ибо является гарантом того, что все их накопленные капиталы останутся в неприкосновенности. Другое дело, люди, которые наряду с экономическими выгодами ожидали, как им думается, существенных перемен в сфере политической.

Да, именно в такой плоскости узбекистанцы рассматривали присутствие России в их стране. Многие понимают, что засидевшийся в кремле президента Каримов уже давно стал тормозом развития страны, а андижанские события еще раз показали - тормозом, который добровольно с поста не уйдет. Тогда как же с планами Каримова обеспечить мягкую смену власти в стране с помощью Москвы?

Разумеется, эти планы никак не прописаны в союзническом договоре и других документах, подписанных с Россией. Они существуют, по всей видимости, в форме устных договоренностей между президентами. И все, естественно, ждут конца 2007 года, когда можно будет точно сказать, в какой форме эта передача осуществится: Каримов сам назовет человека, которому доверяет, или станет, к примеру, председателем Сената или Олий Мажлиса, оставив за собой реальные рычаги управления страной. В любом случае нужна политическая фигура, способная, с одной стороны жестко противостоять Западу, с другой, пользоваться доверием Москвы.

Но Узбекистан такая страна, в которой возможно все. А сам Каримов настолько непредсказуемый политик, что в промежутке между концом 2006 года и концом 2007-го может такую шахматную партию разыграть…И не факт, что он останется в сфере российско-китайского влияния. Далеко не факт.

[Версия для печати]

Санкции ЕС для Узбекистана - комариный укус, которого испугался сам комар

12.11.2006. Немецкая волна

В.Волков

В конце прошедшей неделе западные информационные агентства активно заговорили об Узбекистане в связи с сообщениями о возможном смягчении санкций Евросоюза в отношении этой республики. Эти сообщения поступили из Брюсселя сразу после возвращения министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера из поездки по Центральной Азии. Речь шла о готовности Евросоюза возобновить диалог с официальным Ташкентом (этот диалог был фактически прерван после событий прошлого года в Андижане). Известие о возможных изменениях в позиции Евросоюза, естественно, вызвали определенный резонанс и в самом Узбекистане, и среди западных экспертов.

По информации, которую "НВ" получает из Ташкента, взаимоотношения Узбекистана с Европейским Союзом - эта тема сегодня стала главной для многих государственных чиновников и политологов Узбекистана в связи с сообщениями о возможном смягчении санкций в отношении республики. Источники утверждают, что когда в прошлом году после андижанских событий Евросоюз объявил о санкциях и был обнародован их перечень, узбекские чиновники вздохнули с облегчением: когда в Ташкенте узнали, что Европа решила прекратить поставки оружия, то это вызвало даже не улыбки, а смех. В Узбекистане приняты российские оружейные стандарты, которые со стандартами НАТО не стыкуются. Что же касается запрета на въезд в Европу двенадцати узбекских чиновников и офицеров, то двое из них вообще "невыездные" как обладатели государственных секретов, а остальные не раз заявили, что в Европу никогда и не собирались, а отдыхать ездят в Турцию. Повторю – такая информация распространяется в самом Узбекистане.

С точки зрения экономики санкции оценивал политолог Ташпулат Юлдашев:

ТЮ: Я считаю, что те санкции, которые наложены на Узбекистан – это не более чем комариный укус. Эти санкции изначально не могли принести какой-либо пользы. Такие санкции вообще лучше не применять.

Южнокорейские и японские фирмы отныне участвуют в добыче урана. Велик приток капиталов и из Европы. В числе лидеров - германский бизнес. Немецкая "МАН- Такраф" ведет реконструкцию угольной отрасли Узбекистана, после чего добыча топлива возрастет вдвое. Но особенно показателен "золотой проект", поскольку с помощью Германии Узбекистан собирается поднять выработку золота с 84 тонн в год до более сотни тонн, что выведет его на пятое-шестое место в мире. А ведь те же европейские парламентарии знают, что вырученные за золото деньги правительство Узбекистана тратит сегодня, в том числе, и на строительство самой современной тюрьмы в Центральной Азии.

Как раз после введения санкций германская Engineering Dobersek GmbH заключила контракт с НГМК на поставку оборудования для строительства золотодобывающего комплекса на месторождениях Кокпатас и Даугистау в центре Кызылкумов в рамках первого этапа проекта стоимостью около $30 млн. В печати о соглашении не сообщалось. Показательна история этого проекта: НГМК еще в конце 2004 года приступил к строительству золотодобывающего комплекса на месторождениях Кокпатас и Даугистау. Однако в связи с недостатком средств работы были приостановлены. И вот сейчас на помощь пришли немцы. В состав комплекса входят фабрика в Учкудуке, и горные предприятия на месторождениях Кокпатас и Даугистау.

Проектная мощность фабрики по переработке руды составит 5 млн тонн в год. После выхода предприятия на проектную мощность здесь будет производиться ежегодно 20 тонн золота. Весь проект будет реализован в два этапа.

В рамках первого этапа планируется ввести в строй мощности по переработке 3 млн тонн руды в год и производства золота в объеме 10 тонн в год. Проектная мощность второго этапа по переработке руды - 2 млн тонн в год и производства золота - 10 тонн в год.

Стоимость технологической части первого этапа проекта составляет $80,5 млн, второго этапа - $30 млн. С учетом строительства горных предприятий суммарная стоимость проекта оценивается в $150 млн. Сумма громадная, но в Узбекистане знают, что "Запад нам поможет". Как сообщил "НВ" гендиректор НГМК Николай Кучерский, комбинат планирует привлечь уже до конца года кредит французского Societe Generale в размере $32 млн. для строительства золотодобывающего комплекса на месторождениях Кокпатас и Даугистау. Такое дружеское расположение Германии, впрочем, ценят простые люди – они получают новые рабочие места. Такую точку зрения обосновал Ташпулат Юлдашев:

ТЮ: Я считаю, что более рациональная позиция у Германии. То есть, Германия сближаясь с Узбекистаном, поддерживая определенный политический диалог с руководством Узбекистана, пытается оказать влияние с тем, чтобы права граждан Узбекистана не нарушались.

А вот мнение правозащитницы, председателя незарегистрированной НПО "Матери против смертной казни и пыток" Тамары Чикуновой:

ТЧ: Многие правозащитники против того, чтобы санкции смягчили. Но такие санкции – это то же самое, что рекомендации ООН, нет рычагов давления. Узбекистан не входит в Совет Европы. Но наносится вред кому? Если мы не заключаем договора, если мы, к примеру, не будем торговать Евросоюзом, то хуже будет от этого коренному населению Узбекистана, которое здесь проживает.

Так хотели бы видеть ситуацию с отменой санкций в Узбекистане. В свою очередь, вице-президент европейского отделения авторитетной организации "Международная кризисная группа" Ален Делатро в интервью "НВ" рассказал, что в Евросоюза пока идет острая дискуссия о том, смягчать ли эти меры, или, наоборот, ужесточать их. Полюса мнений концентрируются вокруг Германии и Великобритании. Если Берлин сейчас настроен лояльно по отношению к Ташкенту, то Лондон, по словам А.Делатро, наоборот.

АД: Пока трудно сказать о готовности Евросоюза смягчить санкции. На этот счет есть разные мнения в разных столицах стран ЕС. В Берлине есть такое мнение, в Лондоне – наоборот. Там считают, что эти санкции надо продолжать и даже ужесточить. Мы это скоро увидим, но действительно сейчас идет большая дискуссия о том, насколько эти санкции эффективны, насколько мы должны искать путь для нового диалога с Узбекистаном. С точки зрения аналитиков из нашей группы, то, если смотреть на пункты, которые определил в отношении санкций Евросоюз в прошлом году, то мы видим, что по двум основным пунктам – допущению международной комиссии по Андижану и право на справедливый суд тех, кто был осужден после Анджиана – по обоим пунктам ситуация за год только ухудшилась. Более 200 человек, попавших под суд в связи с этими событиями, были осуждены как террористы, и только на одном суде присутствовали европейские дипломаты. Ситуация со свободой прессы, которая и так была плоха, стала еще хуже, журналисты, которые еще писали что-то критическое по отношению к властям, сидят в тюрьме, все серьезные правозащитники испытывают проблемы со стороны властей, некоторым пришлось покинуть страну. Если ЕС ослабит санкции, у меня возникнет лишь один вопрос: каковы объективные критерии, чтобы это сделать? Объективный критерий – это то, что произошло в стране. За текущий год все указывает на то, что надо усилить эти санкции.

Господин Делатро, чем Вы объясняете такую разницу в позициях Берлина и его европейских оппонентов, в первую очередь, как Вы сказали, Лондона?

АД: Я думаю, что со стороны Германии стоит вопрос военной базы в Термезе, но, кроме этого, надо смотреть на вопросы энергетики. Евросоюз официально не будет связывать эти два вопроса, но трудно поверить, что это не будет влиять на решение.

Но из Узбекистана приходят сообщения, что там власти не воспринимают санкций всерьез, поскольку они не эффективны!

АД: Первый тип санкций – это запрет на визы в Евросоюзе. Извините, мне трудно поверить в то, что те люди, которые сейчас сидят под этими санкциями, очень спокойно к этому относятся. Конечно, когда такие санкции вводятся, они всегда говорят, что им это безразлично. Но помните, как президенту Зимбабве много раз пришлось показывать, что ему все это безразлично, но безразлично ему это не было. Эти люди любят путешествовать, и мы видели в истории с господином З.Алматовым: когда были введены эти санкции, ему пришлось срочно уехать из Германии, где он получал медицинскую помощь. Я думаю, что эта санкция и мешает этим людям, и побуждает их подумать. Вторая санкция - запрет на оружие. Как можно продавать оружие армии, которая, по свидетельствам очевидцев в Андижане, так вела себя по отношению к собственному народу? Это естественная санкция. Я согласен, что в случае Узбекистана она не самая эффективная, потому что мало европейских предприятий продавали туда оружие. Но все-таки санкции – это инструмент не самый эффективный, но он может помочь такому правительству подумать, что если хочешь дружить с ЕС, то есть определенные принципиальные моменты, особенно в области защиты человеческой жизни, по которым ЕС торговаться не будет.

Можно ли рассчитывать, что Евросоюз найдет единую линию в вопросе "диалог с репрессивными режимами"?

АД: Хотелось бы поверить, что такая линия есть, но мне трудно ее увидеть. Есть огромные политические проблемы с двумя странами региона, Узбекистаном и Туркменией. С другими тремя странами – Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном, иные проблемы, но они не настолько сложны по тем вопросам, которые для Евросоюза не подлежат "торговле". Вот Ф. Штаймайер вернулся из поездки из Узбекистана и Туркмении. Я был в МИДе ФРГ и задавал там вопрос, о чем, как, с кем вел диалог глава внешнеполитического ведомства Германии? Все высокопоставленные европейские лидеры, которые старались вести диалог с И.Каримовым, получали в ответ только одну длинную речь о том, что Узбекистан окружен врагами. В 2003 году был один европеец, который приложил большие усилия к ведению диалога с Ташкентом. Это был господин Лемьер, председатель Европейского банка реконструкции и развития. Он организовал в Ташкенте очередную ежегодную ассамблею ЕБРР. За это его на Западе сильно критиковали, а наша группа, наоборот, считала, что это правильно, что тогда надо было вести диалог с Узбекистаном. В тот день, когда открылась ассамблея (я там был, я это хорошо помню), господин Лемьер начал именно с проблем прав человека, а господин Каримов демонстративно снял наушники и закрыл уши руками. Хороший вопрос, как можно вести диалог с этим человеком. Ф.Штайнмаер говорит о диалоге, но не слышал ничего о том, что в этом диалоге было.

Итак, с одной стороны, из Узбекистана мы получаем сигналы, что санкции ЕС следует отменить, поскольку власти все равно не обращают на них внимания, с другой – точку зрения, что для отмены мер Евросоюза, носящих принципиальный характер, нет объективных оснований. К этому остается добавить информацию, полученную от источника в руководстве правоохранительных органов Узбекистана – она свидетельствует о том, что столь уж безразличным к позиции ЕС Ташкент не остается. Итак, источник сообщает, что аппарат президента разработал инструкцию для служебного пользования, которая была разослана в СНБ, МВД, Верховный суд и прокуратуру. Инструкция требует немедленно изучить и пересмотреть дела в отношении ряда лиц, считающихся нелояльными к властям. По информации источника, на днях президент страны дал соответствующее указание своим подчиненным после получения некоего пакета документов из Европарламента.

Официальном подтверждением этой информации "НВ" не располагает.

[Версия для печати]