Как будем жить? Пока – хуже: анализ общественные настроений различных социальных слоев в Грузии

Владимир Глонти (Батуми, Грузия)

Переходное состояние грузинского общества обусловливает существенные сдвиги в ценностных представлениях, ориентациях и типах поведения различных групп и слоев населения. Сами политические и экономические преобразования не были бы возможны, если бы не получили достаточно широкое распространение новые, не практиковавшиеся раннее типы социального поведения, соответствующие новым реалиям. Несмотря на достаточно консервативную природу системы ценностей, которая определяется не только экономическими отношениями, становящимися «здесь и сейчас», но и прошлым жизненным опытом, статусом конкретного человека, группы, слоя, традициями и обычаями, в обществе образовалась достаточно представительная реферативная группа, которая является носителем и двигателем новых политико-экономических отношений. Одновременно оформилась и группа аутсайдеров, которые не принимают рыночный вариант развития, они ориентированны на прошлый опыт и ценности. Между этими крайними группами находится большинство населения составляющее ту критическую массу, которая и решает, в конечном счете, судьбу реформ в том или ином их варианте. Поэтому наиболее актуальной в настоящее время становится включенность массового человека в реально проходящие преобразования, перспективы роста или снижения его социального статуса, адаптационные возможности, определяемые социально-демографическими, образовательными, культурными и даже психологическими особенностями.

Целью данной статьи является попытка исследовать: какие социальные группы и слои общества поддерживают власть сегодняшней Грузии, рыночные преобразования, каков их экономический потенциал, является ли социальная структура грузинского общества равновесной.

Социальные группы грузинского общества, как и любого регионального общества, можно разделить на четыре иерархические слоя: верхний средний слой – средние и крупные предприниматели; средний слой - мелкие предприниматели, полупредприниматели, менеджеры производственной сферы, управленцы непроизводственной сферы (госаппарат), высшая интеллигенция, рабочая элита, кадровые военные; базовый слой - массовая интеллигенция, полуинтеллигенция, работники торговли и сервиса, индустриальные рабочие, крестьяне; нижний слой – неквалифицированные работники.

Каждый слой характеризуется своими социальными потенциалами. Для оценки экономического потенциала выделенных слоев используются четыре группы характеристик: а) владение производительной собственностью (капиталом); б) статус занятости; в) социальный сектор экономики; г) уровень материального благосостояния.

По специальной выборке в декабре 2006 года и декабре 2005 года было опрошено 1500 представителей самых разных слоев населения в г. Батуми и в пяти районах Аджарской автономной республики (Кобулетском, Хелвачаурском, Кедском, Шуахевском, Хулойском районах). Среди респондентов: 35% - работники госпредприятий, учреждений и организации, 18% частных предприятий, 22% акционерных предприятий, остальные 25% - неработающие (пенсионеры, домохозяйки, студенты, безработные). Женщин опрошено 53%, мужчин – 47%. 41% опрошенных в возрасте от 30 до 45 лет, 29% - 45-55 лет, старше 55 лет 13%, до 30 лет 17%; 30% - специалисты и служащие, рабочих опрошено 12%, руководителей и главных специалистов 8%, работников сферы обслуживания 14%, преподавателей и учителей 18%, частных предпринимателей и людей, занимающихся индивидуальной трудовой деятельностью 18%. Имеют среднее и средне-специальное образование 39,5% опрошенных, высшее и незаконченное высшее 53,5%, остальные - неполное среднее.

Об улучшении своего отношения к действующему правительству за последние несколько месяцев говорят только 3% опрошенных, в то время как 75% отмечают, что оно ухудшилось. 22% участников опроса утверждают, что их отношение к власти осталось прежним. На сегодня число опрошенных, положительно оценивающих работу правительства, составляет 18%; оппонируют им 61% опрошенных. Еще в декабре 2005 года это соотношение было более благоприятным для правительства.

Респондентов, утверждавших, что правительство работает плохо, попросили аргументировать свое мнение. Чаще всего участники опроса отмечают, что "не видно серьезных изменений в жизни", "почти все решения остаются на бумаге" (9%). Другая распространенная претензия к правительству - "низкий жизненный уровень в стране", "живем плохо, и все хуже с каждым годом" (13%). Кроме того, респонденты указывают на безработицу (31%) и рост цен (19%). Участники опроса ставят в вину правительству то, что "сельское хозяйство и промышленность угроблены", "не решаются проблемы экономики" (6%), "в стране высокий уровень коррупции " (3%) и отсутствует порядок (2%). Недовольны тем, что правительство "не заботится о народе", 4% опрошенных. Некоторые респонденты негативно отзываются о самих членах правительства, обвиняя их в том, что они "больше думают о своем кармане, чем о кармане народа" (2%), к тому же - недостаточно компетентны (11%).

Среди опрошенных преобладает негативное отношение к нынешнему правительству, значительная часть респондентов считает, что его следует отправлять в отставку (61%). Готовы поддержать правительство 23% опрошенных.

Полученные данные свидетельствуют о том, что иерархические слои грузинского общества обладают качественно разным экономическим потенциалом. Верхний средний слой образуют люди, владеющие капиталом, достаточным для организации собственной фирмы. 70% из них живут состоятельно или зажиточно, остальные – на уровне достатка. По всем показателям, связанным с уровнем жизни, верхний средний слой существенно отрывается не только от базового, но и от среднего. У 60% этого слоя доходы растут быстрее или, по крайней мере не медленнее цены. Средний уровень доходов верхнего среднего слоя, по данным мониторинга, в 6-7 раз выше базового и почти в 10 раз выше нижнего.

Состав среднего слоя в отношении владения собственностью и типов занятости более разнообразен, чем верхнего среднего. Около 20% его представителей имеют собственные, как правило, небольшие фирмы, еще 10-15% занятых индивидуальной, деловой и экономической деятельностью, а многие совмещают собственный бизнес с работой по найму. Явно преобладает занятость в частном и акционированном секторах экономики: уже в 1995 г. в госсекторе работали лишь 40% этого слоя. Среднемесячный доход его представителей в 1993-1995 гг. был в 2-2,5 раза ниже, чем верхнего среднего, но примерно в 2,5-3 раза выше, чем базового слоя. В целом экономический потенциал данного слоя позволяет большинству его состава сохранять, а частично и повышать сложившийся стандарт жизни.

Экономический потенциал базового и нижнего почти одинаково низок, в этом отношении они могут рассматриваться вместе. Оба они представлены исключительно теми, кто работает «за зарплату», т.е. по найму в основном в государственном секторе экономики. 60% представителей базового и почти 70% нижнего живут за чертой бедности, а нередко и нищеты. У 90% представителей этих слоев денежные доходы растут медленнее, чем цены, так что реальные доходы снижаются, ухудшается и питание большинства семей. В целом экономическое поле базового слоя можно охарактеризовать как тяжелое, а нижнего – даже как критическое.

Еще большие различия обнаруживаются в оценках «сложившейся ситуации» по обобщенной шкале: 1) «все не так плохо и можно жить»; 2) «жить трудно, но можно терпеть» и 3) «терпеть наше бедственное положение невозможно». Первый ответ выбирают люди, адаптировавшиеся к новой реальности, более или менее преуспевающие и имеющие надежды на будущее. Второй – большая часть общества, поскольку он характеризует наиболее распространенное промежуточное положение. В том время как третий ответ дают люди, у которых истощилось терпение и они потеряли всякую надежду. Мерой социального оптимизма-пессимизма можно считать соотношение числа респондентов, выбравших первый и последний ответы. В верхнем среднем слое оно составляет 4,6, в среднем – 0,35, в базовом – 0,2, а в нижнем 0,14. Эти цифры отражают принципиальные качественные различия статусов сравниваемых слоев.

Оценка респондентами социальной ситуации в Грузии

Можно сделать вывод о происходящем в последние годы и продолжающемся углублении социальных различий между слоями. Социальная структура грузинского общества становится все более неравновесной, поскольку основную часть его составляет депривированный базовый слой, находящийся в крайне неблагоприятном положении. Низкий социальный потенциал этого слоя не позволяет ему адаптироваться к новым экономическим условиям, что вызывает у него рост недовольства.

В кризисно реформируемом социуме не только происходит структурный кризис ценностей, но и качественно меняется их роль в эволюции общества – новая структура общественных представлений индивидов и социальных групп о добре и зле, об одобряемых и осуждаемых нормах поведения приобретает (если использовать понятия синергетики) функции аттракторов, своего рода встроенных магнитов, удерживающих общество в хаотической области или же вытягивающих его из хаоса и влекущих общество к новому социокультурному состоянию.

Отношение населения к экономическим реформам в Грузии за период с 1992 по 2005 гг. менялось (Данные приведены из работы: Р.Отинашвили. Почему в Грузии не формируется гражданское общество? Журнал «Социальная экономика». №4, 2006 г. С. 5-9, (на грузинском языке).

Если в 1992-1993 гг. соотношение сторонников и противников продолжения реформ составляло 2,51 в пользу сторонников, то к концу 1994 г. это соотношение стало примерно равным 29 и 31% соответственно, а в 2005 г. количество противников реформ стало значительно больше, чем сторонников. При этом удельный вес «приверженцев» на рыночную экономику в последние годы оказался даже несколько меньше по сравнению с теми, кто не определил своего отношения к происходящим реформам, не говоря уже о суммарной оценке противников и тех, кто затруднился с ответом.

Изменения, происходящие в массовом сознании можно охарактеризовать как «потерю ориентиров». Образ экономических реформ, который в общественном мнении раньше был прочно связан с формированием в Грузии рыночной экономики, начал размываться, а сама идея рыночной экономики потеряла свою однозначно положительную окраску, которую она имела в массовом сознании в конце 80-х – начале 90-х годов. Последнее обстоятельство в немалой степени связано с тем, что реальные изменения в экономике, в повседневной жизни людей оказались далеки от тех надежд, которые люди возлагали на экономические реформы.

Восприятие такого важного аспекта рыночных отношений, как частная собственность не претерпела существенных изменений. Как и раньше, основным дифференцирующим фактором являются масштабы частной собственности. К мелкой частной собственности на землю и средства производства большинство населения относится положительно, а к крупной – отрицательно. Число приверженцев частной собственности в последние годы сократилось, а доля его противников возросла. Это говорит о том, что реальные последствия внедрения частной собственности (приватизация предприятий, развитие частного бизнеса, реформирование колхозов, совхозов) оказались менее привлекательными, чем сама идея частной собственности, к которой в 1990-1991 гг., на пороге реформ, люди относились более благожелательно. Однако происходящие изменения в массовой сознании не носят качественного характера. Можно утверждать: население укрепилось в своем представлении о том, что основой частной собственности должен быть малый бизнес. Крупное производство, по мнению большинства населения должно оставаться вне частной собственности.

К участию иностранного капитала в грузинской экономике большинство по-прежнему относятся отрицательно, причем заметно тенденция усиления негативного отношения. Особое единодушное неприятие как у сельчан, так и горожан вызывает возможность распространения собственности иностранных граждан на крупные фабрики и заводы, а также на крупные участки земли. Против собственности иностранцев по-прежнему высказываются более 80% , на небольшие участки земли – более 60%, на кафе и магазины – более 50%.

За последние годы важное место в общественном сознании заняла проблема безработицы. По данным мониторинга рынка труда, повысилась доля тех, кто считает безработицу недопустимой и сократился удельный вес тех в той или иной мере, считает безработицу допустимым явлением в экономической жизни. Еще в 1990-1992 гг. общественное мнение было более толерантным к возможности безработицы в нашей стране. Это отношение носило, скорее, умозрительный характер, когда безработица рассматривалась лишь как регулятор, позволяющий производству более динамично реагировать на экономическую конъюнктуру. В тот период число сторонников безработицы было даже несколько выше, чем ее противников. В настоящее время безработица рассматривается общественным мнением уже больше как социальное зло, чем как необходимый элемент экономики, поэтому число противников безработицы больше, чем ее сторонников.

Характерной особенностью нынешнего массового сознания является рост неопределенности в понимании будущего и оценках происходящих перемен. Причем рост происходит в основном, за счет бывших сторонников реформ. Это означает нарастание в обществе разочарования нынешней экономической политикой. Для сохранения и расширения социальной базы сторонников перехода к рыночной экономике необходимо выдвижение свежих идей, которые знаменовали бы новый этап экономических реформ. Новые подходы должны учитывать сложившиеся стереотипы массового сознания для того, чтобы основные идеи нового этапа реформ смогли приобрести силу конкретных стимулов (например, программа развития и поддержки малого бизнеса по производству товаров и услуг) и привести к положительным изменениям в условиях жизни более широкой категории людей, чем это наблюдалось в последние годы.

Анализ результатов опросов позволяет сделать следующие заключения:

Иерархические слои грузинского общества обладают качественно разным экономическим потенциалом (основная часть общества может быть разделена на четыре слоя – верхний средний, средний, базовый и нижний). Средний уровень доходов верхнего среднего слоя в 6-7 раз выше базового и почти в 10 раз выше нижнего. Экономический потенциал среднего слоя не позволяет большинству его состава сохранять сложившиеся стандарт жизни, а потенциал базового и нижнего почти одинаково низок. 60% представителей базового и почти 70% нижнего живут за чертой бедности, а не редко и нищеты.

Социальная структура грузинского общества становится все более неравновесной, поскольку основную часть его составляет базовый слой, находящийся в крайне неблагоприятном положении. Низкий социальный потенциал этого слоя не позволяет ему адаптироваться к новым экономическим условиям, что вызывает у него рост недовольства.

Изменения, наблюдающиеся в массовом сознании людей, можно охарактеризовать как «потерю ориентиров». Идея рыночной экономики потеряла свою однозначно-положительную окраску, которую она имела в массовом сознании в конце 80-х и начале 90-х годов, поскольку реальные изменения в экономике, в повседневной жизни людей оказались далеки от тех надежд, которые они возлагали на экономические реформы. Та часть населения, которая поддерживает переход к рынку, тем не менее негативно оценивает нынешние реформы. Понимая, что к прошлой жизни возврата нет, высказываются не против рыночных реформ, а против реформ в том варианте, в котором они проводятся. Те же, кто переход к рынку не поддерживает, имеют резко отрицательное отношение к реформам.

Показатели «протестной» активности последние годы постоянно растут, причем в большей степени выросли ожидания массовых выступлений. Однако общественные протесты в стране остаются пока слабыми потому, что они не организованы. В обществе существуют социальные предпосылки для направленного протеста, будь то экономический или политический. Массовые протесты в сегодняшних условиях составляют лишь один из многочисленных узлов в сложном клубке социальных и политических конфликтов на разных уровнях – внутри и вокруг властных структур, монополий, групп давления и пр.