И нефтяной, и газовый спор между Россией и Белоруссией имеет общей причиной неурегулированность вопросов, связанных со строительством Союзного государства. Оно только намечено, но еще далеко не построено, и кризис еще раз это подтвердил. Более того, на пути его построения все больше встают амбиции политических элит. Во всяком случае, все то, что было лозунгом первых президентских лет Александра Лукашенко, а именно объединение с Россией, создание общего государства, сегодня уже не выглядит как цель белорусского лидера. Он продолжает цепляться за привилегии, которые были созданы для того, чтобы помочь Белоруссии, и заложить основы экономики Союзного государства, но которые не были развиты и закреплены в дальнейших политических решениях. Эти политические решения очевидны. Речь идет о реальной интеграции, не на словах, а на деле. Между тем, выясняется, что в Белоруссии понимали эту тему исключительно как возможность запускать руку в карман России, использовать ее ресурсы и использовать ее политическую поддержку.

Без этой поддержки вряд ли в течение столь долгого времени при наличии жесткой оппозиции нынешний белорусский лидер смог бы бесконфликтно управлять страной. Сегодня Александр Григорьевич умалчивает о причинах своего упрочения во власти, он благодарен только самому себе, ну и для красного словца - белорусскому народу. А о роли России в укреплении своей власти и государственности Белоруссии он старается никоим образом не говорить.

Если президент Республики Беларусь своим вчерашним выступлением хотел закрыть тему, то у него это вышло неудачно. Это самая неуклюжая из возможных форм примирительной речи. Внимательный анализ выступления Лукашенко заставляет подозревать его не в желании примириться, а в желании изобрести поводы для продолжения этого конфликта в иных формах, хотя бы в пропагандистских. Президент стремится использовать этот конфликт для подтверждения и упрочения своего авторитета у населения Белоруссии, а, возможно, и у населения России. Он ведет себя как триумфатор в ситуации, которую никак не назовешь триумфом, которая является поводом для самого серьезного беспокойства, и он это, вроде бы, признает.

С другой стороны, бесконечные попытки и намеки в этой речи рассыпаны для того, чтобы доказать, что Лукашенко во всем прав, а правители России, которых он в иных случаях называет олигархами, во всем виноваты. Президент РБ настолько неделикатен, что хвалит российское общественное мнение и граждан России за оказанную ему поддержку, которая-де только и смогла вынудить правительство РФ пойти на попятную.

Это совершенно неуместные благодарности, которые опять же никоим образом не способствуют развитию идеи союзного государства. Тон и примеры, которые приводит Александр Григорьевич Лукашенко в этой речи, очень удачные, если он хотел таким образом внести дополнительное раздражение в отношения между Россией и Белоруссией, и крайне неудачные, если он хотел обратного. Или он в принципе несклонен и не умеет идти на компромисс и договариваться, предпочитая везде и всюду только демонстрировать бойцовские качества, хотя никто не требует от него драки.

В целом ряде случаев белорусский президент выдает ложную версию происшедшего. Он утверждает, что \"за крайне невыгодные контракты\" по поставкам природного газа ему обещали \"нормальные условия по поставкам нефти\", многократно в речи подчеркивая, что нынешние условия по поставкам нефти более чем выгодны для Белоруссии, а условия по поставкам газа Минску не выгодны. Тут не очень понятна логика, и не очень понятно, в какой системе временных координат описывает всю эту недавнюю историю Лукашенко.

Если разбираться, то причина осложнений по нефти восходит к моменту, когда в 2001 году Белоруссия в одностороннем порядке отказалась выплачивать России часть дохода от переработки российской нефти. Все это, в конце концов, привело к тому, что в декабре была введена вывозная пошлина на нефть, которая до сих пор бралась со всех экспортеров российской нефти кроме Белоруссии, куда бы она ни направлялась. Таким образом, эта пошлина оказывается оценивается как вполне нормальные договоренности. Но якобы она же так возмутила Лукашенко в январе, заставила его сначала пойти на беспрецедентное введение мыта за провоз по своей территории российской нефти, а потом - и на ее отбор. Выясняется, что возмущен он был только договоренностями по газу.

Не очень понятно. Сначала мы ввели пошлину по нефти, и это, оказывается, вполне устраивало. После этого они подписали документ по газу, затянув его до без пяти минут двенадцать 31 декабря. И после этого последовало то возмущение, свидетелем которого мы были, и новое обострение во взаимоотношениях между сторонами. Объяснения, на которых настаивает Лукашенко, не подтверждаются самим ходом переговоров и действий сторон в ходе этого нефтяного и газового обострения.

Второе обстоятельство, на которое я хочу обратить внимание. Белорусский президент чрезвычайно однобоко и односторонне описывает взаимоотношения в рамках Союзного государства. Его нынешние утверждения о готовностях белорусской стороны и готовностях российской стороны можно назвать полнейшей отсебятиной. По крайней мере, когда дело касается желаний Москвы. Возникает впечатление, что Лукашенко на всякий случай пытается вбить в мозги белорусского населения свою интерпретацию происшедшего для какого-то поворота. Он намекает на него, преувеличивая комплименты в адрес Европейского союза и Соединенных Штатов, которые-де выразили полное понимание его позиций. Или у лидера РБ есть какие-то негласные контакты и негласное одобрение, или же мы находимся в каком-то зазеркалье, в котором официальные органы ЕС, США и Канады сегодня находятся в режиме санкций против Белоруссии или в режиме введения таких санкций. А при этом Лукашенко, как унтер-офицерская вдова, сам себя сечет и благодарит их за хорошее к нему отношение.

Этот пассаж не отвечает действительности, он произнесен исключительно ради того, чтобы лишний раз задеть какие-то, на взгляд Лукашенко, уязвимые струны в российском поведении и в российской политике. Безусловно, было бы удивительным, если бы толмачом и переводчиком в наших отношениях с Западом выступал Александр Григорьевич, если бы он нас мирил или, наоборот, ссорил с Европой и Америкой. Это вряд ли вероятно.

На меня речь президента произвела крайне тягостное впечатление. Вместо того, чтобы сделать какие-то выводы или промолчать на данном этапе, сделать свою критику более взвешенной, менее эмоциональной, менее оскорбительной местами, или сосредоточиться на будущих планах, Лукашенко снова тянет нас назад к возобновлению поисков тех, кто прав, и кто виноват. Я глубоко убежден, что в этом конфликте нет стопроцентно правых и стопроцентно виноватых. Но совершенно очевидно, что есть проблема, возникшая в связи с недостроенностью Союзного государства - его ведь нет как такового, нет согласия между политическими элитами, нет полного взаимопонимания и доверия между президентами и правительствами. И это глубоко беспокоит. Но тем более это не повод для самопиара и триумфа, который справляет Александр Григорьевич в связи с теми или иными достигнутыми решениями.

И тем более это не повод для всякого рода угроз в адрес России. Если он будет продолжать действовать таким образом, он оставляет все меньше выбора России и нам ничего другого не останется как действовать жестко.

И последнее. Мне кажется чрезвычайно опрометчивым, неудобным, да и просто непорядочным со стороны Александра Лукашенко рассуждать на тему о том, что население России не поддержало российское руководство. И с этим якобы связаны те победы, которые он одержал на нефтяном и газовом фронте над Россией. Население России в большинстве своем - это люди, исходящие из своего представления об интересах страны, люди порядочные. Своим заявлением Лукашенко просто бросает тень на те политические силы, которые, то ли введенные в заблуждение, то ли под влиянием своих идеологических предубеждений и предпочтений, в течение этого кризиса действительно пытались не потерять Союзное государство и призывали к осторожности руководство Российской Федерации.

Теперь благодаря такому медвежьему, слоновьему поведению Лукашенко, они выглядят чуть ли не как агенты белорусского президента, которые всеми силами боролись против собственной страны и против собственного руководства. На мой взгляд, после этого очень сложно было бы в России развивать речи по поводу бедного несчастного Лукашенко, которого все обижают, а он во всем прав и стремится к объединению.

Что он сказал, кого он хвалил, кого он ругал, и как он это делал - это не похоже на речь лидера, стремившегося к союзу. Я говорю об этом с глубоким сожалением. Если Александр Григорьевич продолжит идти по этому пути, то он тем самым нанесет главный ущерб своей собственной политической судьбе. Она неразрывным образом связана с его обещаниями, провозглашаемые им идеалами и вообще с идеей объединения.

Поэтому вопрос о создании Единого экономического пространства и Таможенного союза между РФ и Белоруссией придется обсуждать заново. Мы, конечно, не должны отказываться от имеющейся договоренности, но мы должны понять: если эти договоренности носили промежуточный характер, то в чем тогда состоит конечный результат? Создавая Союзное государство, мы должны достигать новых взаимных договоренностей или мы должны будем денонсировать эти договоренности, потому что Союзное государство как бы не вытанцовывается в результате такого поведения сторон?

[Версия для печати]